Боюсь, у бедного дракона взорвётся тот орган, что заменяет ему мозг.
Уже совсем близко к моей комнате Ричард вдруг берёт меня за руку, останавливает, притесняет к стене. Не резко, как обычно, а… не знаю. Всё будто в замедленной съёмке. И я сама будто наблюдаю за тем, как из кастрюли убегает молоко и ничего, ничего, ничего не делаю.
Пока не гаснет огонь.
Пока комнату не переполняет газ…
Дурманящий, как взгляд красного дракона.
Такой же убийственный, как отчаяние в его глазах.
— Ричард… — сама не понимаю, действительно ли произнесла его имя вслух — так тихо вышло.
— Да?
Касаюсь спиной холодной стены, он упирается ладонью рядом с моей талией, от руки исходит жар. Сглатываю. Глаза дракона поблёскивают будто бы от слёз.
Не дышу рядом с ним.
— Что он говорил тебе? — на каждом слове отпечаток рыка. — Что обещал?
— Ты разве не сказал, что отпустишь меня?..
Он будто не слышит.
— Разве ты не понимаешь? Скайлер использует тебя. Мечта всей его жизни — насолить мне. Отобрать у меня истинную, сделать своей, унизить окончательно — вот его план. Вот зачем он здесь.
Не передать боль в его голосе. Да и зачем? Мне самой уже спустя мгновение хочется забыть эту сцену раз и навсегда…
И мысль новая вдруг приходит в голову — а что если дух Виктории — это действительно дух Виктории, её душа. Что, если она жива и не может вернуться в тело из-за меня?
Могу ли я как-то ей помочь? Быть может, она бы вернулась и воссоединилась со своим мужем. Или они ещё как-нибудь разобрались бы… Без меня.
Но если Виктория вернётся, что будет со мной?..
Мало мне странного голоса дракона, его невозможной силы и тяги между нами, так к этому ещё и прибавился смех принцессы на краю сознания…
И будто бы чтобы заглушить смех Виктории, я принимаюсь смеяться сама. Ричарду в лицо. Может быть, уже даже и я не я, а Виктория? Он наблюдает за мной, и с печалью, и с жадностью вглядываясь в мои черты, вслушиваясь в мой голос.
— Прости, но ты не прав… — наконец, отвечаю ему, убедившись, что я — это всё-таки я. — Скай загубил бы свою репутацию, связавшись со мной. Даже если не брать в расчёт истинность. А с ней… так вообще… его бы просто растерзал народ, не думаешь? Ведь это ты любимчик публики, и это у тебя забрали игрушку.
— Ты не игрушка.
Я выдыхаю. Припоминать старое и спорить бессмысленно, для этого есть Ви, но она ограничивается смехом в моей голове.
— Это всё, что ты хотел мне сказать? — выгибаю бровь.
Как назвать состояние, когда (не)человека напротив тебе и жалко, и хочется, и хочется сбежать подальше одновременно?
— Значит, ты теперь с ним? — не сдвигается Ричард с места.
— Нет, думаю, что нет…
— Тогда что вы делали вместе? Что произошло, после того как я…
Да, ужасно травмирующий опыт для мужчины Эсмара — грохнуться в обморок. Он даже произнести это не смог и стиснул пальцы в кулак. Отравление, может быть, вернуло бы моему местному мужу часть самооценки, но это не повод говорить правду — увы.
Если Ричард начнёт вести своё расследование и выйдет на меня… в общем, про магическую гильотину я уже упоминала. Как можно догадаться, не любительница.
Хотя о вкусах, конечно, не спорят…
Так что настроение ему поднимать нечем. Разве что поцеловать. Но слишком уж отягощает контекст…
— Спроси у брата, если хочешь… Я слишком устала.
Действительно, ещё утром мы с ним завтракали, он нацепил на меня оковы и был весёлым и самоуверенным, потом красочный и уютный Файв-Улл покорил моё сердце, а Ви разбила его сердце, а дальше маленькая (не) принцесса, демоны, эльф, очередной принц и бог знает что ещё…
После моих слов об усталости Ричард тут же отступает на шаг и подаёт локоть.
— Прости, идём…
Я принимаю его помощь. В какой-то момент кажется, будто ничего плохого нет, будто бы я в своём мире со своим мужчиной, мы возвращаемся с романтического ужина в ресторане, уставшие, но довольные… Сердце сжимается, жаль, что на самом деле всё не так.
— Всё королевство гадает, кто из нас займёт трон… — тянет Ричард. Он позволяет своим мыслям приобретать голос и течь рядом со мной. Знаю, при Виктории он никогда не обсуждал то, что его волнует. — А сегодня мне показалось, что я мог бы убить его. Убил бы брата, вскоре умер бы сам… От твоей нелюбви.
— Это обвинение? — уточняю спокойно.
— Нет. Но я это представил. И мне даже понравилось.
— Перестань… Мы разорвём связь и ты будешь в порядке. А люди вообще тут ни при чём. Подумал о них? Хочешь без правителя оставить?
— Я просто подумал… — мы останавливаемся у двери в мои покои. — Что ты, наверное, будешь рада это услышать. Что и тебе эта картина приглянётся.
Не выдержав, я обнимаю его. Как обняла бы брата или отца. Кого-то родного, кого хочется утешить. И кому, возможно, хочется одновременно отвесить пощёчину за всё хорошее.
Ричард тут же крепко обнимает в ответ, будто только этого и хотел, будто только в этом и нуждался… Его горячая сила обволакивает нас коконом. Он утыкается носом в мою макушку и вдыхает запах волос.
Пальцы вцепляются в его плечо, разум заволакивает тёплый туман…
У меня с трудом выходит вырваться из его объятий.
Я захлопываю перед ним дверь.
Но как назло успеваю заметить слезу, текущую по его щеке, когда бросаю прощальный взгляд…
Глава 11О, нет, только не Эдвард Каллен!
Вчера несмотря на всё произошедшее, я довольно быстро свалилась без задних ног. Успела только умыться, перекусить фруктами, которые принесли в мои покои, переодеться и обсудить некоторые моменты с Алисой.
На вопрос, почему она мне о многом не рассказала, например, о связи Виктории и Скайлера, строптивая книженция ответила только, что этого мне и не полагалось знать.
— Ты копнула уж слишком глубоко, Тори! — ответила она запальчиво. — Не боишься, что если продолжишь, выроешь себе могилу? Всё что от тебя требовалось — быть счастливой. Просто упасть в объятия великолепному мужчине!
— Великолепному слюнтяю! — перебила я, увлечённо выбивая дурь из подушки. Ко сну готовилась.
— Всё было бы хорошо, если бы ты перестала задавать вопросы. В этом и есть женское счастье. Ты жена и мать в будущем. Ты должна думать только о своей семье. И тогда всё будет хорошо и понятно.
— О какой семье? Я его знаю двое суток. Он определённо мудак. Какие дети? Рожать от того, кто сильнее тебя, кто управляет твоей жизнью — последнее, чего бы мне хотелось. Уж лучше от раба…
— Иногда я думаю — может быть, боги всё-таки ошиблись и закинули тебя в этот прекрасный мир случайно? Ты не достойна Эсмара!
— Я думаю, что Эсмар меня не достоин… То, что я умерла в своём мире — не значит, что буду раздвигать ноги перед любым, на кого укажут, чтобы выжить. Боги чего-то там хотят? Если опираться на мою религию — всё это от Лукавого… Мой бог мы точно не хотел для меня этого… Может быть, я вообще… в Аду.
— Ад в голове. Твоей дурной башке! — Алиса выплюнула это, и с тех пор мы больше не разговариваем.
Помощница, тоже мне… Да её советы зависят от её настроения, это нормально? Никакого намёка на профессионализм!
Но спала я всё равно крепко. Мне не снились сны. Может быть, потому что все они достались Её Высочеству Виктории.
Если она жива, я должна буду уступить ей. Так будет правильно. И, может быть, на самом деле она окажется истинной Ричарда.
Я умываюсь в окружении трёх служанок. Мне расчёсывают и заплетают волосы, льют розовую воду, подают сомнительные маски для лица, наносят макияж, который потом придётся стирать — слишком уж жирный — помогают с платьем. Я выбираю самое простое из возможных.
Через час, когда уже умираю от голода, могу, наконец, всех отпустить.
— Завтрак будет через десять минут, Ваше Высочество, — произносит старшая женщина.
Я с благодарностью киваю.
Алиса всё так же лежит в закрытом виде на прикроватной тумбочке.
Стиснув зубы, я кладу её под подушку. Чтобы никто не заметил, да и чтобы не нервировала. Никакого проку от неё. Её дело информировать меня, но все слова — тонкие манипуляции, подталкивающие быть рабыней системы. Чтобы всем было удобно. Чтобы никому не прилетело от божественного начальства.
Но я не мягкое кресло для гостиной.
Я грёбаный электрический стул.
На меня лучше не садиться, свесив ноги.
Смотрю в зеркало, массирую виски. Тысячи вопросов без ответов и не слишком надёжных решений крутятся в голове. Внешность Виктории из-за меня даже будто бы изменилась. Или мне кажется?
Сейчас девушка кажется острее и строже.
Я просто зла. Это хорошо. Злиться лучше, чем рыдать.
Хотя и от последнего я бы не отказалась. Но у меня нет времени.
— Её Величество приедет в течение нескольких дней, принц Скайлер и Ричард вместе с ним отбыли в столицу, — докладывает моя камеристка, сразу же как заходит в комнату.
— Ричард тоже уехал? — выгибаю бровь.
Вспоминаю его убитый вид вчера. Передёргиваюсь.
Сердце свербит. Но это скорее всего ложное чувство.
Как горькую микстуру, его нужно просто проглотить.
— Да, Ваше Высочество, у него так же появились дела. У них… был напряжённый разговор недавно. Может быть… — она опускает глаза в пол, — дело в этом.
Усмехаюсь.
— Это тебе тот рыжий паренёк сказал?
Она смущённо кивает.
— Он тебе нравится?
Она кивает, затем быстро-быстро качает головой.
— Нет, конечно же, нет…
— Ну смотри, за благословением знаешь к кому идти… — Сирина поднимает на меня удивлённый взгляд, но ничего не отвечает. Я перевожу тему на более насущную: — А что королева не говорила, когда точно посетить мою лачугу?
— Нет, формулировка была расплывчатая, принцесса.
— Ясно. Хочет застать врасплох. Как мило. Сирина, дорогая, можешь принести завтрак в мой кабинет? У меня нет времени на степенную трапезу в столовой. И порция на Гарольда нужна. Позовёшь его?