Джесси уставилась в зеркало. Ее глаза были опухшими и красными от слез, которые, казалось, не прекращали течь с того момента, как она осознала, что ее выступление закончилось катастрофой. Она сдерживала их, пока не оказалась одна. Но Гидеон узнает, что она плакала, как только увидит ее глаза. Но…
Она порылась в своей кожаной сумке, вытащила свои солнцезащитные очки и надела их. Она терпеть не могла, когда люди надевали их без видимой причины, но сейчас важнее было защитить свою гордость.
Джесси надела на голову атласную шляпу и заправила под нее свои локоны. Затем она вышла из ванной, одетая в рваные джинсы‑скинни, футболку и кроссовки. Свое красивое платье она несла на одной руке в чехле для одежды.
— Ты вышла как раз вовремя. — Гидеон мягко улыбнулся, забрав у нее все сумки, кроме дамской. — Я уже собирался пойти за тобой, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке.
— Если твое беспокойство из‑за песни, которую я пела сегодня вечером… Мило с твоей стороны, но не стоит даже думать об этом.
Джесси вышла через внешнюю дверь, а не пошла через вестибюль отеля. Гости вечеринки по‑прежнему бродили вокруг, и Николетт Райан и ее оператор интервьюировали всех желающих поделиться своими впечатлениями.
Николетт написала ей сообщение и попросила об эксклюзивном интервью об этом инциденте, когда они с Гидеоном сбежали в оранжерею.
Она отказалась.
Николетт казалась понимающей и отзывчивой. Но у Джесси не было желания вновь пережить то, что произошло на сцене. И все потому, что какой‑то перепивший парень оказал ей медвежью услугу в самый важный момент в ее карьере.
— Я не пытался быть милым, — сказал Гидеон. — То, что произошло, совсем не смешно. На этот раз парень оказался безвредным. Но что, если бы это было не так?
Гидеон казался встревоженным.
— И я знаю, как этот концерт был важен для тебя. Но, Джесси, ты сделала это. Твое выступление прошлой ночью было потрясающим. Но то, что ты сделала сегодня вечером… это было великолепно. Ты должна гордиться собой.
— Благодарю. — Она остановилась на развилке дороги и повернулась к нему лицом. — И спасибо, что не злишься на меня за то, что я пишу эти песни о тебе.
Гидеон слегка улыбнулся ей:
— Не все могут похвастаться тем, что они вдохновили кого‑то написать песню. Не говоря уже о нескольких песнях. Особенно если речь идет о такой песне, как «Хорошо».
— Тебе действительно понравилась песня или ты просто невероятно любезен? — Она практически перестала дышать, ожидая его ответа.
— Конечно, мне очень понравилась песня. Каждому гостю в зале она понравилась. Все в ней было прекрасно. Слова песни. Музыка. То, как ты пела… Ты излила свое сердце на эту сцену.
— Пока не появился пьяный парень и не растоптал его.
Она глубоко вздохнула и напомнила себе, что в ее планах плача не было. Это был тяжелый бизнес. Если она собиралась плакать каждый раз, когда дела шли не так, ей нужно было найти другую мечту для воплощения.
— Я знаю, что ты расстроена из‑за того, что произошло, но позволь мне сказать тебе кое‑что, Джесси. Любой, кто видел это представление сегодня вечером, любой, кто пережил его так же глубоко, как я, никогда не забудет его. Поверь мне.
— Спасибо! — Губы Джесси невольно изогнулись в улыбке. Ей стало жарко, когда она вдруг поняла, что он стоит к ней очень близко.
— Итак, я провожу тебя до твоей комнаты? — спросил Гидеон.
Никто из них не вышел за пределы развилки дороги. Они могли вернуться обратно в отель, где находилась ее комната, или выбрать путь, ведущий к его коттеджу.
— На самом деле, если приглашение остается в силе, я могла бы действительно остаться на ночь в твоем коттедже, если не стесню тебя.
Ее сердце стучало в ожидании его ответа.
Некоторое время он внимательно смотрел на нее, словно размышлял о своих планах.
— Конечно, ты можешь остаться в моем коттедже.
Они свернули на дорогу к частным коттеджам.
— Чейз и Диксон были поражены твоим выступлением, — отметил он. — Я не удивлюсь, если они оба свяжутся с твоим агентом. Ты ошеломила их.
— Они внимательно смотрели и слушали, когда я выступала. Диксон был там все время. Он даже начал аплодировать.
— Это было невероятно.
— Да! — Она не могла удержаться от улыбки. — Но жаль, что мне так и не удалось поговорить с ними после концерта.
И вопрос с Гидеоном еще остается открытым… Она посмотрела на него. Он был красив. Высокий, с широкими плечами и такой невероятной улыбкой. Он все еще был тем умным, забавным, решительным парнем, которого она знала раньше. Но он успел стать и успешным бизнесменом, который проворачивал многомиллионные сделки.
Она всегда восхищалась Гидеоном и ожидала, что он добьется большого успеха, независимо от того, во что верили ее отец и сестра. Но он превзошел ее самые смелые ожидания.
И она хотела быть с ним больше, чем когда‑либо. Не из‑за влюбленности школьницы, которую она когда‑то испытывала к нему. А потому, что он был именно таким человеком, которого она хотела в своей жизни.
Если бы она сказала Гидеону об этом, он подумал бы, что она все еще глупая, незрелая девушка. В конце концов, как она могла за несколько дней узнать, что хочет быть с ним?
Она поняла это только что.
В тот день, когда она появилась у двери Гидеона, она сказала ему, что он был единственным человеком, который действительно ее понимал. То, что он понимал ее так, как не поняли ее родители, сестра и даже друзья. Она была уверена, что Гидеон был ее родственной душой. И именно с ней он должен был быть вместе.
Вероятно, он подумал, что она романтичная девушка, которая не знала, о чем говорит. Но здесь они встретились пятнадцать лет спустя, и чем больше она снова узнавала Гидеона, тем больше верила, что с самого начала была права.
Все опасения по поводу карьеры она оставила в стороне. Разве она не должна быть достаточно смелой, чтобы попробовать снова?
— Ты задумалась, Джесс. — Гидеон поставил сумки на пороге своего коттеджа, но не открыл дверь. — Если хочешь, я отведу тебя обратно в твою комнату, я все понимаю. У тебя был тяжелый день.
Джесси глубоко вздохнула, схватила Гидеона за рубашку и поднялась на цыпочки. Она осторожно поцеловала Гидеона. А он обнял ее за талию и прижал ее тело к своему, усиливая интенсивность их поцелуя.
Наконец она заставила себя отодвинуться, ее глаза открылись, и их взгляды встретились.
— Это ответ на твой вопрос.
Гидеон налил бокал белого вина и передал его Джесси.
Она сделала глоток и издала мурлычущий звук, который вызвал у него дрожь в позвоночнике, и он захотел сократить формальности и сказать ей, что именно он чувствовал в последние несколько дней.
То, что он не переставал думать о ней с тех пор, как она вошла в двери этого отеля. Что он хотел ее в своей постели.
— Ты прав, это вино великолепно! — Ее слова отвлекли его от мыслей.
Гидеон снова наполнил ее бокал, а затем налил себе виски. Он медленно потягивал виски, затем опустился на противоположный диван.
— Многое случилось сегодня вечером… Я знаю, что ты разочарована, но, возможно, это было не так плохо, как ты думаешь. Мы должны посмотреть прямую трансляцию с мероприятия.
— Нет! Пожалуйста! — Ее смелость на мгновение исчезла. — Я выключил свой телефон до конца ночи. Я не хочу это видеть. Еще нет. Просто позволь мне жить в моем маленьком воображаемом царстве, где царит мир и порядок.
— Джесс, а в реальности ты поразила публику сегодня вечером! Я думаю, со мной согласятся девяносто девять процентов зрителей.
— А этот один процент? — Джесси подняла бровь.
— А у одного процента ужасный музыкальный вкус, поэтому они не считаются. — Он улыбнулся, когда она засмеялась. Ему всегда нравился радостный звук ее смеха. — Серьезно, если подавляющее большинство слушателей думают, что ты была удивительно прекрасна, почему тебя волнует, что думает бесконечно малая часть оставшихся людей?
— Это природа творческого человека. Я не могу с этим ничего поделать. — Джесси пожала плечами. — Кроме того, я узнаю больше из моих критических обзоров, чем от поклонников, которые говорят мне именно то, что я хочу услышать. Именно поэтому мне нужно работать с продюсерами, такими как Чейз и Диксон. У них есть эта сверхъестественная способность выбрать трек и превратить его в нечто захватывающее.
— Что касается продюсеров… — Гидеон поставил свой стакан. — Я знаю, ты просила меня не вмешиваться, но что, если бы я мог дернуть за ниточки и устроить тебе встречу с одним из них или обоими?
Джесси сложила руки на груди и плюхнулась на свое место.
— Конечно, я хочу с ними встретиться. Но я бы хотела сделать это самостоятельно. Так же как ты строил свой бизнес самостоятельно. Ты не полагался ни на кого другого.
— Неправда. — Он склонился вперед. — Я обязан своим успехом многим мужчинам и женщинам, которые были готовы дать мне возможность и научить меня тому, чему они научились когда‑то. Я плачу за их щедрость и доброту, делая то же самое.
Джесси сбросила каблуки и подошла к бару, где охлаждалась бутылка вина. Она наполнила свой бокал и села на диван, сложив ноги под собой.
— Я читала статьи о тебе в деловых журналах. Журналисты всегда называют тебя миллиардером, добившимся всего самостоятельно.
— Потому что это более убедительная история, — простонал Гидеон. Он отдавал должное людям, которые помогали ему. Но важность этих отношений неизбежно сводилась к минимуму в журналах и интервью. — Мой помощник Лэндон, конечно, еще учится. — Гидеон усмехнулся, вспомнив некоторые из их разговоров. — Но он хорош в том, что он делает, и у него адский потенциал. Если я смогу помочь ему приблизиться к его целям, даже если это означает, что я уйду из своей компании, я буду поддерживать его, как только смогу. Поэтому позволь мне сделать то же самое для тебя.
Джесси отпила глоток вина. Она избегала смотреть ему в глаза.
— Мне не нравится идея быть должной кому‑то. Это дает людям слишком много власти над тобой.