Носом я почти уткнулась себе в грудь. Кончики ушей почему-то предательски заалели.
– И у тебя теперь есть фамильяр, – добавил Ингмар. – Стоит признать, весьма необычного вида для ведьмы. И с огромным потенциалом силы, который в настоящий момент еще не разбужен полностью. Но это вопрос ближайшего времени. После длительного анабиоза далеко не все функции восстанавливаются сразу. А твой паучок явно спал очень долго.
Ингмар замолчал. Помалкивала и я, не торопясь прервать давящую на уши тишину.
Интересно все-таки, а куда Шейн подевался? Я не сомневалась, что блондин без особых проблем вытащит меня из этой неприятности. Он ведь тоже работает в магическом надзоре. Но при этом я была абсолютно уверена: лучше не упоминать снова его имя. По крайней мере, не здесь и не сейчас.
– Недаром говорят, что фамильяры очень похожи на хозяев, – наконец со вздохом проронил Ингмар. – Твой паук упрямец, а ты ему под стать. Так и будешь играть роль немой?
– А вы меня еще ни о чем не спросили, – рискнула я напомнить.
Неосторожно подняла голову и замерла, угодив в плен задумчивых светлых глаз Ингмара.
Тьма на дне его зрачков красиво пульсировала в такт моему пульсу. И я не сразу осознала, что по собственному желанию не смогу отвести взгляд первой.
– Откуда в тебе сила, Кристабелла? – негромко спросил Ингмар. – Я верно понимаю, что ты обрела метку, которую мать не успела поставить тебе при рождении?
– Да, – пискнула я.
– И каким же образом это случилось?
Неимоверным усилием воли я заставила себя промолчать, хотя в горле зудело и чесалось – так хотелось выложить Ингмару всю правду.
– Зря упорствуешь, – сухо сказал инквизитор. – Я ведь все равно узнаю ответы на все свои вопросы. Рано или поздно, так или иначе. И поверь, чем быстрее это произойдет и чем меньше усилий займет с моей стороны – тем более благосклонно я буду к тебе настроен и тем менее строгое наказание ты получишь.
– Какое наказание? – возмутилась я. – Я ничего не сделала! В конце концов, я обязана была родиться ведьмой. И не моя беда, что мать погибла, не передав мне силу. Поэтому я получила лишь то, что полагалось мне при рождении.
– Тогда почему ты так боишься объяснить мне: как ты это получила? – с легкой иронией поинтересовался Ингмар.
– Ну хорошо, – после недолгого колебания фыркнула я, решив, что глупо упорствовать. И в самом деле, смысл скрывать то, что и так уже очевидно. – Меня укусил Мрак. И после этого на плече появилась метка.
– Мраком зовут твоего фамильяра? – уточнил Ингмар. Дождался моего утвердительного кивка и подарил мне слабую улыбку словно в награду за откровенность. – Очень хорошо. Я рад, что ты потихоньку идешь на контакт со мной. А теперь ответь: как ты вообще увидела Мрака?
– Взяла и увидела, – буркнула я, уже догадываясь, куда клонит Ингмар.
– Но это невозможно, Кристабелла, – мягко, словно разговаривая с неразумным закапризничавшим ребенком, заметил Ингмар. – Он создан из магии, коей в тебе до недавнего времени не было ни капли. Получается странная ситуация. С одной стороны, я верю, что метку ты обрела благодаря Мраку. Но с другой – ты не сумела бы с ним пообщаться до момента обретения силы.
Я угрюмо засопела, чувствуя себя загнанной в угол.
– А знаешь, что самое интересное? – полюбопытствовал Ингмар. – Твой отец, к примеру, абсолютно уверен, что ты как огня боишься пауков. Он поведал забавную историю, как в детстве на тебя с дерева упало паучье гнездо. Он сказал, что тогда с тобой случилась настоящая нервная истерика. Но сейчас ты сидишь рядом – и совершенно спокойно реагируешь на Мрака. Хотя, не буду кривить душой, даже у меня мурашки по коже от вида твоего фамильяра.
Я засопела громче.
– Я работала над своими страхами, – выдавила я из себя. – И, как видите, сумела их побороть.
Некстати вспомнился поцелуй Шейна. Его такие теплые и нежные губы.
Ох, нет. Я точно сгорю со стыда, если инквизитор узнает, как именно я сумела совладать с давним страхом.
– Ладно, оставим пока это, – неожиданно предложил Ингмар. – Как и когда ты познакомилась с Шейном?
– Он остановился на постоялом дворе Роберты, – выпалила я, обрадованная, что хоть на этот вопрос могу ответить без всякой опаски. К тому же и сама Роберта все подтвердит без проблем. – А я люблю бывать у нее. Готовит она преотлично. Собственно, там и познакомились.
– Когда ты видела его в последний раз?
И опять я нервно заерзала в кресле, почувствовав какой-то подвох. Если скажу, что вчера, то Ингмар обязательно сделает вывод, что он и помог мне обрести метку. Интуиция подсказывала, что лучше об этом помалкивать.
– А почему бы вам у самого Шейна не спросить? – нагло вопросом на вопрос ответила я и сама замерла от своей дерзости. Но все-таки продолжила, с вызовом вскинув голову: – В конце концов, он тоже работает в магическом надзоре. Стало быть, ваш подчиненный. Вот вызовите его – и расспрашивайте на здоровье. А я, повторюсь, не совершила ничего дурного!
И осторожно стукнула кулаком по столу. Просто чтобы показать свою смелость.
Губы Ингмара дрогнули, как будто он пытался сдержать улыбку. Ну да. Наверное, со стороны это выглядело глупо.
– Да, я стала ведьмой. – Я еще выше задрала подбородок, силясь выдержать тяжелый немигающий взор Ингмара. – Да, Мрак – мой фамильяр. И что из этого? Вообще-то нет такого закона, что фамильяр не имеет права быть в облике паука или змеи какой-нибудь. А что насчет метки… Я лишь исправила вопиющую несправедливость. Теперь я могу по праву считаться достойной продолжательницей рода Петерсонов.
– Достойной продолжательницей? – ехидно усмехнулся инквизитор. – Как понимаю, вы говорите про свою бабушку Иву Петерсон? Она, насколько мне известно, сильно отличилась в свое время. Вы ее дела продолжать вздумали?
– Ива Петерсон искупила свою вину перед Трибадом, – огрызнулась я. – Верховная ведьма Грега помиловала ее.
– Верховные ведьмы Грега – чрезвычайно своевольные особы. – Ингмар досадливо поморщился. – И всегда доставляли массу проблем магическому надзору воистину ослиным упрямством и желанием все делать по-своему.
В глубине души я ощутила жгучую радость от откровенно раздраженного тона инквизитора.
Пусть знает ведьм! Недаром Грег уже не одно поколение считается одной из самых независимых провинций Трибада.
– Сочувствую, – фыркнула я с нескрываемой насмешкой и приподнялась. – А теперь позвольте мне идти.
– Не позволю. – Ингмар покачал головой. – Наш разговор только начался, Кристабелла.
– Ну уж нет! – Я гордо подбоченилась. – Повторяю, вы не имеете права задерживать меня и допрашивать. Я не нарушила никакие законы!
– Ты уничтожила лавку, – напомнил Ингмар.
– Это была моя лавка, – парировала я. – Тем более никто при этом не пострадал. Освободите Мрака! И мы уйдем.
– Нет, не уйдете. – Ингмар усмехнулся, позабавленный моей бравадой.
– Да что вы себе позволяете?! – Я еще больше выпрямилась, хотя это казалось почти невозможным. – Я…
– Сядь, – перебил меня Ингмар.
– И не подумаю. Я…
– Сядь!
Ого, как он умеет! Я сама не заметила, как плюхнулась обратно в кресло, потому что ноги вдруг отказались держать меня. Самое удивительное: Ингмар ни на толику не повысил голос. Напротив, сказал это почти шепотом. Но с таким нажимом, что колени словно превратились в вязкий горячий кисель и предательски затряслись.
– Спасибо, – поблагодарил меня Ингмар чуть мягче, но все тем же пугающим тоном, в котором отчетливо проскальзывали стальные нотки. Вздохнул и размеренно начал: – Ну что же, Кристабелла Петерсон. Боюсь, дружеской беседы, на что я вначале рассчитывал, у нас не получается. Поэтому позволю себе описать данную ситуацию с точки зрения магического надзора, который я представляю. Надеюсь, тогда у тебя исчезнут ложные надежды выйти из этого кабинета не в наручниках.
Мои губы задрожали в унисон с коленями.
О чем он вообще говорит? Неужели мне грозит арест?
– Итак, Кристабелла Петерсон, вот что я узнал к этому моменту, – все так же ровно и спокойно продолжил Ингмар. – Еще вчера ты с треском провалила экзамен в Грегскую ведьминскую школу. Впрочем, никто и не ожидал от тебя иного. Дар или есть – или его нет. В прошлом году было очевидно, что продолжить ведьминский род тебе не удастся. Однако уже сегодня ты на моих глазах создала чары убийственной мощи. К тому же обзавелась меткой и фамильяром. К слову, последний не смог бы пробудить в тебе силу. Ты бы просто не сумела его увидеть или услышать, если б только кто-то не помог тебе. Естественно, этот кто-то должен был обладать магической силой. И ты сама призналась, что общалась с Шейном. Получается, он помогал тебе.
– И что? – хмуро спросила я. – Возможно, это так. Но что в этом плохого?
Ингмар издал короткий сухой смешок, и я тут же стихла, осознав, что лучше мне держать язык за зубами.
– Кристабелла, я лучше кого бы то ни было знаю, кто такой Шейн и откуда он черпает свою силу, – негромко сказал инквизитор. – А еще я знаю, что он никогда и никому не будет помогать просто так. Шейн из тех людей… – Ингмар запнулся и покачал головой. Добавил после недолгой паузы: – Впрочем, не уверен, что можно называть его человеком. И ты понимаешь, что я имею в виду.
О да. Я прекрасно понимала, на что намекает Ингмар. И чем дольше он говорил – тем сильнее у меня сосало под ложечкой от безмерного чувства тревоги.
Вот вляпалась так вляпалась, как говорится.
– Я склонен полагать, что Шейн заключил с тобой какой-то договор. – Ингмар внимательно следил за моей реакцией. – Заключил, как то… эм-м… существо, которым он является на самом деле. Одно это означает крупные проблемы для тебя. Занятия темной магией на территории Трибада караются смертью. И смертью очень мучительной.
Мрак, который, по-моему, даже не дышал во время монолога инквизитора, впервые за долгое время пошевелился. Ловчая сеть при его движении ярко вспыхнула и заиграла всеми оттенками зеленого.