– Что за непонятный визит?!.. – воскликнул Градусов. – Кто вы такой?.. Я сам работник уголовного розыска.
– Господин Турсунов, если я не ошибаюсь? – спросил незнакомец.
Бобби, за мгновение до этого напрягшийся всем телом и подавшийся вперед, словно он хочет вскочить с кресла, безвольно откинулся обратно на спинку.
– Да кто вы такой?! – проговорил он после паузы.
– Знакомый вашего дедушки…
– Дедушки… – на лице Бобби изобразилось недоумение. – При чем тут мой дедушка?
Прежде чем он успел договорить последнее слово, незнакомец, бесшумно развернувшись на каблуках, исчез за дверью.
Вика, разжав нервно сцепленные пальцы, стремительно поднялась на ноги, но сделав всего несколько шагов к двери, замерла…
Потом посмотрела на Бобби. В голове ее уже вертелось предположение, которое еще пару минут назад показалось бы ей самой невероятным.
269
– Но Василиса рассчитала все точно… – продолжал свой рассказ Бобби. – Жена моего деда чрезвычайно впечатлительна и труслива. Когда на Рублевке появились попрыгунчики – она занервничала. Ей припомнились услышанные от мужа «семейные предания». Ведь он был сыном злейшего врага попрыгунчиков. Старуха подумала: не станут ли они мстить, когда узнают, кто поселился в доме… Деньги на покупку дома Василисе давал я. Последние, да и, собственно, не совсем мои. Заемные средства!.. Чем наглее и известнее становились проделки попрыгунчиков, за которыми каким-то образом стояла Василиса, тем меньше было желание моей новой бабушки приобрести дом в этом районе. Поначалу Махмут не собирался продавать дом Василисе. Тем более что денег она предлагала за него меньше, чем старуха. Но в конце концов вынужден был уступить. От идеи построить на месте старого дома новый Махмут отказался – за короткое время здесь умерло два члена его большой семьи. У меня нет доказательств, но несомненно, это тоже дело рук Василисы. Она сказала мне, что в переговорах с покупателями бомбы я могу упоминать факт неожиданной смерти двух людей как доказательство наличия в доме смертельной радиации. Тут же, правда, она опровергла собственные слова; как можно приводить такое доказательство, если место, в котором находится бомба, должно оставаться в тайне. Так или иначе, Махмут сам того не осознавая, постоянно играл на руку Васе. Опасаясь, что из-за страшной банды здешние места приобретут дурную славу и он не сможет продать дом, Виктор блокировал всю информацию о налетах, которая могла появиться в СМИ. Поэтому долгое время, кроме здешних жителей да немногих гостей, о вылазках загадочной шайки не было никому известно. Вася же направляла действия попрыгунчиков, чтобы произвести как можно больший эффект на старуху. Не исключаю, правда, что ее просто увлекала эта жутковатая игра, и банду она организовала с гораздо более масштабными целями, чем просто напугать жену моего деда, отвадить ее от покупки дома.
270
– Хорошо, я познакомлю тебя с отцом!..
Ответ был неожиданен. Градусов на несколько мгновений потерял дар речи. Он не надеялся даже на то, что она признается: слухи о ее происхождении – правда…
Он помотал головой, точно пытаясь отогнать наваждение.
Вика истолковала это движение по-своему:
– Что, не надо?.. Так чего же ты тогда добиваешься?!
– Именно этого! – Он решительно закивал головой.
– Поезжай домой. – Она поднялась с широкого мягкого кресла. Розовая подушка, которая все время была у нее под локтем, упала на пол. – Сегодня тебе лучше здесь не оставаться…
В душе Градусова стремительно нарастала волна очередного беспокойства. Еще немного, и оно перейдет в панический страх.
– Скорее всего мы встретимся с тобой завтра поздно вечером… Или даже ночью. Ты увидишь его, – продолжала Вика, поворачиваясь к нему спиной и подходя к окну.
«Все врет! – пронеслось в голове у Бобби. – Единственный выход – убить ее…» Но в следующее мгновение он попытался овладеть собой: «Ничего страшного… Она крепко у меня на крючке. Даже если история про то, что она дочь Президента, – ложь, я ничего не теряю. Опасность одна – завтра… Какой там завтра! Сегодня она прикончит меня!»
271
– Мы должны запустить XIX век!.. Пойми… – Олекса не отрываясь смотрела Барону в глаза. – Ты знаешь, как это сделать…
Взгляд Александра был мутным.
– Странно… – наконец произнес он, разлепив запекшиеся губы. – Ты говоришь с такой уверенностью!.. Но почему?.. Кто тебе сказал, что я могу помочь гипнотизеру Турсунову?
– Вчера ночью… Ты был пьян и ничего не помнишь… Ты сказал нам всем: «Знаю, кто и как выключил кнопку. Турсунов отдаст за этот секрет все, что у него есть. Да только он теперь не богаче своего последнего слуги. – Олекса взяла с маленького столика бутылку виски. Щедро плеснула в стакан Барона.
– Неправда! Я не говорил ничего такого. – Он приподнялся на локте, пытаясь дотянуться до стакана с широкого диванчика, на котором лежал. Наконец ему это удалось. В несколько жадных глотков выпил порцию.
Примерно полминуты оба молчали. Олекса испытующе смотрела на Барона.
Ему показалось: вместе с маленькой комнаткой его приподнимает, словно для того, чтобы опрокинуть… Ощущение: пол и потолок вот-вот поменяются местами.
В глазах девушки промелькнула тревога.
– Похоже, наш рулевой заложил слишком крутой вираж, – проговорила она. Ее пальцы инстинктивно вцепились в край диванчика – точно такого же, как тот, на котором возлежал Барон, но расположенного по другую сторону полированного столика.
Они плыли на яхте по водам широко раскинувшегося искусственного моря. В маленькой каюте не было иллюминатора, но, спускаясь вниз несколько часов назад, девушка окинула взглядом голубые просторы: природа была умиротворена, легкого ветерка едва хватало, чтобы парус яхты не висел бесполезным полотнищем. Солнце светило неярко, стремясь к закату. Что теперь могло привести к такой качке?
Барон наблюдал за своей приятельницей: она утверждала, что посудина под парусом принадлежит ей, но он ни минуты не верил в это. Она таскала его по каким-то шумным компаниям, загородным особнякам, шикарным ресторанам, – он пил, стараясь охмелеть как можно больше, заглушая тем самым тоску.
В ту ночь, когда путь через лестницы и этажи огромного петербургского дома привел Барона в комнату с атомной бомбой, его отношения с Эрикой стали еще болезненней. Сжимая в руке пистолет с длинным стволом, он думал – убьет ее и этим положит истории пусть и ужасный, но конец. Но молодая женщина осталась жива. «Значит, она не заразила меня?!.. Или она врет?!» – терзался Барон. И тут же горькая истина приходила ему на ум: сидит в них обоих смертельная болезнь или нет – ему уже совершенно все равно. С того момента, когда из-за Эрики он прикрепил к потолку жгут из галстуков с петлей на конце, его душа была словно не на этом свете. Знание о том, что Эрика якобы намеренно заразила его, стало лишь последней деталью. И без этого хотелось убить. А временами он жалел, что тогда, в Питере, Килин не дал ему совершить самоубийство.
Как же ему хотелось увидеть ее!.. Вторя собственным мыслям, Барон застонал вслух. Нет, ему никогда не удастся разрубить тугой узел, связавший его с Эрикой: только смерть одного из них сделает это.
– Хватит мучиться! Ты должен встретиться с ней, еще раз обо всем поговорить… Прежде ты не хотел ее понять, – проговорила Олекса. Яхту больше не качало, ее руки свободно лежали на кожаной обивке диванчика.
Барон неожиданно вскочил, уперся коленом в столик – бутылка и стаканы полетели на пол, – вцепился Гливе в горло:
– Чего ты добиваешься?!. Все равно не можем быть вместе: я здесь, она – там, в прошлом…
– Так попади туда опять! Сделай так, чтобы это стало возможно! – прохрипела Олекса, не пытаясь оторвать его руки от горла.
Барон неловко откинулся обратно – опять со стола на пол полетела посуда, раздался звон бьющегося стекла. Он безвольно упал на диванчик и зарыдал.
– Пойми, не один ты страдаешь, – проговорила модель, потирая шею. – Она тоже мучается.
Барон встрепенулся, уставился не нее, но не произносил ни слова.
Девушка выдержала паузу…
– Я знаю… У меня есть особая связь с ней. Она просила передать тебе, что хочет увидеться. Эрика ждет, что ты сделаешь прошлое снова доступным. Попади во что бы то ни стало в девятнадцатый век! Она должна сказать тебе кое-что…
Александр облизал пересохшие губы.
– Хорошо. Я сделаю, как она просит, – тихо проговорил он. – Но только предупреди ее: или все как-то окончательно решится, кошмар развеется и мы больше не расстанемся, или я убью ее… Или пусть Эрика убьет меня! – добавил Барон, немного помолчав…
– Я так понимаю, что мы никуда не плывем?.. – очень спокойно спросила модель.
Яхта, управляемая опытным рулевым, шла к острову на водохранилище – там стоял маленький дворец. Олекса говорила, что он принадлежит ее друзьям. Там они должны были провести время до завтрашнего утра.
– Вели капитану разворачиваться обратно к берегу. Там ты оставишь меня. Дальше я поеду один. – Александр сел ровнее и скрестил руки на груди. Взгляд, которым он исподлобья сверлил девушку, был полон ожесточения.
272
– Деньги на проект будут перечислены, – проговорила Эрика. – Но ты не должен ни на минуту забывать, что это мои деньги. Ты всего лишь управляющий, наемный работник, которого могут в любой момент вышвырнуть вон!
– Не расходись, сестренка, не расходись!.. – Модельер Макс Тавурин и Эрика были братом и сестрой. – Вышвырнуть меня вон ты не сможешь. Кто будет создавать коллекции одежды?.. «Макс Тавурин» – мой бренд! Ты всего лишь финансовый донор для его раскрутки… Конечно, спасибо тебе. Все это здорово. Класс! Без твоих усилий я бы и не мечтал о таком. Но не думай, что сможешь обращаться со мной, как с грязью.
273
Низенькая, по пояс взрослому человеку калиточка, выкрашенная голубенькой масляной краской, была закрыта на замок. Лодочная станция не работала. День кончен!.. Лодки были привязаны цепями к металлическим кольцам, вделанными в дощатый помост. Каждую цепь замыкал такой же, как на калитке, замок.