Бранлис толкает главу медведей от себя, и тот падает навзничь. Лис замирает перед ним стоя на одном колене. Над полем боя повисает такая тишина, что слышно, кажется, даже сердцебиение воинов.
– Не вытаскивай меч из раны, истечешь кровью раньше, чем окажут помощь, – велю я расчетливо и хладнокровно. – И забери у него колье.
– Что? – едва дышит от боли Бранлис.
– Подвеска с желтыми камнями: забери ее. Ты имеешь право, как трофей ее забрать. Забери! – почти рычу я.
Бранлис едва может двигаться, но все же, не вытаскивая чужого меча из своего бока, кое-как наклоняется и срывает кулон со множеством подвесок из осколков желтого камня со своего противника.
Орки вокруг будто только и ожидают этого: представители противников подхватывают их и растаскивают в сторону. Бранлису из бока вырывают палаш, тут же залечивают рану. Предводителя Медведей тоже оттаскивают в сторону и оказывают помощь. Выживет ли? Мне все равно.
У меня кружится голова, и картинка перед глазами пульсирует: то расплывается, то становится четкой.
/\/\/\
То, что случилось после того, как глава Медведей был выведен из игры, можно было назвать просто глобальной свалкой. Орки бегали, наскакивали друг на друга, племена сражались без стратегии, отряды то воссоединялись, то вновь рассыпались на части, и было уже совершенно непонятно, что происходит.
Мой взгляд следовал только за Браном, как-то фантастически отыскивая ее в этой свалке. Или не его, а колье, что он накрутил на свое запястье и так и продолжил носить. Мне казалось, что камни чуть светятся, будто привлекая меня, будто свет лампочки мотылька.
В конце концов Соколы проиграли Койотам, но было это уже в финальной битве, то есть можно сказать, что наше племя заняло второе место. Непобедимые Медведи заняли какое-то из последних мест – конкретно было непонятно, орки не считали, это просто сказывалось на их иерархии.
Уложив последних Соколов на траву, Койоты разразились каким-то странным лающим воем, а потом на Арену высыпали девушки – невесты этого года. Они несли с собой охапки цветов. Я удивленно огляделась и поняла, что опять веду себя как белая ворона, мне об этом никто не говорил, и я не успела сориентироваться. Халмир поспешил сорвать несколько цветущих травяных кустиков, похожих на медунцу – с мелкими белыми соцветиями, только пахли они свеже, будто орхидеями. Я тоже шагнула вперед на Арену, с содроганием переступая через рытвины, кровавые пятна, потерянные куски брони и одежды, что-то еще, о природе чего мне и думать не хотелось. Я одна из последних подошла к радостным Койотам где-то сбоку, стараясь не привлекать к себе внимание.
– Спасибо, красавица, – неожиданно откуда-то на меня вынырнул сам глава их отряда и буквально выхватил мой букет.
– Не за что, – пробормотала я растеряно и сделала шаг назад.
Гневный взгляд ГладРиды вновь полоснул по моей спине, будто плетью.
Я поспешила найти СакрКруша, но празднование победы Койотов плавно превратилось в глобальную попойку. Прямо сюда, на арену, племена притаскивали бочки с иностранным пивом и вином, а также бурдюки с местным алкогольным напитком на основе молока. Недавние противники уже сидели в обнимку и с радостью вспоминали «как я тебя!»
Посмотрев на явно не очень адекватного от кровопотери и алкоголя СакрКруша, я не стала к нему подходить, а решила вернуться к шатрам. Вообще, невесты, как я заметила, довольно быстро разошлись за редким исключением. Наверное, родители их уводили подальше от проблем.
– Бранлиса отнесли в его палатку, – пояснил Халмир, когда я подошла.
– Его же вылечили?..
– Что они там лечат эти орки, залатали на быструю руку. Он же человек, ему по-другому нужно. Он и так только недавно после лихорадки, – он зло махнул рукой.
Меня внутри продрало от чувства вины. Это ведь я виновата. Я знала, что только так можно победить главу Медведей, и подставила Бранлиса, зная, что он будет ранен! Я четко это видела, но заставила его пойти на этот шаг. Я не нашла других путей… а с чего я это взяла?!
Я резко остановилась от осознания. А что это вообще такое было?! Что я делала во время боя и как?!! Я сжала голову руками, пытаясь привести мысли в порядок. Это было… это было, будто в голове у меня неожиданно заработал суперкомпьютер, отключив все другие мысли и эмоции. Как это?!
Память немедленно подкинула, что так уже было прежде – когда нужно было вытащить того парня во время переправы через реку с крокодилами. Там тоже я видела опасность, видела движение животных и, рассчитав его, поворачивала, чтобы уберечь человека…
Только в этот раз я никого не уберегала. Я заставила Бранлиса шагнуть под меч, рассчитывая, что тот застрянет в броне. А если бы нет? А если он умрет? И все это ради чего? Ради победы в каком-то дурацком орчьем соревновании?!
«Ради камней», – пролетело в моей голове.
Да, точно, еще ради камней. Желтые камешки приветливо искрились перед моим внутренним взором, маня прикоснуться. Да… нужно…
– Пойдем-пойдем, – приобняв меня за плечи, подтолкнул Халмир, не зная, что творится у меня в голове.
Я и сама прибавила шагу. Нужно идти в палатку к Бранлису. Нужно забрать у него камни… нет, нужно помочь ему! Нужно подумать, что можно сделать. Почему от орчьего лечения не всем становится лучше? В чем может быть проблема?!
К палаткам наших мы почти бежали, я запыхалась, но продолжала упрямо тащить за собой Халмира. Тот косился на меня, но помалкивал. Я первая скользнула внутрь шатра, и тут же замерла шокировано. Бранлис лежал на своей койке, обнаженный по пояс, и один из людей стирал кровь с его тела. Очень много крови. Больной был бледен и тяжело дышал, но раны на нем уже были закрыты, только толстый розовый рубец на боку да алые потеки свидетельствовали о недавнем ранении.
– Как он? – спросил на халифатском, зайдя за мной следом, Халмир.
– Опять жар, – тяжело вздохнул мужчина, имени которого я к стыду своему не помнила. – Я отправил парней поискать каких-нибудь жаропонижающих трав в степи, но…
– Что найдешь ночью, – хмыкнул старик.
Я с ужасом смотрела на тело Бранлиса, на его обметанные корочкой губы, на черные круги вокруг глаз…
– Ему нужен лекарь! Нормальный лекарь, а не это вот все, – я взмахнула раздраженно руками.
– А где его взять? – хмыкнул Халмир невесело.
И тут меня осенило:
– Я скоро вернусь, – бросила я и рванула прочь из палатки.
Глава 34
Единственный, кто мог помочь Лису сейчас – это Кирим. Он ведь маг и излечил тогда мою щеку. И он определенно лучше орков знает, как лечить людей: орчанки после драки были все опухшие, а я выглядела после лечения вполне нормально. Поэтому я поспешно скользила между палатками, стараясь не привлекать к себе внимания. Впрочем, все ведь на празднике на Арене, мужики уже напились, кто меня заметит?
Ночь сегодня выдалась ненастная, перистые облака закрыли звезды, только одна из четырех лун этого мира – желтая и почти полная – мутным пятном проглядывала сквозь пелену облаков. Но в честь праздника многие жители повесили у палаток масляные фонари или даже магические светильники. Идти было недалеко, поэтому я не боялась заблудиться. Конечно, палатки при каждом переезде немного меняли свое положение, кто-то мог переместиться на более почетное место или наоборот уехать дальше от центра, но палатка Кирима всегда оставалась недалеко от шатров Вождя и Шамана, как их подопечного, пусть и не на первой линии. Я уже заметила символ в виде пламени, высвеченный одним из фонарей и прибавила шагу…
Я ничего не поняла, когда черная ткань вдруг закрыла мне лицо. Попыталась сорвать, но меня схватила за руки и за ноги и, спеленав, потащили куда-то. Я задергалась испуганно, но услышала женские смешки и замерла растерянно. Что происходит?!
Тащили меня недолго, очевидно, недалеко, скинули на землю, и я смогла, наконец, кое-как отвести ткань от носа и рта, чтобы вдохнуть:
– Что происходит?! – закричала, пытаясь выпутаться. Но у меня не получалось найти конец ткани.
– Ты сама знаешь, что происходит. Ты опозорила свое племя и заслуживаешь наказания.
– ГладРида?! – узнала я голос. – Что ты говоришь! Я ничего плохого не делала!
– Ты подставила нас своей магией: отвлекла, тянула время, но не справилась. Ты опозорила всех невест племени. Теперь все другие орки будут считать, что среди Соколиц одни неумехи!
Ее поддержали еще голоса, и я поняла, что их здесь не трое, как в прошлый раз, а куда больше, а, может, и все.
– Я старалась изо всех сил! – попыталась возразить я.
– Ты не справилась и навлекла на нас позор.
– Но вы не справились тоже! Это вы проиграли, не смогли выдержать натиск медведиц! – не выдержала я, и в голове пронеслось понимание, что я совершила ошибку.
– Она с ними в сговоре! Я же говорила! Бей ее! – прозвучал другой голос, более высокий и истерический.
А потом на меня посыпались градом удары. Я не видела ничего, ничего не понимала, просто пыталась прикрыть лицо, свернуться калачиком. Они кричали, что я в сговоре с Медведицами, поэтому меня и не побили, как остальных, оскорбляли, выплескивая на меня свою обиду, а я совсем ничего не могла сделать. Только кричала, что не виновата, умоляла меня отпустить, но они уже назначили козла отпущения. Кажется, у меня в груди что-то хрустнуло от очередного пинка, а еще нога разболелась, да и голова, лицо… болело все, никогда в жизни со мной не случалось подобного.
Я надеялась, что кто-то пройдет мимо и остановит это, что кто-то мне поможет. Но никого не было.
Никогда. Ни разу за все время, пока я находилась в этом мире, мне никто не помог просто так, из сострадания. В старом мире я была королевой, никто не смел так себя со мной вести. Никто…
Никто, кроме Артура. Этот гад превратил меня из самоуверенной женщины в испуганную дуру. Почему я никому не сказала? Я знала, помнила, что мне было там к кому обратиться. В полицию хотя бы, в конце-то концов. Но я молчала. Молчала и позволяла делать со мной все, что угодно. Потому что боялась позора… нет, даже не так. Я боялась признаться самой себе, что он меня не любит, не заботится обо мне. Я боялась посмотреть правде в глаза и признаться себе в том, что я дура, влюбленная в морального урода. Боялась признать себе, что не нужна ему как личность, нужна только в качестве банковской карты. И, когда его надежды не оправдались, когда после свадьбы я потеряла доступ к деньгам, он придумал план, как заработать побольше и избавиться от меня, как от ненужной помехи.