После визита в салон красоты к мыслям о прическе Элла больше не возвращалась. Всю ночь без устали бродила по городу. По его проспектам и площадям, по набережным, чаще всего возвращаясь именно на это место напротив волшебной решетки Летнего сада – одной из городских жемчужин, причисляемой своими поклонниками к чудесам света. Элла зачем-то пересчитала все ее колонны. Их оказалось тридцать шесть. Долго смотрела на темную Неву и затем отправилась опять бродить по городу, чтобы через пару часов вновь вернуться сюда.
Ноги ее не чувствовали усталости, хотя из пальца, натертого новыми туфлями на высоком каблуке, понемногу сочилась кровь. Два раза во время своей бесконечной прогулки она заходила в ночные супермаркеты. Первый раз купила пакетик чипсов и ярко-красную баночку ледяной «кока-колы» – продавец – молодой парень – вытащил ее прямо из холодильника. Фицджеральд сунула ему в руку двадцать евро и не спросила сдачи. Второй раз, уже под утро, она купила кулек шоколадных конфет петербургской фабрики и пол-литровую банку слабоалкогольного коктейля. Выпив его прямо на ступеньках супермаркета, взяла такси, доехала за семь минут до гостиницы «Астория», в которой накануне остановилась, и, оказавшись в номере, не раздеваясь – лишь сбросив туфли – легла спать. Сон ее продолжался всего несколько часов. Под утро, резко вскочив на кровати, она встала, подошла к зеркалу, бросила на себя короткий взгляд, обулась, схватила сумочку, набитую деньгами. Притворив дверь, – но не до конца, – вышла из номера…
В какой-то момент Фицджеральд спохватилась: ураган – если он действительно обрушится на город – может помешать осуществлению ее планов. Первой мыслью было спешно поймать такси, но через несколько мгновений она успокоилась. Ветер был сильным. По реке бежали внушительного размера волны с белыми бурунчиками наверху, деревья в Летнем саду у нее за спиной – она обернулась – отчаянно гнулись. Но все же предсказанной силы стихия не достигла. Напротив, порывы ветра как будто стихали… «Нечего бояться, – окончательно успокоилась Элла. – Все будет нормально».
Она уже поднялась от воды наверх и медленно двинулась по набережной. В памяти всплывали картины той ужасной ночи…После удара по голове, полученного в особняке Азино, она оказалась в фургоне попрыгунчиков…
128
Николай надавил кнопку видеофона и в то же мгновение в замке металлической калитки что-то щелкнуло. То ли от дуновения ветерка, то ли от того, что была расположена с легким наклоном, – калитка приоткрылась, словно приглашая Килина зайти внутрь.
Несколько мгновений Николай колебался: богатый забор никак не мог окружать дом, в котором живет скромный следователь. Затем все же вошел. Ведь номер был тот, который сообщил ему Александр.
Надеялся увидеть поблизости охранника – спросить дорогу. Не сомневался: гостиничный водитель завез куда-то не туда. Похожие названия улиц, досадное совпадение!..
В нескольких метрах от ограды стояла кирпичная построечка для охраны. Но она пуста. Сквозь широкое стекло виднелась противоположная стена, около нее – стол и кресло. Мониторов нигде не видно. Кто же открыл замок? Килин в нерешительности остановился. Потом подумал: раз попал сюда, надо расспросить кого-нибудь: где находится дом, адрес которого записан рукой Барона на клочке бумаги? Двинулся по узенькому пешеходному тротуару, который шел параллельно асфальтированной дороге. Впереди – дом.
129
– Сейчас это произойдет… Вот мгновение! То же будет в Санкт-Петербурге! – Тяжелая ткань не давала ей увидеть того, кто произносил слова. Они разносились среди людного собрания.
Элла дернулась. Все поплыло перед глазами. Слабеющей рукой все же смогла освободиться от складок кулисы, сделала маленький шажок внутрь залы.
Трое преследователей, находившиеся от нее в нескольких метрах, замерли. С изумлением смотрели на полную женщину, с которой происходила странная метаморфоза.
Глаза Эллы расширились, она смотрела перед собой, но ничего уже не различала. В этом мире… Лицо ее вытянулось, рот приоткрылся. Фицджеральд высунула язык, как это делают идиоты, приподнялась на цыпочки, руки ее двинулись вверх – точно намеревалась выполнить балетное па. Такой ее увидели и те, кто присутствовал на балу…
130
До самого подъезда, выложенного мрамором и украшенного колоннами с ползущими по ним затейливыми лианами из неизвестного ему розового камня, Николай не встретил ни одного человека. Дорога петляла между кустарников. Хотя он уже видел особняк с улицы, вид неожиданно открывшегося здания поразил…
Более шикарного строения в жизни встречать не приходилось. Килин посетил немало богатых домов не только в России, но и во Франции, Италии… Азиновский особняк смотрелся бы рядом с этим дворцом жалким бунгало. Никто на Рублево-Успенском шоссе не выстроил в своих владениях такого монстра. Он словно призван подавлять гостей богатством и роскошью.
Все же трудно было назвать эту постройку особняком. Она была гораздо масштабней. Человек, который создавал ее, держал в голове Михайловский замок или павильон «Космос». Тот, что стоит на территории Всероссийского выставочного центра в Москве. По архитектурному решению постройка тяготела к дичайшей, выспренней эклектике. Поражало обилие природных и очень дорогих материалов: натуральное дерево различных драгоценных пород в отделке дверей и оконных рам, мрамор, камень, в том числе полудрагоценный… Вокруг дверных ручек Николай увидел вкрапления, очень похожие на яшму. Помимо этого – витражи. Килин среди своих приятелей слыл тонким знатоком искусства. Его мнения спрашивали как эксперта, когда речь шла о покупке антиквариата, картины на аукционе или работы современного художника-авангардиста… Витражи, вставленные в окошки дверей и окна первого этажа, – подлинные произведения искусства. Поскольку дом явно выстроен не так давно, у Николая даже закралось подозрение: не сняты ли они с какого-нибудь старинного особняка где-то в центре Санкт-Петербурга? За хорошие деньги возможно провернуть и не такое. Но нет… Вглядевшись повнимательнее, Килин обнаружил: фея, созданная из кусочков разноцветного стекла, носит джинсы. Да еще вышитые искусной аппликацией… Эта работа стоила немалых денег.
Подойдя к двери чудесного дома, Николай поискал кнопку переговорного устройства, но вместо нее обнаружил рукоятку старинного колокольчика. Вот эта вещь действительно была антикварной. Килин осторожно повернул ее. Где-то внутри, за витражами раздался дребезжащий звон. Около минуты ожидал, что кто-нибудь выйдет ему навстречу. Затем, подгоняемый больше каким-то странным, болезненным любопытством, чем истинной необходимостью узнать дорогу, потянул дверную ручку на себя.
131
Яркое пламя рвалось в небо с верхнего этажа. Ни пожарных машин, ни людей… Даже шоссе, пролегавшее у дома, почти пусто – нечастые автомобили торопились проскочить мимо, точно боялись – огненные искры, вылетевшие из окон, зажгут их.
Ополоумевший Азино, выскочив из спортивного купе, побежал к воротам. Они были полураскрыты.
– Не надо… Ты не поможешь, – проговорила Василиса, увидев: Слепян собирается выйти из машины. – Ты встал на неподходящем месте. Сейчас прикатят пожарки, – через некоторое время бросила она с заднего сиденья.
Вадик потрясенно наблюдал картину: гибель миллионерского особняка.
– Отгони вон туда…
Слепян развернул автомобиль. Через пару десятков секунд съехал на покрытую гравием узкую дорогу.
132
Килин стоял у подножия уходившей вверх длинной и широкой мраморной лестницы. С двух сторон – изящные перила. Камень для них чуть более теплого – розоватого – тона, чем тот, из которого сделаны ступени.
На самом верху вспыхнул свет и в следующее мгновение волна электрического огня скатилась вниз, к дверям, к подножию ступеней. К Килину, перепрыгивая через них, спускался средних лет поджарый мужчина в строгом черном костюме. Короткие волосы расчесаны на аккуратный пробор. От него веяло неприметной стандартностью: так выглядят официанты, охранники…
– Прошу вас, поднимайтесь за мной. Вас ждут! – проговорил он. Жестом поманив Килина за собой, стал подниматься по лестнице.
133
В сумочке у Василисы мобильный телефон заиграл мелодию. Модель достала трубку с самого дна. Из-под косметики, сигарет, пачки визитных карточек. Посмотрела на дисплей. Лицо изменилось.
Оттолкнула от себя спинку переднего сиденья, открыла дверь, выбралась из машины. Сквозь стекло Вадик видел – подносит телефон к уху, что-то говорит. Слов не разобрать. Беседуя по мобильному, девушка медленно шла по гравию.
С минуту Вадик смотрел ей в спину. Потом она оказалась на шоссе и вскоре исчезла за углом забора. Слепян ждал – вернется, но время тянулось, а Василисы не было.
Сперва нетерпеливо решил, что выедет обратно на дорогу, потом передумал. Все-таки довез ее сюда он, не может просто так уехать!.. Прождет здесь хоть до ночи. Только бы вернулась обратно! Предчувствовал: самое главное в истории непонятным образом связано с Василисой. Но модель каждый раз исчезала неожиданно.
Не выдержав, резким движением распахнул дверь спортивного купе, вылез наружу, размял ноги. По всей округе распространялся запах гари… Прокашлялся. Вгляделся в жидкий ельник – он начинался сразу за обочиной… За ним – азиновский забор.
Вздрогнул: через ограду лез человек. Если он находился на территории Рустама на законных основаниях, чего бы ему покидать ее таким способом?!
Вадик медленно, потом все торопливее двинулся в глубь ельника. Человек, перелезавший через забор, был уверен: его никто не видит. Лесок необитаем. Засыпанная гравием дорога, проложенная в сторону трансформаторной будки, почти никогда не использовалась. Между забором и домом Азино – Слепян знал это – густой сад с высокими деревьями. Из окон перебирающегося через ограждение человека увидеть невозможно.