Из дневника командующего второй танковой армией вермахта Гейнца Гудериана
47-й танковый корпус в ночь на 7 декабря вынужден был в результате удара русских сдать Михайлов. Главные силы 10-й моторизованной дивизии при этом были окружены и практически полностью уничтожены или взяты в плен. ВЕСЬМА неприятный инцидент.
И то, что было сказано Гудерианом вслух
- ****! Какой ***** дал этому ***** звание генерал-лейтенанта и командование дивизией?!! Этот **** свиньи Лёпер и батальоном не может руководить на настоящей войне!! Так ***** целую дивизию — тут нужен особый талант в ********!!
Теперь нам нужно срочно выдвинуть из резерва 112-ю пехотную дивизию, чтобы использовать ее в обороне вместо 10-й. И тогда в резерве на этом участке останется только одна танковая дивизия. ****! А если у русских есть в запасе для нас и другие неприятности?! Да я утопил бы этого ***** Лёпера в выгребной яме, если бы он сейчас не был в руках русских!
— Гиперболоид! — вырвалось у майора Воеводина, когда луч полумесяца у него на глазах нарезал подбитый немецкий броневик фигурными ломтиками — Венера не упустила случая покрасоваться. — В пальце?!
Потом Сэйлор Марс превратила нарезанную броню в оплавленную груду металла, а Юпитер в довершение пустила хорошую молнию, которая разнесла эту груду в пыль. Меркури же скромно создала и развеяла туман.
— А как же вы целитесь, чтобы попадать в мишень? — почему-то поинтересовался комиссар Михайлов.
— Очень просто. Пальцем! — пояснила Минако через Сэйлор Меркури.
— Мишень, кончик пальца и глаз должны находиться на одной линии, — прибавила та. — Это очень просто, быстро привыкаешь.
— Пальцем, значит… — пробормотал комиссар. — Но тогда с закрытой позиции вы так стрелять не можете?
— Нет, к сожалению, — разочаровала его Ами. — Противник должен быть в поле прямой видимости. А еще у Сэйлормун есть исцеляющий Лунный жезл, он — лечит.
— Что лечит? Все?!
— Почти. Ну, за исключением ампутации конечностей, — ответила Меркури. — Однажды Кунцит заморозил все население Токио — и Сэйлормун их всех исцелила и спасла. Кроме того, он освобождает людей из-под демонического контроля, но это, думаю, в этой эпохе не пригодится…
— Вылечила весь Токио?! — снова офигел Михайлов. — Это сколько же человек?
— По данным 1990 года — одиннадцать миллионов восемьсот пятьдесят пять тысяч человек. Они проживают на площади чуть более 2183 квадратных километров, — четко, как на уроке, ответила Мидзуно.
— Вот как, значит… — пробормотал комиссар, уже представляя последствия внедрения такого "метода лечения". И спросил Воеводина:
— Ну, что думаешь?
— Хорошо бы их, конечно, при нашем полку оставить, — неожиданно размечтался тот. — Как бы только это по документам провести… Или думаешь, командование их себе заберет?
— Я не думаю, я знаю, — огорчил майора комиссар. — Тут все сложнее выходит… Да и пользы они так куда больше принести смогут. Кроме того… Нет, остальное тебе лучше и не знать.
"Вот как к ним относиться, если они одновременно и волшебницы, и японки, и лунянки, и из будущего? — раздумывал Михайлов. — На такой случай — никаких инструкций пока не написано."
— К комдиву надо их, немедленно, — наконец, так ни до чего и не додумавшись, решил он.
Однако немедленно добраться до комдива было невозможно в принципе — тот вместе со штабом дивизии пока что находился в тридцати километрах от Михайлова — в селе Колесня. К тому же комиссар вспомнил, что среди пленных немцев может быть большое количество свидетелей сражения с лунянками-японками. А значит, необходимо отделить их от общей массы, дабы предотвратить преждевременное раскрытие тайны. Да и среди гражданского населения города могут найтись свидетели произошедшего. Значит кто-то должен остаться здесь, чтобы взять ситуацию под контроль…
Вообще-то комиссар полка не очень хорошо представлял, какие могут быть последствия у распространения в народе и армии сведений о произошедшем — но уже потому, что это было не ясно, такого развития событий и следовало избегать!
— Нет, не немедленно, — передумал Михайлов. — Сначала со всем разберемся здесь, а потом… А потом и ехать незачем будет — штадив скоро сам сюда переедет, мы ведь им уже сообщили об освобождении Михайлова. Еще в пути разминемся…
В голове комиссара полка уже созрел примерный план действий: подключить особый отдел полка, просеять пленных, опросить горожан, живущих поблизости от места ночной битвы японок-лунянок с немцами, отделить всех свидетелей и взять с них подписки о неразглашении тайны… А там и штадив в город прибудет, тогда и комдива с комиссаром дивизии посвятить в дела, чтобы отправить лунянок дальше… и выше. Хотя о сегодняшнем нападении Японии на США весть послать надо немедленно — это вещь более-менее понятная, в отличие от лунянок, а в запасе-то осталось, наверное, несколько часов, тут уж времени терять нельзя! Запишем, как "данные полученные от…", а от кого? Ладно, сейчас придумаем формулировку. Успеют ли довести до Москвы? Вряд ли, но все равно надо попробовать. И пусть наверху решают, что с этой информацией делать. А мы, тем временем, тут…
Но пока комиссар еще только обдумывал свои будущие действия, реальность уже внесла в них новые коррективы. Круглые украшения на оданго Сэйлормун вдруг замигали и заверещали.
— Кому-то грозит опасность! — крикнула она.
— Гениально. Мы же на войне, — проворчала Марс.
Но Сэйлормун уже кинулась куда-то бежать, а следом за ней — и остальные воительницы. При этом Меркури на бегу объясняла произошедшее бегущему рядом комиссару Михайлову.
— Опасность? Какая? — попытался выяснить тот.
Прическа Сэйлормун в ответ загудела, как летящий самолет. Нет, как целая эскадрилья летящих самолетов!
— Это же… Наверх! — сообразила Ами.
На глазах у вновь офигевшего комиссара (ох, наверное, теперь это станет его привычным состоянием!) девочки подпрыгнули… и запросто запрыгнули на крышу двухэтажного дома. А гул приближающихся самолетов уже был слышен и так, без сэйлормунских предупреждающих украшений…
— Вон они! — указала Меркури, включая свой лицевой сканер. — Немецкие. Кажется, бомбардировщики. Венера! Больше никто их не достанет…
— Не беспокойся! — сразу встала в красивую позу та. — Сейчас они войдут в МОЮ зону поражения!
И пока внизу раздавались крики "Воздух!" и все спешили занять хоть какое-то укрытие, Минако профессионально объявила свой выход:
— Бомбить только что освобожденный город — какая подлость! Небеса созданы для того, чтобы дарить людям красоту и успокоение, а не смерть! Воин любви и красоты покарает вас! Луч полумесяца, в бой!
Дальнейшее произошло так быстро, что было замечено далеко не всеми. Казавшийся совсем безобидным лучик, протянувшийся с крыши в небеса, легко разрезал первый самолет почти точно пополам, а затем заметался среди остальных, следуя движению пальца Сэйлор Венеры. Кому-то отрубило хвост, кому-то крыло, кому-то снесло пропеллер вместе с мотором, а кому-то луч попал прямо по отсеку с бомбами… Так что взрывы, произошедшие в воздухе и чуть позже на земле, когда до нее долетели упавшие изрезанные самолеты, очень громко сообщили, что сегодня Люфтваффе получили чересчур большую порцию и любви, и красоты.
Несколько бомбардировщиков упали не слишком быстро, какое-то время еще удерживаясь в воздухе, и пилоты успели выпрыгнуть и раскрыть парашюты. Однако на этом их удача закончилась, так как опускались они как раз за рекой, неподалеку от окраины города, и туда уже устремились бойцы из роты старшего лейтенанта Ярового — чтобы встретить гостей, как положено.
А по улицам Михайлова, тем временем, разносилось многоголосое "Ура!!" — эффектная победа привела местных жителей и бойцов 330-й дивизии в восторг. И хотя, как уже было сказано, далеко не все успели заметить, что именно произошло, все же и число заметивших бьющий с крыши дома и кромсающий фашистские самолеты луч — было немалым. Так что теперь вокруг начала быстро собираться толпа… В которую и спрыгнули юные героини, принявшиеся одаривать всех молчаливыми улыбками.
— Товарищи, товарищи, это было испытание нового секретного оружия! — поспешно пробился через толпу комиссар Михайлов. — Не расходитесь, прошу всех пройти в особый отдел полка. Оружие совершенно секретное, со всех необходимо взять подписку о неразглашении!
— Ангелы это были! — на другом конце улицы пенсионерка Корнева, тем временем, гнула свою линию (догнать молодых японок и комиссара она в силу возраста не смогла, однако успешно наблюдала все произошедшее издали — и луч, и бесславную гибель фашистской эскадрильи). — Пятерых ангелов в облике прекрасных юных дев Бог послал нам на помощь против немцев. Они своим взором ангельским что танки немецкие, что самолеты жгут, в прах и пепел обращают!
Бедняга комиссар еще не знал о распространении этой альтернативной версии произошедшего. Однако ему в голову уже начала закрадываться мысль, что полностью сохранить произошедшее в тайне будет не так-то легко…
Чуть ранее. Уместившиеся в несколько секунд переговоры пилотов бомбардировочной эскадрильи на немецкой волне
- ***! Хвост!
— Что за… Что это бы…
— А-а-а-а!!
— О мой Бог!
— Проклятье!!
— Что это?!
— А-а-а-а!!
— А-а-а-а!!
— Луч, вижу луч!
— Мое крыло! Боже, его отрезало!!
— Всем уходить!! Это… А чтоб!
— Да они режут нас, как!..
В тот же день, несколько позже. Телефонный звонок командующего 8-м авиакорпусом Люфтваффе Вольфрама фон Рихтгофена командующему 2-й танковой армией Гейнцу Гудериану
— Гейнц, вы не могли бы уточнить, что именно произошло утром в городе Михайлове?
— Что произошло? Этот кретин Лёпер сдал русским город и все свои войска — вот что произошло!
— Это мне уже известно, но меня интересует вопрос, не происходило ли при этом чего-то необычного?