не получалось. Тревога же переросла в панику. Испуганные горничные бесшумно удалились, проводив меня до ванной. Некоторое время я провела там под обжигающими струями воды, терла кожу до скрипа, ныряла под воду с головой, но все равно стучала зубами от холода. Потом я куталась в ворох одеял, стараясь сохранить тепло, но все было тщетно. Меня тянуло куда-то – безудержно, словно душу вытряхивало. И я не выдержала, оделась потеплее, накинула плащ, а волосы заплела в тугую короткую косу.
Спускаясь, я все еще не могла понять, что же меня так беспокоит, откуда такая острая тревога, требующая бежать немедленно. И лишь на нижней ступеньке я сообразила, что спускаюсь в последний раз. Что больше я не вернусь. Я четко осознала, как осознают неоспоримый факт: я ухожу. Немедленно. И, кажется, слишком красноречиво мысли отразились на моем лице, потому что поджидающие меня драконы, сначала веселые и беззаботные, вдруг посерьезнели.
– Когда? – только и спросил Ралион, едва я присела на край жесткой кушетки. Я была ему искренне благодарна за то, что не стал отговаривать.
– Я ухожу сейчас, – коротко ответила я и почувствовала облегчение. – Это – как гром среди ясного неба, но я не могу противиться. Я знаю, как поступить дальше.
Я хотела все рассказать. Что собираюсь идти вдоль нити, смотреть, куда она приведет. Найти зеленый источник. Что делать дальше, я пока не знала, но чувствовала, что пойму на месте. Но почему-то я не могла рассказать даже такую малость. Стоило открыть рот, как меня начинало трясти от холода.
Ралион видел мои потуги, но молчал. До определенного момента.
– Сила, ведь это она ведет тебя, – коротко подытожил он, оглашая свое умозаключение, а я даже не смогла кивнуть.
Кристабель была мрачнее тучи, она нервно царапала когтями обивку кресла, в котором сидела, изредка бросала на меня грустные взгляды.
– Мы не сможем пойти с тобой, Ева, – сказал Ралион то, что я и так знала. – Но я донесу тебя до границы. Сможешь указать, в какую сторону?
Прислушавшись к себе, противоречивых чувств я не ощутила и коротко кивнула.
Глава 15: Сложное решение
Путь оказался длинным и сложным.
Драконьи долины были окружены высокими заснеженными горами. Сперва было страшно задеть очередной каменный выступ, потом холодно. Но, в конечном счете, я просто наслаждалась полетом. А еще красотами нового манящего мира, который я так до сих пор и не постигла, но отчаянно хотела помочь.
Чувствовала я себя непомерно лучше, хотя где-то в груди и поселилась глухая тоска. Я же не зверь, у меня тоже есть чувства.
Говорят, что перемены трудны лишь вначале, а потом становится проще, организм приспосабливается. Не верьте, мне не было проще. С каждым новым днем я все меньше верила в счастливый исход для себя. Казалось, что не три месяца прошло, а целая вечность. Эпоха. В итоге вместо грез о славе и успехе, богатствах и признании я мечтала лишь о тихой и спокойной жизни. Как мало, оказывается, нужно, когда перестаешь считать себя центром мира! Хотя именно сейчас я этим самым центром и была. Но чувствовала всем сердцем, что мне это еще аукнется.
Зеленая нить несколько раз разветвлялась, а потом истончалась и обрывалась, заводя в тупик, а потому к границам драконьих земель мы прилетели лишь через сутки. Ралион все сильнее бесновался и злился, когда я в очередной раз требовала его повернуть, вернуться назад. Его можно было понять, я чувствовала его волнение. Но и я не лыком шита: стоило дракону взбрыкнуть и начать плеваться огнем, выписывая фортели в небе, как я аккуратно стягивала перчатку, касалась его черной сияющей чешуи и забирала огонь. Впитывала попусту растрачиваемую Силу. Не пропадать же добру? Ралион злился, шипел, смотрел на меня грустными глазами, но молчал.
Интересно, Кристабель удостоила меня чести слышать драконий голос, а этот здоровяк – молчун какой-то.
Ближе к ночи дракон опустился на берег реки, разрешая мне слезть, а сам быстро взмахнул своими необъятными крыльями и улетел в лес. Широкая кристально чистая река вытекала где-то высоко в драконьих горах и тянулась далеко вниз, вдоль нее тянулась и зеленая нить.
Устав за день, я была не в состоянии идти дальше. Ноги гудели, спина трещала. Требовался отдых и сытный ужин. Ужин был в мешке за плечами, а с отдыхом помог сам ящер, внезапно вернувшийся назад. Со следами крови на морде и изрядно пополневшим брюхом.
Свернувшись клубком, он любезно приподнял крыло, позволяя мне устроиться спать на теплом драконьем боку, а я не смогла отказаться от такой роскоши.
***
Первое, о чем я подумала утром, было: «Как же холодно!» Вторая мысль привела меня прямиком в кусты, посему озвучивать ее я не стану. В общем, утро выдалось не слишком радужное. С другой стороны, никто в рабство не забрал, кровь не отобрал, замуж не выдал и в бордель не продал – уже хорошо.
Дракона, разумеется, и след простыл. И как это, интересно, такая здоровенная зверюга умудрилась абсолютно незаметно проскользнуть мимо меня?
Впрочем, наскоро перекусив, я продолжила путь, придерживаясь водоема, а мысли о высоком отложила на потом.
Благодаря быстрой ходьбе я почти сразу согрелась, а немного позже и местное солнце осветило мой путь, согревая и купая в собственных лучах.
Река то и дело лентой ускользала вниз, создавая прекрасные небольшие водопады и заставляя меня изрядно попотеть, чтобы не расшибить себе лоб или не переломать ноги. Так и прошел весь мой день.
Ближе к вечеру, когда уже изрядно стемнело, я решилась остановиться на привал. Самым лучшим местом я посчитала небольшой залив близ водопада, там обнаружилась чудная идеально круглая поляна, надежно скрытая кустарниками по периметру.
Усталость прошедшего дня навалилась тяжким грузом, и я добрых полчаса просидела, тупо уставившись в мерно падающую воду. Но голод отвлек меня от созерцания водопада.
Разделавшись с холодным мясом, изрядно сопревшим в мешке за плечами и поэтому не слишком вкусным, я решила устраиваться на ночлег. Но перед этим нужно было помыться, а еще лучше – поплавать. День был жарким, тело ломило от усталости, а вода должна была быть словно парное молоко.
Улыбнувшись самой себе, я наскоро разделась, побросав в беспорядке одежду, а потом уверенно шагнула в воду. Меня не пугали местные плавучие гады, сама не знаю, почему. Может, я просто перегрелась.
Я была права: вода действительно оказалась великолепной – теплая, прозрачная, приятно пахнущая. Сквозь толщу легко просматривались многочисленные стайки разноцветных рыбок и яркие водоросли, тянущиеся вверх. Словом, удовольствие от заплыва я получила колоссальное, вволю наплескавшись и сбросив напряжение.
Когда уже совсем стемнело, пришлось вылезать на берег. Воздух был все еще теплым, но ветер сердито кусал и заставлял поежиться. Вприпрыжку добежав до облюбованной поляны, я собиралась быстро нацепить всю одежду, что была у меня с собой: холодало. Но одежды я не обнаружила. И своего мешка. Вообще ничего. Словно, меня и не было тут каким-то часом ранее.
Я выругалась сквозь зубы и, обхватив плечи, принялась нарезать круги в поисках своего скарба, но снова ничего не нашла. Лишь звезды подмигивали с неба, а ветер усиливался.
В какой-то момент я начала паниковать и метаться, словно дикий зверь, не веря в случившееся. Но в глубине души у меня было ощущение, что это чья-то злая шутка. А еще в тот самый момент, как я вышла из воды, у меня появилось стойкое ощущение, что кто-то внимательно наблюдает за одной глупой легкомысленной фейри.
– Кто здесь? – сердито рявкнула я в пустоту, в общем-то, скорее для проформы, чем действительно ожидая получить ответ.
Но внезапно, ответ прозвучал.
Кусты зашуршали, послышался скрип металла и деликатное покашливание, а потом меня окружили плотным кольцом невысокие, всего по плечо мне, закованные с ног до головы в доспехи воины.
– Это охраняемая территория, – низким баритоном ответил один из воинов. – За бесконтрольное ее пересечение полагается смертная казнь.
– Смертная казнь? – неверяще и как-то устало повторила я, неловко прикрываясь руками. Воины заметили мое смущение, и, словно по беззвучной команде, из общего плотного строя высунулась рука с мешковатой тканью. Мешок, к слову, был не мой. Но и такому подарку судьбы я была рада, потому что светить прелестями мне откровенно не нравилось. Вот только когда я развернула «подарок», тут же скривилась: – Да вы издеваетесь?
Потому что предложенный дар оказался грубой выделки полосатой робой.
Да-да! Совсем как в моем мире в былые времена. И шапочка еще в комплекте шла, симпатичная такая.
И смешно, и грустно. Это что, значит, на каторгу меня теперь? Или в казематы?
Конечно, я утрирую. Теперь я была не так слаба, могла за себя постоять – по крайней мере, могла попытаться. Но очень уж было любопытно, что будет дальше. Тем более, я устала, а теплый ночлег не помешал бы.
Быстро оделась, упаковавшись в полосатую несуразицу. Сил и настроения пререкаться не было.
Что забавно, смотрелась я не как преступница, а как ребенок, выросший из пижамы: рукава свободной рубахи едва закрывали локти, а штаны едва доставали щиколоток.
За всеми действиями не отрываясь наблюдали, я даже впала на минутку в детство и показала язык. Однако ни один мускул не дрогнул на лице невысокого воина, который был главным в отряде и пялился на меня усерднее остальных. Впрочем, может, и дрогнул, а только видно не было: лица всех присутствующих закрывали металлические шлемы, обильно украшенные сверкающими драгоценными камнями. Излишне сильно украшенные, аляпистые – аж зубы свело от обилия.
Доспехи тоже были щедро усыпаны, а вот под доспехами… Готова поклясться, что одежда воинов, выглядывающая из-под тяжелых лат, сияла, Словно была соткана не из материи, а из самого настоящего света. Дополняли образ тяжелые угольно-черные молоты.