Они схомячили последние бутерброды. С хрустом сгрызли по яблоку. Заели леденцами и запили глотком воды. Перепроверили и подтянули ремни. Без сожаления оставили ненужный груз. Они вновь превратились в кочевников, не привязанных к конкретному месту. Пан или пропал.
Славка примотал к обгоревшему факелу нож. Получилось странное, не очень удобное оружие. Складное лезвие было меньше десяти сантиметров, однако с палкой уже превращалось в короткое копье. Как сулица у древних русичей, хвастался Славка, рассекая воздух и издавая звуки, которые, видимо, считал воинственными.
Ярик перепроверил фонарь – светит исправно. Сосчитал факелы – десять штук. Приторочил их сбоку к рюкзаку. Один оставил для похода. Неудобно, конечно, что руки все время заняты. Но во время схватки уж лучше в одной будет зажигалка, а в другой – готовая загореться палка с ветошью, чем не будет ничего.
– Выбирай, куда идем, – сказал Славка. – Теперь твоя очередь.
– Куда идем, рыбы? – поинтересовался пауконогий «Дядя Гриша».
Видимо, сохранять форму ему становилось все сложнее. На растянутом бледном лице прорезались алые глаза – на лбу, на щеках, на висках. Не моргая, они буравили мальчишек голодным взглядом. Ярик привычно сплюнул в сторону пересмешника. Оборотень уже почти не пугал. Раздражал больше.
– Куда идем, мальчики? Куда идем? Ры-ы-ы-бы-ы-ы мои-и-и…
Ребята с изумлением повернулись на новый голос. В соседнем проеме стоял еще один «Дядя Гриша», посвежее и почти полностью очеловеченный. Если бы не кривые клыки, торчащие из-под нижней губы.
– Ры-ы-ы-бы-ы-ы! Рыбы! Рыбы! – залаяло неподалеку.
Из недр третьего тоннеля выбирался еще один оборотень. Восемь человеческих рук переступали по полу, удерживая хитиновый торс и посаженную на него голову гиены.
– Отрезают нас… – прошептал потрясенный Славка. – Не хотят, чтобы мы вышли…
– Ты сейчас прям Америку открыл! – пересохшие губы Ярика шевелились с трудом. – Если придется – будем пробиваться.
– Пацаны! – раздался вдруг новый звонкий голос. – Эй, пацаны, я здесь!
В еще одном тоннеле зашевелилась тьма. В пещеру вышел невысокий парень в рубашке поло и порванных брюках. По росту могло показаться, что он ровесник мальчишек, но Ярик сразу понял, что пришелец немного старше. Потому что узнал его. Кровь отхлынула от лица Ярика.
– Стой! Ближе не подходи! – закричал Славка, угрожающе размахивая своим недокопьем. – Ты кто такой?! Как здесь оказался?
– Славка, оставь… – Ярик дернул его за рукав.
– Пацаны, вы чего? Почему такие агрессивные?
– А ну, назови себя?!
– Славка, брат, правда…
И видимо, такая безнадега пропитала голос Ярика, что Славка растерянно отступил:
– Что случилось, Яр?
– Это один из рыцарей. Мы их на фото видели, помнишь?
– Из рыцарей? Которые эту пещеру нашли? – Славка захлопал глазами. – Что он тут делает?
– Я уже вторые сутки в темноте брожу, пацаны…
– Не пещеру, но все равно. Ты что, не понимаешь, что это значит?
Славка развел руками, пожал плечами и одновременно еще и головой помотал. И Ярику до боли в сердце захотелось, чтобы друг и дальше ничего не знал. Не понимал. Не чувствовал себя обреченным. Но врать Славке не хотел, и он не собирался.
– Ты же не думаешь, что он настоящий?
– Н-нет… – Славка запнулся и добавил неуверенно: – Нет?
– Славка, брат, почему пересмешники копируют Дядю Гришу? Почему его, а не нас, к примеру? – спросил Ярик с горечью. И сам же ответил: – Потому что он погиб, вот почему. Не знаю – под завалом, или эти твари помогли, но он погиб. И они заполучили его образ.
– Это значит… Это значит… – румяное лицо Славки будто измазали белилами. – Этот рыцарь тоже… мертв?
– А как иначе они смогли его копировать?
Откуда-то из крайних тоннелей, куда не доставал свет, донесся уже знакомый голос:
– Пацаны, ну вы чего? Можно я подойду?
Волосы на макушке у Ярика зашевелились:
– Да сколько их тут?!
– Не нравится мне это, – нахмурился Славка. – Зажги-ка факел на всякий случай. – Сам он крепче стиснул копье и поднял фонарик повыше. Ярик как раз присел, чиркая зажигалкой, когда сверху на Славку рухнул черный клубок. Фонарик отлетел в сторону, запрыгал по камням, беспорядочно рассыпая снопы света во все стороны. И в этих коротких вспышках Ярик увидел, что пещера кишит пауками. – Факел! Ярик, скорее! – Славка наотмашь ткнул копьем, отбрасывая черную тень. Неожиданно лихо для своей комплекции развернулся и рубанул по тянущейся к Ярику ноге. Сустав хрустнул, из-под хитина брызнула белая жижа. Тварь взвыла и отпрянула.
Факел наконец загорелся. Ярик проворно вскочил на ноги, размахивая дымным огнем. Копье Славки мелькнуло у его виска, устремленное вверх. Славка поймал на острие падающего паука и силой перевалил его на пол. Восемь ног отчаянно когтили воздух, тяжелые гиеньи челюсти клацали, но Славка навалился всем весом, проталкивая копье глубже, пока тварь не издохла.
Подхватив с пола второй факел, Ярик запалил его от горящего и торопливо передал Славке. С оружием в двух руках, словно герой старинных легенд, Славка с криком наступал на гиеноголовых пауков, и те пятились, шипя и плюясь.
– К фонарю! – кричал Славка. – Пробиваемся к фонарю!
Из темноты соткался человеческий торс на шести тонких ногах. Острый коготь пробил хлипкий пластиковый корпус навылет. Фонарь мигнул раз, другой – и погас. Перехватив факел двумя руками, Ярик со всей силы ударил ближайшего паука. И удар оказался таким мощным, что палка пробила панцирь, глубоко увязнув в паучьем брюхе. Зашипев, погасло пламя, и на секунду Ярик оказался лицом к лицу с темнотой, наполненной кошмарами.
– Отступаем к тоннелю! – закричал он, отбиваясь погасшим факелом.
– К какому?!
Славка сделал ловкий выпад, вонзив копье прямо в оскаленную пасть. Ноги паука разъехались, и он безжизненно повалился на пол. Ярик бросил взгляд на многочисленные ходы, из которых они успели разведать только один. И в нем затеплилась надежда.
– Туда, где свет!
– Свет? – не понял Славка. – Откуда тут…
Но он и сам уже видел неверный отблеск, расплывающийся по стенам одного из средних тоннелей. Он подрагивал, словно плясал на ветру, и казался таким манящим и близким. А перед ним плотным строем стояли оборотни – три «Дяди Гриши» и двое мальчишек в рубашках поло.
– Убью-у-у-у!!!
Славка бросился вперед, вскинув копье. Однако твари даже не шелохнулись. Самый большой паук встал на четыре задние ноги, угрожающе размахивая передними, от чего человеческий торс вырос почти до трех метров. Он скалил неровные острые зубы и визгливо кричал:
– Ры-ы-ы-бы-ы-ы! Ры-ы-ы-бы-ы-ы! Ры-ы-ы-бы-ы-ы!
И Славка отступил. Он очертил факелом круг, пытаясь рассмотреть, что происходит в темноте, и Ярик подумал, что уж лучше бы он этого не делал. Везде, докуда доставал свет, все шевелилось от мохнатых паучьих тел. Везде сверкали кроваво-красные глаза. Выхода не было.
– Брат? – прижимаясь к нему плечом, дрожащим голосом сказал Славка. – Это все? Это конец?
– Да, брат, – таким же звенящим голосом ответил Ярик. – Нам конец.
– Ш-ш-ш! – Жан поднял руку, призывая к тишине. – Слышите? Что за звуки?
Лена рванулась вперед:
– Ярик?!
– Или еще один я, – сказал Серый. – Тут ничему нельзя верить. – Он был по-прежнему бледен и периодами держался за стену, чтобы не упасть, но выглядел намного бодрее. Даже потребовал себе один факел, хотя нес его в основном под мышкой.
Все замолчали, прислушиваясь. Тишина наступила такая, что хоть ножом режь. И вот издалека, искаженный эхом, донесся какой-то звук. Тоха с сомнением насторожился:
– Как будто кричит кто-то?
– Очень похоже.
Жан закусил губу, обдумывая сложившееся положение. Оружия толкового нет. Серый ранен. Но их все еще пятеро, и у них есть факелы и…
– Камни! Девчонки, хватайте камни. Серый, ты тоже, без обид, но…
– Да понял я, понял, – буркнул Серый, поднимая с пола увесистый камень с острой кромкой. – В тылу постою.
– Тоха, зажигай еще факелы. Нам с тобой по два на брата и по одному остальным.
– Ого! Такими темпами оглянуться не успеем – они у нас кончатся!
По коридору вновь пронесся далекий крик. Жан обернулся, вглядываясь в темноту:
– Что бы там ни было, ловушка или действительно наши ребята, нам придется драться. Мы должны раз и навсегда объяснить этим тварям, что с нами связываться себе дороже!
– Катапульты готовы, сир! – Серый потряс зажатыми в руках камнями. Нести одновременно и факел и камни было неудобно, но он справлялся.
Девочки тоже запаслись камнями. Жан украдкой поглядывал на Лену и видел на ее лице решимость. Варя с сомнением взвешивала в ладони булыжник, но и в ней Жан не заметил ни тени страха.
Они выдвинулись как настоящий штурмовой отряд. Впереди Жан и Тоха, в центре Серый и замыкающими Варя и Лена. Шагали быстро, но без спешки, внимательно оглядывая все темные закоулки, не забывали и про потолок. Крики больше не повторялись. То и дело прокатывался по коридору хохот, исторгаемый гиеньими глотками, да стелился какой-то вкрадчивый шепоток. Он становился все громче и громче, пока не сорвался на визг.
– Рыбы? – недоумевающе спросил Тоха. – Оно рыбы требует?
Громкий вопль поглотил вдруг все иные звуки, резанул по барабанным перепонкам.
– Это же совсем рядом! – с надеждой закричала Лена.
И столько отчаяния и боли было в том вопле, что маленький отряд все же не выдержал и побежал на подмогу. Когда впереди замаячил странный прыгающий свет, стало понятно, что вот-вот покажется пещера. На входе замерли пауки, штук пять. Самый крупный цеплялся за потолок, угрожающе вытягивая передние ноги. Жан снес его по инерции и ухмыльнулся, услышав, как неумело ругается Серый, на бегу пробивший ногами брюхо упавшего паука.
Словно клин тяжелой конницы ребята смели охрану тварей и вырвались в просторную пещеру. Шагах в двадцати от входа на полу кто-то лежал. А над этим кем-то, широко расставив ноги, вращалась и орала огненная мельница.