Пока в какой-то из моментов Магда не обронила, что в лесу нашли эльфа и собираются его казнить.
«Что он сделал? — спросила Виктория.»
«Он эльф, госпожа…»
Этой фразы хватило, чтобы принцесса поднялась со своего кресла, где сидела часами, глядя в стену, отдала приказ позвать к ней писаря. И приказала ему привезти эльфа в Кроуэл.
«Для чего? Ваше Высочество… — последнее было брошено, конечно, нехотя…»
Но Ви не стала ничего объяснять, и поэтому писарю трудно было к чему-нибудь прикопаться, найти причины не выполнять приказы ненавистной всем принцессы.
Казнь запланировали рядом с Кроуэлом, но прежде прислали Илариона в покои Виктории. Все знали о её многогранных вкусах в постеле. Некоторые решили, что она хочет позабавиться с эльфом прежде, чем его убьют. Это в глазах людей, конечно, было все равно, что совокупляться с конём, но никто бы не удивился.
Наоборот, некоторые с огромным любопытством наблюдали за каждым её шагом.
Что же ещё выдаст эта чокнутая тварь?
Я морщусь из-за того, как всё это звучит. Всё-таки отсутствие индустрии развлечений заставляла людей делать и думать страшные вещи — лишь бы был какой-то досуг.
Ви назло всем сделала Илариона своим наложником, связала себя с ним, отрезав любые пути вернуть остроухого на плаху. Родители всегда считали отношение к эльфам — зверством. Но думала она не об этом. Она думала о себе. О той несправедливости, которой пропитана её жизнь. О том, что может по-настоящему его понять.
И если она не может помочь себе… То может хотя бы попытаться помочь кому-то другому.
Так они сблизились. И всё дошло до того момента, когда эльф доверился принцессе настолько, что привёл её в свой дом.
А теперь на её месте я.
Мы оказываемся среди скал, небо серое, где-то внизу бушует море. Здесь холодно и сыро. Я обнимаю себя за плечи, эльф тянет меня в одну из пещер, где ничего нельзя разглядеть.
— Учти, что я не дам тебе себя прикончить!
Он только смеётся в ответ.
— Посмотрим, будешь ли ты смеяться, когда за мной придёт аспид…
Эльф поджимает губы.
— Плохо, что ты связалась с ним. Ужасные создания…
Вскоре в пещере появляется свет. Я могу разглядеть чудаковатые светящиеся растения, разноцветные украшения и… людей? Нет, эльфов.
На шерстяном ковре они сидят вокруг потрескивающего алого камня, который излучает тепло. Становится по-страшному уютно.
— Это моя семья, Тоня, — выдыхает Иларион.
Да, теперь я вижу. Такие же красивые эльфы. Их кожа с серовато-фиолетовым отливом, волосы длинные и гладкие, разных цветов. Одежда простая, но ничем не похожая на то, что носят слуги или вельможи, которые относятся к роду людей. А глаза… я никогда не видела таких ярких глаз — сапфировых, аметистовых, хризолитовых, цитриновых, аквамариновых…
Здесь три женщины, двое мужчин, похожих на Илариона, и три ребёнка. Они ютятся возле камня и боятся поднять на меня глаза.
— Если ты расскажешь об этом, их всех убьют… — ничего не выражающим голосом поясняет Иларион. — И остальных. Мы прячемся в пещере на краю мира, потому что нигде нет нам места. Потому что нас боятся…
Я оборачиваюсь на него.
— Зачем ты мне всё это говоришь?
Эльф набирает в грудь воздуха, но будто бы забывает выдохнуть. Он сверлит меня тяжёлым, будто бы уставшим взглядом.
— Чтобы ты поняла, что я доверяю тебе. Что доверяю.
— Хочешь сказать, что правда не знал о том, что свяжешь меня с Викторией?
— Она мертва. Дух её задержался здесь по многим причинам. Но она никогда не сможет вернуться полностью. Я говорил, что будут риски. Какие… никто не смог бы предугадать. Я не собираюсь возвращать её. Это невозможно.
— Но она всякий раз, как перехватывает контроль, пытается едва ли не убить меня!
Иларион кивает. Серьёзно так. Весомо.
— Я решаю этот вопрос…
— Что это значит?
— Через неделю можно будет провести обряд. Тогда звёзды будут в правильном положении. Дух Виктории успокоится, она не будет страдать.
Это меня очень даже устраивает. Не знаю, правда, могу ли я ему довериться. Снова… Он отвёл меня в это место, чтобы не было лишних вопросов. И это даже слишком умно, чтобы быть искренним.
Впрочем… разве у меня есть выбор?
Я рада уже, что он меня не собирается здесь убивать, и что мне удалось окончательно понять его точку зрения.
— Когда ты будешь на параде… Пожалуйста, веди себя прилично, — просит он. — Сдерживай Викторию. Она ещё должна быть очень слаба. Произведи хорошее впечатление. Чтобы после… твой голос имел вес. И ты могла повлиять на… это.
Он обводит ладонью пещеру.
Я киваю.
— Сделаю всё, что от меня зависит.
Я возвращаюсь в нижнюю комнату рядом со своей через портал, в который я упала в первый день. Илларион не выходит за мной. У меня до сих пор сердце не на месте из-за знакомства с его семьей. Пусть это и обыкновенная манипуляция…
Интересно, заметили ли в замке моё отсутствие? А если да, то как мне отговориться на этот раз?
Я поднимаюсь к тайной двери в свою комнату. Где-то на середине дохожу до мысли, что я нужна Илариону в политических делах, и он явно не стал бы устраивает мне проблем.
Это немного успокаивает.
Я захожу в комнату. Слава богине, никого тут нет. Ни Сирины, заглядывающей под кровать, в поисках меня, ни Гарольда, с отвращением копающемся в гардеробе Виктории.
Присаживаюсь на край кровати и любезно открываю Алису.
— Твой ненаглядный эльф создал иллюзию, — ворчливо поясняет она, — как ты из столовой отправилась в свои покои и велела, чтобы тебя не беспокоили. Так… ну и где ты была?
Я выгибаю бровь. Значит, не всё подвластно взору моей помощнице. Кое-где она не может за мной следить. Впрочем, это логично, если бы было так просто узнать о тайном убежище эльфов, их бы уже нашли.
Это укрепляет меня в вере, что всё, сказанное Илларионом, правда.
Ведь и место, кажется, настоящее, а не фальшивое. Защищённое сильной магией. Такой, что даже божественная помощница слепнет.
Хочется и колется, конечно же, обсудить с ней всё, но уже по классике мне не дают этого сделать.
Мне уже начинает казаться, что это правило мира такое — стучать (и это самый лучший вариант, некоторые, не будем называть по именам, и вовсе врываются) в самый неподходящий момент по десять раз на дню.
— Ваше Высочество, — это моя камеристка, на неё злиться невозможно. — У вас всё хорошо?
— Да, проходи.
Я снова накрываю Алису подушкой (ничего, потерпит) и перевожу взгляд на дверь. Пусть слуги видят, что мне нечего скрывать.
Сирина кланяется. Она сегодня всё-таки особенно хороша. Влюблённость в юности отлично отпечатывается на лице.
— Вы приказали похоронить её… — произносит она полушёпотом. — Весь замок обсуждает это!
Я вздыхаю.
— Весь замок не стоит для меня ничего, по сравнению с моей служанкой. Не собираюсь из-за их мнения жертвовать тем, что мне дорого.
Сирина застывает, затем и вовсе бледнеет. Я замечаю, как её большие светлые глаза наполняются слезами.
Не сразу понимаю, в чём дело.
А она только кивает.
— Ваше Высочество… Я пришла сообщить… Сообщить, что… Её Величество пять минут назад прибыла в Кроуэл. Сейчас она общается с писарем. После того, как она устроится в своих покоях, она будет ждать вас в гостиной.
Я осоловело моргаю. Что ж им всем неймётся… Выдохнуть не дают!
— Хорошо. Пускай ждёт. Ты лучше скажи, что с тобой…
— Со мной? — Сирина не может сдержать всхлип. — Ничего, Ваше Высочество, не обращайте внимание.
Я поднимаюсь.
— Твой друг тебя обидел?
Она пугается, мотает головой и отступает на шаг.
— Тогда что?
— Вы сказали… — её голос срывается, — что она дороже вам всех остальных в замке…
Только сейчас я понимаю, что она расстроилась из-за моего отношения к ней. Бедный ребёнок. Она думала, что мы стали близки? Тяжеловато ей придётся в жизни…
Я общалась с ней, как с любой другой знакомой девочкой из своего мира, но для Эсмара это, видно, считается глубокими откровенными разговорами. Тем более учитывая, что я больше не опальная принцесса, а истинная принца Ричарда.
Хочу поспешить успокоить её, но Сирина не выдерживает и, всхлипнув, выбегает из моих покоев…
Я прикрываю рот ладонью и нервно усмехаюсь. Боже, если бы на моём месте была Ви, она бы с неё три шкуры за это спустила.
Потираю виски и отбрасываю в сторону подушку. Алиса начинает летать по комнате, хлопая страницами.
— Что у тебя с эльфом? — едва ли не требует ответа.
Нынче все от меня чего-то хотят.
— Расскажу, если расскажешь, что за боги тебя послали ко мне и зачем. Я поначалу не придала этому значения — подумаешь, чего только в волшебном мире не бывает… Но что-то странное всё это. Подозрительно. Тебя сама главная богиня лично послала ко мне? То есть боги тут реальные, а не мифологические? Или это была не она? И ведь другим попаданкам такое счастье не достаётся, не так ли?
Если бы Алиса была девушкой, она поджала бы губы.
— У других есть свои тела. Есть специальные храмовые места для них. И их хранители. Тебе же не досталось ни красоты, ни ума, ни собственной обители. Я здесь. Я протягиваю руку помощи.
— Ага, — отвечаю ей, возясь с платьем для встречи с королевой, всё-таки не хочется подвести Гарольда, — так что там с богами? Как вообще ваша небесная контора выглядит? Если я — исключение, то чем ты обычно занималась? Больно ты пыльная, чтобы часто помогать попаданкам.
— Могла бы уже и протереть меня! — кричит Алиса. — А дела божественные тебя не касаются. Не сможешь ты осознать это. Тебе боги благоволят, а ты им в трусы лезешь…
Я кривлюсь и смеюсь одновременно.
— Ааа, так это така-а-ая небесная канцелярия… Что не спросишь, наткнёшься на нижнее бельё…
Алиса громко хлопает страницами. И не больно ей?
— Так, думай что хочешь, но не смей дерзить королеве! Ясно тебе? Будь почтительной, делай всё, что она говорит, сама не говори много. Я бы полетела с тобой, но меня никто не должен видеть, а невидимой, как твоё животное, становиться не могу.