Из тумана показался самолет – так близко, что Драган был поражен. Удерживаемая морским якорем машина накренилась под порывами вчерашнего ветра. Похоже, никаких повреждений на нем нет.
Драгану потребовалось менее минуты, чтобы выяснить причину потери топлива. Крышка топливного бака болталась на цепочке. Либо ее не закрутили после заправки в Кетчикане, либо вообще не закрыли. Драган выругался. Новехонький, стоимостью четыре миллиона долларов самолет был вынужден сесть в этой глуши из-за оплошности! Невероятной удачей стало то, что они оказались недалеко от этого домика.
Поднявшись в кабину, Драган проверил радио – работает, но связь немногим лучше, чем накануне. Он отправил сигнал бедствия еще раз. В Беллингхеме он подал план полета. Но эта поездка держалась в тайне. Никто из компании не ждал его в Анкоридже. Что касается Тэссы, ее адвокат Хэлен Кармайкл уже обнаружила, что та не прилетела запланированным рейсом. Но психопатке не выяснить, что на самом деле случилось с ее клиенткой и близнецами. В итоге никто понятия не имеет, где их искать.
Если что-то случится с Тэссой и ее девочками, виноват будет только он. Драган нашел автокресла близнецов, отстегнул и выбрался с ними из самолета. Позже, когда взойдет солнце, он вернется и еще раз проверит радиосвязь.
Он доплыл до дока и направился по знакомой уже дорожке к дому. Густой туман и жуткий холод напомнили ему зимы в Сараеве. Как на рассвете, после ночной смены в туннеле, он гулял по разрушенным снарядами улицам, настороженно следя за заброшенными зданиями, – в них укрывались вражеские снайперы, которые целились по людям внизу. Самые опасные улицы называли Аллеями снайперов – и умение увертываться и петлять, отточенное еще в детских играх, помогало остаться в живых.
Это было время голода и смерти, время тяжелых потерь. Драган пытался заблокировать воспоминания. Как правило, ему это удавалось. Но здесь, в холоде, с женщиной и двумя детьми, которые зависели от него, старые картинки всплывали в памяти снова и снова.
За четыре года осады он вырос из невинного мальчика в молодого человека, который закрылся от всех эмоций, кроме гнева. Любить – означало терять. Заботиться – означало испытывать боль. Драган больше не хотел этого переживать.
Сквозь клубящийся туман он увидел коттедж. Ускорил шаги, стремясь к теплу огня, к живым существам. Всему, что поможет ему забыть.
Драган поднялся по ступенькам и, сдвинув жесткие детские автокресла в одну сторону, открыл дверь. Огонь, который он разжег, весело потрескивал в камине. Из кухни доносились детские голоса и аромат еды… Это что, оладьи?
Положив пистолет на верхнюю полку, он шагнул через распашные двери на кухню. То, что он увидел, разогнало его мрачные мысли. Тэсса стояла у печки во фланелевом халате пастельных тонов, видимо, извлеченном из ее чемодана. Волосы рассыпались, красивое лицо без макияжа.
Тэсса взглянула в его сторону с улыбкой и покраснела. Подумала о прошлой ночи? Драган был в этом уверен. Он был не против повторить все прямо сейчас. Но об этом можно забыть. На первом плане сейчас две маленькие проказницы, которые стояли на стульях и запихивали в рот нарезанные кусочками оладьи.
– Я рада, что ты добрался обратно, – сказала Тэсса как ни в чем не бывало. – Я уже начала беспокоиться, особенно после того, как мы слышали волков ночью.
– Я видел их следы, но волки давно ушли в лес. Если я и замешкался, то из-за тумана и льда. Но я принес кресла для твоих дочерей.
– Спасибо. – Тэсса зачерпнула и вылила три ложки теста на сковородку. – Они, наверное, ледяные. Пусть немного согреются, прежде чем мы испробуем их на девочках. Хочешь оладий?
– Конечно. – Драган поставил кресла в угол. – Малышкам, кажется, очень нравится. А ты, я вижу, нашла для них бумажные тарелки. Хорошая идея.
– По крайней мере, так они больше ничего не разобьют. – Тэсса потянулась за лопаткой. – К сожалению, масла нет. Зато есть много кленового сиропа. И я развела сухое молоко для девочек. Оно там, в голубом кувшине.
Драган посмотрел на близнецов. Липкий сироп и кусочки оладий были повсюду – на их руках, лицах и в волосах. Но девочки смеялись, набивая рты и прихлебывая из детских поильников, абсолютно счастливые.
– Что, если я сделаю нам кофе? – спросил он.
Было бы чудесно. В чайнике есть горячая вода, но я была слишком занята, чтобы заняться ею. – Тэсса посмотрела на свой халат. – У меня даже не было времени, чтобы привести себя в порядок. Когда оладьи будут готовы, может, ты присмотришь за девочками, а я приму душ.
– Без проблем, – солгал Драган, такая перспектива его отнюдь не радовала. – А что с твоим кофе? Подожать, пока ты вернешься?
– Можешь сделать прямо сейчас, пока я допеку оладьи. Возьму чашку с собой. Мне без молока. – Тэсса вынула из шкафа фарфоровую тарелку для Драгана. Перевернув оладьи, подождала, пока они подрумянятся, и переложила на тарелку. В это время Драган насыпал растворимый кофе в чашку и добавил горячей воды.
– Держи. – Он протянул Тэссе чашку и взял тарелку с оладьями.
– Спасибо. Я не долго, – успокоила она. – Пусть девочки едят сами. Если они захотят еще оладьев, там осталось немного теста.
Драган смотрел, как она поспешно скрылась за дверями. Почему он позволял Тэссе втягивать себя в эту возню с ее детьми?
– Да? – Мисси посмотрела на Драгана своими невероятными голубыми глазами и указала на его оладьи. Ее бумажная тарелка была пуста. Она хотела еще?
– Без проблем. – Подцепив вилкой, Драган положил оладью ей на тарелку, разрезал на кусочки и полил кленовым сиропом. Мисси подняла кусок пальцами и сунула себе в рот, сиропная струйка побежала вниз по подбородку на нагрудник.
Мэдди сердито взглянула со своей стороны стола. Липкая ручка потянулась к оладьям Драгана. На ее тарелке было еще много кусочков, но, похоже, это не имело значения. Драган покачал головой:
– Так не пойдет, Мэдди. Сначала съешь то, что лежит у тебя на тарелке, потом получишь добавки.
– Ффффт! – Мэдди схватила бумажную тарелку с кусочками оладьев и сиропом и, перевернув ее себе на голову, засмеялась. Ее сестра тоже расхохоталась.
Что теперь делать? Тэсса в душе. Не самое подходящее время, чтобы позвать ее на помощь. Ему ничего не оставалось, как справляться с ситуацией самостоятельно.
Схватив Мэдди одной рукой, он притащил ее к раковине и дождался, пока из крана потечет теплая вода. Главное, удержать в руках сопротивляющуюся девочку. Мэдди вопила и вырывалась, пока Драган отмывал ее голову.
Потребовалось несколько минут, чтобы отмыть волосы Мэдди от липкого сиропа. Ее одежда тоже промокла, малышка кричала как резаная. Только Драган потянулся за полотенцем, чтобы вытереть ее насухо, как Мисси попыталась слезть со стула и упала, ударившись головой об пол. Теперь и она заплакала.
Драган выругался, борясь с желанием сбежать, оставив девочек их матери. Завернув Мэдди в полотенце, он поднял плачущую Мисси на руки. За исключением шишки на лбу, все выглядело не так уж плохо, но нужно присмотреть за ней, надо убедиться, что у малышки нет сотрясения мозга. Она больше испугалась, чем ушиблась, догадался Драган. Чувствуя глубоко внутри свою собственную боль, которую он давно похоронил, Драган прижал девочку к себе.
– Ничего страшного, Мисси, – пробормотал он, покачивая ее. – Я с тобой, маленькая. Все будет хорошо.
Постепенно рыдания Мисси становились тише. Она прильнула к Драгану, вцепилась пальчиками в его свитер. Мэдди тоже перестала плакать. Драган оглянулся и увидел, что она пытается стянуть с себя влажную одежду. Ее комбинезон лежал внизу, собравшись у лодыжек, а розовая футболка болталась вокруг шеи.
– Проклятье, Мэдди! – Он отстранил Мисси, собираясь поставить ее на пол, но та вцепилась в его свитер и отказывалась отпускать. Драган пытался удержать ее одной рукой, а другой одеть Мэдди, когда двери распахнулись и на кухню вошла Тэсса. Все еще в халате, с полотенцем, обернутым вокруг головы.
– Я слышала плач. Что здесь произошло?
Драган объяснил ей в нескольких словах, насколько это было возможно.
– Я не знаю, как ты это делаешь, – закончил он. – Ты находишься с этими маленькими хулиганками двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю и управляешься с ними как профи. Я не в состоянии продержаться и десяти минут!
– Я их мама. Я знаю, чего ожидать. – Она взяла Мисси на руки и поцеловала ее шишку на лбу. – С ней все будет в порядке. Ее просто нужно немного пожалеть.
Мэдди потянула за полы халата Тэссы, требуя внимания. Тэсса наклонилась и обняла ее одной рукой:
– И тебя тоже, дорогая. Давай-ка я тебя вытру.
Свободной рукой Тэсса размотала полотенце с головы и промокнула мокрые волосы маленькой девочки.
– Вот что получается, если дурачиться с едой, – сказала она. – Теперь нам придется снова тебя переодевать.
– Они действительно понимают все это? – удивился Драган.
– Они понимают все, что им нужно, – сказала она. – Я возьму девочек с собой, пока буду переодеваться. Затем вернусь и уберу этот беспорядок. Ты достаточно поел?
– Я поем позже. – Сейчас Драгану хотелось просто сбежать. – У нас осталось не так много дров для камина, думаю, я схожу к поленнице и нагуляю аппетит.
Щепки летели в разные стороны каждый раз, когда он опускал топор со звонким ударом – бац! Как приятно забыть о проблемах, занявшись тяжелой физической работой. А проблем хватало. Он застрял в глуши с тремя рыжими женщинами, которые сводили его с ума – и только одна из них в хорошем смысле. Он не мог ни с кем связаться по радио, и погода не становилась лучше. Он пропускал судебное разбирательство, а также любые другие неотложные дела, которые могли возникнуть за это время.
Он хорошо помнил, почему отменил рейс Тэссы. Что бы ни произошло между ними, ее иск никуда не денется. Она нуждается и, возможно, заслуживает, затребованных денег. Самое малое, что он может сделать, – это попытаться узнать больше об обстоятельствах и ее мотивах.