Нетли с трудом доволок массивного, шатко стоящего на ногах Йоссариана до свободного столика.
– Ты что – спятил? – испуганно шипел он. – Это же подполковник Корн! Ты что – спятил?
Йоссариану хотелось еще немного выпить, и он пообещал Нетли, что спокойно уйдет, если тот принесет ему стаканчик виски. Потом потребовал еще два. А когда Нетли удалось наконец доставить его к выходу, в дверях, отряхиваясь, как утка, и громко шлепая по полу размокшими башмаками, появился капитан Гнус.
– Ну, оглоеды, теперь-то уж вам точно не выкрутиться, – жизнерадостно объявил он, выбираясь из лужи, которая натекла с его плаща. – Мне только что звонил подполковник Корн. Знаете, чем вас встретят над Болоньей! Клееметами Лепажа, у-ху-ху-ху-хо! Они склеивают на лету звено самолетов в одну вонючую кучу.
– Бог ты мой, так это, стало быть, правда? – пронзительно вскрикнул Йоссариан и в бессильном ужасе привалился к Нетли.
Откуда-то, пошатываясь, вынырнул Дэнбар.
– Бога нет, – наставительно сказал он.
– Помоги мне. Его надо отвезти в палатку.
– Кто сказал?
– Я сказал. Глянь-ка – вот это дождище!
– Надо добыть машину.
– Давайте угоним джип Гнуса, – сказал Йоссариан. – Я всегда так делаю.
– Да разве теперь угонишь машину? С тех пор как ты начал их угонять, когда тебе в голову взбредет, никто не оставляет в замке ключи.
– Загружайтесь, – предложил пьяный Вождь Белый Овсюг, подъехав к ним в крытом джипе. Они залезли в машину, и Вождь Белый Овсюг резко рванул с места, так что их придавило к спинке сиденья. Обруганный Овсюг весело заржал и, выехав со стоянки, сразу же уткнулся бампером в крутую насыпь на краю дороги. Осыпая его проклятиями, они беспомощной грудой повалились вперед. – Я забыл повернуть, – объяснил он.
– Ты бы поаккуратней, – предостерег его Нетли. – У тебя вон даже фары не включены.
Вождь Белый Овсюг воткнул заднюю передачу, развернулся и на предельной скорости помчался по дороге. Шины влажно шуршали, черная полоса асфальта стремительно неслась им навстречу.
– Да не гони ты как оглашенный! – крикнул ему Нетли.
– Гони сперва к вам, чтоб я помог уложить его в постель. А потом отвезешь меня.
– Это еще кто тут такой?
– Дэнбар.
– Эй, включи фары! – заорал Нетли. – И смотри на дорогу.
– С фарами у меня полный порядок. А Йоссариан здесь? Я ведь вас, оглоедов, только из-за него сюда и пустил. – Вождь Белый Овсюг неторопливо повернулся, чтобы взглянуть на заднее сиденье.
– Да смотри же ты на дорогу!
– Йоссариан, ты здесь? А, Йоссариан?
– Здесь, Овсюг, здесь. Жми давай домой. А тебе, Дэнбар, я должен задать один вопрос. Почему ты так уверен?
– Видите? Я же говорил вам, что он здесь!
– Это в чем же я уверен?
– А про что мы с тобой толковали?
– Думаешь, про что-нибудь важное?
– Вроде бы да. А там Бог его знает.
– Бога нет.
– Вот, значит, про что мы толковали, – подхватил Йоссариан. – Ну и почему ж ты так уверен?
– Ты уверен, что включил фары? – вклинился Нетли.
– Ясное дело, уверен. И чего он от меня хочет? Это ж ему из-за дождика кажется с заднего сиденья, что впереди темно.
– Ох и лихой же дождик!
– А главное, затяжной. Дождик, дождик…
– Лей, лей, лей!
– На Йо-Йошку весе…
– … лей!
– Он с милашкой…
– … скок, скок, скок…
– … на лужочке под сто…
Вождь Белый Овсюг не заметил поворота и загнал джип на самый верх крутой насыпи, которая тянулась вдоль дороги. Мотор заглох, джип начал соскальзывать вниз и, перевернувшись набок, мягко плюхнулся в грязь. Настала тревожная тишина.
– Эй, все живы? – приглушенно осведомился Вождь Белый Овсюг. Все были живы, и у него вырвался облегченный вздох. – Вот она, моя вечная беда, – пожаловался он. – Никогда я никого не слушаю. Меня, к примеру, уговаривают включить фары, а я не желаю слушать.
– Я уговаривал тебя включить фары.
– То-то вот и оно. Мне говорят, а я не желаю слушать, верно?.. Эх, нам бы сейчас выпить. Эге, да мы и выпьем! Глядите-ка, она, оказывается, не разбилась!
– А машина-то промокает, – сказал Нетли. – Меня мочит дождик.
Вождь Белый Овсюг откупорил бутылку с виски, отхлебнул из нее и передал назад. Нетли пить отказался – он безуспешно нащупывал ручку двери, – а все остальные выпили, выпрастывая кое-как руки и головы из общего клубка. Потом бутылка упала, раздался короткий стук – это она ударилась о голову Нетли, – и виски потекло ему за шиворот.
– Эй, надо выбираться отсюда! – конвульсивно дергаясь, заорал он. – Мы все здесь захлебнемся!
– Есть тут кто-нибудь? – встревоженно крикнул сверху Клевинджер, зажигая фонарь.
– Это Клевинджер! – весело завопили они и попытались втащить его через окно в машину, когда он спустился с насыпи, чтобы им помочь.
– Полюбуйся на них! – с возмущением крикнул Клевинджер Маквоту, который сидел, ухмыляясь, за рулем штабной машины. – Лежат вповалку, как упившиеся дикари. И ты здесь, Нетли? Вот уж от тебя я этого не ожидал! Ну ладно, помоги мне вытащить их отсюда, пока они не поумирали от воспаления легких.
– А что, неплохая мысль, – рассудил Вождь Белый Овсюг. – Я, пожалуй, умру от воспаления легких.
– Это почему?
– А по тому самому, – откликнулся Вождь Белый Овсюг и, нежно прижимая к себе бутылку, улегся в лужу.
– Нет, вы полюбуйтесь на него! – с негодованием воскликнул Клевинджер. – Вставай, Овсюг, мы отвезем вас всех домой.
– Всех не выйдет. Кому-то надо остаться, чтобы помочь Овсюгу с машиной – она ведь из автопарка, а значит, он взял ее под расписку и должен вернуть.
– Это капитан Гнус должен ее вернуть, – горделиво оповестил их Вождь Белый Овсюг. Он откинулся на спинку сиденья и матерно заржал. – Я угнал ее от офицерского клуба, а ключи у меня те самые, про которые Гнус думает, что сегодня утром он их потерял.
– Ах, чтоб меня! За это надо выпить.
– Может, хватит пить? – начал ворчать Клевинджер, как только Маквот тронулся с места. – Вам бы посмотреть на себя со стороны. Вы же скоро упьетесь до смерти или утонете в какой-нибудь луже.
– Если только не улетаемся до смерти в небе.
– Поддай, поддай газку! – принялся подзуживать Маквота Вождь Белый Овсюг. – И выключи фары. Без фар тут сподручней.
– Доктор Дейника прав, – продолжал ворчать Клевинджер. – Люди разучились беречь свою жизнь. На вас же просто страшно смотреть!
– А ну вылазь из машины, губошлеп, – скомандовал ему Вождь Белый Овсюг. – И все вылазьте, кроме Йоссариана. Где Йоссариан?
– Отстань, чумазый черт, – с хохотом оттолкнул его Йоссариан. – Ты же весь в грязи!
Клевинджер переключился на Нетли:
– А вот ты, признаться, меня удивил. От тебя за милю разит перегаром. Кто, скажи на милость, убережет Йоссариана от неприятностей, если ты будешь вместе с ним пить? Он же мог опять сцепиться с Эпплби. – Услышав смешок Йоссариана, Клевинджер окинул их всех встревоженным взглядом. – Неужели-таки сцепился?
– Нет, на этот раз он к Эпплби не цеплялся, – сказал Дэнбар.
– Да уж, на этот раз я нашел кой-кого поинтересней.
– На этот раз он сцепился с подполковником Корном.
– Не может быть! – сдавленно пролепетал Клевинджер.
– Этот все может, – одобрительно объявил Вождь Белый Овсюг. – Стало быть, надо выпить.
– С ума можно сойти! – ужаснулся Клевинджер. – Ну зачем тебе понадобилось цепляться к подполковнику Корну?.. Эй, что там со светом? Почему впереди темно?
– А это я выключил фары, – объяснил ему Маквот. – Вождь Белый Овсюг, оказывается, прав. Без фар-то оно сподручней.
– Да ты что – спятил? – выкрикнул Клевинджер и торопливо нырнул вперед, чтобы включить потухшие фары. Потом, срываясь на истерику, злобно крикнул Йоссариану: – Ты видишь, что творится? Они же все тебе подражают. А если к утру дождь кончится и нас пошлют на Болонью? В хорошенькой вы будете форме!
– Где уж там кончится! Такой дождина может лить до скончания века.
– А дождя-то нет, – послышался чей-то голос, и все мгновенно умолкли.
– Ох и худо вам, оглоеды, – сочувственно пробормотал после тяжкой паузы Вождь Белый Овсюг.
– Так что – нету уже дождика? – смиренно спросил Йоссариан.
Маквот выключил стеклоочистители, чтобы все стало ясно. Дождь кончился. Небо начало расчищаться. Сквозь легкий туман ярко светила луна.
– Двум смертям не бывать, – трезвея, пропел Маквот и осекся. А потом совершенно трезво закончил: – На одну наплевать.
– Ничего, парни, – сказал Вождь Белый Овсюг. – Взлетная полоса здорово раскисла, сегодня все равно не взлетишь. А к завтрему, глядишь, опять соберется дождь.
– Ты позорный, пакостный, похабный ублюдок! – донесся до них пронзительный вопль Обжоры Джо, как только они приблизились к палаткам своей эскадрильи.
– Господи, так он, стало быть, уже здесь? Его же услали на связном самолете в Рим!
– Уухх! Уууухххх! Уууууууухххххххх! – завывал в своей палатке Обжора Джо.
– От него ведь и заикой можно стать, – содрогнувшись, прошептал в унынии Вождь Белый Овсюг. – А где, интересно, капитан Флум?
– Вот от него-то уж точно можно стать заикой. Я столкнулся с ним на прошлой неделе в лесу, и он жрал какие-то дикие ягоды. У себя в трейлере он теперь никогда не ночует. А выглядит как жуткий леший.
– Обжора Джо боится, что его пошлют на Болонью, если кто-нибудь получит освобождение по болезни – даром что врачебного приема сейчас нет. Видели вы его той ночью, когда он попытался пристрелить Хавермейера и свалился у палатки Йоссариана в противоналетную щель?
– Уухх! Уууухххх! Уууууууухххххххх! – завывал Обжора Джо.
– А хорошо все же, что Флум не шляется теперь в столовую. С этими своими «Сол, передай мне, пожалуйста, соль»…
– Или «Флетчер, можно попросить у вас кетчуп?»…
– Или «Фред, нельзя ли мне получить мой обед?»…
– А ну отойди! Отойди, тебе говорят, похабный ублюдок! – завывал Обжора Джо.
– Теперь мы по крайней мере знаем, что ему снится, – кисло пробормотал Дэнбар. – Ему снятся похабные ублюдки.