Когда подошло время детёнышу появиться на свет, я уже ощущал ментально живой организм за тонкой кожистой скорлупой и уделял ему всё своё свободное время. Сеансы слабого внушения начались, как только это стало возможно. Мне нужен был верный зверь, а не своевольный хищник и пока не сформированная ментальная защита и сознание химеры позволяли, пользовался этим. Серьёзные ментальные техники были мне не доступны, но и без них были возможности добиться нужного результата. Всего-то нужно было усилить импринтинг, который пусть и в слабой форме, но был у детёныша химеры. Так и получилось, первого кого детёныш увидел в своей жизни, был я став для него на всю жизнь родителем. Разум химер был более развит, чем даже у собаки и хоть я и не проверял, но скорее всего, был на уровне дельфина, что и делало его очень опасным зверем.
Так же удалось внести некоторые другие изменения, а конкретно внести образы известных мне тварей как врагов и возможной пищи, убрав из них образ человека. Всё остальное уже по мере взросления будет корректироваться, и вмешиваться ещё глубже в сознание детёныша я остерёгся.
Вылупившееся «нечто» было настолько уморительно, что несуразность этого существа очень скоро стала восприниматься мной как само собой разумеющееся. Повадки у детёныша химеры размером с небольшую собаку лично у меня вызывали радость и смех. Трудно было не полюбить это несуразное маленькое существо, эмоции которого для меня оставались открытой книгой даже после формирования со временем ментальной защиты. Для меня оказалась полной неожиданностью способность детёныша испытывать такие яркие эмоции, и это поневоле рождало ответные чувства. Всю неделю я не покидал детёныша, кормя и ухаживая за ним, не пуская к нему посторонних. Даже Киру отправил на то время в её дом и только спустя неделю, когда он уже уверенно держался на лапах и облазил весь номер вдоль и поперёк, стал делать прогулки и познакомил с Кирой. На девушку это знакомство произвело положительный эффект и очень скоро она стала выходить из своего состояния! Не только Кира реагировала на Шустрика. Нужно было видеть шок на лицах людей, когда они в первый раз видели детёныша химеры. Пару раз даже пришлось подбить несколько наглых глаз, хозяева которых оказались слишком навязчивыми, и меня мало волновало, что это были учёные из военных.
Запомнился переполох в баре устроенный Шустриком в первый раз, когда мы спустились с ним. Детёныш хоть и ходил за мной и чётко реагировал на ментальный зов, но вместе с тем успевал облазить и обнюхать всё до чего дотягивался его нос, а что-то и погрызть был не против. Причём уже сейчас его зубы были способны рвать сырое мясо и крошить мелкие кости. Кормил я его молоком, но и от сырого мяса он не отказывался хоть и начал им кормить дней через пять, так на всякий случай. Его метаболизму можно было лишь позавидовать, и я очень скоро понял, что зря переживал по поводу его желудка, и погрызенная мебель была тому лучшим примером. Вот и тогда он успел облазить все новые места, обнюхать и обслюнявить всех посетителей и постояльцев гостиницы, погрызть и покусать новую мебель. Новость о появлении детёныша химеры облетела всё поселение очень быстро, и под вечер в баре не было свободного места. Все хотели посмотреть и не только, на это чудо. Тогда-то и пришлось отвадить некоторых, не понимающих слов отказа.
Я понимал, что покоя не будет, ведь живой детёныш большая ценность для учёных и стоимость его очень велика. Желающих заработать такие деньги всегда будет много, особенно пока он маленький и не способен защищаться. Поэтому и не оставлял его без внимания ни на миг, да и сам Шустрик ведомый своим инстинктам следовал за мной как привязанный.
Пришедшая в себя, Кира тоже проводила с Шустриком всё своё свободное время, и я был очень рад тому, что она очнулась. Да, истерики периодически случались, да и страх поселился в её сердце, но я был уверен, что время всё исправит. Теперь уже лёгкие сеансы внушения я не опасался проводить, и они приносили свои плоды, но всё же, забыть то, что с ней было, она не могла.
Неожиданно в моей жизни настал относительно спокойный и можно сказать счастливый момент. В городе я появлялся лишь для того, чтобы принести очередной корм «песчаным червям» которым его требовалось всё больше и больше за счёт подрастающего поколения, а так же чтобы учить Шустрика и давать ему возможность охотиться на мутантов. Перебираться в другие места я не захотел из-за Киры, и как ни странно Бориса, с которым за это время сдружился, и прошлые подозрения уже давно были забыты. Конечно, за полгода много чего произошло, но в целом это было спокойное и приятное время.
Были попытки не только силового захвата детеныша, но и попытки устранить меня, пока дураки не кончились, причём не только исполнители, но и заказчики. После череды смертей некоторых высокопоставленных военных и учёных отношения с этой братией окончательно испортились, но трогать меня они справедливо опасались и просто делали вид, что меня не существует. Не последнюю роль сыграла и команда Игната, которая не только обживалась на своей территории, но и дополнительно скупала новые территории, а где просто захватывала. Успешно отбив серию нападений наёмников, им пришлось столкнуться уже с военными спецподразделениями, направленными на усмирение бывшим искателей, отказывающихся платить им. Ребята скрутили их как детей, даже не смотря на отличную подготовку и оснащение. Некоторые, даже смогли удивить наличием способностей. В основном это было лишь физическое усиление и скорость, но у командира был ещё и слабый телекинез, которым он мог оттолкнуть своего противника или метнуть мелкий предмет в цель. Артефакты, наделяющие способностями, не зря скупались военными всеми правдами и не правдами, ведь давали их бойцам серьёзное преимущество перед другими людьми.
После этого определить зачинщиков оказалось довольно просто. Все они впоследствии не прожили и недели. Пленных спецов которых держали всё это время в колодках отпустили, когда виновные были наказаны, с тех пор трогать бывших искателей резко перестали.
За полгода Шустрик вымахал размером с телёнка, и уже сейчас был серьёзным противником для любых мутантов. Помня прошлые опыты с захваченной взрослой особью, я рискнул провести эксперимент и с детёнышем ещё в раннем детстве. Подчинив через нашу связь, использовал усилители. С теми способностями, которыми уже были мной изучены я, напрямую управляя питомцем, учил его изучать и использовать. Конечно, сильно помогла ментальная открытость химеры и мои внушения. В дальнейшем больше не приходилось подчинять Шустрика, чтобы он поглотил очередной усилитель и только тогда, когда требовалось научить применять новую изученную способность.
К счастью переносил он это без последствий и постепенно становился жутким монстром и что будет, когда он станет взрослой особью, я даже не представлял. Приобретенные способности к маскировке и телепортации делали моего питомца страшным противником. О других второстепенных усилителях, таких как сила, улучшенная регенерация, скорость и восприятие тоже не стоило забывать. Они существенно улучшили природные данные Шустрика.
Некоторым способностям я так и не решился обучить питомца, пока не предпринял кое-какие страховочные меры. То, что он предаст меня я не верил, но вот возможность того что его могут подчинить не отменял и вот тогда он станет угрозой причём серьёзной.
Для страховки в первую очередь была усвоена им ментальная защита, которая, впрочем, не давала гарантии безопасности. Во вторую очередь в организм химеры были введены мои биологические закладки в случае чего по моему желанию впрыскивающие парализующее вещество. Я уже раньше узнал, что могу менять организм не только свой, но и чужой введя в него свои клетки, причём легче всего получалось работать с твёрдыми костными тканями. Отсутствие Шизы очень серьёзно ограничивало мои возможности, и я в который раз жалел об его утрате.
В итоге постепенно мой питомец становился машиной смерти, хоть и оставался непоседливой и жизнерадостной зверушкой. Даже к охоте он относился с игрой и наигравшись бывало, отпускал слабых тварей, конечно если был не голоден. Удивительно, но некоторые способности он очень редко применял и только в крайнем случае. К примеру «мерцание» или гравитационный удар, так же не любил пользоваться маскировкой, предпочитая свою врождённую мимикрию. Ему было просто скучно и не интересна такая охота, где жертва не имела вообще никаких шансов.
— Ну и чего ты выделываешься? Даже если ты вообще перестанешь пользоваться своими способностями то даже тогда у них нет никаких шансов уйти от тебя, — в очередной раз попенял ему, убирая последствия с костяных пластин после плевка «каракатицы».
Я часто разговаривал с ним и что самое удивительное он что-то понимал и воспринимал мои слова не только ментально, да и мне было иногда нужно поговорить с кем-то. Шустрик всегда внимательно слушал меня по старой привычке пытаясь облизнуть или ещё как-то проявить свою симпатию, от которой я в очередной раз уклонялся. Быть измазанным в слюне питомца, приятного было мало.
В этот раз он лишь фыркнул и широко зевнул, показывая, что всё это мелочи и не стоят его внимания. Шустрик желал серьёзных противников, с которыми можно дольше поиграть, но я опасался углубляться в город в поисках и решил, что отсюда уже давно пора уходить. Поиски моего имущества толкали меня дальше, и если вначале питомец тормозил меня, то теперь и Кира удерживала меня тут. Тащить её с собой я не хотел, но и оставлять, желания было мало. За это время я ещё больше привязался к ней, как и она ко мне. Потеряв желание ходить в города, девушка превратилась в тёплую и хозяйственную женщину, к которой хотелось возвращаться и не хотелось надолго оставлять.
Как бы то ни было, я в этой реальности находился уже почти два года и постоянно думал о возвращении туда, где остались не завершённые дела, родные и близкие. Наверно моим людям я уже толком и не нужен, но и без них дел и обязанностей у меня хватало, поэтому приняв окончательное решение, вернувшись в поселение, стал собираться в дорогу.