и прижались к ногам вороного. Теперь мой черед, догадалась девушка и уверенно направила святовитового коня на мост. Впереди она увидела ехавшего ей на встречу витязя на белом, как молоко, коне.
Малка заученным движением рванула из ножен верную подругу половецкую саблю. Витязь так же. Она присмотрелась к нему, что-то неуловимо знакомое, было в облике противника. Такая же кривая сабля, такой же шелом с наметом, и сияющие брони. Начиная, смутно понимать кто это, она резко наклонилась вправо, и всадник на белом коне повторил ее движение. Это мое отражение, догадалась Малка. Она бросила саблю в ножны и миролюбиво подняла раскрытую ладонь. Страж моста повторил знак. Кони медленно сближались, пока не сошлись на середине моста.
– Стой! – крикнул всадник, – Кто ты?
– Я Ледяная внучка, – неожиданно вспомнив совет Бабы, быстро ответила Малка.
– Я задам тебе один вопрос, – с удивлением вскинул голову всадник, – Что такое четыре башни?
– Первая Башня – Башня Льда, – уверенно начала девушка, сама не понимая, откуда она знает это, – Это Север. Это Беловодье, Алатырь-камень, там, куда я еду сейчас. Там, где Совершенные хранят Святой Грааль. Потому символ ей – Камень. Вторая Башня – Башня Воздуха, – она уже начала понимать, что эти знания от того глотка из Источника Познания, который она смогла отхлебнуть, – Это Восток, край восходящего Солнца. Это родина воинов, это Орда. Символ ей Копье, магия старых волхвов и ведунов. Третья Башня – Башня Огня. Это Юг – хранитель Духа. Символ ему Меч. Меч веры в ножнах из змеиной кожи мудрости, на которых золотом написано «Без нужды не вынимай, без славы не вкладывай!». Мечом Духа просто так не машут, – витязь на мосту слушал с интересом, а Малка уверенно продолжала, – Четвертая Башня – Башня Воды. Это Запад, куда Солнце западает. Это Братства. Это сама Святая Чаша Грааля. Это Магический котел, который переварит и возродит все, что погибло в этом мире, – она замолчала, но, увидев, как ее отражение потянулось к сабле, набрала воздуха и одним махом выпалила, – Но есть еще одна Башня. Это даже не Башня. Это Престол, – рука витязя застыла на полпути к сабле, – Престол Земли. Центр. Сила Рода. Сила Единства всех Башен. Если во всех Башнях царствует Солнечный круг. Зима, весна, лето и осень, то на Престоле другое время…
– Какое? – вопрос повис в воздухе, и, кажется, этот воздух стал ощутим на ощупь.
– Время Перехода! – не задумываясь, выпалила Малка. Витязь на белом коне растаял в воздухе, открывая ей путь через Мост Грани. Она победила себя, – Вперед! – крикнула девушка.
Гулко застучали под копытами доски моста, одним махом вынес вороной свою хозяйку на берег острова, в Беловодье, обитель Совершенных, место, где сокрыли они от посторонних глаз самое сокровенное, самое святое, что осталось на этой земле.
– Доехала таки! – раздался удивленный возглас и навстречу Малке вышли трое, – А братцев Угрюмов и кошку, что ты в дорожной суме прячешь, придется здесь у Края оставить. Не место нежити в Белых Горах.
– А ты Раймон, – узнав говорящего, с седла наклонилась к нему гостья, – Все такой же зануда.
– А ты крестница, – с другой стороны подошел и поддержал ей стремя Гуляй, – Вся такая же поперечница. Говорят тебе, не место нежити в Белых Водах.
– А ты сестричка, – взял под уздцы Сивку-Бурку Микулица, – Спешивайся и пошли. Ждут уже все давно. А Угрюмов здесь русалки и другие их подружки примут, скучать не дадут.
– Ладно, что ж. Нельзя так нельзя, – Малка спрыгнула с коня, развязала суму, выпуская серого кота Золотой Богини, – Пошли что ли? Притомилась я чуть-чуть.
– Чуть-чуть! – покачал головой Раймон, – Пошли. С дороги умойся, платье смени.
– А что Великий, говорят тут Старец сам, – на ходу Малка сняла шлем.
– Тут.
– Говорят, ты с ним дворцы отстроил, лучше, чем на острове Волшебном, и сады развел с цветами диковинными. И фонтаны и даже пруд с нектаром…
– Говорят, что кур доят, а их щупают, – отшутился Раймон, – Но вот озеро с целебной водой тебя с дороги ждет. Иди, приберись, – он подтолкнул ее к белокаменному чертогу, – Иди мы погодим.
– Я скоро! – она нырнула за газовую занавесь, закрывающую вход.
Внутри чертога плескалось, искрилось, переливаясь всеми цветами радуги, небольшое озерко. Малка поискала глазами, нашла низкое мраморное ложе. Скинула на него грязные пропыленные одежды. Рядом сложила брони. Повесила саблю в сафьяновых ножнах. Скинула пропотевшие рубаху и порты. Потянулась и с разбегу кинулась в воду. Как будто мириады искр ударили в ее тело. Как будто сотни маленьких муравьев укусили ее кожу, но тут же вся она, от головы до кончиков пальцев на ногах, почувствовала необъяснимое облегчение. Вода; то теплая, то нестерпимо горячая, то холодная, как вода горных ледников, окутывала ее, качала, ласкала, гладила, вымывая из нее не только усталость всех ее натруженных мышц, но и усталость души. Малка закрыла глаза и отдалась во власть этой волшебной воды. Потом она почувствовала, как мягкие руки оглаживают ее, смывая дорожную грязь. Она не стала открывать глаз, продолжая наслаждаться этим в темноте. Затем руки подтолкнули ее к брегу, другие руки помогли ей выйти и уложили на нагретый и смазанный ароматными маслами мрамор. Множество рук начали втирать в нее разные снадобья, гладить ее, крутить, переворачивать, мять. Затем ее окатили водой, потом еще чем-то, потом опять опустили в озеро, достали. Она престала контролировать, то, что делают с ней. Пришла она в себя, когда почувствовала, что по ее телу бегут другие руки. То же мягкие, ласковые, но руки, знающие толк в любовной игре. Она приоткрыла глаза, сквозь опущенные ресницы, разглядывая ту, что начала с ней игру Эроса, и уже добилась многого на этом пути. Она узнала ее, конечно же, Сибилла, старая подруга Сибилла – Афродита Киприда, Да и кто еще мог сделать подобное. Она опять опустила ресницы, отдавшись умелым рукам Богини Любви. Но когда к ее рукам прибавилась вторая пара, и они вдвоем довели ее почти до полной потери контроля над собой, до того состояния, когда можно все отдать за продолжение этого незаметного бега рук по твоему телу, она резко открыла глаза и успокоилась. Вторые руки принадлежали Жанне.
– Здравствуй Любимица Артемиды! Мы угодили тебе? – со смехом выпалили они хором.
– Вы чуть не убили меня, – так же со смехом ответила Малка, – Я уже забыла судороги страсти, а вы мне напомнили их.
– Мы просто вернули тебя к нормальной жизни, – мудро ответила Сибилла, – Служение Доле – не есть истощение собственного тела и души!
– Да ты философ, – обняла ее Малка.
– В этом деле, Да! – подняв палец, изрекла Киприда, продолжая бег своих рук по груди Малки.
– Обнимемся, – Малка обняла Жанну, но объятья получились чуть горячее, чем у подруг, – Хватит! Мы плохо кончим! – Малка попыталась остановить игру, отстраняясь от груди Жанны, но Сибилла резким движением скинула их в озерко и прыгнула туда сама.
Три подруги вышли к столу, святясь неземной красотой и счастьем. Даже их тела, просвечивающие сквозь газовые наряды, источали полное удовлетворение своих желаний. Все Совершенные встретили их стоя.
– Сегодня у нас одна именинница. Я назову ее старым именем. Это Малка. Она прошла путь в Беловодье путем простого смертного. Она совершила то, что недоступно никому, – Раймон поднял кубок.
– Она отпила из Источника познания, не поддавшись на уговоры Стражей, – Старец встал рядом с Раймоном.
– Она берегла доверенный ей Род до того момента, когда Макошь соткала ему последнюю нить, а норны сплели последний узор. Она выполнила Долю берегини до конца! – встал Микулица.
– Она сберегла Русскую землю…как могла, – встал Гуляй.
– Она вырастила достойных учениц, – бокал в руках Жанны искрился золотым цветом.
– Она завела верных подруг, – Сибилла подняла свой бокал с любовным напитком, – И завоевала их любовь.
– Она обрела верных друзей и злейших врагов, – голос шел от двери и все обернулись туда, где с бокалом красного, как кровь, вина стояла посланница Мараны, ее дочь Черная Смерть, – Но тот у кого нет достойных врагов…просто серая тень. Я поднимаю свой бокал за нее!
– За Малку!!! – возвысил голос Раймон, – За ее достойное место в сонме Совершенных.
– За Малку!!! Одну из нас!
– Вечная ей жизнь!!! – добавила Смерть, и это было достойным тостом с ее стороны.
С востока над Беловодьем вставало новое солнце. Новое солнце несло новые века, новые судьбы и новые Доли всем тем, кто выполнил все то, что определили ему Боги. Много чего несло новое солнце, много чего отдавала ему уходящая Луна. Среди всех, кто сидел за праздничным столом в белокаменных чертогах Беловодья, только одна Малка видела и знала, сколько всего выжгут, высушат безжалостные лучи этого солнца, пока по-утреннему ласкового и нежного. Но ей не хотелось портить праздник. Праздник, начавшийся с целебного озера и с любви. Праздник, когда отступают все старые заботы, и еще не наступаю новые. Праздника Перехода.
Вместо заключения
Все мы знаем, потому что запомнили со школьной скамьи, крылатую фразу «Рукописи не горят!». Это оптимистическое восклицание у всех нас на слуху. Главное, что это вполне справедливо, если иметь в виду переносное значение этих слов. Рукописи не горят и мы не властны над временем и над памятью людской. Не в наших силах остановить или изменить течение вечного времени. Вечное время. Его нельзя убить, оно просачивается сквозь пальцы. Его можно оболгать, можно исказить, но совсем избавиться от этого немого свидетеля еще не удалось никому. Оно немо пока не начала кричать наша память. Мысли носители генов памяти, так же как и само время, материально воплощаются в делах. В художественных образах, которые рождаются музыкой, песнями, сказами, картинами, величественными соборами, вещами, вобравшими в себя дух времени и хранящими в себе правду о нем. Люди во все века прячут их от уничтожения, спасают от разного рода революционеров и реакционеров, передают следующим поколениям, завещая им делать так же.