— Госпожа! — пискнула Лушка, настороженно всматриваясь в меня.
Я отбросила в сторону подушку. Хорошо, что здесь служанка, а не фрейлины. Не желаю, чтобы меня видели в таком состоянии, тем более любовница мужа. К тому же я не доверяю ни одной из них, и, пожалуй, мне это надоело. Нужно окружить себя лояльными людьми. Лушка сказала:
— Госпожа, леди Вайолет и леди Стоун ожидают в гостиной, пригласить их?
— Нет, — голос прозвучал неожиданно хрипло, и я откашлялась, тут же поморщившись от приступа головной боли. — Пусть пойдут прочь. А ты останься, поможешь вместо них. Не знаю, как это правильно делается, но отныне ты моя личная служанка.
— Ох, госпожа! — от радости Лушка раскраснелась. — Это такая честь! Как мне вас благодарить?
— Для начала избавься от посторонних в моих покоях, приготовь ванну и чай. Много чая! Хочу целое ведро чая!
— А завтрак?
При мысли о еде к горлу подкатило, и я отчаянно замотала головой. Служанка поняла меня без слов, о чём тут же сообщила:
— Поняла, всё поняла, сейчас, я сейчас, госпожа!
Тихо прикрылась дверь. Фух, ещё одна небольшая передышка. Если не шевелиться, то адская боль не беспокоит. Жаль, что нельзя лежать так день напролёт.
Спустя несколько чашек травяного чая и принятую ванну я вновь почувствовала себя подобием человека. Сидя в закрытом платье персикового оттенка за секретером, я писала сестре. Необходимо было предупредить её и принца Эйдана о союзе герцога Блэка с ронрагами, воинствующими дикарями, предупредить и предостеречь.
Я ни секунды не сомневалась, что всё делаю правильно. Он мой муж, но она — сестра! Она бы поступила точно так же!
Готовое письмо скрепила печатью и только тогда вздохнула с облегчением. Подозвала Лушку:
— Нужно отправить его как можно скорее!
— Да, госпожа.
Провела пальчиком по губам и спросила:
— Герцог Блэк в замке?
— Да, госпожа, они все вместе с ронрагами заперлись в главном зале, говорят, ведут переговоры.
Так даже лучше. Есть время окончательно прийти в себя и решить, как себя с ним вести.
— Хорошо. После того, как отправишь письмо, пригласи моих фрейлин.
Лушка присела и вышла из спальни.
Спустя несколько минут мы с леди Вайолет переступили порог приёмного покоя, где к нам присоединилась леди Стоун. Бивер уже ожидал нас. Фрейлинам было предложено пройти в соседнюю комнату. Мы с лекарем расположились за столом, заставленном горшочками с растениями и вазами с цветами. Все они выглядели повядшими. Лекарь подтвердил мои догадки:
— Растения заключают в себе наименее сложные формы жизни. Сегодня мы будем учиться восстанавливать их.
Я вспомнила, как случайно оживила цветок на окне в своей комнате. Бивер продолжал:
— В лекарском искусстве ваш главный инструмент это руки. Настроиться на работу хорошо помогает этот несложный приём, — Бивер потёр ладони одна о другую, затем поднёс их к губам и прикрыл глаза. — Почувствуйте вашу искру, затем представьте, как из неё тянутся световые нити вверх, они проходят через грудь, плечи, предплечья. Достигнув рук, нити завихряют потоки силы, концентрируя её в ладонях. Теперь мы готовы к работе.
Следуя наставлениям лекаря последовательно и точно, я восстанавливала, один за другим, растения в горшочках.
— Прекрасно, — одобрительно кивал Бивер, прохаживаясь за моей спиной. — Переходим к более сложному. Срезанные цветы разделены с питающей их силой, заранее обречены и с трудом поддаются восстановлению, как любое живое создание с травмой, не совместимой с жизнью. Да, Мэрион, ваш дар силён, но не всемогущ, и вы неизбежно столкнётесь с теми, кому никто не в силах помочь.
— Даже Светлый Бог?
Бивер с опаской оглянулся по сторонам и ответил едва слышно:
— Даже он, — помолчал немного и добавил с улыбкой. — Но срезанные цветы не тот случай. Попробуйте.
— Получилось, — прошептала я, поражённо наблюдая, как лепестки трёх алых роз расправились, напитавшись жизненной силой, а бутоны поднялись вверх.
— Великолепно, — сказал лекарь, улыбаясь кончиками губ. — На сегодня достаточно. Вы потратили много сил, с непривычки может чувствоваться усталость.
Мужчина обошёл стол и сказал, пристально глядя на меня:
— Сегодня вы отправитесь спать как можно раньше, чтобы восстановиться к завтрашнему занятию. Его Светлость не станет тревожить вас. Мне доложили, что переговоры затягиваются и продлятся до глубокой ночи.
Я была настолько воодушевлена своими успехами в овладении даром, что смолчала, проглотив этот очевидный переход всяких границ.
— Всего доброго, Бивер, — кивнула с достоинством и остановилась у выхода, ожидая фрейлин.
Хочу ли я лечь спать пораньше сегодня? Почему бы и нет? Вот только я знать не знала, что герцог Блэк плевать хотел на наши с лекарем хотелки.
Даркнайт.
Переговоры затягивались. Вот уже который час советники искали варианты, вчитываясь в свитки пергамента и двигая фишки на карте земель, разложенной в центре стола.
Ронраги оказались не такими уж простаками, как можно было подумать. Мне нужна их мощная мобильная армия. Им нужен стратег и лояльный союзник из политической элиты, который поддержит их притязания на завоёванные земли. Потёр переносицу, на мгновение прикрывая глаза. И этого оказалось достаточно, чтобы в мозги снова пробралась она. Мэрион.
Моргнул с усилием и сделал вид, что внимательно слушаю сбивчивый бубнёж Дархуса Босха. Потом заговорил мой советник:
— Вероятно, мы бы могли уступить часть южных земель Шанталь, — советник что-то показывал склонившимся над картой ронрагам. — Но, что касается королевства Диамант, здесь Его Светлость останется непреклонным…
Рассеянно кивнул, не стараясь вникнуть. Шевельнул пальцами, вспоминая мягкие шелковистые волосы, жар её тела. Сомкнул и разомкнул губы, словно наяву чувствуя её возбуждённый шёпот «Даркнайт, пожалуйста», «наконец-то». Её влажный взгляд, жадные прикосновения, призывно разведённые ноги… проклятье! Сжал до хруста фигурку, которую до этого задумчиво вращал в пальцах.
— Земли Шанталь важны стратегически, они позволяют получить контроль над торговыми путями, которые через них проходят…
Задумчиво поднёс фигурку к губам и смотрел пристально в одну точку, не видя ничего. Как это стало возможным? Ведь это Мэрион. Разве могла она измениться настолько! Будто и не она это вовсе! Прищурился, старательно вспоминая. После болезни. Это случилось после болезни. Она стала другой. Вместо затравленного вида — любопытно-изучающий. Вместо испуга в глазах — вызов. Вместо стыдливого сжатия при касании — ответный интерес. Да какой там интерес! Теперь она сама ищет внимания, требует, соблазняет. Вчера едва не взял её прямо в коридоре. Свою собственную жену, где это видано, хаос всё раздери!
Раздражённо взглянул на часы на стене. Проклятье. Сколько можно уже топтаться на месте? Пора заканчивать.
— Всё королевство Шанталь, — рявкнул я, бросая фигурку короля на карту.
На меня уставились десятки глаз, удивлённо и недоверчиво. Я встал, опираясь руками о стол, нависая над остальными. Припечатал взглядом своих советников, давая понять, что открывать сейчас рот не только бессмысленно, а даже опасно. Я так решил, значит, так тому и быть. Повернулся к предводителю ронрагов и отчётливо повторил:
— Не только южные земли Шанталь, а всё королевство. Целиком. По рукам?
Сверлил его взглядом, заранее зная ответ: согласится. Это предложение, от которого невозможно отказаться. Но тут мой советник решил подать голос:
— Ваша Светлость, королевство Шанталь принадлежит…
— Я знаю, кому оно принадлежит!
— Сомневаюсь, — дрожащим голосом упорствовал советник, — что Её Светлость, герцогиня Блэк, поддержит решение, при котором земли её родителей…
— Молчать! — рявкнул зло, продолжая сверлить взглядом Дархуса Босха.
Глаза предводителя ронрагов сомкнулись до тонких щёлочек. Ронраг поднялся тоже. Улыбнулся, скаля неровные жёлтые зубы, затем кивнул:
— По рукам, Блэк! — Дархус высоко поднял кубок и хрипло прокаркал. — За новый мир! Разделённый на двоих! За мир, которым будут править двое!
Я тоже пригубил напиток, пряча за кубком усмешку. Нет, Дархус, я не люблю делиться. И новый мир будет принадлежать мне одному. Ты лишь средство для достижения цели. Одно из. Но знать об этом тебе не обязательно.
После того, как тайное соглашение было подписано, тут же покинул зал и уверенным шагом пошёл по коридору. Ноги сами вели меня К НЕЙ. К собственной жене, неожиданно ставшей навязчивой идеей. Кому расскажи — засмеют! Наверное, всё потому, что у нас с ней не складывалось в последнее время. Пора покончить с этим. Всего то и нужно пресытиться и успокоиться, как всегда бывает с женщинами. Сегодня я возьму её, и хаос меня раздери, если что-то сможет мне помешать.
Прошёл мимо стражи и толкнул дверь, ведущую в её покои. Пересёк гостиную, на этот раз не задев треклятый пуф, и шагнул в темноту спальни. Сглотнул, заметив её силуэт под балдахином. Мягко ступая, приблизился к кровати.
Мэрион спит. Одеяло отброшено в сторону. Осторожно двинулся вдоль кровати, стараясь не упустить из виду ни сантиметра открывшейся картины. Аккуратная ступня с маленькими розовыми ноготками, тонкая щиколотка, изгиб бедра, который открывала задравшаяся ночная рубашка.
Сжал руку в кулак, останавливая себя в желании скользнуть ладонью выше, под белую ткань, огладить ягодицы, сжать их, чувствуя упругость. Грудь Мэрион пряталась в наглухо закрытом вороте сорочки, но это лишь сильнее распаляло фантазию, заставляя вспоминать, какая она наощупь, как ложится в мою ладонь. Золотистые волосы разметались. Дыхание ровное, выражение лица спокойное, безмятежное. Длинные ресницы отбрасывают тени на щёки.
Что-то неясное шевельнулось внутри, где-то очень глубоко. И вдруг подумалось, что хочется снова слышать от неё «любимый». Пожалуй, это было приятно.
Провёл костяшками пальцев по её щеке. Мэрион вздохнула и слегка п