— А наши системы маскировки?
— Корабли на момент оставления их экипажами или его гибели, находились в состоянии боя, приказа о его завершении не поступило, а значит будет уничтожаться любой техногенный объект, не имеющий идентификатора принадлежности к Третьему Пограничному Флоту или идентификатора вышестоящей структуры. Подойти к почти любому кораблю мы сможем, но при попытке проникнуть на борт и отсутствии возможности противодействия, ИскИны отдадут команду на самоуничтожение, посчитав это штурмом и определив, что имеющихся на борту сил и средств недостаточно для его отражения. На большинстве кораблей еще есть исправные и действующие реакторы, основные или резервные. — разочаровал меня ИскИн.
— Хм, значит крутиться между остовами мы сможем, а разграбить их нет?
— Выводы капитана абсолютно верны.
— Но есть же тут и абсолютно мертвые корабли! Мы что, и к ним на борт не сможем попасть?
— Сможем, но в момент стыковки маскировка отключится и соседние корабли расценят наше присутствие как попытку абордажа и, при необходимости, уничтожат нас вместе с тем кораблем, к которому мы пристыкуемся. Используя доступные источники ресурсов, мы можем поднять боеготовность корабля на два процента. — словно бы пытаясь меня подбодрить, сообщил ИскИн, а я в это время прокручивал в голове одну сумасшедшую идею.
— А почему при регистрации корабля у меня не потребовали сдать старый блок-идентификатор?
— Судно считалось погибшим, идентификатор был аннулирован, попытка его использования приравнивается к пиратским действиям.
— Но блок-то у нас сохранился! Судно было приписано к этому Флоту и если мы его установим, то сразу перейдем в разряд «своих», тем более, что судно было инженерно-материального обеспечения! А о том, что идентификатор аннулирован, ИскИны Третьего Пограничного не знают! — Пару минут ИскИн что-то обдумывал и просчитывал, а потом заявил.
— Нет, не получится. Для того чтобы установить прежний блок-идентификатор, потребуется отключить уже установленный, что автоматически будет зафиксировано в бортовом журнале. Так же автоматически информация о временном отключении блока-идентификатора будет передана на первый же корабль Флота или военным, полицейским или пограничным службам станций и Систем. Факт отключения блока-идентификатора приравнивается к пиратским действиям. Отключение блока-идентификатора возможно только при плановом или внеплановом ремонте, обслуживании или профилактических работах на корабле в условиях верфи, дока или ремонтного ангара.
— Ясно-о-о… А где хранится бортовой журнал и кто из ИскИнов вносит в него информацию?
— Бортовой журнал ведется основным ИскИном корабля. Вносить в бортовой журнал информацию так же должны резервный ИскИн и навигационный.
— Замечательно. ИскИн, слушай приказ. Приказываю для проведения внеплановых, внеочередных профилактических работ отключить и изъять из штатных мест основной, резервный и навигационный ИскИны.
— Капитан, должен предупредить, что данные действия могут угрожать жизнедеятельности корабля и экипажа, что может привести к гибели разумных, находящихся на борту и самого корабля.
— Капитан информацию принял к сведению. Выполнять приказ.
— Слушаюсь. — через пару минут все экраны в рубке погасли, отключилась система жизнеобеспечения, встали реакторы — корабль умер. А еще через минуту в рубку ворвалась толпа технических дроидов и принялась за работу, а я перевел комбинезон в режим скафандра и отправился на склад ЗиП за старым блоком-идентификатором. Если что-то нельзя, но очень сильно хочется, то это можно.
В рубку я вернулся только через полчаса, слишком уж долго пришлось искать нужный мне блок. К этому времени дроиды свою задачу уже выполнили — все три ИскИна были отключены и извлечены из своих шахт. А вот дальше пришлось уже мне кумекать и поработать ручками. Благо, что я хоть знал где установлен блок-идентификатор и мне не пришлось разбирать всю рубку. Еще через час новый-старый блок занял свое место. Пара дроидов под моим прямым управлением аккуратно опустила основной ИскИн в шахту и принялась подключать его к системам корабля. Это заняло у них, или у меня, еще полчаса, а потом…
— ИскИн, полное тестирование корабельных систем. — и через полтора часа.
— Тестирование корабельных систем завершено. Все системы судна материально-технического обеспечения в норме. Фиксирую более чем пятисотпроцентный прирост производительности основных систем и наличие нестандартного оборудования. Копия результатов тестирования отправлена на флагман Флота. Ответа нет. — я облегченно выдохнул, сработало.
— ИскИн, принять новые коды управления и принадлежности.
— Коды приняты, капитан. Жду распоряжений.
— Доложить состав Третьего Пограничного Флота.
— В состав Третьего Пограничного Флота входят: семь линкоров первого класса, типа «Олхан», девять линкоров второго класса, типа «Кале», три больших, восемь средних и двенадцать малых носителей внутрисистемных кораблей малого класса, восемьдесят шесть крейсеров первого, второго и третьего класса, разных типов и шестьдесят семь крейсеров от четвертого до шестого класса, а также двадцать три крейсера поддержки и обеспечения, шестьдесят два эсминца, сорок пять корветов, три госпитальных судна и два судна материального обеспечения, девять крейсеров-разведчиков и четыре крейсера наведения, помимо этого одиннадцать судов материально-технического обеспечения, класса инженерный крейсер пятого ранга. — я присвистнул, ну не хрена себе «пограничный» Флот, целая армада, а что же тогда входит в состав Ударного Флота⁉ И вот эту армаду архи смешали с грязью⁉ На кого же пограничники нарвались-то?
— Провести полное сканирование Системы, отослать коды идентификации на все корабли и суда Флота.
— Выполняю. Получен отклик от ста сорока восьми кораблей судов Флота, двести две единицы Флота не отвечают. Принимаю заявки на обеспечение материальными ресурсами и оказание инженерно-технической поддержки, а также результаты тестирования технического состояния и ремонтопригодности в походных условиях.
— Обозначит корабли и суда противника, а также их останки.
— Зафиксировано сто двенадцать кораблей и судов противника, имеющих критические повреждения.
Глава 12
— ИскИн, слушай приказ. Проложить маршрут к наиболее сохранившемуся судну материального обеспечения Флота для пополнения материальных ресурсов.
— Выполняю. — на экране появилась отметка нужного мне судна. — Маршрут проложен, время в пути двадцать шесть минут. Сохранность судна сорок три процента, управляющий ИскИн не отвечает, резервный, на связь не выходит. Информация о состоянии судна поступила от ИскИна обеспечения жизнедеятельности судна. Ремонт и восстановление в походных условиях невозможны, в условиях верфи или ремонтного дока, возможны с вероятностью в восемьдесят процентов. — а неплохо передвижной склад Флота потрепали, даже на верфи полностью восстановить не удастся. Ну да мне оно и не нужно. Меня интересует не само судно, а содержимое его трюмов.
Интересующее меня судно оказалось достаточно недалеко от места моей текущей стоянки, зато по количеству «живых» отметок вокруг него лишь чуть-чуть уступало основной «куче» битых кораблей, а приблизившись я имел удовольствие еще и опознать эти самые отметки — два линкора, десяток крейсеров и почти два десятка кораблей поменьше, а еще… госпитальное судно. Вот тут-то ИскИн меня и огорошил.
— Капитан, фиксирую наличие на госпитальном судне триста сорок пять отметок живых разумных. Судя по получаемой телеметрии, разумные находятся в состоянии искусственной комы. Основной ИскИн госпитального судна передает сигнал SOS, на запросы не отвечает.
— Почему раньше этот сигнал не фиксировался? — я заподозрил неладное, как бы не ловушка это была.
— Госпитальное судно очень сильно повреждено. Уничтожены все передающие антенны и если бы мы не подошли на минимальную дистанцию, то не смогли бы уловить сигнал. Капитан, какие будут указания? Запись об обнаружении живых разумных уже внесена в бортовой журнал. — «обрадовал» меня ИскИн.
— Какие указания, какие указания… Меняй маршрут движения, цель — госпитальное судно. Активировать противоабордажную секцию, перевести систему внутренней безопасности корабля в состояние «полная-боевая». Активировать системы вооружения, щиты на полную.
К космическому госпиталю мы не подлетали, а подкрадывались, буквально по метру сокращая дистанцию — я до последнего ждал какого-то подвоха и… не дождался. Корабль замер менее чем в полутора километрах от госпитального судна. С этого расстояния его уже можно было разглядеть, как говорится, невооруженным взглядом. Если сказать, что судно было очень сильно повреждено, это ничего не сказать и я не понимаю, как что-то и тем более кто-то смог уцелеть и как судно до сих пор еще не развалилось на куски. Огромные пробоины, самые настоящие кратеры от попадания плазменных зарядов, многометровые «разрезы» от лазеров, чего только не было на многострадальной броне этого сугубо гражданского судна.
Десяток разведывательных дронов покинули пусковые шахты. У каждого из них была своя задача и свой «сектор ответственности». Пара минут и на корабль начала поступать первая информация. Реакторный отсек — полностью разрушен, рубка — уничтожена прямым попаданием, жилой отсек — уничтожен, хирургический блок — разрушен, реанимационный блок — разрушен, врачебный блок — разрушен, складской сектор… разрушен частично, видны следы экстренного ремонта и именно здесь находятся медкапсулы перешедшие в режим энергоэкономии, по сути, превратившиеся в криокапсулы в которых и находятся, где живые, а где уже давно мертвые люди. Между капсулами расставлены аварийные химические реакторы, давно уже выработавшие весь свой ресурс. И трупы, кругом трупы, целые и разорванные на части, в светло-голубых медицинских комбинезонах, черных флотских, синих пилотских, в бронедоспехах космодесанта и абсолютно голые, десятки, сотни замерзших трупов.