— Дак почему ж не знаю? Знаю! У Келена-лавочника жена рожает!
— И что, меня собирались позвать?
Работает сарафанное радио, работает! Пусть многие опасаются магов, это не беда. Всегда найдутся те, кто верит в чудо. Справимся.
— Пойдемте, отведу вас, — пациент приглашающе махнул рукой. — Келен хорошо зарабатывает, уж он с оплатой не поскупится.
Глава 20Демонов инструмент
Собрав чемодан, я быстро снабдила Вайса инструкциями. Будет сам себе перевязки делать, ничего сложного там нет. Тем более я ему подробно объяснила, откуда у него взялась паронихия. А через три дня тогда пусть на прием приходит.
Сосед проводил меня к дому лавочника Келена, на улице он был одним из самых больших и ухоженных. Над калиткой возвышалась увитая цветами арка, к дому вела дорожка из белых камней, в стыках между которыми зеленела молодая пушистая трава.
В цветнике притаилась группа каменных гномов с лопатками, а из будки торчала скучающая песья физиономия. Едва мы вошли, собакен наградил нас меланхоличным взглядом, зевнул и отвернулся. Хорош охранничек.
Вайс забарабанил кулаком в дверь:
— Эй, сосед! Выходи, я тебе магичку привел!
Вдруг за нашими спинами хлопнула калитка. Раздался скрипучий голос:
— Это на кой здесь магичка, если позвали меня? Объяснитесь, папаша.
Мы с Вайсом синхронно обернулись. Следом за нами во двор заходил, по всей видимости, Келен в компании согбенной старушки. Хозяином дома оказался рослый мужчина лет тридцати трех, с широкой грудной клеткой и небольшим животиком, повисшим над поясом штанов. Неброская, но чистая и добротно скроенная одежда выдавала в нем человека, принадлежащего к среднему классу.
А вот бабуля сразу внушала опасения. Внимательные глубоко посаженные глаза под морщинистыми веками глядели цепко и недобро, словно она уже почуяла во мне конкурентку и собиралась если не пристрелить собственными руками, то точно нанять киллера.
Позади нее робко семенила девушка лет девятнадцати с растерянным выражением лица, ей явно было неловко. Взглянув на меня, поспешно отвела взгляд. Ее рыжие волосы были собраны в две косы с лентами, а поверх простого голубого платья накинут белый передник.
— Да я… это… — растерянно проговорил хозяин, переводя взгляд с бабки на меня и обратно. — Думал, нейры магички дома нет и она не скоро еще появится.
— Хлеба меня лишить хочешь? — нехорошо сощурилась бабулька. — Сначала энти шарлатаны кхерурги Лейн и его шайка разогнали честных повитух. Потом маги понаехали. А нам-то что делать? Куда податься? Всю жизнь бабам от бремени разрешиться помогала, столько дитачек на руки приняла, а теперь что, в голоде и холоде помирать?
Значит, бабуленция — та еще любительница давить на жалость. Наверняка Келен узнал обо мне от соседей, может, от того же Вайса, и решил позвать к своей жене. Но, не обнаружив на месте, помчался за старушкой.
— Я не собираюсь вас прогонять, почтенная Крелла, — вежливо отозвался сосед. — Вы со своей ученицей можете присутствовать на родах, как и нейра Эллен. И не волнуйтесь, ваши труды будут оплачены.
— Хорошо, я согласна, — сжав ручку чемоданчика, выпалила я.
Конечно, толкаться с почтенной Креллой попами возле роженицы не было никакого желания, но и базар устраивать не хотелось. К тому же будет полезно узнать, на каком уровне находится акушерство среди обычных повитух, а не лекарей и хирургов.
Бабка деловито поднялась на крыльцо, беспрестанно бубня себе под нос и зыркая из-под нахмуренных бровей. Кажется, я различила слова «понаехали» и «глаза б мои вас не видели».
— Делла, чего ты там мнешься? Я с радикулитом и то хожу быстрей. Если так и будешь копаться, отправлю обратно к матери! — прикрикнула она на девушку.
Точно ученицу с собой привела. Испугавшись угрозы, девица приподняла пальчиками подол и взбежала по ступенькам.
Вайс пожелал удачи и ушел, а Келен провел нас в дом…
Внутри было так же мило и аккуратно, как и на улице. В окна с чисто вымытыми стеклами струился солнечный свет, на подоконниках громоздились цветочные горшки в горошек, а шторы пастельного оттенка добавляли атмосферы прованса.
Келен помог сварливой старухе подняться по лестнице, напоминая, что свои деньги она в любом случае получит. Я была готова отдать ей даже свою долю, лишь бы не слышать ворчания.
Мы с ее ученицей, Деллой, первыми оказались наверху и посмотрели друг на друга. Я прочитала на лице девушки плохо скрываемое любопытство, но, смутившись, она быстро отвела взгляд.
Выходит, не всех акушерок запугали и разогнали Лейн и компания. Кто-то наверняка остался и продолжает работать, а некоторые, как Крелла, готовят преемниц.
Из комнаты с распахнутой дверью выглянула женщина в сером чепце.
— Кто там пришел, Мэгги? — раздался надтреснутый женский голос.
— Кажись, повитуха явилась, — ответила Мэгги и махнула пухлой рукой. — Прошу, сюда… Хозяйка вот-вот разродится.
Не дожидаясь повторного приглашения, я бодро зашагала вперед. За спиной шипела бабуська, но я старалась игнорировать колкие выпады. Что поделать, старшее поколение всегда будет считать, что они все знают лучше.
Но уже на пороге комнаты бабуля обошла меня, словно гонщица Формулы-1. Вырвалась вперед, оставив меня глотать пыль из-под дымящихся пяток. И куда только радикулит делся⁈
Пока она крутилась возле роженицы — молодой женщины лет двадцати пяти, спрашивала какие-то приметы и заставляла распустить косу, я поставила на стул чемоданчик. Облачилась в халат, волосы спрятала под медицинскую шапочку и вооружилась стетоскопом.
— Давно чувствуете схватки?
— Да с вечера, — устало ответила роженица, которую звали Адиль.
У нее были большие красивые глаза, только веки отекли от недосыпа, а лоб прорезала болезненная морщинка.
Почувствовав признаки приближающихся родов, она ходила по дому, поднималась по лестнице, пыталась делать домашние дела. Ночью вертелась с боку на бок, думала, родит сама, как и ее мать, и тетка, и сестра.
Но утром боль стала такой невыносимой, что Адиль отправила мужа уже хоть за кем-нибудь. Келен предлагал отвезти ее в башню лекарей, но та наотрез отказалась. Слышала, что уж слишком много там умирает женщин и младенцев.
— И правильно, нечего с этими шарлатанами связываться. Только денежки гребут, — проворчала Крелла. — Не мужское это дело, роды принимать. Вот Бог и карает женщин смертью за то, что позволили чужому мужику срам увидеть.
— Роды первые? — спросила я побледневшую Адиль.
Она кивнула, а после охнула и поморщилась.
Повитуха ревниво наблюдала за тем, как я расспрашиваю роженицу, но не вмешивалась. И правильно — сейчас не лучшее время меряться сись… навыками. Рыжая Делла скромно опустилась на табурет в уголке и молча слушала, о чем мы беседуем.
Оказывается, воды отошли еще ночью — это плохо. Длительный безводный период — риск восходящей инфекции плода. Если не разродится в ближайший час, придется принимать меры.
Я тщательно изучила медицинский справочник по акушерству из библиотеки Эллен и поняла, что у магов с этим делом тоже не ахти. А из акушерских зелий только кровоостанавливающие, ранозаживляющие и контрацептивные.
— Чтой-то спина у меня разболелась, — прокряхтела бабулька и уселась на скамью, кажется, поумерив свой пыл.
— Отдыхайте, мамаша. Мы как-нибудь справимся.
— Следить за тобой буду, сильно не обольщайся. Я первого младенца приняла, когда твои мамка с папкой еще в штаны ходили.
Я попросила Адиль лечь, чтобы можно было прослушать сердцебиение ребенка и определить его положение. Посмотрев в сторону ученицы повитухи, жестом пригласила ее приблизиться. Делла с готовностью подчинилась, зеленые глаза девушки вспыхнули интересом.
— Ты знаешь, как устроена матка?
— Ну… это такое гнездышко, там созревает ребенок, — робко ответила Делла.
— Потрогай вот здесь…— сказала я, понимая, как все запущено. — Адиль, ты же не против, чтобы практикантка тебя посмотрела? Ей надо учиться, — спросила я у роженицы, и та согласно кивнула. — Нет, Делла, обхвати как следует дно матки и почувствуй попку младенца. Она меньше головы и более подвижна. Здесь он лежит продольно головкой вниз, а спинкой повернут к животу и чуть вправо. Это самое благоприятное положение.
Следующий нюанс — ребенок должен идти затылком вперед, а не лбом и не личиком. Эти предлежания патологические, их проще предотвратить, чем лечить. То есть в этих случаях акушеры прибегают к кесареву сечению.
— Ох, разумничалась тут, — фыркнула бабулька, но продолжила глядеть, как я работаю, подперев сухощавой рукой подбородок.
А я подозревала у Адиль слабость родовой деятельности. Мышцы матки истощили свой резерв, у организма просто не хватает сил. Эта патология, кстати, часто сопровождается преждевременным излитием вод, а это вкупе с риском инфекции еще и риск гипоксии. Малыш страдает от недостатка кислорода и может даже погибнуть.
Натянув перчатки, я тщательно обработала руки спиртом и коснулась роженицы.
— А теперь я проверю раскрытие.
— Совсем в своей столице ополоумели, — бабуля покрутила пальцем у виска, — вот мы в свое время…
Старая повитуха все бухтела и бухтела, но я уже не слушала. Окружающий мир отошел на второй план, меня от него отрезало полупрозрачной, колеблющейся, как знойное марево, стеной. Сознание поплыло, в ушах раздался шум, в глазах полыхнула алая вспышка, и все вокруг окрасилось в багровый цвет.
По рукам до плеч, по позвоночнику вниз, к ногам, а потом в пол пронеслось что-то, похожее на электрический разряд. Меня даже легонько тряхнуло, и я дернулась назад, хватая ртом воздух и чувствуя, как сердце бахает о грудную клетку.
— Пискун! Что это было⁈ — воззвала я в панике, хотя внешне старалась сохранять хладнокровие.
Только Делла, кажется, заметила во мне перемену.
Обращенный браслетом тиин ошеломленно произнес:
— Эл, я сейчас почувствовал такой мощный стихийный выброс магии, что сам испугался! Ты ведь его не вызывала нарочно, не контролировала?