— С какой стати? — вскрикнула Вера. — Это грабеж! Почему, интересно, я должна отдавать семьдесят процентов какому-то… Штабелю, которого ни разу в жизни не видела?
— Потому, блин, что он — Штабель! — рявкнул «браток». — Ты, типа, вроде русская, а по-русски не понимаешь! Если Штабель так сказал, значит, так и будет! И чтобы больше никакого базара!
Он посмотрел на Веру, угрюмо набычившись и тяжело шевеля желваками, и проговорил:
— Ты Штабелю по жизни должна уже за то, блин, что он тебе вообще жить позволяет!
В холле, оглядываясь по сторонам, появился нотариус Селиверстов.
Вера помахала ему рукой и шагнула навстречу. «Браток» мрачно посмотрел ей вслед и проговорил:
— Я тебя, реально, предупредил!
Он сел в глубокое кожаное кресло и всем своим видом показал, что дождется Веру и что мимо него из банка ни одна муха не вылетит.
«Ну это мы еще посмотрим!» — подумала Вера, подходя к нотариусу.
Владимир Константинович вежливо взял ее под руку и подошел к молодому человеку в элегантном черном костюме, охранявшему вход в подземное хранилище банка.
Охранник проверил их документы и открыл своим ключом массивную, обшитую красным деревом дверь.
За этой дверью оказалась кабина лифта.
Дверь плавно закрылась, лифт бесшумно скользнул вниз и остановился.
Когда лифт снова открылся, Вера и нотариус оказались в длинном коридоре, освещенном яркими люминесцентными лампами.
Еще один охранник проверил их документы, и они пошли по заветному коридору.
В конце его сидел на металлическом стуле еще один человек, на этот раз не в черном официальном костюме, а в пятнистом комбинезоне, с автоматом Калашникова на плече. Он снова проверил документы и потребовал у Селиверстова ключ от банковской ячейки. Убедившись, что ключ у него есть и что он настоящий, охранник набрал на пульте код, а затем повернул массивное металлическое колесо, похожее на штурвал океанского корабля.
Тяжелая бронированная дверь медленно отворилась, и клиенты вошли в святая святых банка — в его хранилище, или, как называют его сами банковские работники, саркофаг.
В большом ярко освещенном помещении вдоль стен тянулись длинные ряды одинаковых металлических ячеек. Здесь уже находились два человека: прямо против входа стоял служитель, дежурный по хранилищу, высокий, слегка сутулый мужчина средних лет с длинными обезьяньими руками, а в глубине комнаты суетился возле открытой ячейки элегантный негр среднего роста, в отлично сшитом сером костюме.
— Ваш ключ, пожалуйста! — служитель протянул руку.
Селиверстов подал ему плоский металлический ключик, и служитель, кивнув, повел их к банковской ячейке, в свое время арендованной покойной Анной Ермолаевной Лопатиной.
— Сэр! — окликнул служителя элегантный негр. — Я не понять, как пользоваться этот ящик!
— Минуточку! — отозвался служитель. —Сейчас я обслужу клиентов и подойду к вам. Я ведь вам уже дважды все объяснил…
— Я плохо понимать, — недовольно проговорил негр.
— Минуточку! — повторил служитель и пробормотал себе под нос:
— Бестолковый какой-то…
Он осторожно вставил ключ Селиверстова в замочную скважину, повернул его, затем своим собственным ключом открыл второй замок и отступил в сторону:
— Прошу вас.
Оставив клиентов наедине с открытой ячейкой, он поспешил на помощь бестолковому негру.
Владимир Константинович распахнул дверцу ячейки, выдвинул находящийся в ней металлический ящик и откинул его крышку.
— Вера Васильевна, — официально-торжественным тоном проговорил он, — как нотариус и душеприказчик вашей родственницы Анны Ермолаевны Лопатиной я по ее поручению передаю вам содержимое этой банковской ячейки…
С этими словами Селиверстов протянул девушке небольшой плоский пакет, завернутый в плотную желтовато-коричневую бумагу и опечатанный сургучной печатью, какие еще используют иногда на почте при отправлении ценных бандеролей.
Вера взяла в руки пакет и на мгновение прикрыла глаза.
Ее мечта была близка к осуществлению.
Она ловко расчистила путь к теткиному наследству, чужими руками убрала конкурента, и вот наконец вожделенная картина в ее руках.
Конечно, это далеко еще не конец — ей нужно превратить картину в деньги, а для начала — хорошо бы выбраться из банка, миновав мордоворотов какого-то Штабеля, которые свалились на нее, как снег на голову.., впрочем, чего-то подобного она ожидала.
Итак, это еще не конец, но она уже держит в руках картину, и это — немало.
Перед внутренним взглядом Веры замелькали солнечные пляжи, роскошные отели, смуглые услужливые официанты…
Вера открыла глаза и улыбнулась:
— Спасибо, Владимир Константинович! Нотариус захлопнул крышку ящика и позвал служителя.
Вслед за сутулым длинноруким дежурным плелся бестолковый негр.
— Извинять меня, — бубнил он в спину дежурному, — я плохо понимать по-русски, вы отшень хорошо меня обслужить… — с этими словами он неловко сунул в руку служителю зеленую купюру.
Стодоллоровая бумажка спланировала на бетонный пол.
— Извинять меня! — испуганно вскрикнул негр и кинулся за купюрой. При этом он налетел на Веру и выбил у нее из рук бесценный пакет.
Вера зашипела, как гремучая змея, которой случайно наступил на хвост носорог.
Неловкий негр, виновато вереща, нагнулся, подобрал пакет и купюру и торопливо протянул пакет — Вере, а деньги — служителю, виновато бормоча:
— Извинять меня, извинять меня!
— Придурок какой-то! — вполголоса проговорила рассерженная девушка, прижимая заветный пакет к груди.
Служитель запер опустевшую ячейку и проводил клиентов до двери хранилища.
Всю дорогу по длинному ярко освещенному коридору негр повторял свои безграмотные извинения и смотрел на Веру глазами побитой собаки. Вера отвечала ему подозрительным и недовольным взглядом.
Клиенты поднялись на лифте и вышли в холл. При их появлении бритоголовый верзила, человек Штабеля, поднялся, многообещающе ухмыляясь. Понятно было, что он не станет ничего делать в банковском холле, на глазах многочисленной охраны, но также понятно было и то, что на улице его дожидается «группа товарищей» с достаточно серьезными намерениями.
Вера замедлила шаги. Бестолковый негр последний раз извинился перед ней, безбожно коверкая русские слова, и вышел из банка. Нотариус переводил взгляд со своей клиентки на человека Штабеля, и было совершенно понятно, что вмешиваться в события он не собирается.
Внезапно Вера покачнулась и схватилась за сердце.
Нотариус удивленно взглянул на нее, подхватил под локоть и помог дойти до дивана.
Вера прилегла. Ее лицо заметно побледнело, тело задрожало крупной дрожью.
К ней, озабоченно оглядываясь, приблизился один из банковских охранников.
— Что случилось? — осведомился он вполголоса.
Всякие чрезвычайные происшествия на территории банка были весьма нежелательны. Сердечный приступ клиентки также относился к таким нежелательным происшествиям, а если, не дай бог, этот приступ закончится смертью — неприятностей не оберешься.
— Женщине плохо, — сообщил нотариус, как будто это было не очевидно без его пояснений, — вызовите «скорую помощь»!
Охранник помедлил ровно секунду.
Появление в банке бригады «скорой помощи» — нежелательное происшествие, но смерть клиентки прямо в холле — куда более нежелательна… Он достал мобильный телефон и набрал «ноль три».
Бритоголовый верзила, человек Штабеля, тоже колебался.
Он привык выполнять только прямые и очевидные приказы. Ему было приказано доставить Веру к шефу. Сердечный приступ, случившийся с его «объектом», как всякая неожиданность, выбил его из колеи. На такой случай инструкций у него не было, и верзила колебался между желанием получить новую инструкцию и стремлением справиться с ситуацией собственными силами. В конце концов естественная осторожность возобладала, и «браток» тоже вытащил из кармана мобильный телефон.
Однако прежде, чем он успел набрать номер шефа, в холле банка появились двое молодых парней в белых халатах, вооруженные носилками.
— Где больной? — осведомился один из пришедших.
Охранник молча показал на Веру, которая уже начала хрипеть и задыхаться.
Парни развернули носилки и положили на них больную.
Они быстрым шагом вынесли ее из холла и погрузили в машину «скорой помощи».
Бритоголовый «браток» выскочил следом и подбежал к машине с красном крестом. Наклонившись к водителю, он осведомился:
— Эй, мужик, вы в какую больницу ее повезете?
— В пятую городскую, — поспешно отозвался шофер, и «скорая», включив сирену, сорвалась с места.
Однако не успела «скорая» отъехать от банка, «больная» села на носилках и откинула простыню. Оглядевшись, она проговорила:
— Спасибо, мальчики, очень вовремя подоспели.
— Все как договорились, — пожав плечами, ответил старший бригады.
— Как договорились, — подтвердила Вера и достала из кошелька две зеленые купюры, — как договорились, двести баксов.
— Куда вас подвезти? — спросил водитель, покосившись на нее и выключая сирену.
— Сейчас налево по Обводному, — ответила Вера, выглянув в окно, — теперь сверните на Клинский.., вот сюда, остановитесь на углу.
Она вышла из машины и скрылась в подъезде. Водитель «скорой» проводил ее взглядом, затем достал мобильный телефон, набрал номер и, дождавшись ответа, проговорил:
— Все как договорились. Мы привезли ее на Клинский проспект, дом четыре. Она поднялась на пятый этаж.
— Спасибо, — ответил Леня Маркиз, — все как договорились, с меня двести баксов.
Среднего роста очень элегантно одетый негр вошел в подъезд и кивнул консьержке, вежливо сообщив на ломаном русском языке, что идет в шестнадцатую квартиру.
«Опять к этой, из шестнадцатой, разные мужики ходят», — неодобрительно подумала консьержка, но вслух ничего не сказала — в принципе такое поведение жилички из шестнадцатой квартиры ее совершенно не касалось.