– А почему бы и нет? Присоединюсь, конечно.
У императора сразу же довольно заблестели глаза, а зубы обнажились в победной улыбке.
– Но не к тебе, дорогой жених, – добавила я и пошла от него прочь.
Улыбка превратилась в хищный оскал, а блеск из глаз улетучился.
Визерис поиграл желваками, у него сжались от злости кулаки, натянув девичьи волосы до предела. Несчастная блондинка закашлялась от недостатка кислорода и рефлекторно сомкнула челюсти.
Император взвыл.
Оргия вокруг замерла, все взгляды (укоризненные, должна заметить) устремились на меня. На Визериса нарочно не смотрели.
– Лекаря сюда! – заревел император, пытаясь разжать зубы блондинки. Получалось у него плохо, перепуганная блондинка от страха сжимала зубы еще сильнее, сильнее же подвывал несчастный эльф.
Я же с абсолютно непроницаемым лицом прошлась по залу, ничего и никого не замечая, аккуратно присела возле мужчины с книгой, шуганув от души лебезящую возле него медноволосую эльфийку.
– Можно, я посижу тут возле вас, совсем недолго? – тихо спросила незнакомца, рассматривая втихаря тонкую талию и широкие плечи, а также шелковистые черные волосы, собранные в «конский хвост». Мужчина промолчал. – Я вам не помешаю.
Незнакомец обернулся и внимательно посмотрел на меня, черные глаза сощурились, а его тонкие губы тронула едва заметная улыбка:
– Ралион Анкалагон Арокх, – представился мужчина, встал, галантно протянул руку, помогая мне сесть, а сам остался стоять, лишь слегка наклонил голову, рассматривая меня.
Еле сдержала вздох облегчения и присела.
– Ева.
А император все подвывал.
Данталион повел себя поистине благородно и заржал во весь голос. Он уже был полностью одет и снова направлялся ко мне, отбиваясь по пути от той же брюнетки:
– Ева, это, и, правда совсем не то…
– Что я и подумала, – продолжила я и улыбнулась. – Все в порядке, Данте, сынок.
Принц покраснел. Ну, нравилось мне его дразнить, ничего не могла с собой поделать. А может, это я так прятала свою боль?
Лекари и стража явились буквально через пару минут, разогнав недовольных послов.
Увозили Визериса все с той же девицей чуть пониже пояса.
– Придется воздерживаться полторы-две луны, – сердито цокал языком эльф в цветастой тряпке вместо одежды – местное светило лекарской науки. – Как же вам повезло, Ваше Величество!
– Ах, какой кошмар! – притворно убивалась я, хватаясь ладонями груди и стараясь поскорее улизнуть к себе в покои, так и не попрощавшись с новым знакомым.
В покоях меня ожидал сюрприз.
Точнее говоря, сюрпризы.
Первый заключался в идеальном порядке и совершенно свежем ремонте помещения. После былых событий и капитального разгрома я и не смела надеяться на такую быструю реконструкцию. Постарались на славу ребята, хвалю! Я по-настоящему зауважала местных мастеров.
А вот второй был не столь радужным и даже немного напугал меня.
Четверо высоченных мужчин, с ног до головы закутанные в облегающие костюмы из сверкающей черной чешуи, стояли прямёхонько на пути к спальне.
Мало мне их, мужиков этих?!
Я даже подавилась от неожиданности, едва вошла внутрь.
А они – ничего, стоят молча, не шелохнутся. Только Матильда с Элегией возле них круги нарезают да слюни пускают вместе с пошлыми комментариями.
– Здравствуйте, – проявила я вежливость, едва дверь закрылась за спиной. – С кем имею честь познакомиться?
Матильда, зараза рыжая, рассмеялась во всю мощь и повалилась на диванчик.
Элегия была более учтивой:
– Ева, вы знакомы. – Банши подошла к самому здоровому, ласково прикоснулась хрупкой ладонью к его широкой груди и подмигнула мне. – Если ты отдашь мне этого восхитительного мужчину, я твоя целиком и полностью.
Восхитительный мужчина сглотнул довольно громко и попытался сделать едва заметный шажок в сторону от черноволосой, которая с мечтательным выражением лица заговорила:
– Устроим незабываемую жизнь высокородным засранцам, а потом остепенимся, построим свой маленький домик в лесу, желательно близ болот… Я же банши, все-таки. Нарожаем десять сыночков, – вслух мечтала Элегия, а вот «восхитительный» все так же отступал в сторону. Понемногу. Выжидал.
Наконец, его товарищи не выдержали и засмеялись. Главный вздохнул (готова поспорить, что закатил глаза), стянул с головы тонкую чешуйчатую материю:
– Радость моя, Элегия! – принялся оправдываться Гхаарх. – Ты прекрасна, неотразима, но, к сожалению, как бы я ни старался, мое сердце не свободно.
– Я – радость! Я неотразима! – воскликнула банши с блаженной улыбкой на губах и сложила руки в умоляющем жесте.
– Нет-нет-нет! – испуганно попятился орк, прикрываясь руками и грустно глядя на меня. – Элегия, я занят. Совсем. Полностью.
– Ничего страшного, освободим тебя, дорогой! – Банши не обращала никакого внимания на его речь, она впала в нирвану и что-то планировала вслух.
Я же тотчас взвизгнула от восторга и прыгнула на шею старому знакомому. Как ни крути, он – единственный из всех мужчин Каэртина, который мне не лгал.
Когда личности моих новых персональных телохранителей были раскрыты, последние с облегчением выдохнули и позволили себе расслабленно присесть за стол. Я едва не разревелась от вида их осунувшихся лиц. Сразу же послала заказ на кухню, а затем услышала много интересного: о приезде, задержании, темнице, интригах, пытках.
Мы проговорили непозволительно долго: эмоции били через край, как и вино, глаза слипались, но спать решительно не хотелось. Однако природа взяла свое, и в какой-то момент я погрузилась в тихий и спокойный сон.
Мне снился дом – такой далекий и недостижимый, одинокая квартирка, в которую никто так и не пришел… Тысячи сообщений в соцсетях от бывшего нового бойфренда, работодателей, кривая царапина на моей новенькой «ауди», оставленная в подарок тем самым соседом-алкашом... А еще приснился ненавязчивый запах корицы и мускатного ореха и чей-то силуэт, к которому я тянулась всей душой и рядом с которым ощущала себя в безопассности. Данте улыбался мне и говорил, что я – та самая, единственная. Что лишь однажды эльф может полюбить всем сердцем и что судьба сжалилась, наконец, над ним, послав меня. Сон был необычайно реалистычным, никогда прежде у меня таких не было.
Жаль, пробуждение было не столь теплым и радужным, а довольно хмурым. Я бы даже сказала пассмурным – уж слишком сильно я любила поспать.
– Доброе утро, соня! – проворковал над ушком знакомый бас; кто-то отобрал теплую и мягкую подушку и решительно поставил меня в горизонтальное положение. – Император уезжает, хочет проститься.
– Не-е-ет! – заканючила я: на поверку ощущалось, что проспала я не более пары часов. – Пусть едет! Никуда не пойду!
– Хочешь, чтобы он к тебе сам пришел? В постель? – язвительно спросил Гхаарх, заталкивая меня в ванную комнату.
Я тут же проснулась и улыбнулась, вспоминая недавнее боевое ранение Визериса.
А нечего девицу пугать, когда самое сокровенное в ее зубах!
– Я придумала кое-что поинтереснее! – фыркнула я и захлопнула дверь перед носом насупившегося орка.
В ванной меня уже ожидала Матильда.
– И что же ты задумала? – Она скептически нахмурила брови.
– Тиль, сегодня я буду самой сексапильной дамочкой всей империи.
– Ладно, – недоуменно пожала плечами эльфийка.
– И заодно проведаю императора прямо в его покоях.
Наверное, гаденькая улыбочка уже отразилась на моем лице, потому что Матильда, сначала недоуменно сверлившая меня взглядом, приосанилась, и такая же гаденькая улыбочка расплылась уже по ее прекрасному лицу.
– Отличная идея!
Так, в четыре руки (а, немногим позже – уже в шесть рук), меня причесали и накрасили по последней эльфийской моде и облачили в изысканное белье ручной работы. Завершали образ прозрачный кружевной пеньюар и длинный шелковый халат.
– Ну как я? – критично оглядывая себя в зеркало, стараясь близко к нему не подходить, я спросила публику в виде четырех лиц мужского пола.
– Э-м-м... – промямлил один помельче, за что получил оплеуху.
– Слюни подбери, щенок! – недовольно заворчал Гхаарх запахивая разъехавшиеся полы моего шелкового халата.
– Отлично! – резюмировала Элегия.
Я, конечно, была слегка недовольна тем, что пришлось пропустить завтрак, но чего не сделаешь во имя великой вселенской мести!
По коридорам замка я порхала словно бабочка, не замечая ни косых взглядов, ни вожделенных слюней. Оно мне надо?
И готовилась ужалить куда больнее, чем пчела: еще бы, уязвленное самолюбие высокородного болвана того стоит.
Допорхала до резной золотой двери, изящно развязала пояс халата и совсем не изящно ввалилась в покои пострадавшего монарха.
Грустный Визерис обнаружился не в гостиной, не в кабинете и не в спальне, а в гардеробной… Владыка сидел в ворохе тряпья и откровенно квасил, судя по количеству распитых бутылок, звенящих под тряпьем.
– Это так ты уезжать собрался? – Я скрестила руки на груди и крайне недовольно посмотрела на жениха.
Жених же в ответ посмотрел крайне довольно, широко распахнув глаза, едва слюни не пуская.
– А вот и мой подарочек прибыл! – Визерис резво поднялся и совершенно ровной походкой приблизился ко мне, обнял за талию одной рукой, а второй взял за подбородок. – Что же ты прилетела, птичка?
Я времени зря не теряла, тактику переняла: прогнулась в спинке, обняла жениха за талию, зарылась свободной рукой в его шелковистые волосы. От нервного напряжения губы у меня совсем пересохли, и я их быстро облизала, отчего оппонент издал едва слышный стон. Визерис просиял победной улыбкой и потянулся к моим губам, даря легкий поцелуй.
На какой-то миг я испугалась и подумала было, что прогадала со способом мести: уж слишком здоровым выглядел жених. Правда, пьянющим в хлам, но совершенно здоровым.
Мои многострадальные коленки задрожали, я уже мысленно планировала пути к отступлению, слишком сильно придвинулась к возбужденному эльфу и совершенно случайно двинула бедром ему в пах. Судьба смилостивилась!