— Ну, коли так, полезу...
Залез медведь на дуб, ухватил жадного брата за пояс и сбросил на землю. А когда сам вниз спустился, глядь — ни человека, ни зверей. Обиделся медведь на своих друзей и в лесной чаще скрылся.
Так с тех пор он из лесу и не выходит.
«Попался, Сверчок!»
давние времена не приходилось детям, как сейчас, каждый день ходить в школу, впрочем, тогда и школ-то не было. А вместо школы обучал детей деревенский староста, который умел с грехом пополам немного читать, немного писать и немного считать. Вот и собирал староста в своём доме всех, кто хотел учиться. Учились дети только зимой, потому что ранней весной принимался староста вместе с крестьянами за посевные работы — тут уж не до учёбы. Кстати, и детям занятие находилось: одевали они одежонку попроще и пасли на лугу стадо или хворост в лесу собирали. А иногда сходились все вместе на какой-нибудь поляне, разжигали костёр и веселились до самого утра.
Вот в эти-то времена, о которых рассказываю я вам, жил-был в деревне маленький пастух. Звали его Венсан, а по прозвищу Сверчок.
Как-то раз подошёл он к своему отцу и говорит:
— Знаешь, батюшка, чтобы заработать себе на жизнь, стану я провидцем.
— Провидцем? Ты? — рассмеялся отец. — Выйдет из тебя провидец, только липовый.
— А вот увидишь! — сказал Венсан и побежал на луг к ребятам, чтобы рассказать о своём намерении.
— Устроим ему экзамен! — решили ребята. — Должен ты три вещи угадать, — сказали они Венсану. — Если угадаешь, будем считать тебя провидцем, а нет — получишь на орехи!
Собрались ребята все вместе, взяли оловянную тарелку, положили что-то в неё, прикрыли большим лопухом и перед Венсаном поставили.
— Говори, что в тарелке?
Почесал мальчишка за ухом, подумал-подумал и, ничего не придумав, сказал с досадой:
— Эх, недаром отец говорил мне, что буду я провидцем, да только липовым!
Сбросили ребята лопух с тарелки, а в ней листья липы лежат.
— Молодец! — похвалили его. — Разгадал первую загадку. Теперь вторая.
Написали они что-то на клочке бумаги, сложили его вчетверо и спрашивают у Венсана:
— Что написали мы на этой бумажке?
Снова стал Венсан в тупик и, пожалев уж, что похвастался раньше времени, пробормотал словно про себя:
— Эх, Венсан, Венсан!
Развернули ребята бумажку и показали написанное на ней слово «венсан», что означало в те далёкие времена цифру «две тысячи»[1].
— Опять ты угадал! — похвалили его ребята. — Теперь последняя, третья загадка. Ну, подожди нас немного!
Ушли куда-то и скоро вернулись, держа в руках закрытую коробку.
— Угадай, что в ней?
Ломал, ломал себе голову Венсан, думал, думал и, решив, наконец, что взбучки ему не миновать, воскликнул:
— Ну, попался, Сверчок!
Открыли коробку, а в ней самый настоящий сверчок сидит. Вот тогда-то и признали Венсана-Сверчка провидцем. Да он и сам в это поверил и решил в далёкий путь пуститься, чтобы на людей поглядеть да заодно и своё великое искусство показать.
Шёл, шёл Венсан и дошёл до большого города. Как раз в те дни была ярмарка и народу там собралось видимо-невидимо. Не побоялся Венсан и объявил во всеуслышание, что он — великий провидец и готов показать своё искусство любому, кто пожелает.
Ну и отчаянная голова!
Тут подбежала к нему какая-то женщина и в сомнении спросила, разглядывая плохонькую его одежонку:
— Это вы провидец?
— Да, я, Венсан-Сверчок собственной персоной, истинный провидец.
— Тогда пойдёмте за мной. У моей госпожи украли дорогое кольцо с бриллиантами. Если отыщете вора, она вознаградит вас по-королевски.
Последовал Венсан за служанкой в дом её госпожи и там узнал, что произошло. Оказывается, когда она подрезала в саду розы, то сняла кольцо и положила его на край фонтана. И забыла его там. Потом спохватилась, а кольца-то и след простыл.
— Сударыня, я найду вора, — уверенно заявил Венсан. — Дайте мне на это три дня!
— О! Живите у нас сколько захотите! — сказала госпожа. — Я прикажу отвести для вас лучшую комнату, и подавать вам будут самые изысканные кушанья!
«И то неплохо, — подумал про себя Венсан. — По крайней мере, будет у меня целых три дня добрая постель и вкусная еда. Ну, а там посмотрим».
Вечером подал ему слуга в комнату обед. Ни разу в жизни не ел Венсан таких вкусных кушаний. Наелся он на славу, вышел из-за стола и, подумав, что один из трёх обедов уже съеден, воскликнул:
— Ну вот, один уже позади!
Услыхал эти слова стоявший позади Венсана слуга, побледнел и бросился на кухню, где поджидали его с нетерпением двое других слуг. А поджидали потому, что это они, сговорившись, украли кольцо.
— Он настоящий провидец! — крикнул слуга, ворвавшись в кухню. — Увидел он меня и говорит: «Ну вот, один уже позади!» Больше нипочём к нему не пойду.
А наш Венсан провёл ночь в мягкой постели, прекрасно выспался и утром в сад вышел. Полюбовался он цветами, осмотрел фонтан и с довольным видом к себе в комнату вернулся.
В тот день принёс ему обед другой слуга. Наелся, напился провидец, встал из-за стола и сказал:
— Ну вот, и второй позади!
Передал слуга его слова своим сообщникам, и тут уж они не на шутку струхнули.
На третий день обслуживал Венсана третий слуга. Когда обед был закончен, услыхал слуга, как говорит провидец:
— Вот и третий позади. Пожалуй, пора с этим кончать!
Сказал и отправился спать. Однако заснуть не мог, а всё думал, как бы ранним утром незаметно из дома улизнуть.
Тем временем собрались на кухне трое слуг и давай совет держать.
— Лучше открыться нам, — решили они, — а не то завтра утром бросят нас в тюрьму. Сделаем так: вернём кольцо провидцу, уговорим его, чтобы он нас не выдавал, а за это отдадим ему все наши сбережения.
Пришли они все трое к Венсану и бросились перед ним на колени:
— Господин провидец, угадали вы: это мы украли злосчастное кольцо. Вот оно, возьмите. Но не выдавайте нас, иначе не миновать нам тюрьмы. Скажите лучше госпоже, что нашли вы кольцо в саду, а за это отдадим мы вам все наши сбережения.
Окинул Венсан воров суровым взглядом и говорит:
— Подлые воришки! Заслуживаете вы виселицы! Но, так и быть, не выдам я вас... впрочем, и денег ваших не возьму.
Потом, подумав, спросил:
— Скажите, нет ли на птичьем дворе гуся?
— Ну как же, как же! У нас на дворе пятнадцать гусынь и один белый гусак.
— Тогда идите за гусаком и заставьте проглотить его это кольцо.
Закатали слуги кольцо в комочек сладкого теста и подсунули его белому гусаку. Схватил клювом гусак сладкий комочек и проглотил его мигом.
На следующее утро попросил Венсан-Сверчок проводить его к госпоже.
— Сударыня, — важно проговорил он, — отыскал я виновника. Проглотил ваше кольцо белый гусак. Прикажите его зарезать, и в зобу у него найдёте ваше кольцо.
Приказала госпожа кухарке зарезать белого гусака, и в зобу у него в самом деле нашли кольцо.
— Сударь! — воскликнула восхищённая госпожа. — Поистине, вы великий провидец. Получайте из моих рук щедрую награду!
И протянула Венсану большой кошелёк, набитый золотыми монетами.
Двинулся Венсан в обратный путь и вскорости дома оказался. Купил он себе хорошую ферму и зажил славно и весело. Никому не отказывал в совете, ну, а про то, что был он когда-то провидцем, не любил вспоминать.
Узнали об этой истории лишь спустя много лет, но, как бы то ни было, обошла она всю Францию. И теперь, к примеру, когда задерживает полицейский воришку, или хватает солдат за шиворот браконьера, или же находит мальчишка спрятавшегося от него товарища, все — и полицейский, и солдат, и мальчишка — всегда говорят: «Попался, сверчок!»
Обидчивый Кэрбели
огда-то в давние времена жил в окрестностях Кербувуа́ один маленький весёлый гном. Звали его Кэрбели́. Носил Кэрбели опрятный синий кафтанчик, чёрные лаковые сапожки, а на голове ярко-красный колпачок, всегда чуть сдвинутый набок. Нрава он был покладистого, никогда не унывал и не чуждался никакой работы. Правда, имелся у него один недостаток: слишком уж Кэрбели был обидчив и нанесённую ему обиду долго не прощал...
Но всё это присказка, а сама сказка-то ещё впереди.
Так вот, повадился Кэрбели ходить каждую ночь в дом дядюшки Пуркуэна, у которого служила в стряпухах старая и добрая Клюзере́. И до того она ему нравилась, что каждую ночь выполнял Кэрбели за неё разную домашнюю работу: подметал кухню, мыл посуду, чистил сковороды и чугуны, наводил блеск на медные тазы и кастрюли и тщательно стирал пыль со старых дубовых шкафов, буфетов и стульев.
Бывало, заберётся Кэрбели в спящий дом, скинет свой синий кафтанчик и давай трудиться не покладая рук. А закончив работу, присядет на тёплый камень-голыш у самого очага, попьёт тёплого молочка из горшка и, подперев голову рукой, слушает, будто зачарованный, нескончаемую песню своего приятеля — сверчка.
Понятное дело, души не чаяла старая Клюзере в маленьком Кэрбели и потому заботилась о нём как только могла: укладываясь спать, непременно оставляла в очаге чуточку жара, чтоб и в комнатах было тепло да и камень-голыш не остывал. А на столе припасала для него горшок свежего молока с густыми сливками.
Каждую ночь поджидала старая стряпуха своего заботливого помощника, и, когда он приходил, Клюзере любовалась его аккуратной работой. Одно было досадно: не довелось ей ни разу увидеть в полутёмной кухне его лица. Очень уж маленький он был — с ладонь, не больше, — да и свисавший на лоб колпачок мешал его разглядеть.
Так и жили они в мире и согласии. Но вот беда: умерла от старости Клюзере. Погоревал, погоревал хозяин да и взял в дом вместо неё новую стряпуху — хохотушку и проказницу Агнесу. И опять всё пошло по-прежнему. Снова приходил Кэрбели к дядюшке Пуркуэну и принимался за свои обычные дела. И надо сказать, полюбил он новую стряпуху не меньше, чем любил когда-то добрую Клюзере. Нравились Кэрбели и её звонкий смех, и задорные песни. Казалось ему, будто даже старые кастрюли и медные тазы звенят в её руках куда веселее, чем прежде.