остаточно. Парень потерял равновесие и свалился с лестницы вниз, вслед за кувыркающимся по каменным блокам прыгуном. Однако в последний момент он успел схватить Кевина за руку. Тот тоже покачнулся и опасно накренился над пропастью. Свались он вниз, сила инерции размазала бы его по камням. Не осознавая, что делаю, я сдернул с шеи цепь и как лассо захлестнул им Кевина за туловище, хотя, клянусь, прежде мне никогда не удавался этот фокус. Кевин упал вниз, успев зацепиться руками за каменную глыбу. Меня рвануло и потащило вперед, хотя я изо всех сил упирался ногами, но удержать двух взрослых мужчин мне было не под силу, хотя один из них и пытался держаться сам. У самого края я уперся ногами в выступ, отчетливо осознавая, что если Кевин сейчас не предпримет что-либо, мы втроем покатимся вниз. В этот месте пирамиды под нами не было никакой опоры, на которую можно было встать. В тот момент я как раз упирался ногами в каменный порожек, образовавшийся прямо над входом в пирамиду. Под нами была пустота высотой в пару десятков метров. Вцепившийся в ногу Кевина парень отчаянно визжал и пытался карабкаться вверх, разрывая на моем друге одежду.
– Стряхни его, – заорал я. – Я сейчас упаду!
Мне не было видно, что сделал Кевин, но, судя по его нервным резким движениям и по тому, что мне внезапно стало легче, он действительно стряхнул с себя вцепившегося парня. Удивительно, но тот падал вниз беззвучно, прекратив орать в тот момент, когда Кевин вырвался из его объятий. Может быть, мне это просто показалось, а, может быть, в момент падения у него остановилось сердце. Не знаю. Я услышал только глухой звук падения. Меня затошнило, от напряжения закружилась голова, и затряслись ноги. Я не помог Кевину забраться обратно, да он в этом и не нуждался. Мы пару минут бессильно сидели на камнях, а потом, шатаясь, как пьяные, побрели наверх, не в силах перейти на бег. До вершины было еще далеко.
Где-то на полпути к вершине нам попался еще один бегун. Он сидел, привалившись к камню, смотря со страхом и ненавистью, как мы проходим мимо него. Мужчина в лохмотьях, оставшихся от дорогого белого костюма, заскулил и попытался последовать за нами, явно ожидая нападения, но быстро отказался от этой затеи, когда я выразительно погрозил ему когтистым пальцем. Впрочем, ждать от него подвоха не приходилось. Мужчина был ранен и истекал кровью. Ему чисто физически не хватило бы сил преследовать нас.
Мы уже видели вершину, до которой оставалось каких-то два-три витка лестницы, как вдруг Кевин остановился. Надо признать, что последние шаги дались нам нелегко. Мы уже не бежали, а брели, с трудом волоча ноги, таща за собой тяжелые цепи. И в тот момент, когда до цели было всего около получаса ходу, Кевин резко встал на месте.
– Что такое? – насторожился я. Вместо ответа Кевин ткнул пальцев вниз. Я повернулся, проследив за его рукой.
У подножья пирамиды черным горохом врассыпную разбегались прыгуны. Они сломя голову неслись в разные стороны, сбивая друг друга, топча упавших, издавая при этом странные шипяще-квакающие звуки. На трибунах царил хаос, насколько я мог разглядеть в неверном свете прожекторов. Сотни метаморфов носились туда-сюда, потеряв интерес к шоу на пирамиде. Где-то вдалеке в небо взвились какие-то летательные аппараты, вроде дельтапланов или небольших самолетов.
– Что происходит? – испуганно спросил я, с трудом подавив в себе желание прям сейчас покинуть негостеприимный Авалон.
– Не знаю, – нервно ответил Кевин, – но происходящее мне не нравится еще больше. Давай-ка прибавим скорости, тем более, что тут уже недалеко…
Мы стояли как раз у очередной грани пирамиды, практически на повороте лестницы. Остроконечная глыба заслоняла от нас все на свете. Сказав последнюю фразу, Кевин повернул за угол и застыл. Я ткнулся в его широкую спину и поначалу не понял причину очередной остановки, слегка удивившись, что вижу его лицо очень отчетливо. И только потом догадался поднять глаза вверх.
На нас летел огненный шар величиной с хороший шкаф, и он был совсем близко. Мы непроизвольно пригнулись. Плюющаяся огнем булава с треском просвистела над нашими головами и, оставив за собой широкий дымный след, с пушечным грохотом врезалась в одну из трибун. Мощный удар сотряс пирамиду. Мне даже показалось, что камни подпрыгнули вверх, а потом сложились заново, как в детском конструкторе. Вверх взметнулся столб пыли, сквозь который просвечивали языки пламени. Проследив за падением метеорита, мы повернулись и одновременно уставились на небо.
С неба падали огненные стрелы, как будто боги обиделись на нас. Десятки метеоров разных размеров мчались к земле с ужасающим воем и грохотом. Земля стонала под их ударами. Но это были еще цветочки. Главная ягодка еще только приближалась к нам, но она уже заслонила собой половину горизонта. Яркий красный свет бил по глазам.
– Уходи! – заорал Кевин и побежал к вершине. Но я не послушался. Опасность придала мне сил, и я помчался следом. Мало ли что ждет нас там, наверху. Ему вполне может понадобиться моя помощь. Я смогу уйти, я успею… Я уходил под свистом пуль и стрел, я уворачивался от копий и летящих топоров, я отсекал погоню… Я смогу уйти, а Кевин, если не сбросит с себя цепей, навсегда останется тут, и его конец будет бесславен. Мне снова вспомнились слова Безумного Эрика о профессиональном риске.
«Нет уж, – скрипнув зубами, подумал я, – мы потеряли тут Беату, я не позволю Кевину погибнуть в этом проклятом мире!»
Мы бежали вверх по теперь уже ярко освещенной лестнице, глядя больше вверх, чем на дорогу перед собой. Я почти не отставал от Кевина. Метаморфы внизу разбегались, прыгунов вообще не было видно. Краем глаза я видел, что вверх больше никто не бежит. Люди, падая и запинаясь в цепях, в ужасе спускаются вниз. Вот кто-то сорвался со ступеней и полетел вниз, разбиваясь об острые камни, но это никого не волновало. Всеми овладела паника. Вниз, вниз… подальше от этого ужаса!.. В небе кружили четыре самолетика, которые явно неохотно слушались перепуганных пилотов. Вдруг один из них резко вильнул в сторону в крутом вираже, но все его усилия оказались тщетными. Прямо в него врезался очередной болид, и самолетик с громким хлопком взорвался в небе, осыпав землю огненным дождем из горящего пластика и плоти метаморфа. Следующий метеорит врезался прямо в пирамиду, к счастью, зацепив ее лишь краешком. Однако этого хватило, чтобы рухнули колонны, завалив в нее вход, куда устремились сотни пытающихся спастись людей и метаморфов, ставших друзьями перед лицом новой опасности. Возможно, кому-то удалось спастись, но я уже не смотрел вниз. Опасность поджидала нас сверху.
На вершине пирамиды нас ожидал сюрприз. Там стоял держащий руки за спиной метаморф, чью истинную сущность выдавали лишь волчьи глаза, Больше ничего нечеловеческого в его облике не было. К тому моменту все лестницы сплелись в самом верху в одну, так что если бы у нас были конкуренты, мы неминуемо встретились бы наверху, на маленькой площадке, где негде даже развернуться. И если бы встреча состоялась, исход ее мог быть самым плачевным, так как тут не было возможностей для маневра. Все свободное пространство занимали высокие черные глыбы правильной четырехугольной формы, да стеклянный стол с лежащим на ней ключом.
Метаморф дернул бровями, увидев нас вдвоем. Казалось, его волнует только это, а летящая на Авалон комета, разрывающие землю метеориты – это так, семечки…
– Ключ достанется только одному из вас! – громко предупредил он. – Исход гонки решит поединок. Вы должны в бою выяснить, кто из вас достоин получить награду!
– Я не претендую, – быстро сказал я. – Отдай ключ ему, он выиграл гонку.
Метаморф одарил меня колючим взглядом из-под кустистых бровей.
– Вы не пили воду? Поэтому добежали вдвоем, не убив друг друга…Как же вы смогли опередить остальных?
– Отдай ключ, – миролюбиво попросил Кевин, в глазах которого слегка блеснул оранжевый уголек.
– Это не по правилам, – отрезал метаморф.
– Да плевать на твои правила! – взорвался Кевин. – Он не претендует на награду, ясно? Значит, ключ мой! И потом, от твоих правил не останется ничего через пару часов. Посмотри наверх, если не веришь мне! Мы все обречены.
– Тогда зачем тебе ключ? – кротко осведомился метаморф, и в его взгляде мне почудилось что-то дикое. Однако Кевина не так-то просто было сбить с толку.
– Может, я хочу умереть свободным? Ты допускаешь такой вариант?
– А он? – ткнул в меня пальцем метаморф.
– А я не претендую, – повторил я.
Метаморф задумался, а потом согласно кивнул.
– Хорошо, – повернулся он к Кевину. – Раз он не претендует, ты заслужил ключ и право быть таким же избранным, как и мы.
– Далась мне ваша награда, – проворчал Кевин и потянулся за ключом, искоса поглядывая на неподвижно стоящего метаморфа. Тот не сделал попытки помещать ему, но в его глазах снова вспыхнуло что-то вроде издевки. Кевин взял ключ и, опустившись на одно колено, снял с себя цепь. Я надеялся, что он передаст ключ мне, но, увы, это действо явно имело одноразовый эффект. Ключ, повернувшись в замке, разомкнул кандалы Кевина, но там же и остался. Кевин несколько раз попытался выдернуть его из замочной скважины, но его усилия успехом не увенчались. Я вздохнул. Придется рубить цепь порталом, ну, а уж с ноги снимать другими подручными средствами…
– Значит, ты пожалел своего приятеля? – иронично осведомился метаморф. – и не захотел решить его или свою судьбу в честном поединке?
– Что ты можешь знать о чести? – рявкнул Кевин, к которому явно возвращалась прежняя сила. – Мы прошли с ним столько всего, что я скорее руку себе отрублю, чем убью его!
– Ты передумаешь, – уверенно возразил метаморф. – Как только станешь таким же, как мы.
– Я никогда не стану таким же, как вы, – горячо возразил Кевин. – Потому что вас уже нет.
– Ты уверен? – ядовито поинтересовался метаморф. – Мы пережили уже столько, что какая-то несчастная комета ничего не изменит.
– Пойдем, Артем, – подтолкнул меня Кевин, поворачиваясь к метаморфу спиной. – Чего с ним разговаривать?