— Завтра будет суд над Сэмом. Морг требует, чтобы ты выступал на стороне обвинения. Если ты не будешь свидетельствовать против него, то тебя самого отдадут под суд, признав виновным в навете и лжесвидетельстве, — король опустил руку мне на плечо.
— Но я же изначально не хотел никакого наказания для Сэма, это же вы велели, — я заглядываю в глаза короля, а он отводит взгляд. — Вы же знаете, я не хочу свидетельствовать против Сэма. Вы же знаете, что получилось недоразумение, — голос срывается, и я замолкаю.
— Наказание за навет и лжесвидетельство королю - смертная казнь, — слова Эдуарда звучат как приговор, и у меня опускаются плечи. - Суд завтра в четыре часа по полудню, к этому времени ты должен прибыть в зал судебных заседаний и разбирательств.
Я не смогла выдавить из себя и слова, лишь кивнула, низко опустив голову и спрятав лицо. Я не могла смотреть на короля, я не хотела его видеть. Смежная дверь хлопнула, и раздался звук проворачивающегося ключа, а я подняла голову. Я в комнате одна, как и в этом странном жестоком мире. Я бросилась на кровать и разревелась. Я в этом мире плачу больше, чем за всю свою жизнь в моем мире. «Сегодня какой-то день слез», — мелькнуло в голове. Я стянула с пальца кольцо. Так и уснула, не раздеваясь.
Глава 12
Проснулась уставшая, будто и не спала, и с каким-то тревожным чувством, будто забыла что-то сделать вчера. Села, осмотрелась по сторонам.
Дверь, черт возьми, я забыла запереть дверь! Вскакиваю и мечусь по комнате в панике. Проверяю двери: в смежную заперта, а вот в коридор открыта. Но если я до сих пор здесь и под дверью не стоят стражники, готовые проводить меня в их местный публичный дом, то, значит, все хорошо, и моя оплошность осталась незамеченной?
Спокойно выдыхаю и сажусь за стол. Смотрю на книгу, она лежит посередине стола, открыта на легенде о Единой. Странно, я же вчера не открывала книгу, просто положила ее на стол и не трогала больше, а потом легла спать. Может, это король ее открыл, а я не увидела? Наверное, так и было, а у меня уже паранойя.
Запираю все двери и бегу в ванну, захватив с собой комплект одежды. Странно, но обо мне заботится Берн. Он пополняет мой шкаф новыми нарядами и приносит чистые вещи из прачечной. И когда он все успевает? Чудо, а не секретарь.
Живот поет рулады, я ж пропустила ужин. Я здесь питаюсь так нерегулярно, что лишний весь вряд ли получится нагулять, а я еще переживала, что кушаю впрок.
В ванной комнате снова осматриваю свою спину, ничего не поменялось. С одетым кольцом рисунков нет, без кольца спина как у якудзы. М-да, подкинула жизнь задачку.
А сегодня еще суд над Сэмом, что же там будет? Мне самой под суд, ох, как не хочется. Как ни крути, но своя рубашка ближе к телу. Угрызения совести мучают и, наверное, все внутренности мне выгрызли, но не в моих силах что-то изменить. Пытаюсь договориться со своей совестью, и самое большое, что удается, это просто ее голос немного приглушить. Смотрю на себя в зеркало: моль белая, такая бледная и испуганная. Переодеваюсь, с опаской выглядываю из комнаты, но на удивление меня в комнате никто не ждет. Спокойно выхожу и направляюсь к змею.
Около его покоев, как обычно, два стражника из личной охраны, которые беспрепятственно пропускают меня в покои. Змей дарит мне самую свою обворожительную улыбку. Я лишь закатываю глаза, но стараюсь сделать это незаметно, не хочу нарываться. Только с этой стороны мне неприятностей еще не хватало.
— Завтрак?? — тол, как обычно, ломится от всего.
Я с сомнением смотрю на угощение. Надо поесть, но боюсь, что на суде мне просто может стать плохо. Сейчас-то на голодный желудок мутит, а во время слушанья и подавно.
— Тебе надо поесть, — Шаарша настаивает и, встав, подходит ко мне, подталкивает к столу, усаживая за него. Снова наполняет мне тарелку и ставит передо мной. Снова мы едим в полном молчании, мужчина галантно подливает мне сок в стакан и не смотрит на меня во время еды, чтобы не смущать.
А почему я так плохо относилась к королю змеев? Нормальный же вроде мужик, даже может быть воспитанным, когда ему это выгодно. А-а-а, они же хитрые и расчетливые, потому я и отношусь к ним с опаской, а еще я боюсь змей. Вот же змей-обольститель; обольстил, что я забыла, почему у меня была к нему антипатия.
— А у вас есть в королевстве «Дома нежности»?? — давно хотела это спросить, но как-то разговор не заходил.
— К-х-м, у нас это немного иначе называется, — мужчина замялся, но решившись на что-то, продолжил. — У нас немного иначе устроено отношение к женщине, но определенные обязательства она все-таки имеет. Девушки не обязаны, как здесь, отбывать повинность, рожать детей, но должны выбрать нескольких мужей и удовлетворять их потребности. Дома нежности у нас называют «Дом любви», в нем живут и работают девушки, женщины, которые посвятили свою жизнь сексу. Их никто не заставляет там быть. Они вольны уйти, когда встретят кого-то, или по иным причинам. В этих домах у нас есть также и юноши, которые выбрали для себя этот путь. В связи с тем, что женщина не обязана рожать, как это заведено в королевстве оборотней, то у нас с женским полом дела обстоят значительно хуже, чем в этом королевстве. Почему ты задаешь эти вопросы, Стас?
— Сегодня суд над бывшим слугой короля, — я тяжело вздохнула и запнулась. — Я просила короля Эдуарда отпустить меня со службы, так как мне не нравятся устои этого королевства. Но он сказал, что сможет это сделать только после суда и приведение в исполнение приговора, так как я должен присутствовать, — Шаарша не дает мне договорить. У него радостно загораются глаза, и он буквально подлетев ко мне, хватает меня в охапку и прижимает к себе.
— Ты хочешь уехать со мной? — он прижимает меня к себе и утыкается носом в шею, шумно дышит, и я замечаю, как его глаза становятся то змеиными, то человеческими. — Я с радостью увезу тебя, но до Большого бала не могу покинуть замок, так как это будет слишком подозрительно, ты потерпишь? — мужчина так крепко прижимает к себе, что я чувствую его возбуждение и мне, мягко говоря, становится страшно, как бы он меня не изнасиловал на радостях.
— Ваше Величество, вы..., — я хочу возразить и сказать, что он меня не правильно понял, но король меня перебивает.
— Шаарша, зови меня Шаарша, — мужчина трется носом о мою скулу и, выпустив змеиный язык, проводит им за ушком. Описать словами как я испугалась? Ну так вот словами этот ужас я описать не смогу. И, видимо, король правильно понял мои расширившиеся от страха глаза, осторожно отстранился и усадил на кресло, а сам присел передо мной на корточки и заглядывает преданно в глаза. — Я испугал тебя, да?
— Не то слово, — я осторожно пытаюсь освободить свои руки из захвата короля змей, и он переводит растерянный взгляд с моего лица на кисти рук.
— Я что-то не так понял? — до змея постепенно доходит информация и на лице такое разочарование, что мне даже стало неловко за свой отказ, но я беру себя в руки. Нельзя идти на поводу у своих чувств, Шаарша может запросто ими манипулировать.
— Ваше Величество, вы действительно меня не так поняли. Я не хотел подавать ложных надежд, — я запнулась. Опыта отказывать мужчинам у меня не было, и я пыталась подобрать слова, чтобы не задеть такое чувствительно мужское эго.
— Но ты хотя бы подумаешь над моими словами? — снова на лице змея искусителя написана надежда и я, сдавшись, кивнула. Знаю, я не правильно делаю, что соглашаюсь подумать, тем самым давая надежду, которая, не оправдавшись, может вылиться в агрессию в мою сторону, но сейчас я не в силах ответить «нет».
Король так и стоит на коленях передо мной, а я не знаю, куда деть глаза и руки, которые только что освободила из его загребущих лап.
— Что у тебя было с Эдуардом?? — совершенно не ожидала этого вопроса, это что за выяснение отношений? Ревнует или прощупывает почву? В том плане, буду ли я стучать на короля оборотней.
— Ничего, — мямлю от растерянности.
— Ты вчера плакал из-за него? — Шаарша не меняет позы, не отводит глаз. Я готова сама перелезть через спинку стула, только бы он был подальше от меня.
— Я же сказал, соскучился по родным, — я вжалась в спинку стула.
— А раньше ты говорил, что у тебя нет родных, — я судорожно вспоминаю, кому я что говорила, и понимаю, что ему-то я как раз об этом ни слова не сказала. А кому? Королю? Моргу? Гарри? И кто из них шпион Шаарши? Явно не король Эдуард. Логичнее предположить, что Гарри. Молодого мальчишку перекупил новый хозяин, повелся на дорогие подарки. Гарри точно не по карману приобрести дорогие часы после недели служения в замке.
— Я хотел бы вернуть, — я вынимаю часы из кармана и протягиваю их змею, держа за цепочку. — У меня нет родственников в этом мире, но это не означает, что мне не по ком тосковать, нет родных мне существ, — ответ был максимально правдив, а голос холоден. Заметив изменившееся настроение, король молча сел на своё место, но часы у меня не взял, а я так и держала их в протянутой руке.
— Часы забери. Думаешь, я хотел купить тебя? Ошибаешься, — мужчина оскалился в какой-то хищной улыбке. — Стоит мне приказать, как мои люди скрутят тебя, и я сделаю все, что снится мне в эротических снах. Да мне даже не нужно сюда никого звать, я и сам справлюсь, и ты не посмеешь обвинить меня в насилии. А если обвинишь, то только усугубишь свою ситуацию. Первое: тебе никто не поверит; в моем распоряжении дюжина на всех готовых мальчишек и милее, и краше тебя, и, думаю, опытнее уж точно. Второе: ни один король, даже влюбленный в тебя, не станет развязывать войну из-за одного подданного, о связи с которым даже не решается объявить, — Шаарша смотрел, не мигая.
Слова мужчины больно хлестали меня по щекам, как пощечины.
Он опустил меня с небес на землю, попутно унизив и указав на мою никчемность. Слёзы стояли в глазах от обиды, но я держалась из последних сил. Шаарша медленно встал с кресла и подошёл ко мне в упор. Мое лицо на уровне его паха и его не смущает это, он специально стоит так близко.