Змей враз оказался рядом и обнял меня. Крепко, так, что и не вырваться.
– Извини, это был единственный способ освободить тебя…
– Засадив за решетку? – выпалила я, пытаясь отпихнуть Рика.
Но проще было сдвинуть гранитную плиту, чем Змея.
– Бри, я прошу, доверься мне… – прошептал дракон в абсолютной тишине.
И тут толпа на улице радостно взревела, а я вдруг почувствовала, как меня словно засасывает в какой-то водоворот. Будто душу вытягивает из тела. И она рванула куда-то в потоке. Сквозь стены.
Я увидела под собой толпу, отрубленную рыжую голову, отделенную от тела, из которого сочилась магия. Моя магия… И она тоже вплеталась в водоворот.
Меня закрутило в нем и выбросило в серость. Место без четких очертаний. Здесь не было черного и белого. Радости и злости. Лишь течение времени, перейдя которое душа шагала за грань.
А еще здесь было все знакомым… Я точно здесь была и… Воспоминания, недоступные в мире живых, вдруг начали обретать черты.
Раскручиваться, как кудель, от конца к началу. Вот я, Бриана Тэрвин, стою в рубище, со спутанной паклей рыжих волос и синяками на помосте, мне, а не моему мертвому двойнику, зачитывают приговор. Ветер ударяет в спину, словно подталкивая к колоде. Рядом с ней стоит палач, от которого несет жареной колбасой и чесноком. В его руке топор. Острое лезвие, отполированная рукоять…
Вот с рук снимают кандалы, исполняя мое последнее желание – умереть свободной. А я держу в голове матрицу переноса. Это мой последний шанс на спасение… Как же так получилось, что я оказалась тут?
Кудель воспоминаний разматывается назад, и вот я уже стою рядом с принцем на парковой аллее, он признается мне в любви со стеклянными от приворота глазами.
А вот я у расписания – разговариваю с принцем и смотрю на него, очарованная. Ричард мне тогда понравился. Да, именно так. Я не влюбилась в него. Но захотелось, чтобы он стал моим. Эгоистично? Да. Но сила, что бурлила тогда во мне, пьянила. Хотелось испытать ее пределы: смогу ли подавить волю дракошества? Ведь удалось же подчинить высшего духа, вызванного два года назад на погосте. И теперь он был моим тайным слугой… Почему бы и не провернуть подобное с наследником?
Это был вызов. И, глупая, переполненная сумасбродными амбициями, я его приняла. Не подозревая, куда все приведет. Ведь вокруг принца меж тем уже началась смертельная партия, скрытыми фигурами в которой были двое наемников…
А я оказалась для этой пары идеальным кандидатом на роль преступницы. Ведь кого-то же в итоге должны найти дознаватели? Так и вышло. А им на руку сыграло еще и то, что я совершила чернокнижный ритуал, приворожив высочество.
Вот только о любовном заклятье при оглашении приговора не было ни слова: нельзя было бросать и тень сомнения на репутацию Ричарда. Для всех врагов короны он был неуязвим! А громогласно заявлять о том, что наследника можно подчинить с помощью ментальных чар, – все равно что давать вору ключ от императорской казны. Так что для всех Бриана Тэрвин была повинна в покушениях лишь на свою соперницу Одри!
И вот я оказалась на эшафоте… потеряв все. Кроме силы. И призрака, который тоже, как выяснилось, не хотел обратно в безвременье. С помощью духа я всю ночь перед казнью создавала матрицу переноса. Идея давно почившего темного мага была проста: нельзя переместить в прошлое тело. Но если душа шагнет в реку времени и пойдет против ее течения, а потом выберется в нужной точке, то… Мое нынешнее сознание окажется в прошлом, и будет шанс все изменить.
– С чего ты вообще взял, что это сработает? – усомнилась тогда я, слушая призрака.
– А как, думаешь, пифии свои пророчества получают? – хмыкнул дух. – Тоже сознанием плывут по реке времени. Только вперед, а потом возвращаются в свое тело, которое якорь. И предсказывают. Начинающие пророчицы видят только самые крупные события – водопады и водовороты. А опытные и по мелким бурунам прибрежного течения могут на седмицу вперед погоду предсказать. Так что не переживай… К тому же другого выхода у нас нет, – заключил эфемерный.
– Это верно, – согласилась я и уточнила: – А для меня тогда что будет точкой выхода? Для пифии ее тело – это якорь. Но она-то живая. А я буду мертвая…
– Давай возьмем точку времени, где ты использовала свою силу по максимуму. Проводила ритуал, на котором выложилась. Там порог выхода из потока будет самым низким… И так для переноса выброс силы нужен колоссальный. Больше, чем просто выгорание одной, пусть и невероятно сильной, некромантки. А вот во время твоей смерти энергии должно хватить на перенос и на выход…
Я призадумалась, а потом вспомнила:
– Два года назад я тебя на погосте вызвала. Тогда прорву магии вбухала. Такая точка подойдет?
– Сгодится, – одобрительно хмыкнул дух, и мы приступили к созданию матрицы, провозившись с ней почти до самой казни.
И, когда лезвие топора коснулось моей шеи, я влила в плетение, которое держала перед своим мысленным взором, все силы…
Матрица была сложной, объемной, со множеством переменных. И… первой в своем роде. До нас с личом никто не отваживался на такое безумство – принести самого себя в жертву с сомнительными шансами на положительный результат. Но другого выхода у меня не было и…
Что-то пошло не так. Меня выбросило в течение времени, но поток оказался слишком быстрым, с водоворотами, и меня утянуло не туда. Не в тот мир.
Новое тело, только что родившаяся девочка, у которой случилась остановка сердца. И душа малышки ушла… Неонатологи пытались спасти тело, и я поняла: вот он, мой шанс, если я не хочу умереть окончательно.
Меня встретил новый мир. А родители нарекли Лизой… Вот только с каждым месяцем память Брианы Тэрвин угасала. Порой я кричала от отчаяния, что забываю себя. Но… это был крик новорожденной. И мама брала меня на руки, успокаивала.
Спустя полгода я уже не помнила себя прежнюю. Но так было, наверное, лучше. И я бы прожила обычную жизнь, как миллиарды людей. Но… случилась чертова молния. Столб. Бешеный выброс энергии. И, возможно, именно она стала той последней каплей, которая раскрыла матрицу до конца.
А душа, освобожденная от умершего тела, рванула обратно, в родной мир, в исходную точку. Только в сознании уже крепко проросли новые ценности, понятия, мировоззрение, культурный код, и, чтобы я не сошла с ума от перемещения, мозг, ухватившись за подсказку, совершил подмену. Ты же читала книгу? Читала. Вот пусть твое прошлое и станет ее сюжетом!
Да, наверняка тот роман в телефоне был не об Одри и Ричарде, но мой разум подменил понятия. Прошлое стало сюжетом. И оно же мне мстило! И затянуло-таки меня в свою петлю времени.
Да, казнили в этот раз настоящую преступницу. Правда, уже мертвую. Только она успела вобрать часть моей силы тогда, в кладовой, когда перчаткой сдирала облик. И именно эта часть утекла в реку времени и потянула всю меня за собой…
Вот так… Я отчаянно пыталась все изменить, переломить ход истории, но не получилось… Дальше определенной метки, видимо, Бриане Тэрвин не перешагнуть. Эшафот – моя личная плотина.
И, словно вторя моим мыслям, течение у берега подхватило меня и понесло через стремнину на противоположную сторону реки, словно говоря: ну наконец-то ты, глупая, смирилась…
Поток становился все быстрее, стремительнее, меня накрывало уже с головой, словно подгоняя. Ну же. Ну… Я била руками по воде, выныривая лишь на краткий миг, ни на что не надеясь, но все равно отчаянно сопротивляясь и…
Я увидела его! Дракона. Его алое тело словно обвивала дымка тьмы. Моей тьмы! Неужели и Рик… Умер?
Змей же, словно слепец, повернул голову в одну сторону, в другую. Будто не видя, но прислушиваясь к ощущениям, а затем прямиком понесся на меня.
Его огромные крылья распахнулись, создавая вихрь. Я почувствовала, как вода вокруг меня замедлилась, и вот уже мощные лапы дракона схватили меня за талию. Он вырвал меня из водоворота и начал подниматься все выше, а река, когда-то пугающая и свирепая, теперь казалась лишь серой полоской на сером же фоне. Вот только теперь у течения появилось маленькое ответвление, протока, которая какое-то время тянулась параллельно с основным руслом, а потом вновь впадала в него.
«Новый вариант событий. Таких, которые не нарушат всего течения, но останутся в истории», – пришла на ум мысль. Это было последнее, о чем я подумала перед тем, как глаза закрылись сами собой, чтобы открыться уже в реальности. Моей. И точно не книжной.
Рик, весь напряженный, осунувшийся, держал меня на руках. А я лежала на полу все той же камеры. И как же это было хорошо…
Мои губы вдруг сами собой начали растягиваться в счастливую улыбку. Я смотрела шальными глазами на своего мужчину. Надежного, как удар клинка в сердце, и единственного, как последний шанс… Змея, который обещал, что достанет меня даже с того света. И он достал!
– Я говорил, как безумно люблю тебя? – выдохнул Рик, глядя на меня, очнувшуюся, словно боялся поверить, что все позади, я жива и это не сон.
– И это безумие взаимно, – прошептала я, чувствуя, как и правда схожу с ума – от счастья.
А вот канцлеру, как выяснилось позже, было не до радости. Он, сам того не зная, потерял меня. Дважды.
Ведь казнь Брианы Тэрвин могла лишь ослабить клятву крови: та ведь тем крепче, чем больше в ней уверен тот, кому зарок принесен. И если бы Грач принял мысль, что его агента казнили, то и сила моих слов бы ослабла.
Но случилось так, что я и в самом деле умерла. На краткий миг, но оказалась в Нави. И… клятва исполнилась до конца. «…служить до самой своей смерти», – произнесла я два года назад, стоя перед канцлером и рассекая клинком руку. И исполнила обет.
Так что я была теперь окончательно свободна. И мертва. Для всех, кроме Рика. Который поступил в лучших драконьих традициях: схватил меня и утащил в свою пещеру… Ну хорошо, не в пещеру, а в дом. Хотя правильнее было бы назвать это особняком.
И, занося меня через порог спальни, Змей искушающее спросил: