— Ваша милость, — неслышно позвала Вейма. Нора даже не оглянулась. — Ваша милость, вмешиваться в турнир при помощи чёрной магии не разрешается.
Нора вспыхнула от злости. Вейма усмехнулась и шагнула чуть глубже в память своей госпожи, освежая одно не очень приятное воспоминание.
— Нет, ваша милость, — Лонгин был непреклонен. — Вам следует осваивать более простую магию, прежде чем переходить к натурным испытаниям. Вы прочли трактат о сопряжении углов в пространстве, который я вам давал?
— Как вы мне надоели с этими углами! Почему вы не учите меня действительно интересным вещам?!
— Потому что вы не способны с ними справиться. Ваш разум не охватывает всех пластов мироздания, которые вы хотите затронуть своими заклинаниями.
— Но ведь в вашей башне обучают с детства! Неужели ничему… полезному не учат?!
— Но вы не ребёнок, ваша милость, — не сдавался чёрный маг.
Разговор шёл в доме Фирмина в Тамне, в маленькой светлой комнатке, вовсе не предназначенной для занятий чёрной магии. Волшебник, одетый как обычный горожанин, в тускло-серые одежды, отороченные беличьим мехом, подошёл к окну и посмотрел на шумную улицу.
— Основа чёрной магии, ваша милость, — сухо произнёс он, — злость, которую волшебник испытывает по отношению к окружающим. Вы должны погрузиться в это чувство, позволить ему овладеть вами… и оседлать, чтобы оно несло вас к своей цели. Ни один чёрный волшебник не позволит сиюминутной прихоти взять над собой верх. Чёрный волшебник не использует свою магию, чтобы мстить обидчикам. Ведь, если вы это сделаете, вы ослабеете. Вы уже не ребёнок и обиды у вас не детские, но вы молоды и импульсивны. Мы перейдём к практике не раньше, чем вы освоите теорию. И не раньше, чем вы научитесь обуздывать свои желания.
— Я только хотела разглядеть, что там происходит, — огрызнулась Нора, еле шевеля губами, чтобы её слышала только советница.
Воспоминание продлилось дольше, чем казалось Вейме. Когда они обе вернулись в действительность, уже начались бои. Вампирша равнодушно скользнула взглядом по щитам сошедшихся рыцарей. Они не были ей знакомы. Один выиграл, другой проиграл. К упавшему подскочили его слуги, подняли на ноги. Пострадавший вполне мог идти сам, а в честь победителя запели трубы. Второй бой был таким же, третий… в четвёртом бою Клос сходился с немолодым уже рыцарем цур Ортвином, но и тот, и другой остались в седле, что засчитывалось как ничья.
— Смотрите, смотрите, славный Грайогэйр! — закричал Мюр.
Нагбарец, красуясь, пустил своего коня вскачь. В Тафелоне не были приняты бои с барьерами, поэтому никто не мог обещать безопасности упавшему рыцарю. То, как нёсся Грайогэйр… раздался громкий треск… его противник, молодой парнишка с драконом на щите, покатился под копыта… трибуны замерли в ужасе…
И тут из ложи набарцев раздался крик. Ужаса — подумали сначала. Боли и предсмертных мук — почуяла Вейма. Её ноздри уловили отвратительный запах крови… вампирша вдохнула его и потеряла сознание.
Она не увидела, как трибуна нагбарцев заволакивается дымом, как мечутся в испуге и гневе люди, не услышала, как обрывается крик, как где-то ржёт чья-то лошадь, пущенная галопом. Не чуяла того, что принёс ей ветер вместе с удушающим запахом смерти.
Раздался чей-то крик на нагбарском, который подхватил и перевёл Мюр:
— Великий тан! Тан убит! Предатели! Копьё! Под трибуна предатель! Пожар! Великий тан убит!
Высший посвящённый. Это он решает, где и когда ему быть.
…так вот зачем он приходил…
— Крыса… — прошептала Вейма в забытьи. — Крыса в ложе…
Марила рыдала и билась в истерике в объятьях своего возлюбленного.
Откуда-то сбоку на ристалище выскочил давешний приор. Он был всклокочен, растрёпан и выглядел вовсе не так, как подобает служителю Заступника.
— Это они! — закричал он и указал на трибуну, на которой сидели братья-заступники. — Убийцы! Предатели!
История третьяРасследование
Глава перваяДевочка
Он пришёл посреди бела дня, ни от кого особенно не таясь. Прошёл по знакомой тропинке, толкнул калитку. Магда была дома, работала в своём огороде, на котором отродясь не росло ничего съедобного. Что-то она перекапывала, что-то разрыхляла, обычная картина, вот только было в ней что-то странное.
Эрны нигде не было видно.
Когда калитка скрипнула, ведьма с усилием разогнулась и медленно, очень медленно повернулась на звук.
— А, — небрежно кивнула она. — Это ты. Явился.
— Неласково встречаешь, Маглейн, — засмеялся Виль.
— А как мне тебя встречать — после того, что ты натворил?
— А что я натворил? — удивился батрак.
С ведьмой творилось что-то неладное. Как-то она как будто посерела, осунулась, глаза покраснели и, что было заметней всего, — голос. Голос и повадки человека, которому уже всё равно, что случится дальше.
— А то сам не знаешь, — махнула рукой Магда. — Лучше проваливай.
— А то что?
— Мамочка, кто это? — донёсся из дома дрожащий голос девочки.
— Никого, доченька! — откликнулась ведьма и замахала руками батраку, мол, уходи скорее.
— Вы чего? — ещё больше удивился Виль. — Что ты ей про меня наговорила?
— Я слышу! — донёсся из дома пронзительный голос. — Это он! Мамочка, прогони его! Мамочка, прогони его! Не пускай его! Пожалуйста, мамочка! Не пускай его! Прогони! Мамочка, прогони! Пожалуйста!
— Уходи, — устало попросила ведьма. — Ты видишь — ничего нельзя сделать.
— Мамочка, прогони его! — продолжала верещать Эрна.
— Даже не думай к ней подойти, — предостерегла Магда. — Эти… они научили Эрну магии, теперь она путает чёрную и белую и кидается какими-то чарами, я сама боюсь приближаться, когда она так кричит.
— И давно она так? — покачал головой батрак.
— Да уж достаточно. Руки бы им повыдёргивала. Надо ж додуматься — учить ведьму магии!
Злость её была такой же тусклой, как и голос.
— Мамочка, прогони его! Мамочка, пожалуйста! Пусть он уйдёт! Мамочка, прошу тебя! Мамочка, прогони его! Пусть он уйдёт! Пожалуйста! Пусть его не будет! Прошу тебя! Пусть его не станет! Пусть…
— Уходи, — громко, чтобы дочь услышала, сказала Магда.
Батрак пожал плечами и отвернулся. Ведьма тихо прошептала:
— Ночью приходи, если хочешь объяснений. Полюбуешься.
— А есть на что полюбоваться? — оживился батрак.
— Вон! — повысила голос Магда. Виль скрылся. — Вот видишь, доченька, он ушёл, мамочка сказала ему уйти — и он ушёл. Спускайся с чердака, милая!
— Не буду! — отозвалась девочка. Магде показалось, что она тихо заплакала, но подниматься наверх ведьма не стала.
— Не шуми, — приказала Магда, когда он пришёл ночью. — Сейчас сам всё увидишь.
Девочка спала в своём углу, иногда тихо похныкивая сквозь сон.
— Да что у вас случилось-то? — спросил батрак.
— Глупость у нас случилась, — махнула рукой ведьма, усаживаясь за стол. — Отправила девочку в город. Говорила им — нельзя её магии учить. А они что?
— Это ты про друзей своих рассказываешь? Тот чёрный зануда и его жена, которая на меня как на кучку дерьма смотрела? А зачем ты к ним Эрлейн отправила?
— Дело было, — призналась ведьма, отводя взгляд.
— Э, нет, Маглейн, так не пойдёт. Рассказывай по порядку. Что за дело у тебя было и чем тебе девчонка мешала?
— В Корбиниане, — пояснила Магда. — Рыжую ведьму искала, помнишь, ты о ней рассказывал?
— Помню, помню, ты не отвлекайся. Зачем тебе эта рыжая понадобилась?
Ведьма снова махнула рукой.
— От тебя избавиться хотела, — равнодушно сказала она.
— Вот те на! Так надоел папаша Виль, а? И как, получилось?
— Да где уж там. Еле ноги унесла. Как вспомню…
— Отказала она тебе, значит?
— Да уж не помогла. Я зелье придумала, но чтобы сварить его, у меня сил не хватало. Думала, она что откроет.
— Кишка тонка оказалась?
— Называй как знаешь. Всё вижу, а этого — не вижу. Не на своё колдовство замахнулась.
Магда говорила спокойным ровным тоном. Потом голос её сбился и она покачнулась.
— Э, Маглейн, да ты падаешь! Это тебя рыжая так околдовала?
— Отстань, — нахмурилась ведьма.
Пошарила у себя за спиной, сняла со стены ковшик и зачерпнула из кадушки, которая стояла у стены. Отпила, скривилась и отпила снова.
— Горькое, — пояснила она. — Помогает не спать. Которую ночь пью. Уже не действует. Надо покрепче сварить, да боюсь перебрать.
— А зачем тебе не спать-то?
— А вот увидишь сам, — посулила Магда. — За девочкой в Раног приезжаю — ты б её видел! Ревёт вся, трясётся. А всё ты виноват! Ты бы хоть думал, чем занимаешься!
Виль помолчал, что-то соображая.
— Ясно, — спокойно сказал он. — Твоя добрая подружка показала Эрлейн папашу Виля за работой. У неё самой с головой всё в порядке — такое ребёнку показывать?
— Умный какой, — скривилась Магда и сделала ещё один глоток. — Про свои планы можешь забыть. Эрна и видеть тебя не может. Сейчас посмотришь, что вы с ней сотворили — и проваливай.
— «Мы сотворили»? — обиделся Виль.
— Ай, не важно, — отмахнулась ведьма.
Виль тряхнул её за плечо.
— Ай-ай-ай, Маглейн. Ты хотела предать папашу Виля, думаешь, это тебе с рук сойдёт, а?
— Мне всё равно, — равнодушно отозвалась Магда.
Виль достал нож и мерзко ухмыльнулся.
— О, это тебе сейчас так кажется.
— Иди ты… — грубо выругалась ведьма. — Посиди сам с ребёнком, я на тебя посмотрю, что тебе ещё покажется.
— Не переживай, без сна оставить — это только начало, — посулил батрак, но тут ведьма схватила его за руку.
— Тихо! Начинается!
Эрна зашевелилась, застонала во сне, а потом…
Ночь разорвал вопль. Мужской вопль, почти лишённый всякой человечности.
— Ого! — оценил Виль. — Ржавый Нож так орал.