Услышав комплимент из уст наставницы, девушка расплылась в улыбке. Потом бросила на меня умоляющий взгляд.
— Нейра Эллен, пожалуйста! Возьмите меня в ученицы.
— Конечно, я с радостью научу тебя всему, что знаю сама. Всему, что не касается магии. Ты ведь не магичка?
— Нет-нет, какой там! — она замахала руками, а потом резко погрустнела. — Хотя… некоторые считают меня ведьмой и обходят стороной.
От такого заявления я едва не поперхнулась.
— Это еще почему?
— Вот, — Делла дернула себя за кончик косы, — видели это?
— Ну волосы. И что дальше? — я не понимала, куда она клонит.
— Они же рыжие!
— И что? Здесь не любят рыжих?
Девушка грустно усмехнулась, а повитуха фыркнула.
— Неа. Считают меченными самим Темнейшим. Раньше таких сжигали на кострах. Хорошо, что дикие времена давно миновали!
Ох, деточка, до окончания диких времен еще очень далеко. Бедная, бедная Делла! Наверняка всякие придурки еще и травили ее, хотя девушка была прехорошенькой и совершенно безобидной.
— Я сама из Дурной, это деревенька неподалеку от Левилля. Я так и не вышла замуж, первой выскочила моя младшая сестра, — продолжила она, потупив взор. — А меня никто брать не хотел. Родители уже махнули рукой и отправили учиться к бабушке Крелле. Я ее внучатая племянница. Говорили, хоть при деле буду и без куска хлеба не останусь, когда они помрут.
— А мне вот на старости лет забот не хватало, я бы отошла от дел, если бы не Делла, — проворчала повитуха.
— Я тебя уверяю, дорогая, в мире много хороших людей, которые не верят в глупые предрассудки. А если ты станешь известной в городе лекаркой, то женихи в очередь выстроятся! — попыталась я подбодрить поникшую девушку.
— Ой, нейра, скажете тоже. Я бы дорого дала, чтобы стать такой умной и утонченной, как вы.
Ага, слышала бы ты, как я иногда выражаюсь. Любой сапожник позавидует.
Пока ужинали, я узнала от Креллы кое-что интересное. Когда-то в Левилле была школа повивальных баб, но с приходом в акушерство мужчин-хирургов обучение в школе сошло на нет.
Женщин притесняли, как только могли: обвиняли в колдовстве, в халатности, хотя в башне лекарей умирало рожениц не меньше, а то и больше. Лекари не жалели денег на взятки прошлому градоправителю.
В конце концов школу закрыли, повитухи разъехались кто куда. А оставшиеся старались не высовываться да потихоньку готовили преемниц. Правда, со сложными случаями справляться так и не научились, операций не делали, использовали бабкины методы и молитвы.
— Так и живем по сей день, — заключила Крелла. — Беднота или сама дома рожает, или приглашает бабок. У кого хоть немного денег есть, стремятся к лекарям. Если на своих двоих потом уходят, говорят, это местные светила постарались. А если выносят… на то воля богов.
Я поделилась амбициозными планами по открытию новой школы акушерок и молодых лекарей, чем вызвала у Креллы и Деллы немалое удивление.
— Брось ты эту затею. Прижмут так, что мало не покажется. Лекарская гильдия всегда давит тех, кто отнимает у них деньги. А ты вроде толковая, к тебе люди идти будут. Так этих лекарей, чтоб их, от злости порвет.
— За меня не волнуйтесь, мамаша, — я отсалютовала вилкой с насаженной на нее картофелиной. — У меня стальные… эти самые.
В прошлом мире я не боялась пойти наперекор начальству, с усмешкой слушала, как главврач при всех орал на меня матом, а коллеги за спиной устраивали подлянки. Ничего, и здесь выплыву. Внутри играло желание не только усовершенствовать местную медицину, но и утереть носы зарвавшимся «кхерургам».
— Тебе сколько лет, дорогуша? — вдруг сощурилась Крелла, внимательно глядя на меня. — Для своего возраста ты слишком самоуверенная. Молодящие зелья пьешь? Али в заклинаниях дело?
— Мне двадцать четыре, — назвала я истинный возраст Эллен, делая честный-пречестный взгляд.
А она, кстати, права. Мое поведение никак не желает укладываться в нормы этого мира, а живучую натуру Елены Аркадьевны просто так не задавить.
Бабка лишь хмыкнула:
— Ну-ну.
Когда настало время уходить, мы с Деллой договорились завтра встретиться у меня и вместе съездить в Лихую, чтобы проверить, как идут дела у Милли и малышки Эллен, а также у моих подконтрольных беременных.
Келен вызвался проводить каждую по домам, но мне было идти совсем недалеко, поэтому я отказалась.
— Плохая это затея, Эл. Не ходи одна! — возмущался Пискун. — Посмотри, темнота какая, хоть глаз выколи.
Но я его, конечно же, не послушала.
Глава 22Ночная встреча
Я наслаждалась каждым неторопливым шагом, дышала ночной прохладой, проникающей в легкие. Воздух был пряным от аромата ночных цветов и влажным от росы.
Разве в большом перенаселенном городе такое встретишь?
А звезды? Из-за высоток и постоянной иллюминации их почти не видно, тогда как тут бриллиантовая россыпь созвездий такая близкая и яркая, что протяни руку — и коснешься.
Когда до моего дома оставалось совсем немного, в груди неприятно кольнуло. В узком проулке между домами послышался шорох, и дорогу заступила темная тень.
— Эй, красавица, — раздался хриплый голос, — золотишко найдется?
— Любезный, я тороплюсь, — ответила уверенно, хотя внутри все заледенело от страха.
Несмотря на царящую вокруг темноту, я могла различить габариты стоящего передо мной местного гопстопера — высокий, жилистый, не чета мне, неженке. Еще неизвестно, задумал он пощупать лишь мои карманы или что-то еще.
Бочком, как краб, я попыталась обойти незнакомца, но тот снова вырос передо мной стеной.
— Куда торопишься, красавица? А поговорить?
Я судорожно вспоминала, что надо делать в таких случаях. В стрессовом режиме организм выдает три реакции: бей, беги, замри. Жаль, что на меня всегда нападал ступор в случае опасности. Есть призрачная надежда на магию, или…
— Куда-куда… в туалет мне срочно надо! — осенило меня. Где-то читала, если напал насильник, надо его отвратить, чтобы сам не захотел иметь с тобой дело. — Не задерживай, любезнейший. И так держусь из последних сил. А еще меня тошнит, что-то несвежее съела.
В таких случаях надо не думать о гордости. Я бы, может, попыталась откупиться от него побрякушками, но даже тоненького колечка не надела.
А ночной незнакомец вдруг опустил голову и усмехнулся.
— Тогда надо поторопиться, милая, — и более грозно: — Что в чемодане? Деньги, украшения, ценные бумаги?
— Нет у меня ничего такого! — я крепче вцепилась в ручку сундучка. Отдать мое богатство? Вот уж фигушки!
— А если подумать?
— Эл, я сейчас вмешаюсь! — отважно пискнул мохнатый друг.
— Нет! Я не могу тобой рисковать.
Не хватало еще, чтобы этот криминальный элемент угробил мелкого. У меня и так разрыв сердца чуть не случился, когда пьяный Вель замахнулся на Пискуна.
— Лучше посиди пока и попробуй сконцентрировать мою магию, хотя бы крохи. Вдруг драться придется?
Пискун взвыл. Конечно, не хотелось доводить до крайностей. А если…
— Ты знаешь, с кем связался? — спросила я строго.
— Ну, давай, удиви меня, букашка, — в тишине улицы зашелестела новая усмешка.
Злодей шагнул, заставив меня попятиться.
— Я магичка. Могу наслать порчу, чесотку, лишай на все тело, облысение, несварение и импотенцию, — чем больше я говорила, тем больше распалялась и начинала верить в то, что действительно могу все это сделать.
Грабитель лишь пыхтел, но кожей я чувствовала его раздражение.
— Коснешься меня, и до конца дней ни одна женщина на тебя не посмотрит!
— Ведьма, говоришь? А у меня есть заговоренный амулет от ведьм! — он выдернул из-под рубахи какую-то подвеску и сжал в кулаке. — А теперь чемодан свой гони или я…
Кажется, у мужика сдали нервы. Не дожидаясь ответа, он выбросил вперед руку, пытаясь завладеть чемоданчиком.
В груди стало тесно и тяжело дышать. Сердце ухнуло в желудок, а время замедлилось, как в кино.
Свободной рукой я перехватила волосатую кисть, чувствуя напряженные сухожилия. Вцепилась ногтями и выкрутила наружу. До слуха донесся сухой хруст…
— Ааа! — заорал мужик.
— Ааа! — завизжала я.
В чьем-то дворе залаяла собака, ей завторила другая, а потом и третья залилась звонким тявканьем.
— Линяем! — скомандовал Пискун.
И я, больше не раздумывая и прижимая к груди свое главное сокровище, прошмыгнула мимо баюкающего кисть грабителя и припустила так, будто за мной гнались все бандиты города.
Кажется, я даже не дышала.
Окружающий мир смазался, ветер свистел в ушах, а единственным желанием было оказаться под защитой родных стен.
Пулей залетев в калитку, я увидела, как под ноги упало что-то белое. Бумажка! Вцепившись в нее непослушными пальцами, заскочила в дом и заперлась на все замки.
Рухнула на диван и попыталась отдышаться.
Колени позорно дрожали, но главное — чемоданчик с лекарствами и инструментами был рядом.
Хлоп! Тиин вернул облик синего комка и закружил по комнате.
— У тебя получилось, Эл! Получилось!
Только сейчас я начала осознавать, что же все-таки произошло. Я так испугалась, что страх спровоцировал спонтанный выброс магии, а Пискун его еще и усилил.
У меня закружилась голова, снова появилась резь в глазах. Проведя ладонями по лицу, я выдохнула:
— Ничего себе…
— Эл, кажется, ты сломала ему руку! — мохнатое тельце шлепнулось мне на колени. Глазки-бусинки загорелись восторгом.
Кровожадная малявка.
— Тебе не кажется, дружище.
Та легкость, с которой мне удалось совладать с чужой грубой рукой, тот противный хруст… Я поежилась.
Конечно, Пискун говорил, что маги физически сильнее обычных людей, потому что могут укреплять мышцы силой. Но каковы ее пределы? Как не перегнуть палку? Так ведь можно и убить.
— Ты отбила у этого нехорошего человека тягу по ночам шляться! Я верил в тебя, Эл. Наши тренировки по раскачке магических способностей приносят пользу! — все не унимался тиин.