— Я не помню точно, — складывал толстячок салфетку. — Но это как–то связано с войной против ООН, ходят легенды, что правитель Российской империи сразился в поединке с сильнейшим бойцом противоборствующего блока стран, говорят он кулаком пробил грудь этого бойца и освободил его душу, показывая тем самым свою щедрость.
— Хера себе, — ухмыльнулся Томи.
— Ага, — кивнул Юто. — Не хотел бы я встретиться с этим дядькой в бою.
Пилим.
Томас достал мобильник.
— Ты весь урок переписывался, — прищурил глаза Юто. — С кем?
— Да пишут всякие девки. — пожал плечами Томи.
— Всякие девки?!!!! — прикрикнул пухляш, поднявшись с мягкого диванчика. Посетители обернулись на возглас япончика, как Юто присел на место. — Сколько? Как зовут?!
— Ничего себе, похотливый тигр разбушевался, — улыбнулся Томи.
— Это вопрос жизни и смерти, — тороторил Юто.
— В прошлое воскресенье мы должны были идти на свиданку, — крутил юноша смартфоном. — Помнишь двух девчонок, которые встретились нам по пути домой к тебе?
Пухляш задумался на несколько секунд, обрабатывая мысленный запрос, вдруг глаза вытаращились, он показал пальцем на дисплей смартфона Томаса.
— Ага, — подтвердил Томи догадку пухляша. — Они должны были привести с собой подружку. Для тебя. Юто.
Толстячок сидел в прострации…
— П-Правда?
— Разве я когда–то обманывал? — улыбнулся Томи.
— Охренеть… спасибо, брат! — полез пухляш обниматься.
— Да хорош! — оттолкнул Томи от себя разбушевавшегося тигра. — Тянку свою обнимать так будешь.
— Угу! — горели щёки у Юто, и дышали, как у носорога, ноздри.
— Ваш заказ! — подошли две официантки, расставляя на столе пиццу, картофель фри и колу.
— Спасибо! — ответили довольные ребята.
— Ну, приятного аппетита! — Юто принялся за мясную пиццу.
Томи взял кусочек с морепродуктами.
Спустя десять минут и две съеденные пиццы, Юто отпил через соломку колы.
— Суки. — прокряхтел пухляш.
— Ты чего, Юто? Пицца же вкусная.
— Я не о пицце, — хмурил брови толстячок. — Зачем Дик вызывает тебя на бой? К чему?
Томи отпил колы:
— Может хочет что–то доказать своему отцу?
— Что–то не заметил я в его глазах такого желания… — ответил Юто бормотанием.
— Всё это неважно, — Томи взял мобильник, он так и не прочитал пришедшее сообщение:
Отправитель: Горячая Госпожа.
Ну что? Когда встреча? Отправитель: Томас Роджерс.
Думаю завтра всё скажут. Я сейчас в пиццерии. Отправитель: Горячая Госпожа.
Жду с нетерпением. Отправитель: Томас Роджерс.
Меня? Или ты о встрече? Отправитель: Горячая Госпожа.
Приятного аппетита. Юноша усмехнулся и убрал мобильник.
— Что за ухмылка? — сощурил глаза Юто.
— Да так, — пожал плечами Томи, отсоединив кусок пиццы.
— Я пойду с тобой, на твой бой. — сказал Юто.
— Мой ответ: нет.
— Почему?!
Томи посмотрел в глаза пухляша:
— Извини, что говорю это, Юто, но ты слаб. Если что–то пойдёт не так, я не смогу тебя вытащить.
— Я знаю на что иду, — ответил тихо толстячок.
— Послушай, Юто, мне будет проще вырваться из заворушки если я буду один. Да и если что… — голос Томи был ровным, спокойным. — Позаботься о моей сестре.
— Совсем дурак?! — возмутился пухляш. — Не говори таких вещей! Помереть собрался?!
— Мало ли, — пожал плечами Томи. — Я на всякий случай.
Юто поджал губы, он внимательно смотрел на спокойного Томи… Почему же его друг так спокоен? Почему не боится? Почему?! Молодой Куросаки тоже хочет быть храбрым…
— Обещаю, Томи. — кивнул Юто. — Я обо всём позабочусь.
— Ну и славно, — улыбнулся Томи и продолжил есть…
…Главы семьи Хендерсон сидел за рабочим столом в своём офисе Токио. Дорогие картины, широкие окна в пол, огромные тёмные занавесы, в углу старинная китайская ваза, подаренная от партнёров по бизнесу, контрабандная вещица, стоившая круглую сумму. Сегодня на Джимми был итальянский тёмно–серый костюм, на белоснежных рукавах рубашки золотые запонки, уложенные гелем волосы, он был похож на кинозвезду. Ухоженный, лощённый. Глава семьи следил за своим имиджем и внешним видом.
На рабочий телефон поступил звонок:
— Да, — нажал мужчина кнопку связи.
— Господин, к вам Даниель Стивенс.
— Пропусти.
— Как скажете.
Через несколько секунд дверь открылась, в кабинет прошёл высокий мужчина — чёрный костюм, спокойное выбритое лицо, глубоко посаженные глаза, острый нос, светлые уложенные волосы. Даниэлю Стивенсону было больше сорока, но выглядел он спортивным и энергичным, казалось, возраст и появляющаяся седина в волосах была даже к его лицу.
Хендерсон встал из–за стола, поправив полы пиджака. Стивенсон остановился напротив.
— Здравствуй, Джимми, — протянул блондин руку. На мизинце огромное золотое кольцо со знаком семьи на перстне. Шахматный чёрный конь с прямоугольной гривой.
— Приветствую, Дэни, — улыбнулся глава Хендерсонов. — Ты рано.
— Повезло, — улыбнулся Стивенсон. — Не попал в пробки.
— Понял, присаживайся. — указал Джимми на два мягких коричневых кресла и присел в одно из них.
Даниэль благодарно кивнул и уселся напротив.
— Не против? — достал Стивенсон сигару.
— Для тебя всё что угодно. — усмехнулся Джимми, хоть он и не любил сигаретный дым.
Чвирк.
Провёл Даниэль большим пальцем по зубчатому колесу зажигалки, подкуривая кубинскую сигару. Он отвернулся от Джимми и выпустил густое облако дыма, расслабляясь в мягком кресле.
— Я переговорил с братом, — шмыгнул носом Стивенсон. — Долго, нудно, ты же его знаешь, — улыбнулся Даниэль.
— Да уж, — улыбнулся в ответ Джимми. — Роберт тот ещё перестраховщик.
— Верно, — искренне оскалился Даниэль. — Но чуйка у него отменная, этого не отнять.
— Не спорю, — Джимми разлил по стаканам бурбон, один из них протянул гостю.
Даниэль поднёс стакан, понюхал аромат с нотками дубового дерева и горького шоколада:
— Эх, Джимми, ты всегда знаешь чем умаслить моё чувство прекрасного.
— На том и живём, — пожал плечами Джимми. Семья Стивенсон была куда статуснее Хендерсонов, богаче, властнее, с такими можно не бояться за своё будущее, вот Джимми и держался двух братьев Стивенсон.
— Когда начнём операцию? — отпил Джимми виски.
Даниэль смерил Хендерсона пронзительным взглядом, сделал короткую затяжку.
— Через два дня. — выпустил он дым и ответил сдавленным голосом. — У старика Оридзавы день рождения.
Джимми улыбнулся. Его всегда поражала бесчеловечность Стивенсонов, решили устроить поджог производственного цеха клана Оридзавы в день рождения их главы.
— Затем, — продолжил Даниэль. — Пора ущипнуть их за сбыт «соли» и «коки» на спорных территориях. Твои три группы и наши две нападут на их точки.
— Между Накано и Синдзюку? — уточнил Джимми. Ведь спорных территорий было несколько.
— Именно. — кивнул Даниэль и с зажатой между пальцами сигарой взял стакан с виски. — Старику осталось недолго, зря он не объединился с Ватанабэ.
Рабочий телефон Джимми зазвонил. Мужчина поднялся с мягкого кресла и подошёл к столу:
— Да.
— Господин, к Вам старший группы.
— Пусть ожидает.
— Пусть заходит, — сказал Даниэль, с любопытством в глазах. — Я не против.
Джимми бросил недовольный взгляд на собеседника, и ответил секретарю:
— Пропусти.
— Понял.
В дверь постучали и через пару секунд в кабинет вошёл мужчина в классическом чёрном костюме:
— Господин, — склонил он голову.
— Рассказывай, — махнул Джимми небрежно рукой, ему не хотелось, чтобы Стивенсоны знали про ситуацию с его сыновьями, но Токио такой город, что рано или поздно всё бы вышло наружу, убийство его людей в переулке уже стало известным, в полиции полным–полно вражеских ушей, с этим ничего не поделать. В академии же Акай Кири их было не меньше.
— Да, господин, — склонил голову старший группы. В спорткомплексе Джимми называли босс, здесь же, в главном офисе организации, господином, так было принято в Японии, и Хендерсон старался соответствовать.
— Дик бросил вызов Роджерсу, но тот сказал, что не будет драться просто так. Только за деньги.
Джимми усмехнулся, отпивая виски.
— Чёртов засранец. Надеюсь Дик вмазал ему как следует?
— Нет, господин. — старший группы хотел рассказать всё в подробностях, но здесь был чужой человек. — По ряду обстоятельств мне пришлось вмешаться, и уточнить сумму для проведения боя.
— Ну, и? — спокойным тоном спросил Хендерсон.
— Мальчишка запросил один миллион и девять тысяч долларов. — стекла капля пота по виску старшего группы.
— Вот как. Я разочарован. — отпил Джимми виски.
Даниэль посмотрел на спокойного Хендерсона.
— Господин… — сказал тихо старший.
— Я разочарован в Роджерсе, — уточнил Джимми. — Думал, он серьёзный паренёк и станет весомым человеком, а он всего лишь наглый пустослов.
— Господин, всё не так однозначно, — поспешил сказать старший группы.
— М? — нахмурился Джимми. — Так выкладывай всё.
— Да, господин. Прежде чем озвучить сумму, Роджерс связался с кем–то по телефону. Возможно кто–то взял его под крыло…
Лицо Джимми сначала скривилось, затем неприятная улыбка проявилась на лице:
— Малолетняя сука, — отпил он виски. — Так и думал, что внучка Оридзавы ошивалась в переулке не просто так…
— О чём ты? — не понимал Стивенсон.
— Похоже внучка Оридзавы взяла в оборот Роджерса. И решила унизить меня своим ёбанным миллионом?! — Джимми усмехнулся, он достал мобильник и набрал номер.
— Босс?
— Сними со счёта миллион и привези сейчас.
— Да, босс, — ответили в трубке.
Джимми отложил смартфон.
Даниэль же внимательно выслушав новые вводные данные, улыбнулся:
— Что ж, похоже дела принимают новый окрас. — произнёс он, сделав глоток виски.
Джимми непонимающе посмотрел на Даниэля.