Казалось, мы сейчас балансируем на грани. Один неосторожный шаг. Жест. Звук. Желание. Мысль… И мы оба: и я, и Змей – сорвемся.
Рик гулко сглотнул, затем словно с усилием отнял пальцы от моего плеча и сжал их в кулак.
Выдох. Резкий и шумный. После него дракон стремительно поднялся с колена, а затем развернулся и, не глядя, отрывисто бросил через плечо:
– Нам стоит поторопиться.
Вот так. Словно ничего и не было. Ни стремительного съезда со склона, ни поцелуя. Во рту появился привкус полынной горечи. Хотя и вправду было бы лучшим вариантом сделать вид, что мы со Змеем друг другу никто и ничего нас не связывает. По большому счету Рик поступил правильно, и… От этого «правильно» становилось вдвойне досадно.
Но я постаралась не подать виду. Поднялась с валуна и вновь зашагала следом за драконом. А затем и вовсе его обогнала. Так, в тишине, не перекинувшись даже парой фраз, мы и добрались до того места, где я оставила свою лошадь. И тут пришлось забыть об импровизированном обете безмолвия.
– Взвод твою рать! – выругалась я, глядя на пустую коновязь.
Мою лошадь что… Угнали?! И плевать, что я сама ее до этого – тоже. Но за деньги же! И вообще, я с этой дохлятиной почти сроднилась!
– Признаться, я тоже на нее рассчитывал, – мрачно выдохнул Змей и пояснил: – Когда следил за тобой верхом, я перекинулся в дракона, но сейчас, если трансформироваться, к демонам полетят все заклинания, фиксирующие сломанные кости.
Ну да… Подозреваю, что и для здорового-то организма оборот был штукой не из приятных, а уж с травмами… Так что мы с Хантом затосковали по кобыле на пару. Ведь теперь до академии предстояло добираться пешком: извозчиков в округе не было ни одного.
– Далековато идти придется, – выдохнула я обреченно, прикидывая, сколько миль предстояло протопать. – Расстояние почти что марш-броска.
«Хотя в нашем исполнении получится скорее марш-ползок», – мысленно добавила я.
– Если назвать эту прогулку свиданием, будет звучать не столь пессимистично, – иронично заметил Рик.
– А у нас разве свидание? – хмыкнула я.
– Ну… По большинству признаков – да, – не растерялся Змей.
– И какие же это признаки? – приподняв бровь, уточнила я, включаясь в эту то ли игру, то ли в разговор ради разговора, основная цель которого – скоротать время. – Может, это всего лишь деловая встреча?
– Деловые встречи происходят в кабинетах, – хмыкнул Змей. – Опять же у нас атмосфера… Ночь, звезды…
– Вообще-то скоро утро, вон заря занимается, – поправила я и кивнула вправо, туда, где на горизонте и вправду пламенела полоска алого света.
Подумалось вдруг: иногда с таким исступлением ждешь его, утро нового дня. Но вокруг – лишь сумерки, пробирающие до костей своим холодом туманов, промозглостью. И ты не знаешь, в какой теплый плед закутаться, чтобы согреть свою душу. Потому-то и ждешь его, рассвета. Потому-то он так физически бывает необходим.
А сегодня этим рассветом был Рик. Отчего-то рядом с ним становилось теплее. И вовсе не от накинутой на плечи мужской кожаной куртки, которую отдал мне Змей, чтобы я не клацала зубами, пока мы шли по улицам города.
Куда больше меня согревали слова дракона, его жесты и просто то, что он рядом. Мы болтали о чем-то таком незначительном, что по отдельности и не важно вовсе, но все вместе составляет саму человеческую суть. О кофе и о том, чем ночь лучше дня, о детских воспоминаниях и подростковых мечтах…
– Знаешь, я как-то лет в четырнадцать ужасно хотел научиться петь серенады… – признался Рик, когда мы проходили мимо ратуши.
– И-и-и? – заинтересованно протянула я.
– И таки после нескольких лет упорного труда моя мечта сбылась. Я ужасно пою баллады. А мечтаю уже куда практичнее.
– И о чем ты сейчас мечтаешь?
– О еде. Свежей и вкусной. И чтобы ее было много.
Я на это улыбнулась. Ну да, типичное такое желание голодного мужчины. А если учесть, что регенеративные заклинания жрут прорву энергии, а та восполняется или едой, или накопителями, то ничего удивительного.
– Знаешь, я полностью разделяю эти твои нынешние мечты, – призналась, чувствуя, как сосет под ложечкой.
Но, даже несмотря на голод, на рассветную, очень бодрящую прохладу, на опасность, которую недавно пережили, на задание канцлера найти убийцу, на маячивший в последней главе эшафот… Несмотря на все это, здесь и сейчас, рядом со Змеем, было так спокойно и беззаботно, что я позволила себе расслабиться. А еще – поверить, что мне хватит сил изменить изначальный сюжет, а с ним и свою участь.
Оттого-то вопрос Змея и застал меня врасплох:
– А чего ты хочешь сейчас?
На миг задумавшись, я позволила себе непозволительную роскошь – откровенность.
– Не хочу быть злодейкой и закончить, как отец, на плахе… – вырвалось у меня. – Я хочу просто жить! Как обычная девушка, – сказала и осеклась, вспомнив, как мы встретились со Змеем. Потому поспешила уточнить: – Безо всяких принцев!
– А эльфов? – прищурившись, протянул Рик.
– И без эльфов тоже! – категорично ответила я. – Я мечтаю просто жить, учиться, влюбляться… Но с фамилией Тэрвин это, похоже, невозможно…
«А с клятвой верности канцлеру – тем более», – добавила я про себя.
– Ты сможешь, Бри, – уверенно выдохнул Змей и сжал мою ладонь, а после добавил: – А для невозможного – я буду рядом, чтобы помочь.
Я сглотнула, слова застряли в горле. Захотелось кинуться на шею Змею и поблагодарить его за то, о чем он даже не догадывался. За веру. Мне и в меня. Но я сдержалась и лишь посмотрела в темные глаза.
«Обещаешь?» – спросила Змея одним только взглядом.
«Да», – ответил мне дракон.
Это «да» было таким обнажающе честным, что я почувствовала себя… голой. Настолько, что захотелось прикрыться чем-то. Хотя бы ничего не значащими словами. Мысли суетливо заметались в голове, и я выпалила первое, что пришло на ум:
– Кстати, о мечтах насущных, съедобных и сытных… Там впереди пекарский квартал. Может, кто-то из булочников уже проснулся?
Рик, словно поняв причину такой резкой смены разговора, лишь улыбнулся уголками губ, на миг прикрыл глаза, а затем произнес:
– Трупный пепел! Все же здорово, когда кто-то разделяет твои ценности, желания и может подсказать, как их реализовать… – искушающее протянул Змей и добавил совершенно невинным тоном, как будто он только еду и имел в виду: – А я и забыл, что рядом Хлебный переулок.
В него-то мы и двинулись в путь. А спустя некоторое время Рик замер на месте, втянул носом воздух, словно ищейка. Повел им из стороны в сторону и, кажется, что-то учуял, а затем уверенно взял курс к одному из домов с шильдой, на которой красовалась полуграмотная надпись: «Кафа и кефля». И пусть знаний по грамматике у художника, может, и недоставало, или он просто литеру «и» за что-то лично не любил, зато красок и творческого рвения было в избытке. Так что на зрителей смотрела яркая и слегка озверевшая булочка с сыром – та самая кифле. И в чане… пардон, в чашке плескалось что-то коричневое и весело подмигивающее…
Ставни и дверь лавки оказались закрыты, но упорство Змея открывало и не такие запоры. Тем более над трубой в сером небе вился дымок, донося на хозяев: те уже проснулись и затопили печь.
Спустя каких-то десять минут упорного стука хозяин открыл дверь, а через четверть часа вынес нам свежую лепешку. Правда, одну на двоих. Зато большую. Видимо, засунул в печь первый кусок теста, чтобы побыстрее запечь и отдать столь настойчивому и слегка озверевшему покупателю.
И пусть хлеб был простой, без сыра или каких-то намазок, но для меня он сейчас был самой вкусной едой в мире. Обжигая пальцы, мы ели его и смеялись, идя по улочкам столицы.
И путь до академии, казавшийся таким длинным, как-то очень уж быстро закончился, и мы оказались у кованых ворот, которые только-только открылись. Издалека по звенящему чистотой утреннему воздуху разнесся плач иволги. Академия просыпалась…
Когда мы дошли до женского общежития, оттуда на утреннюю пробежку вышли две адептки.
– Ну вот и все. Дама нагуляна и препровождена до покоев, – иронично произнес Рик.
– Знаешь, похоже, это и вправду тянет на свидание, – улыбнулась я. – Прогулка под небом, опять же ужин…
– Кое-чего не хватает для полного сходства, – произнес Змей.
Я не успела спросить, чего именно, лишь ахнула, когда дракон прижал меня к себе. Змей же втянул воздух, прикрыв глаза, и медленно обреченно выдохнул, будто только что проиграл бой самому себе. А в следующий миг его губы накрыли мои.
Ощутила мужскую ладонь на своем затылке. Как пальцы зарылись в растрепанную косу. Как поцелуй стал настойчивее, откровеннее, глубже, порочнее. Змей словно провоцировал и ждал… Ждал, когда я его оттолкну, и потому торопился взять от этих мгновений как можно больше. Запомнить.
И я тоже этого хотела – взять с собой этот миг. Сейчас как никогда четко я ощутила, что завтра может для меня не наступить. Что все вокруг пронзительно реально. И не факт, что я дотяну до последней главы. Велика вероятность того, что меня убьют раньше. Наемник. Клятва верности канцлеру, или он сам за то, что провалила задание.
Потому-то, пока есть жизнь, ее нужно жить. На полную. Не откладывая на потом радость и счастье. И пусть оно будет таким вот, мимолетным, в поцелуе. Я возьму ее всю! Вместе с ощущениями сильных пальцев Змея, зарывшихся в мои волосы, вместе с нежностью его языка, запахом перца и инжира и этим пьянящим чувством, которое наполняло все мое тело так, что я плавилась и дрожала.
Или это Змей дрожал? Но Рик и не думал останавливаться и… Вспышка рядом с глазами на миг ослепила, заставив меня дернуться назад, а Змея – выпустить меня из объятий.
Лишь спустя несколько секунд, проморгавшись, я поняла, что это был всполох на браслете Змея.
– Вот дохлый тролль! – шипя не хуже злой гадюки, выругался Рик, деактивируя артефакт.
– Что это было? – уточнила я, чувствуя, как от чьего-то взгляда начинает печь затылок. Знакомого такого взгляда, порицающего. Так мог смотреть только мой напарничек.