– Нет! – хрипло крикнул я. – Не стреляйте в него. Он наш! Он с нами!
Лучник застыл, но опускать оружие не торопился. Рослый мужчина побежал к валявшемуся на берегу Борегару. Псы мгновенно ощетинились и он остановился в нерешительности. Коренастый карлик помчался к Соне, а ребенок к Кристиану. Я повернулся к Кевину.
– Пожалуйста, – прошептал я. – Все позади. Возвращайся…
Кевин не пошевелился. И только в глазах мелькнуло что-то вроде понимания. Собаки нехотя отошли от Борегара, позволив мужчине взять его на руки и отнести ближе к нам. Все это время псы бегали вокруг хозяина и нервно заглядывали ему в лицо, словно ожидая, что он очнется и велит растерзать осмелившегося потревожить его гиганта. Рядом стонала и плакала от боли Соня. Ребенок помогал с трудом поднявшемуся Кристиану удержаться на ногах. Лучник бесстрастно взирал на Кевина. Наконец, Кевин нехотя отошел в сторону. До меня донесся сухой треск перестраивающегося организма и сдавленный рык боли. Лучник опустил оружие и подошел ближе.
– Мы едва не опоздали, – хмуро проговорил он смутно знакомым голосом, вынимая кинжал и просовывая его в пасть отрубленной головы волколака. – Я даже не мог предположить, что Попрыгун доберется и до моего мира…
Я сжал зубы от боли и зажмурился. Лучник ловко разжал мертвые челюсти и освободил мою руку. Охая, я поднялся и тогда смог посмотреть моему спасителю в лицо.
Передо мной стоял Император Фрэй, которого не было на последнем совете. Он хмуро оглядывал окрестности, а потом внимательно посмотрел на мою болтавшуюся плетью руку.
– Вам всем нужна помощь. Я вылечу всех скользящих, но мне для этого потребуется время. Друзья! – зычно крикнул он в утренние сумерки, – люди серьезно пострадали, им нужна помощь. Давайте отнесем их ближе к воде!
Появившийся из-за моей спины Кевин молча отстранил ребенка и поднял безжизненное тело Кристиана на руки. Следуя за несущим Борегара гигантом, Кевин бросил на меня взгляд и я невольно содрогнулся.
Зрачки Кевина все еще светились злым оранжевым огнем. В них бешеной круговертью горела жажда крови и злость.
Фрэй отошел к Соне и легко поднял ее. Бесполезный в данную минуту винторез с металлическим звяканьем вывалился из ее безвольной руки. Я пошатнулся, и ко мне тут же подскочил коренастый карлик, хвативший меня за здоровое плечо. Я поблагодарил и сделал шаг вперед, но сильная рука вдруг ухватила меня и развернула лицом к лицу к рыжебородому гному с хитрыми щелочками глаз, мгновенно округлившихся до размеров монеты.
– Это ты, подлый вор? – с удивлением, перемешанным со жгучей ненавистью, спросил он. Я невольно отшатнулся.
Передо мной стоял мой старый знакомый – гном Гимли, коего я еще совсем недавно лишил главного сокровища Мории – реликтового топора Двалина.
Под корнями огромного вывороченного дерева наша сильно расширившаяся армия расположилась даже с относительным комфортом. Правда, первые пару часов нам было не до знакомства. Процесс восстановления организма шел мучительно. Если в небольшом мирке, который все скользящие использовали как больницу, раны заживали без каких бы то ни было проблем, здесь ничего приятного в этом не было. Руку мне ломали уже трижды. Приходя в Аптечку, я выбирал унылое место на пляже у небольшого озера, ложился на травку и почти мгновенно засыпал. Проснувшись, я ощущал невероятный прилив сил, конечности функционировали, словно их не дробили в порошок колеса телег, не ломал рослый орк, не разбивал удар меча рыцаря. Дважды я, оказавшись в своей квартире, ходил на рентген, и усталый и злой доктор искренне не понимал, о каком переломе я веду речь.
Врачевать нас в Средиземье стал Фрэй, властью, данной императорам. Вот только способы он выбрал что ни на есть неудачные. Настолько повернутого на идее своего мира императора я еще не встречал. Возможно, он просто побоялся использовать свое могущество, чтобы не привлекать внимания Попрыгуна, но мне больше импонировала мысль, что, по его мнению, все должно быть по правилам. Фрэй долго бормотал какие-то заклинания на эльфийском наречии, которое я понимал через пень колоду. Потом он наложил мне шину из довольно кривых палок, обмотав предварительно руку какими-то листьями, и в довершенстве посыпал серебристым порошком из узкого флакончика, что висел у него на поясе. Изорванную кожу Сони Фрэй тоже прикрыл листьями, посыпал порошком. Накладывать шины он, к счастью, не стал, просто укрыв ее шерстяным одеялом из вьюка, привязанного к седлу лошади. Я не успел заметить, откуда взялся этот тощий коротконогий конек, зато перехватил недовольный взгляд Сони. Она скривилась, глядя на хлопочущего вокруг нас Фрэя, и закатила глаза. Бьюсь о заклад, она подумала о том же, о чем и я, вспоминая Аптечку-выручалку.
Больше всех повезло Кристиану. Ему достался только флакон с бодрящим напитком эльфов, от которого парень долго откашливался и украдкой плевал в сторонку. Обожженные пуки Борегара Фрэй намазал какой-то вонючей мазью, от которой немедленно расчихались собаки Бо. Кевин от помощи отказался и просто молча сидел у костра, настороженно глядя на новоприбывших. Оранжевые искры в его глазах так и не погасли. Да и на лице, заметно вытянувшемся вперед, не пропали густые, свисающие вниз жесткие бакенбарды пепельно-черного цвета.
Гном Гимли сидел ближе всех ко мне и периодически бросался испепеляющими взглядами. Его грузная коренастая туша удивительно ловко перемещалась по периметру, исполненная какой-то непонятной неуклюжей грацией. Гимли напоминал мне медведя, ленивого, сытого и вместе с тем опасного. Вот только масть подкачала. Впрочем, доводилось мне видать и рыжих медведей. За спиной Гимли торчала секира. Вспомнив, как ловко Гимли ими бросается, я поежился.
У костра, помешивая в котелке какое-то варево, отдающее рыбным запахом, сидел хоббит, которого мы поначалу приняли за ребенка. Когда встало солнце, я увидел, что лоб «ребенка» перерезает не одна морщина, а коренастые мохнатые ноги слишком массивны и сильны для подростка. Рядом с Соней сидел статный мужчина с обветренным лицом и длинными русыми волосами. Он, как и Гимли был закован в доспехи, вооружен длинным мечом, а на поясе висел кинжал устрашающих размеров. Мужчина бросал на кутавшуюся в одеяло Соню томные взгляды, значение которых было трудно не понять. От столь пристального внимания Соня зарделась и смущенно опускала глаза. Учитывая, что всего пару часов назад Соня признавалась мне в любви, такой поворот событий для моей скромной персоны был, мягко говоря, неприятен. Время шло, а никто так и не начинал разговора, отделываясь короткими рублеными фразами. Учитывая, что мы все-таки находились тут не по доброй воле и отнюдь не на отдыхе, я взял бразды правления в свои руки.
– Как вы узнали, что мы отправились в Средиземье? – резко спросил я. – За нами следили или же вы прибыли сюда до нашего скольжения?
Новая компания единодушно вздрогнула. Хоббит с перепугу уронил ложку в похлебку и, шипя от раздражения, стал вытаскивать ее голыми руками, дуя на обожженные пальцы. Гимли зыркнул глазами и что-то нечленораздельно пробурчал себе под нос. Судя по интонациям, он явно пожелал мне сдохнуть. Рослый красавец тоже одарил меня недовольным взглядом и слегка отодвинулся от Сони. Фрэй, заканчивающий перевязку Борегара, выронил из рук склянку с мазью, а потом, завязав последний узел на домотканых повязках, повернулся ко мне.
– Мы уже несколько дней рыщем по Средиземью, – хмуро ответил он. – На совете я не признавался, что проблемы начались и у меня. Мой мир относительно молод, ему нет еще сотни лет, и я, признаться, поначалу подумал, что воскресло древнее Зло. Когда в Средиземье начались странные события, я погрешил на Мордор. Во всяком случае, все беды снова пришли оттуда.
– Вы подумали, что Саурон вновь ожил? – быстро спросил я.
– Ну да. Зло было побеждено много лет назад. Фродо бросил кольцо в недра Огненной горы, где оно благополучно расплавилось. Саурон пал, а Средиземье вздохнуло спокойно. И вот несколько дней назад здесь снова стало что-то происходить.
– Что конкретно?
– Над Мордором вновь сгустилась тьма, оживляя старые проклятия. Орки и тролли, недобитые в Великой битве стали разбойничать на дорогах и нападать на мирных граждан. Однажды они дошли даже до Гондора. Армия разбила их, но и гондорцев пало в том бою немало. Удивляло, что орки были не только хорошо вооружены, но и тщательно вымуштрованы. Ими грамотно руководили, как в те времена, когда армия повиновалась Саруману…
– И кто в этом виноват? – ядовито поинтересовалась Соня. – Создали мир по образу и подобию книжки Толкиена, родили героев и антигероев, даже имена им дали соответствующие. А потом захотели посмотреть, как это будет в натуре, дойдет ли Братство кольца до Мордора и сколько их падет по дороге.
– Выбирайте выражения, милочка, – гневно ответил Фрэй. – Вы говорите с Императором этого мира.
– Да мне плевать, – яростно окрысилась Соня. – Всем было бы проще, если бы вы купили компьютер и диск с игрой и моделировали ситуацию там. А это не игра! Все они, – Соня ткнула пальцем в сторону спутников Фрэя, – живые создания, люди и не совсем. Они дышат, чувствуют, страдают. Вы же посылаете их умирать только потому что начитались дурацких книжонок!
Соня распалилась настолько, что у нее из-под одеяла непроизвольно стали появляться и падать на землю ножи, топорики и другое холодное оружие. Она взяла себя в руки только когда прямо из одеяла, пропоров его насквозь, вылезла здоровенная алебарда. Соня нервно заморгала глазами и стиснула зубы так, что по лицу заходили желваки. На этом все закончилось. Соня съежилась под одеялом и холодно произнесла:
– Не мое, конечно, это дело, указывать создателю на огрехи его детища, но думаю, что жители Средиземья не обрадовались бы, узнав, что вся их жизнь расписана по определенному плану.
– По-вашему, лучше было бы пустить тут все на самотек? – ядовито поинтересовался Фрэй. – А если бы Саурон победил? Это пришлось бы исправлять годами!