Не раскрывая глаз, существо оскалило тонкие кривые зубы. Полы плаща рванулись в разные стороны и захлопали, захлопали гигантские кожистые крылья, нагоняя ледяной ветер, а с ним парализующий ужас и вонь свернувшейся крови. Серый закричал, забился в простынях, переполненный ужасом, но готовый драться, драться, во что бы то ни стало…
…и проснулся, сипя пересохшим горлом, на конечной станции маршрута Москва – Петрозаводск.
Черный плащ, виднеющийся вдалеке, на поверку оказался штендером с рекламой кофейни. Невидимая снежная лапа с ледяными когтями-иглами сжала затылок. И отпустила. Серый потер глаза, зевнул с оттяжкой.
– Как доехал? Да нормально доехал. – Он крепко обнял Жана, похлопав его по спине.
И ничего ему не рассказал.
На встречу с друзьями Жана Лена оделась подчеркнуто нейтрально. Черные кроссовки, синие спортивные брюки с высокой талией и белая футболка с бестолковой, но смешной надписью «ФРИДОМ». День обещал быть жарким, но на всякий случай в крохотном рюкзаке лежала свернутая в рулон толстовка. Лена знала, что Жан не из тех, кто стыдится ее внешнего вида или указывает, что ей носить. Для парня он вообще оказался неожиданно чутким и внимательным. Просто Лена считала, что не стоит с ходу шокировать незнакомых, близких и дорогих Жану ребят полным готическим макияжем. Даже самой себе Лена отказывалась признаться, что попросту устала от готики. Старые увлечения отмирали медленно.
Тряхнув собранными в хвост светлыми волосами, Лена последний раз крутанулась перед зеркалом, нашла себя чертовски хорошенькой и, заперев дверь, вприпрыжку поскакала по ступенькам, мурлыча под нос что-то легкомысленное. Лишь перед самым выходом из подъезда остановилась, собралась. Потому что появляться на улице с улыбкой до ушей не готично. Особенно если это твой собственный двор, где все тебя знают с абсолютно не готичных пеленок.
Рядом с Жаном стоял невысокий щупленький мальчик в рубашке поло. Сергей, он же Серый, он же Сереня. Лена знала его по фотографиям и рассказам Жана. Серый посмотрел наверх, на приметную башенку-ротонду, выделяющую Ленин дом из ряда таких же сталинских пятиэтажек, составляющих улицу Пушкина.
– Дом с башенкой, – вместо приветствия мечтательно сказал Серый. – Всегда хотел там побывать.
– Даже я ни разу там не была, а я тут с рождения живу. – Лена улыбнулась, открыто, по-дружески. Было в Сером что-то от младшего брата, какая-то скрытая потребность в защите. Возможно, из-за роста. Лена, будучи на два года младше, оказалась выше почти на голову. И в то же время вопреки телосложению ощущалась в нем скрытая сила, которая не спасует даже перед самым крупным противником. Что-то подобное Лена чувствовала в Жане. Спокойное бесстрашие, готовое идти до конца. Серый ей сразу понравился.
– Эмм… Серега, это Лена… моя…
– Не надо, – Серый обезоруживающе улыбнулся Лене. – Мне кажется, мы с тобой знакомы не меньше, чем с этим доходягой. Он про тебя часами может рассказывать. – Серый по-братски хлопнул Жана по спине, и тот смущенно пробормотал:
– Ну так прям и часами.
Серый расхохотался. А Лена неожиданно положила руки Жану на плечи и – что крайне редко позволяла себе на людях – звонко чмокнула в уголок губ.
– О, кто это у нас тако-о-ой ми-и-илый! – поддразнила она.
– Спелись, – мрачно констатировал Жан. – Ладно, юмористы, давайте пока к «Большому». Там летнюю террасу собрали. Поедим мороженого, подождем Тоху. Звезда запаздывает.
Тогда Лена не придала значения этому выражению. Равно как и такой чуждой Жану колкости. Но когда на террасу ресторана вошел Тоха, Лена чудом не выронила ложечку с мороженым.
Он плюхнулся в кресло с развязной ленцой, блеснув отражением в солнцезащитных очках. Светлая футболка с принтом хмурого мускулистого бульдога обтягивала рельефный торс, рыжие волосы пострижены и уложены волосок к волоску, виски высоко выбриты. Узкие синие джинсы открывали лодыжки, и Тоха специально закинул ногу на ногу так, чтобы выставить напоказ и дорогие кроссовки на высокой подошве, и небольшую татуировку на косточке. Еще до того как поздороваться, он поймал за локоть проходящую мимо официантку и тоном усталого прожигателя жизни попросил:
– Заинька, четыре колы на этот столик, будь добра.
От Лены не укрылся удивленно-брезгливый взгляд официантки – девушки, лет на десять старше Тохи. «Твоих заинек волки в лесу доедают, зайчик», – читалось в нем. Однако конфликтовать официантка не стала, лишь страдальчески закатила глаза и покачала головой, словно не веря своим ушам.
– Спасибо, мне не нужно, – вдогонку ей крикнула Лена.
Тоха криво ухмыльнулся:
– Ой, расслабься, я плачу.
– А ты не плачь, не надо.
Импровизация получилась так себе, но Лена заметила, как хмыкнул Серый, а на выбритых висках Тохи набухли толстые венки.
– О-хо-хо! Да ты, дружище, не побоюсь этого слова, хипстер! – поспешил снять напряжение Жан. – Ты, наверное, еще и видеоблог ведешь?!
– Ты же знаешь, что веду, – буркнул Тоха.
– Знаю, конечно. Выдохни, чего напрягся-то? Я просто… ну, неожиданно, знаешь. Я думал, Серый, москвич наш, в таком виде приедет. У тебя там, в Красноярске, что, все так ходят?
– Нет, только самые красивые, модные и богатые.
– И еще ты, – не удержалась от язвительной реплики Лена, подразумевая, что Тоха какой угодно, но только не красивый, модный и богатый.
– И я, – Тоха благодушно кивнул, не заметив подколки.
Официантка принесла три запотевших стакана колы. Уходя, она подмигнула Лене, и та еле сдержала смешок.
– Так, ладно, модник-сковородник. Знакомься, это Лена, моя девушка, – чувствуя, что разговор не клеится, Жан попытался перехватить инициативу. – Лен, а это Тоха…
– АнтониоДрэгонСлэер, это мой канал в «телеге», – перебил Тоха, – подписывайся.
– Конечно, непременно! – елейно улыбнулась Лена, но даже не потрудилась достать телефон.
– Слышь, ДрагонСлэер, блин, утомил уже! – вмешался Серый. – Столько лет не виделись, а ты ведешь себя хуже контекстной рекламы!
– Оу, Сереня, брейк! Это же просто работа, джаст э бизнес, сечешь? Чем больше фолловеров, тем больше рекламы. Чем больше рекламы, тем больше денег…
– Так ты сюда работать приехал или отдыхать? Ты нам все уши прожужжал: давайте соберемся, давайте соберемся! Твоя идея. Ну?! Собрались. Дальше-то что? Лекция «Как раскрутить свой канал»?
Маленький безобидный Серый, оказывается, умеет быть жестким, с удивлением отметила Лена. На секунду ей показалось, что Тохе стало стыдно за свои неуместные понты, за хамоватую развязность. Но только на секунду. Тоха собрался на удивление быстро. Киношным жестом снял очки, явив карие глаза в обрамлении светлых, почти прозрачных ресниц.
– Ладно, старики, тема такая! Мы втроем – в Пещере Летучей мыши! Все рыцари в сборе, как в старые добрые. Что скажете? Пофоткаемся, может, видос запишем… И вообще, вы ж там сами ни разу не были? Жан, даже ты, верно?
– И не тянет, если честно, – хмуро ответил Жан.
– Подписываюсь под каждым словом, – кивнул Серый.
– Да камон! Неужели самим неинтересно? Это же… это же… – Тоха пощелкал пальцами, подбирая сравнение. – Как невыполненный квест в игре! Он, может, не слишком важный, но висит, собака такая, глаза мозолит. Из-за этого постоянное ощущение чего-то несделанного. Ну же, признайте! Это наш невыполненный квест.
Серый нехотя кивнул, а за ним и Жан. Чувствуя себя новичком на собрании тайного общества, Лена с любопытством наблюдала за мальчишками. Хотя в целом контекст ей был понятен. Несколько лет назад они совершили маленький (а может, и не маленький, как посмотреть) подвиг: выследили и убили древнее существо, которого, как считалось, и в природе-то нет. Без помощи взрослых – им тогда вообще никто не поверил. А теперь Тоха предлагает друзьям посетить ту самую пещеру, из которой эта тварь выползла, выйдя из многовековой спячки. Долгое время туда никого, кроме ученых и специалистов, не пускали: ведь помимо разветвленной системы тоннелей там обнаружились и кости жертв, накопившиеся за многие века, и останки сородичей гигантской летучей мыши, которых она, видимо, и сожрала от голода, и даже наскальные рисунки. Так что да, что-то в предложении Тохи действительно было.
– А знаешь, что-то в этом действительно есть, – будто прочитав ее мысли, сказал Жан.
– Резонно, – кивнул Серый. – Можно, пожалуй. Только, чур, потом на карьер! Что я, зря плавки надел?
Все рассмеялись, и Лена подумала, что впервые смех этот звучит непринужденно. Как должно между друзьями. Когда они уходили, Тоха задержался, рассчитываясь за напитки. Жан взял Лену под руку. Его дыхание щекотало ухо, когда он грустно сказал:
– Он вообще-то не такой. Ну, обычно.
Лене очень хотелось ответить, что когда-то Тоха был не такой. А сейчас он именно такой. Но вместо этого она нежно боднула Жана головой в плечо, давая понять, что все в порядке.
Хотя все уже было не в порядке.
Совсем не в порядке.
И вовсе не из-за Тохи.
Пещеру Летучей мыши оборудовали по высшему разряду. Власти хотели сделать из нее историко-культурный объект мирового уровня не только на словах, но и на деле. На берегу Онего построили туркомплекс, с небольшой гостиницей, рестораном карельской кухни, магазинчиком сувениров и огромной парковкой. При спуске в Пещеру развернули тематическую экспозицию под открытым небом – два десятка информационных стендов да столько же представителей карельской фауны, выполненных из дерева и металла.
Дядя Гриша велел не разбредаться, и группа уныло шаталась по выставке, фотографируясь с фигурами лосей, медведей и даже самой виновницей – летучей мышью, или, как гласила табличка на раскинувшей крылья скульптуре, «vespertilio nosferato». Новая знакомая, яркая Варя, вернулась к друзьям-скалолазам. Они держались чуть наособицу, шутили какие-то свои, одним им понятные шутки – в общем, бесили Ярика как могли. Верный друг Славка, сгибаясь под тяжестью рюкзака, ходил как в воду опущенный.