— Так не бывает, — покачал головой СакрКруш. — Не у всех есть талант в магии, не у всех есть таланты к другим ремеслам и наукам.
— Мы можем искать эти таланты и придумывать способы облегчить труд орков, даже если они ничем не выделяются среди других.
СакрКруш тяжело вздохнул, но покачал головой, будто мне не верит. Но спорить перестал.
— Если тебе удастся, то все люди захотят бросить свои деревни и прийти жить в племени орков, — рассмеялся Халмир, следом за ним захохотали и другие.
Я тоже улыбнулась. Улыбнулась, но подумала, что в целом это неплохой план.
Начало было положено. Дети с магией воды перестали стыдиться своей учебы, теперь они помогали племени, что было почетно. Магия помогала быстрее выполнить эту обязанность и напоить все стада. Я не могу сказать «легче», потому что магия требовала сил и сосредоточенности, но одно дело таскать ведра вручную целый день, другое — использовать колдовство, а потом играть и гулять с друзьями. Да, усталость та же, но времени уходит много меньше, а уважения получаешь больше.
Я вновь подошла еще к паре орков, у которых тоже были задатки магии воды. Взрослая замученная бытом женщина с тремя маленькими детьми лишь вздохнула и покачала головой — у нее не было ни сил, ни времени учиться. Орк среднего возраста сказал, что подумает, но пока так и не пришел.
Я продолжала заниматься планированием, для чего все дни, что племя стояло на месте, облетала берег реки, составляя качественную карту наших земель. Иногда я опускалась за землю и или зависала над берегом, изучая почву: где глина, где камни, где намыло песок, а где песок приносит ветром из пустынь Халифата. Обо всем делала пометки и думала-думала-думала.
В этот раз я летела на юг, изучая берег. Границу разделения земель между Псами и Соколами можно было увидеть с высоты — ниже по течению земля становилась менее каменистой, а река расширялась. Воздух здесь был более влажным, а зелень — более обильной, здесь было больше кустов, а трава поднималась выше, наверное, потому что орки еще не пригнали сюда свои стада. Если бы люди с юга не теснили орков, то у Псов было бы самое райское местечко для жизни.
Опустившись за землю, я прошлась по местным кустам, изучая, нельзя ли будет их использовать в качестве материала для плетения корзин или ловушек для ловли рыбы. Растения были незнакомые, с крупными листьями, не похожие на иву, но найти тут иву вообще было бы удивительно: и мир другой, и климат неподходящий. У этого растения листья были довольно крупные с хорошо прощупывающимися толстыми прожилками, но ни колючек, ни других признаков хорошо переносящего сухой климат пустынь растения не было. А еще я заметила, что некоторые листья были будто скелетизированы: только эти самые толстые прожилки и оставались, а вся зелень будто стерта. При этом веточка зеленая, будто ей это и не мешает. Пощупала ветки — действительно довольно мягкие, хорошо гнутся и не ломаются.
Я попыталась одну из веток сломать, и тут что-то ударило меня по макушке и упало… нет, запуталось у меня в волосах. Взвизгнув, я вылетела прочь из кустов, ожидая найти в волосах какого-нибудь паука или жука, или еще что-то, но перебросив волосы на грудь увидела лишь нечто белое круглое чуть вытянутой формы. Оно не двигалось и прилипло к волосам. Переборов брезгливость, я стянула непонятное нечто с волос — оно было чуть липким на ощупь, как паутина. При мысли о том, что внутри может быть паук, меня передернуло, и я уронила странный кокон на траву.
Магия активизировалась сама собой, я посмотрела на белое нечто… и увидела крошечную воздушную ауру в глубине. Склонила голову на бок, соображая. Перевела взгляд на куст, из которого только что вылезла — и магическим зрением заметила ее с десяток… куколок. Скоро должны были вылупиться воздушные насекомые, а они — проводники воздушной энергии.
Хмыкнув, я полезла обратно в кусты собирать куколок того, что по моим предположениям должно было быть местной разновидностью шелкопряда и ломать ветки и пытаться выкопать черенки того, что, должно быть, было местным тутовником. В голове в это время пролистывались все случайно мелькавшие в моей жизни знания, связанные с производством шелка.
Глава 63
Я не представляла, как много на самом деле знаний о шелке у меня есть. Мысли о том, что эта прекрасная натуральная ткань добывается при помощи противных гусениц, всегда казалась мне гадкой. А вот бабочки шелкопряда — крупные и пушистые, почти не летающие — оказались очень милы.
Но, прежде чем радоваться находке местных шелкопрядов, я решила провести эксперимент. По земной легенде, изобрела шелк китайская императрица Си Линг Чи. Ей в чай случайно упал кокон, который она попыталась выловить палочками, и получила нить. Прежде чем что-либо рассказывать в племени, я решила повторить этот эксперимент. Насколько я помнила, важно, чтобы вода была горячей, почти кипяток, но не кипящей. Обычно, чтобы плести нить, в чан бросают сразу много коконов и разматывают их все одновременно, сплетая волокно, но я решила начать с одного, а остальных шелкопрядов в случае успеха оставить «на развод».
Я выбрала самый маленький и неказистый кокон и велела Халмиру, который почти поселился у нас в гостиной, вскипятить воды. На заднем дворе было малолюдно, но нет-нет, да бродили люди из нашего рода по делам, они косились на меня иногда с удивлением, но не лезли — мало ли что может делать ведьма.
Когда вода в котелке над костром закипела, я отлила несколько поварешек в глиняную пиалу и бросила кокон. Сглотнула, понимая, что только что убила живое существо, которое было внутри, но… иных способов пока не было. Палочек для еды у меня, конечно, не нашлось, поэтому отломила случайную ветку и принялась тыкать в кокон, пытаясь понять, что дальше. Нить не торопилась разматываться, пока я гадала, что не так: слишком холодная вода, или слишком горячая, или палочка неправильная, или это все же не шелкопряд. Я бездумно водила вокруг палочкой, иногда задевая кокон, и когда уже решила добавить кипятка, подняла палку и увидела едва заметную тоненькую и полупрозрачную от воды нить. Дернулась, отвела руку подальше — нить продолжила разматываться.
— Еще кипятка! — велела я обрадованно Халмиру. — И дайте мне что-нибудь… что-нибудь…
— Что?
— Не знаю, на что нитки наматывают? Веретено! — припомнила я.
В поисках последнего заметались-засуетились, на удачу мимо проходила ПранСида, которая заинтересовалась шумом и решила помочь. Она-то и выдала мне вытянутой формы деревяшку, с которой я, понятно, понятия не имела, что делать. Пришлось жене вождя показывать мастер-класс: она привязала тонюсенькую нить к веретену, сделала несколько первых оборотов, а потом принялась крутить его пальцами за острый кончик, почти как юлу.
Поддерживать температуру воды достаточно горячей, чтобы нить продолжила виться: не обрывалась, и не склеивалась, было сложно, но методом проб и ошибок я смогла подобрать примерный режим. Вручную разматывать шелковый кокон было бы слишком сложно и долго, ведь в нем может быть километр нити, поэтому, приноровившись, я создала воздушный смерч, который вместо ПранСиды принялся вращать веретено.
— Ух, ты, здорово как! — восхитилась орчанка. — Только зачем нитка такая тонкая нужна? Для какого-то ритуала?
— Если свить из этого волокна нити, а из тех соткать полотно, оно будет и красивым, и гладким, и блестящим, и в носке приятным, и настолько прочным, чтобы замедлить даже удар клинка или стрелы, — припомнила я все, что знала об истории шелка.
ПранСида покачала головой удивленно и немного недоверчиво.
— Эта ткань называется шелк, — произнесла я, и только тогда поняла, что слова этого в оркском языке не было — его я произнесла по-халифатски. Удивленно замерла, соображая. Пришлось обращаться к Халмиру, чтобы узнать, что местные понимают под этим словом, а то вдруг значения разные.
— Шелк? Это эльфийская ткань изначально, но сейчас, говорят, и в Империи делают его. Видел я платья из шелка — красивая ткань, блестящая. Самому-то мне не то что носить, даже трогать такую не по чину.
А вот Кирим как торговец знал больше:
— Шелк — ткань, сделанная магическими методами. Эльфийский, конечно, самый тонкий и в то же время прочный, износостойкий. В Империи его тоже делать научились, качество немного похуже, но зато подешевле. К нам в Халифат основном имперский шелк поставляют, все равно на вид мало кто отличит, а пыль в глаза и так пустить можно.
— А как его делают, ты знаешь?
Кирим растерянно пожал плечами:
— Семена растений, из которых производят шелковую пряжу, вывозить из Империи и, тем более, от эльфов, запрещено под страхом мучительной смерти. Да даже если и вывезешь, там, как говорят, все время магическая подпитка нужна. Волокно такое хорошее, потому что длинное — трава вырастает выше деревьев высотой, ее постоянно приходится защищать от ветров и животных, чтобы не сломали и не помяли.
— Это точно? Шелк эльфы точно производят из травы, а не из каких-либо животных? — удивилась я.
— Я так слышал, хотя кто знает, — пожал плечами Кирим.
Я задумчиво закусила губу. То ли эльфы врали, а имперцы поддерживали эту легенду, то ли шелк тут совершенно другой, а мой мозг просто сопоставил местную ткань со знакомым мне названием. Так или иначе, есть рынок, есть возможность, осталось только с производством разобраться.
С этим я подошла к ПранСиде. Если у китайцев этим занималась императрица, то почему у нас не заняться вопросом жене вождя?
— ПранСида, а ты хорошо владеешь магией животных? — зашла я издалека.
— Как все, — пожала она плечами, задумчиво разглядывая тоненькую нить на веретене. — Мужчины, конечно, в этом лучше. Они могут вырастить из крошечного теленка огромного мощного быка, который будет в полтора-два раза крупнее своих сородичей.
— Нет-нет, нам такое не нужно, — поспешила покачать головой я. — Тут потребуется более тонкая работа, — подхватив ее под руку, я проводила ее в свой шатер и продемонстрировала горсть коконов шелкопряда. — Нужно аккуратно напитать их силой, чтобы, когда из них вылупятся бабочки, они были крупнее и мощнее своих собратьев.