– Притормози! Так, теперь отпускай тихонько! Стой! Дай отдышусь. Теперь давай помаленьку…
Ломкий голос Славки доносился будто из другого измерения. Как знать, может, так оно и было. В любом случае от звука его голоса Ярику становилось легче. Страх отступал, а в дрожащих ногах прибавлялось сил. Пусть такой же испуганный, но друг стоял наверху, тоже упираясь ногами в камень, крепко держа в руках его, Ярика, жизнь.
По внутренним ощущениям, Ярик спустился уже метров на двадцать. Он понимал, что может ошибаться, но потихоньку начинал беспокоиться, хватит ли веревки. Сколько там в мотке было-то? Метров тридцать? Пятьдесят? Замерить они не догадались. Борясь со страхом, Ярик через плечо поглядел вниз – и в этот раз едва не вскрикнул от радости: желтый луч растекся широким пятном. Под ним, в каких-то трех-четырех метрах, находилась ровная поверхность. Вскоре ноги Ярика коснулись камня, и он крикнул:
– Славка! Я стою! Тут что-то есть! Отпусти веревку на пару метров, я пройдусь.
– Яр, ты поторопись, брат! Мне кажется, тут тоже… что-то есть.
В пещере звук разносился легко и почти без искажений. Ярику показалось, что Славка стоит совсем рядом. И что в голосе его страх постепенно перерастает в ужас.
Веревка провисла, опустилась на каменный пол тремя свитыми кольцами. Ярик прошелся налево, но буквально через пару метров разочарованно отступил. Площадка здесь полого уходила вниз, где резко обрывалась. Ярик бросил туда камешек и долго ждал звука удара. Но так и не дождался. Предчувствуя поражение, он направился вправо. Площадка здесь сужалась, прижимаясь к стене, а под ногами превращалась в какую-то гребенку. Ярик сделал шаг, другой – и остановился, словно громом пораженный:
– Славка, блин! Это ступеньки! Здесь лестница, прикинь?!
– Я спускаюсь! – донесся ответ.
– Что? Нет, погоди! А вдруг она никуда не ведет?
– Я спускаюсь, Ярик. Отвяжи веревку и отойди в сторону. Я… я не очень представляю, как я это сделаю, так что… Короче, не хочу упасть тебе на голову.
– Славка, да стой ты! – Ярик попытался образумить друга. – Давай сперва рюкзаки спустим, и…
– Нет времени, я спускаюсь! – Славка сдавленно всхлипнул. – Оно идет за нами!
Ярик не стал спрашивать «кто». Непослушными пальцами он принялся терзать тугие узлы, когда задергался трос. Голос Славки затих, но тишина пещеры не была полной. Откуда-то сверху посыпались мелкие камни, раздались резкие щелчки, похожие на механический смех.
– Берегись! – истошно завопил Славка.
Ярик задрал голову, и увидел, как на него, разрастаясь в размерах, стремительно несется оранжевое пятнышко. Он рванул узлы изо всех сил, так, что чуть не сорвал ногти на указательных пальцах. Но веревка поддалась, и Ярик успел отпрыгнуть за пару мгновений до того, как сверху с диким воплем съехал увешанный рюкзаками Славка. Он с силой ударился ногами, споткнулся и устоял лишь потому, что вцепился в Ярика. Бледное призрачное лицо Славки обжигал ужас.
– Бежим! – прохрипел он.
Над ними раздался скрежет, какое-то громкое копошение. Пара камней размером с человеческую голову с грохотом обрушилась совсем рядом. Короткие щелчки перешли в ритмичный стрекот, и уже не оставалось сомнения, что нечто невидимое смеется над двумя маленькими перепуганными человечками. Ярик не удержался, взмахнул рукой, направляя свет наверх, вдоль свободно болтающейся веревки. То, что он там увидел, не поддавалось описанию. Словно сама ночь ожила, отрастила тонкие угловатые лапы и, впиваясь когтями в крошащийся камень, спускалась за ними. Два ярко-красных пятна размером с блюдце сверкнули в вышине. Ярик схватил друга за руку и потащил к лестнице.
Неудобные, слишком высокие и слишком длинные ступени явно делались не для людей. И все же мальчишки летели по ним как на крыльях. Даже тучный Славка, ухая как филин, несся огромными прыжками, безостановочно вопя что-то нечленораздельное. Ярик и сам кричал, громко, истерично, словно надеялся криком отпугнуть эту чудовищную громадину, неторопливо, но неутомимо ползущую следом за ними. Все чаще сыпались камни, все ближе звучал хищный стрекочущий смех. Скрытое во мраке существо настигало их, Ярик чувствовал это спиной, вставшими ежиком волосами на затылке.
– Туда! – заорал Славка.
Он первый заметил, что гигантские ступени ведут к округлому отверстию, высотой в человеческий рост. Короткий рывок – и друзья остановились на входе, с опаской просвечивая фонарями новое незнакомое место. Ярик никак не мог восстановить дыхание.
– А если это его логово?! – закричал он.
– Нет! – Славка замотал головой. – Слишком маленькое! – И первым ворвался в тоннель.
Ярику ничего не оставалось, как нырнуть следом.
– Маленькое?! – кричал он на бегу. – Маленькое?! Да какого оно размера тогда?!
Когда тоннель круто изогнулся, Ярик бросил за спину короткий взгляд – и чуть не застыл как соляной столп. Два красных пятна качались у входа, не в силах пробраться дальше. Только были они теперь размером не с блюдце, а с большую тарелку.
Только когда тоннель расширился, превратившись в небольшую пещеру, и Славка рухнул без сил, Ярик понял, что все это время друг волок на себе два полных рюкзака. Сгорая от стыда, Ярик упал на колени, помогая ему выпутаться из лямок. Славик шипел и дергался, как неуклюжий тюлень. Наконец ему удалось сесть и вытянуть руки. Ярик не сдержал сочувственного возгласа: кожа на ладонях покраснела, а местами была содрана почти до мяса.
– Уф-ф-ф-ф… могло быть хуже, – сквозь зубы выдохнул Славик. – Я, когда съезжал, догадался Вариным рюкзаком веревку обернуть.
– Голова! – восхитился Ярик. – Я бы ни за что не додумался.
Оба они понимали, что бытовым разговором пытаются заглушить пережитый ужас, и ничего не имели против этого понимания. Сейчас простые и спокойные слова были им необходимы как воздух.
– А вот с ногами… даже смотреть боюсь. – Славик развел колени в стороны, взглянул на бедра – и скривился от боли. – Бли-и-ин… пока не видел, было вроде терпимо!
Ярик посветил фонарем. Джинсовая ткань, плотная и грубая, не смогла противостоять силе трения и расползлась на лохмотья, местами потемневшие от крови.
– Же-е-есть! – почти восхищенно протянул он. – Знаешь, брат, когда выберемся, я про твой прыжок буду всем рассказывать. Отныне он – в моем личном топе самых безбашенных поступков!
Славка кивнул, пряча глаза. Ярик сделал вид, что не заметил написанную на его лице гигантскую надпись – «если выберемся». Он стянул через голову футболку и принялся рвать ее на лоскуты, стараясь отрывать по всей окружности. В подземелье было не холодно, скорее душновато, но кожа, лишившись даже такой эфемерной защиты, пошла мурашками.
– Ты чего это? Не надо! – запротестовал Славик.
– Ничего, у меня еще курточка есть. Так, дай-ка руки. – В своем рюкзаке он отыскал Варину бутылку с водой, но Славка проворно спрятал руки за спину:
– Не, так нельзя! Воду надо беречь!
– Тебя надо беречь, – буркнул Ярик. – Подхватишь заражение, температуру, свалишься – и как мне тебя тащить потом? И на кой мне тогда вода эта? Давай руки, не выпендривайся.
Славка послушно подставил ладони, и лишь шумно сопел, когда Ярик промывал и заматывал обрывками футболки его раны. На пару кое-как перебинтовали и Славкины бедра. Потом долго, нарочито медленно подкреплялись бутербродами, по одному на брата. Наконец, слизнув с ладони последнюю крошку хлеба, Славка с тоской посмотрел на Ярика:
– Надо идти, да?
– Да, брат, – кивнул Ярик. – Надо выбираться отсюда.
Они наскоро пересобрали рюкзаки, распределив вес поровну. Ярик все норовил облегчить ношу друга, но Славка оказался непреклонен. Лишь попросил помочь ему взгромоздить рюкзак на спину – держаться за лямки ранеными руками было больно.
Ярик давно отмотал фонарь от предплечья, и теперь крепко сжимал пластиковый корпус в ладони, гадая, насколько еще хватит аккумуляторов. Свет слабел, но пока его было достаточно, чтобы идти, не опасаясь свалиться в яму или расщелину. Спасительный тоннель оказался однообразным и практически прямым. Иногда он забирал чуть правее, иногда становился чуть ниже. Но даже в самых высоких его местах Ярик мог достать потолка пальцами.
Мальчишки ступали почти неслышно – мягкие подошвы кроссовок скрадывали звук – и потому сразу услышали далекое ритмичное топанье. Они остановились, переглянулись – и перешли на легкий бег. Чужие шаги не приближались, но и не отдалялись. Они даже не ускорились, сохраняя размеренность, словно незнакомец все время держался чуть позади, отбивая ритм только для того, чтобы обозначить свое присутствие.
Когда появилась первая развилка, ребята на мгновение растерялись. Но Ярик быстро рванул Славку за руку, увлекая в левую ветку. Фотографическая память давно подсовывала ему все прочитанные статьи про лабиринты, и Ярик помнил: чтобы выбраться, нужно всегда поворачивать в одну и ту же сторону, а в тупике разворачиваться на сто восемьдесят градусов. Можно было идти направо, куда все это время изгибался тоннель, но Ярик рассудил так, что именно туда и пойдет обладатель негромких, но уверенных шагов. Особенно если его немного направить.
– Постой секунду, – Ярик придержал Славку за плечо.
Смятая фольга от бутербродов лежала в кармане. Ярик отбросил ее к стене правой ветки – так, чтобы была заметна, но не выглядела нарочитой подсказкой. Затем вернулся и, приложив палец к губам, велел Славке затаиться. Они прошли еще немного в глубь ответвления, и там, прижавшись спиной к стене, Ярик выключил фонарь. Он с трудом сдержал крик, когда в темноте ему на плечо легла израненная Славкина рука, но быстро успокоился и даже испытал мимолетную благодарность за этот жест. Понятно, Славке было страшно, но и сам Ярик хотел чувствовать, что в этой непроглядной темноте рядом с ним находится друг.
Шаги стали громче. Еще громче. Ярик понял, что теперь их с преследователем разделяет едва ли пара десятков метров. Наконец, видимо, достигнув развилки, преследователь остановился. Как только стихли шаги, Ярику показалось, что его сердце колотится с таким грохотом, что невозможно не услышать, стоя так близко. Однако все, что слышал он сам, это тихое прерывистое сопение Славки.