Фицджеральд подглядела за стюардом, когда пряталась за высокой, больше человеческого роста статуей – копией работы античного скульптора…
…Едва вбежав во дворец, встретилась глазами с человеком. На нем были джинсы, массивные кроссовки на толстой подошве, черная майка с какой-то надписью латинскими буквами. Он стоял на пороге маленькой комнатки у самого входа. Там работал телевизор – Элла успела узнать видеоклип нового модного певца.
Чутье подсказывало ей: человек знает, кто она, как сюда попала. Смотрел на ее босые ступни, лицо его становилось все напряженней. «Конец!» – пронеслось в голове у женщины. Рванулась вверх по лестнице.
Взлетела на один пролет – всего их было два – сзади раздался топот. Не оборачиваясь, бежала дальше. В голове шумело. Слышала внизу громкие крики. Слов не разбирала. От лестницы в обе стороны расходились ряды сообщавшихся залов, – высокие двери распахнуты, свет приглушен. Видна шикарная обстановка: дорогой паркет с художественными инкрустациями из ценных пород дерева, свисавшие с потолков позолоченные люстры, которые снабжены десятками лампочек. Все, как в бывших императорских дворцах, которые Фицджеральд посещала, будучи советской школьницей, – запомнились ей во время экскурсий в пригороды Санкт-Петербурга. Места, в котором сейчас оказалась, не знала… «Может, резиденция главы государства?!» Ужас сковывал движения: ее не оставят в живых! Кто эти безумные люди?!.
Сбоку, из какого-то выходившего в залу коридора, медленно вышел стюард с подносом. Успела шагнуть за статую… Он бы все равно ее не заметил. Сосредоточенно смотрел на бокалы. Через пару мгновений исчез за кулисой.
Тут же Фицджеральд услышала доносившиеся со стороны лестницы возгласы. Загрохотали шаги. Судорожно вздрогнув, выскочила из своего убежища, пробежала с полдесятка шагов вперед. Оказалась у коридора, из которого только что вышел стюард. Короткий «аппендикс» заканчивался дверью. За ней, у накрытого скатертью стола спиной к ней стоял высокий мужчина в белом поварском колпаке. Рядом с ним – еще какой-то человек. Было видно только его плечо. Элла стремительно двинулась обратно. Оказалась перед кулисой. Оттуда тоже доносились голоса. Она попыталась вслушаться…
Бежать некуда. Единственный путь отхода: за кулису… Она сделала шаг вперед, схватилась за ткань. Крупные складки заволновались, точно морские волны. Обернувшись, Фицджеральд увидела того самого – в джинсах и кроссовках, что попался на входе во дворец. Позади него – двое. Высокий показался теперь еще огромней. Настоящий гигант: длинные ручищи с похожими на лопаты кистями, кривоватые ноги, обутые в огромного размера ботинки, и маленькая голова. В углу рта вновь торчала сигарета.
Фицджеральд инстинктивно сделала шаг, еще сильнее запуталась в складках кулисы. В это мгновение невероятный смысл слов, произнесенных там, в зале за синей тканью, достиг ее сознания… Элла пораженно замерла. Троица приближалась…
95
Яркий свет модерновой люстры осветил прихожую. Рука девушки соскользнула с широкой клавиши выключателя, но не опустилась вниз, – неожиданно прикоснулась к Махмуту.
– Мне говорили про тебя… Выбираешь девушек по фотографии.
Миллиардер презрительно фыркнул: «Вздор! Никогда такого не было!» Теперь, когда страх постепенно отпускал, жадно рассматривал «существо в черном». В том, что девушка работает или работала на одно из модельных агентств, Виктор не сомневался. Как и в том, что она находится в состоянии наркотического опьянения. «Это для тебя привычно! – подумал Махмут. – Настолько, что ты дошла до психоза…»
Неожиданно шагнул к ней, схватил за запястье, прикрытое широким черным рукавом, резким движением задрал ткань вверх, увидел многочисленные следы от уколов.
– Не смотри так, – прохрипела она. У нее явно что-то не в порядке со связками. – Пытаюсь соскочить…
– Где Эрика?.. Ты одна?
В странно остановившихся глазах девушки появилось удивление.
– Где Эрика?.. – Она неожиданно расхохоталась. – Ты появился здесь, потому что у тебя тоже… Психо?.. – Она перестала хохотать. Серьезно проговорила: – Все… Я поняла: ты – лунатик. На самом деле ты сейчас спишь. Во сне разъезжаешь по городу, заходишь в квартиры… Псих с миллиардами долларов в кармане!.. Эрика здесь, вот она, перед тобой!
96
– Надо опросить свидетелей. Всех тех, кто был здесь, – устало проговорил следователь с Петровки.
Убитый не был «простым российским гражданином» – группа сыщиков приехала из штаб-квартиры Московского уголовного розыска.
– Народу на открытии было немного. И те разъехались. – Напарник равнодушно посмотрел на труп. Лужа крови успела подсохнуть.
– Все же поговори с теми, кто остался.
Члены следственной группы стояли кто на пороге, кто в коридоре. Работа только началась.
Сквозь сгрудившихся людей протиснулся модно одетый молодой человек. В руках – фотоаппарат с длинным черным объективом большого диаметра, мощной квадратной вспышкой, укрепленной на изогнутой никелированной ноге.
– Могу вам помочь! – громко произнес он, одновременно щелкая на камеру окровавленный труп. – Я фотограф из агентства. Работаем на глянцевые журналы… С начала вечеринки перещелкал всех, кто здесь отирался.
Следователь и помощник переглянулись.
Светский фотограф не останавливаясь снимал мертвого Макса Тавурина.
97
Он продолжал рассматривать ее.
– Зачем ты надела этот жуткий балахон?
Махмут прошелся взглядом снизу – от голых ступней до лица, до тонких бледных губ наркоманки.
– Это халат от Макса Тавурина. Знаешь стиль «эмо»?.. Я – «эмо»…
Виктор скривил лицо.
– «Эмо»… – пробормотал он. – Ты не «эмо», а «геро». Так Эрика Глива – это ты?.. Зачем ты открыла дверь?
– Мне передавали, ты интересовался мной.
– Никогда! – решительно мотнул головой Махмут.
– Вот уж не могла подумать, – продолжала девушка, не обращая внимания на его жест, – заявишься ко мне на квартиру спустя полтора года да еще глубокой ночью. В глазок плохо видно. Сперва даже засомневалась – ты ли…
Махмут начал обо всем догадываться.
Не слушая речи Глива, стал названивать по мобильному Хеопсу. Несмотря на предрассветный час, тот ответил на звонок моментально – не успел отзвучать первый гудок. Словно держал телефон в руке.
– Эрика Глива… Как она выглядит? – Миллиардер начал без предисловий.
– Томная, бледная. Всегда в черном…
Виктор уже переключил мобильник на режим громкоговорящей связи. Последние фразы Хеопса разнеслись по прихожей.
– Это – Эрика! – проговорил Махмут, глядя на девушку. – Но там была не она. Эта – живой труп, а та…
– В моей ситуации ты выглядел бы еще хуже! Не знаешь, как это бывает?.. Вколю дозу – стану прекрасно выглядеть. Лучше омолаживающего крема от «Ланком». Постой… Как же я забыла!.. Сегодня была вечеринка в особняке у этого… Азино… Она – блондинка, длинные волосы, любит носить на левой руке какую-то непонятную шелковую повязку. – Девушка описывала модель, которая скрылась от Виктора, невероятным образом перепрыгнув через забор. – Уступила ей эту возможность… У меня такая ситуация, никак не могла пойти… Эмо! – Она криво ухмыльнулась. – Случайно рассказала ей…
– Как ее зовут? – Незаметно Махмут включил в своем мобильнике диктофон, способный записывать разговоры большой длительности.
– Олекса… Не знаю, настоящее это имя или нет, но она так представлялась. Пробует себя как модель, но в нашем агентстве пока не работает. Какие-то непонятные дела с хозяйкой… Хеопс дал мне телефон Азино. Олекса собиралась звонить ему. Будто она – это я. Рустам не заметил бы подмены: на вечеринку пригласил столько моделей – вряд ли помнил, кто есть кто…
– Олекса… – повторил вслух миллиардер. – Есть ее телефон?
– Нет… Думаю, смогу достать… Что ты все про нее? Может, пройдешь в комнату… – Глива потянула Виктора за обшлаг пиджака. Пола тавуринского халата сдвинулась, рука модели опять невольно оголилась. Вновь Махмуту бросились в глаза вены, выпирающие из под тонкой кожи, многочисленные следы от уколов.
«Да ведь она из группы риска… Наркоманка! – пронеслось в голове у Махмута. – Не об этой ли Эрике что-то проведал Рустам?!»
Увлекаемый девушкой миллиардер шагнул в глубь квартиры.
Часть вторая«Ночь в Петербурге»
98
Солнце, уже несколько часов, как поднявшееся из-за горизонта, упорно стремилось выше по траектории к полуденному зениту. Просторная беседка в красивом уголке парка залита его лучами.
Белые, квадратные в сечении столбики, на которых держалась крыша, окаймлявшие ее белые деревянные «рюши» – работа деревенского резчика, белые поручни – все слегка поблескивало в сиянии прекрасного летнего утра.
С ограбления в ресторане клуба «Подмосковные вечера» прошло больше суток…
Несколько человек прислуги – все мужчины в летах, самому младшему – не меньше сорока – бесшумно сновали по деревянному полу. Тщательно отполированные доски выкрашены белой краской. Все официанты – «стюарды», как принято их называть в недавно отремонтированном дворце, – в белых костюмах, сшитых на заказ по несколько старомодному фасону.
Килин и Барон заехали к Кёлеру. Хозяин в самом начале завтрака извинился и по срочному делу уехал в офис. Его жена вылетела рано утром в Париж за покупками. Друзья оказались за столом одни.
Барон – в бешенстве.
– Ты читал газеты?!. – Он швырнул на стол «Коммерсантъ» – край листа угодил прямо в баночку с вишневым вареньем. Его по заказу Кёлера доставляли из одного частного хозяйства в Краснодарском крае. Там выпускалась только экологически чистая продукция.
– Нет… Скажу тебе честно, газет я не читал. – Килин покосился на варенье, потом перевел взгляд на приятеля. – Я их вообще никогда не читаю. Я очень странный бизнесмен. Все настолько на меня подействовало… Приехав, выпил лошадиную дозу виски. Пробыл в совершеннейшей отключке до самого полудня. И сегодня тоже ничего не читал. Что там пишут?