Черные глаза мужчины сердито блеснули, а губы недовольно сжались, однако на мой едкий выпад лишь устало вздохнули и закатили глаза:
– И как же, интересно, я мог вами воспользоваться?
– А может, вы меня невинности лишили! – выпалила я первую глупость, пришедшую в голову.
– Как, и я тоже? – с сомнением спросил Ралион.
Я пожала плечами и обиженно надулась:
– Вот вы мне и скажите!
– Поверьте, я бы точно не воспользовался невменяемой девушкой, – абсолютно спокойно, более того – холодно и монотонно ответил мужчина. – Наверное, вы меня путаете с Данталионом.
И посмотрел на меня так внимательно, и бровь одну скептически приподнял.
Клянусь, я чуть не зарычала, чуть не бросилась, как волчица, защищать свое.
Мне сразу же захотелось стереть его с надменного лица это странное выражение, рука сама потянулась к тарелке с кашей.
– Не нужно. – Ралион перехватил мою руку и взял меня за пальцы. – Я более сильный противник, поверьте.
Внутри у меня клокотала злость, я вспыхнула слишком быстро.
– Перестаньте сердиться! – И снова холод в голосе. – Успокойтесь, иначе мне придется вас остудить.
Да, еще бы я знала, как успокоиться! Перепады настроения все чаще проявлялись перед свадьбой, в последнее время, и мне все труднее становилось контролировать себя. Теперь же о контроле не было и речи. Так, жалкие попытки.
А одежда моя тем временем горела, как факел.
Странное дело, но ни стул, ни скатерть не взялись огнем. Горела одна я.
– Ева, я не враг вам, – произнес Ралион, глядя мне прямо в глаза. – Подумайте о воде, о реке. Погасите пламя.
– Не получается, – прошипела я в ответ и с упреком прищурилась, когда все мои мысли о воде закончились полным сгоранием тряпья, в которое я была одета.
– Ну вот, вы снова обнажены. – И он раздосадованно вздохнул. – Похоже, моя забывчивость сыграла нам на руку: было бы жаль сжечь что-то красивое.
Моя злость превратилась в ярость. Это он сейчас расстроен тем, что перед ним сидит голая девица? Привлекательная, хочу заметить. Моя самооценка кричала караул и готова была спрятаться под ковер.
– Значит, вам не нравится? – с вызовом бросила я.
– Увы, – пожал плечами Ралион. Может, он не той ориентации? Мне вдруг захотелось ему доказать, что он врет – вот просто жизненно необходимо стало услышать, что нравлюсь ему.
И я не смогла придумать ничего более умного, чем вскочить с места, одним движением взлететь Ралиону на колени и впиться в его губы, отдавая всю страсть, бурлившую во мне.
Поначалу мужчина опешил и сидел неподвижно, абсолютно не реагируя. Но через какие-то пару мгновений, я почувствовала ответ, и его страсть была ничуть не меньше моей. Ага, попался, бессовестный! Будет он мне теперь говорить, что холоден и безразличен!
Не знаю, почему, но я была твердо настроена на продолжение. Еще бы, подумать только, обнаженная симпатичная девушка на коленях у привлекательного мужчины, чья одежда, к слову, тоже загорелась! Несколько минут, и мы оба будем обнажены.
Я почувствовала острое возбуждение, живот свело спазмом, вот только дальнейшие события были не столь приятными, какими должны были быть.
Внезапно Ралион зарычал, вскочил с места и со мной на руках побежал куда-то. Я вполне отчетливо успела почувствовать величину его желания, я ожидала, что мы переместимся в более удобное место – в постель, например. Вот только через пару минут почувствовала обжигающе холодные струи воды.
– А-а-а, за что?! – кричала я. – Зачем?!
Но он не давал мне вырваться, лишь крепко держал за локоть и поливал ледяной водой.
– А не с-с-стоило выводит-т-ть меня из с-с-себя, – прорычал мужчина мне на ухо, развернулся и бросился прочь, хлопнув на прощание дверью.
***
После холодного душа я была зла и обижена. Зла сама на саму себя, обижена на Ралиона.
Ну не хотело мое женское самолюбие принимать такой явный отказ.
Я быстро оделась – на сей раз меня поджидала сложенная ровной стопочкой одежда – нижняя сорочка и черный строгий сарафан. Кто и когда ее принес, я понятия не имела. Не услышала. Прислуги в поместье как будто и не было.
Наскоро расчесав мокрые волосы гребнем, я обулась в туфли без каблука и стремглав полетела искать хозяина поместья.
Петляя по коридорам и комнатам, обнаружила Ралиона в зале для танцев, и не просто обнаружила.
Одетый в строгий черный камзол, он кружился по залу с высокой сочной черноволосой девушкой.
Мне даже как-то неловко стало, обида накатила новой волной. Любой тактичный человек, конечно, ушел бы, оставив парочку наедине. Но я же не такая, правда? Вместо того чтобы покинуть танцевальный зал, я лишь медленно отошла назад и шагнула за тяжелую бархатную гардину, намереваясь проследить за развитием событий. Вот только чуть не выпрыгнула обратно.
Место слежения оказалось занято: на меня просяще уставились два девичьих глаза медового цвета.
Сперва я нахмурилась, а после, увидав жалобное выражение лица и сложенные в молящем жесте руки, оттаяла.
– Подвинься, – шепотом шикнула я черноволосой горничной. То, что она горничная, я догадалась по накрахмаленному передничку, белому открытому чепчику и метелке в руках. Она лишь коротко кивнула, сделав большие глаза, и подвинулись.
А Ралион с дамой все танцевали. И столько в их танце было страсти, что казалось, еще движение, и они сбросят одежду. Мелодия звучала прямо из пола, будто он был огромным клавесином, с каждым шагом, движением то ускорялась, то замедлялась, вторя паре.
Я бы сгрызла себе все ногти от негодования, если бы не избавилась от этой пагубной привычки. Словом, Ралион меня волновал. Но еще больше меня волновала черноволосая девушка. Я чувствовала себя бледной тенью на фоне этой экзотичной яркой пантеры, а слегка раскосые глаза делали ее похожей именно на кошку.
– Благодарю, дорогой! – низким грудным голосом сказала брюнетка и страстно припала к его губам. Ралион страстно ответил ей, заключив в крепкие и очень пикантные объятия.
– Это я благодарен, Кристабель, – ответил мужчина, опустился на одно колено и поцеловал раскрытую ладонь своей партнёрши.
Затем он странно так принюхался и изменившимся строгим тоном приказал:
– Выходите сейчас же, и потрудитесь объяснить, что вы тут забыли.
Моя напарница по укрытию тут же стремглав выскочила из-за гардины и испуганно бухнулась на колени:
– Простите, княже, не успела я уйти! – рыдала девица, вытирая нос белым платочком и не смея даже поднять глаза. – Не вели казнить, вели выпороть, прошу. Прошу.
Ралион медленно поднялся на ноги и придержал за руку Кристабель, поглаживая большим пальцем ее ладонь. Кристабель брезгливо фыркнула, сморщила нос и собиралась уйти, но после нежного жеста Ралиона осталась.
– Валентина, поднимись, – холодно приказал мужчина, и горничная повиновалась. – Сколько раз я говорил: я не мой отец, не стоит так бояться!
– Простите, княже, – снова всхлипнула девица. Она вновь порывалась упассть на колени, но сдержалась.
Я же выглядывала из-за гардины, стараясь разведать обстановку и сделать выводы.
В какой-то момент мой взгляд встретился с черными, как ночь, такими же, как у Ралиона, глазами девицы. Во взгляде Кристабель сквозило отвращение, сразу же захотелось показать ей неприличный жест, но, я сдержалась. Я ведь в гостях, лучше не портить отношения с хозяевами, по крайней мере, сейчас. А Кристабель выглядела именно хозяйкой.
– Ева, выходи. И потрудись объяснить, что ты тут делаешь. – На сей раз Ралион обратился ко мне. Как неприятно изменился его тон!
Расправив плечи и нацепив на лицо такую же брезгливую маску, я гордо вышла из укрытия и медленно прошла в центр зала.
Кристабель демонстративно принюхалась, затем округлила глаза и с ненавистью уставилась на меня.
– Ты... да как ты смеешь! – взревела девушка, потом повернулась к Ралиону и влепила ему хлесткую пощечину. – Так ты готовишься к нашей свадьбе?!
– Криста, – примирительно сказал мужчина и взял девушку за обе руки, в попытке защититься от её вмиг отросших острых когтей. – Все не так, как ты подумала.
– А как же еще, когда на ней твой запах?! – зашипела девица, попутно брыкаясь. На этот раз она мне напоминала не пантеру, а самую настоящую змею, гадюку подколодную. – И одежда тоже твоя!
– Криста, сердце мое. – Ралион обнял брюнетку, сжал в объятиях, развернул спиной ко мне, – Ева всего лишь новая экономка, вместо оплаты я окажу ей одну маленькую услугу. К сожалению, огонь уничтожил всю ее одежду, а слуги еще боятся меня; пришлось одолжить что-то свое. В самом деле, не ходить же ей голой. Или тебе бы больше понравилось, если бы она была обнажена?
– Ах, Ралион, любовь моя! – тихо ответила вмиг успокоившаяся девушка и выпуталась из объятий. – Прости, я погорячилась.
– Ты же знаешь, наш союз слишком важен для меня, – примирительно шепнул Ралион и нежно поцеловал её в лоб.
Я уж думала прокашляться, чтобы о моем присутствии вспомнили, но едва я открыла рот, Валентина дернула меня за штанину и дала знак молчать. Я решила послушаться, чтобы понаблюдать, что будет дальше.
А дальше парочка целовалась пару минут, обнималась – мирилась, в общем.
– Рада знакомству, Ева! – поприветствовала меня Кристабель, когда наконец примирение было достигнуто.
– Я тоже, Кристабель, – ответила я и радушно улыбнулась. Вот только с глазах девушки вновь вспыхнул гнев, изредка сменяясь брезгливостью.
– Для тебя я – госпожа, так и обращайся, – процедила сквозь зубы Криста, при этом ласково улыбаясь.
Да, я заноза, брюзга и язва. Да, целомудренной меня назвать нельзя. Однако я никогда не терпела откровенного хамства и непомерно напыщенных людей (в данном случае – нелюдей).
До последней фразы Кристабель я хотела смолчать и откланяться, чтобы спокойно выполнять условия договоренности, но одна слишком грубая девица вывела меня из себя. Я словно насквозь ее видела: еще одна Анали, только в подарочной упаковке. От девушки веяло ложью и лицемерием, и я не могла понять ее мотивов.