Я была рада за свою единственную подругу, совершенно искренне рада.
Потом пришел Тимо, наш герой. После моего похищения он один приготовил зелье, способное разбудить всех усыпленных людей. А еще у него после этого проснулись способности к чистой магии, так что у недавно нелюдимого и застенчивого парня резко прибавилось друзей и поклонников. О свадьбе со мной он уже и не заикался, к счастью. Хотя за свой смех мне все же стоило извиниться. Но сначала нас ждал серьезный разговор.
– Я понимаю, что повел себя глупо, – сказал Тимо, нависая над моей койкой. – И мне никогда не искупить своей вины. Мне давно нужно было признаться. Ты была права, это все я. Я подговорил того теоретика, чтобы он испортил тебе переэкзаменовку. Прости.
Признание прозвучало как гром среди ясного неба, хотя я уже и сама пришла к такому выводу, не хватало только признания. Однако вопреки всему я не почувствовала злости или обиды. Наверное, уже перегорело.
– Зачем ты так поступил?
– Я хотел как лучше. На боевом ты бы страдала, – ответил Тимо, не отводя от меня обреченного взгляда. – Помнишь, как было с Тильдой? Каждый бы показывал на тебя пальцем и считал… считал легкомысленной девушкой. Ты не хотела слушать никого, и я решил, что обязан тебе помочь.
В общем, он проявил чудеса изобретательности и коварства, чтобы провернуть свой план. Узнал, что сестра взъевшегося на меня теоретика на грани отчисления, и пообещал через мать-деканшу выбить для нее прощение, если он подменит свиток во время моего испытания. А чтобы обезопасить себя, пригрозил раскрыть правду об их сделке, если Адрик вздумает его сдать.
Но тот держался неожиданно благородно, предпочтя позорное отчисление ради благополучия непутевой сестренки.
– Когда Фрэнк избавил меня от этого груза, сам того не ведая, я решил больше не медлить и сделать тебе предложение. И я правда считал, что тебе будет хорошо со мной. Родителям ты бы понравилась, наверное.
– А сейчас? – спросила я. – Сейчас ты считаешь иначе?
– Я считаю, что предал твое доверие и не могу называться даже твоим другом.
Я вздохнула. Правду говорят, что в тихом омуте черти водятся, но если я умудрилась подружиться с этим чертенком, не бросать же его теперь. Конечно, он идиот, и да, поступок отвратительный. Но ломать носы мне больше не хотелось, и я была настроена крайне благодушно. За одним исключением.
– На первый раз прощаю, – улыбнулась я не верящему в свое счастье парню. – Но еще раз такое провернешь, я за себя не ручаюсь. И советую сходить к ректору и все рассказать. Он нормальный мужик, что-нибудь придумает. За свои поступки надо уметь отвечать. Человек пострадал, и это нужно срочно исправлять.
– Я все расскажу ректору и попрошу вернуть его на курс.
– Обратно жду с хорошими новостями, – улыбнулась я, и Тимо ушел обрадованный и окрыленный.
С Бьорном тоже все было нормально, и он уже вовсю гонялся по территории, налаживая порядок. Мне можно было выдохнуть и больше ни о чем не переживать.
Вилмар навещал меня в палате несколько раз в день в течение всех этих двух недель. Пришел он и сегодня, накануне моей выписки.
– Можно? – спросил Вилмар, заглядывая за ширму. – Я не помешаю?
– Ты что! Заходи давай, не стесняйся.
Вилмар придвинул ко мне стул и сел, хотя я уже убрала ноги, чтобы он мог сесть на койку.
– Как себя чувствуешь?
– Отлично! Хочу на свободу, тут скучно.
– Если тебе интересно, вчера судили Холгера. Совет как раз провел первое заседание с новым Главой, – сказал он. – Приняли решение организовать разведывательную экспедицию за пределы нашего мира. Когда Холгер об этом узнал, он пришел в ужас.
Наверное, кошмарное чувство – узнать, что все, что ты делал, привело к прямо противоположным результатам. Он хотел, чтобы Терминала не стало, а вместе с ним исчезла возможность использовать переход во внешний мир. Даже восстания в стране организовывал, чтобы отвлечь Совет магов и армию от своих действий. Но в итоге получилось так, что теперь даже телепорт не нужен – просто собирайся и иди в большой мир. И мне совершенно не было жалко Холгера, за что боролся, на то и напоролся.
– Наверное, я буду участвовать в экспедиции, – сказал Вилмар.
– Так это же здорово! Только у вас же кораблей нет. – Я задумалась. – О, я читала в книжке, как можно построить плот. Это должно быть нетрудно.
– Наверное, – уныло отозвался он.
– Когда соберетесь, меня не забудьте. Буду проводником.
– Забудешь тебя, как же.
– Какие еще новости? Беспорядки стихли? С Жозефом все хорошо?
– Хорошо.
– Я ничего не пропустила? Надоело торчать в лазарете. Когда меня выпишут?
– Скоро.
Я присмотрелась к парню получше.
– Что за кислый вид? Тут такие перспективы светят, а ты как неродной.
Вилмар сжал кулаки и, глядя на свои колени, сказал:
– Катя, а разве тебе не хочется вернуться домой? Теперь это легче легкого.
Он посмотрел на меня взглядом побитой собаки, и, стоит сказать, он ему абсолютно не подходил. Я потянулась к нему и ущипнула за щеку.
– Так я уже дома. Но на море бы еще раз слетала посмотреть. Если ты не умеешь плавать, я тебя научу.
– Катя.
– Я отлично плаваю, прямо как рыба.
– Катя, – голос у Вилмара вдруг стал твердым, и я невольно затаила дыхание. – Ты спрашивала, есть ли у меня подружка, и сейчас я…
– Конечно! – перебила я на радостях. – Я согласна!
Эпилог
Время в лазарете пролетело незаметно. Я оправилась, продолжила учебу в университете на факультете экспериментальной магии. Переводиться я передумала, все-таки мое место и правда было здесь. А еще я могла похвастаться, что у меня самый привлекательный и умный парень в мире. В этом, по крайней мере.
Кстати, об этом. С масштабной экспедицией решили пока не торопиться. После разрушения Терминала, как в таких случаях водится, почти ничего не изменилось. Мерцающая стена, больше похожая на зеркало местности, так и стояла на своем месте. Народ, уже привыкший к границе, ставшей заметной для всех, продолжил ее игнорировать. Вот если бы она исчезла, возможно, это вызвало бы интерес, но раз уж в обыденной жизни никаких изменений не произошло, то и суетиться не из-за чего. Люди привыкли верить глазам, а не словам, особенно если для этого требовалось шевелиться.
Одним словом, жизнь продолжалась. По выходным мы с Вилмаром летали к границе, чтобы посмотреть на океан. Ни в Инарии, ни в Крочфорде водоемов крупнее озера никто не видел, а мне просто нравилось смотреть на воду.
Лелль приземлился на той самой пустоши, где несколько месяцев назад стоял Терминал. Теперь она поросла свежей травкой, о мрачном сооружении древних магов напоминали только мраморные ступени и огромная круглая площадка. Разрушенные стены пирамиды разобрали, так же как и обломки арки. Кто-то обмолвился, что арку хотят отстроить заново, вроде как на память, но пока это только разговоры.
Вилмар помог мне спуститься, потом отцепил от Лелля сумки с едой и всем необходимым для пикника. Возле барьера продолжали работать маги и простые рабочие, разбирающие остатки завалов. Я помахала Рансу, оживленно окунувшемуся в изучение незнакомой магии, его сопровождал Хейке в своем женском обличье.
Мы миновали барьер и попали на побережье. Я услышала уже знакомый восторженный вздох Вилмара, который океана-то никогда прежде не видел. Сколько бы мы сюда ни прилетали, реакция всегда оставалась приблизительно одинаковой. Мне нравилось это неподдельное, детское восхищение, которое преображало его строгое лицо. Ради этого я готова была разбить тут палатку и остаться жить.
Лелль с нами не пошел. Это было странно, но ни один дракон так и не решился пересечь границу миров. Сперва мы предполагали, что это из-за отсутствия в моем мире магии, необходимой драконам для существования, но оказалось, нет, магия была и работала ничуть не хуже, чем везде. По крайней мере, чистая, та, которой владели крочфордцы.
– Значит, так выглядит твой мир? – этот вопрос Вилмар задавал каждый раз.
Я только улыбнулась от умиления.
– Не совсем. Но в моем мире много таких мест. А еще много материков. Страна, в которой я жила, может вместить в себя не меньше двухсот Крочфордов, по площади я имею в виду. Она просто огромная.
Я снова рассказала ему про Россию, потом про Черноморское побережье, на котором сама была лишь однажды, когда на втором курсе сумела выбить себе место в детском лагере вожатой. Это было одно из самых приятных воспоминаний моей прошлой жизни.
Потом рассказала про корабли, самолеты, про космос (тут пришлось вообще очень сильно постараться, потому что мои знания ограничивались общими чертами), про автомобили и метро. Мы сидели на песке, смотрели на синее-синее небо, на размытую границу с водой, такой же синей, как разлитая гуашь, и много болтали.
Луиджи, вдохновленный перспективами, не отказался от идеи экспедиции, но пока приходилось тратить все силы на изучение побережья. Как выяснили его люди, кромка моря (или лучше сказать, океана) проходила вдоль всех границ. Иными словами, Инария и Крочфорд располагались на острове. Меня это и радовало, и огорчало – дом, настоящий дом, место в приюте и безоблачное будущее были где-то за горизонтом. Вроде и рукой подать, а вроде все еще в каком-то другом мире, до которого не достать.
Но возвращаться я все-таки не хотела. Однажды задумалась об этом, ведь я могла сделать это в любой момент, но поняла, что ничего не изменилось. Я нашла свое место в жизни и человека, рядом с которым оно было.
А еще где-то глубоко в душе я мечтала, чтобы все оказалось неправдой. Чтобы не было никакого нашего мира, пусть остается там, «где-то в параллельной Вселенной». А Терминал навсегда разорвал с ним связь и просто открыл границы к океану. Мало ли по какой причине древние маги эти границы спрятали? По словам Интерфейса и легендам этого мира, земля была на грани уничтожения, может, так и случилось?
Я привычно вздохнула и перекатилась на живот. Пристроила голову у Вилмара на груди, убрала волосы с лица.