– Осознал свою вину и побежал в магазин. Может, все же раз в тридцать лет догадается приготовить романтический ужин?
Отчего Клавдия вспомнила про ужин и романтику, она и сама не могла объяснить. Наверняка оттого, что сегодня они опять останутся одни, и как знать – надолго ли? Недаром она так и не решилась вызвать из палаты драгую свекровушку – того и гляди, соберет вещи – и домой. А ведь деньги заплачены, лечение ведется, а также ведется и расследование, куда же их в такую заваруху?
Клавдия сунулась к холодильнику и решила тоже принять участие в подготовке ужина, в конце концов, крепкий семейный тыл здорово укрепляет нервную систему, а завтра в клубе нервы ей ох как пригодятся!
Курлыкая себе что-то под нос, Клавдия мимоходом бросила взгляд за окно и окаменела – по дорожке чинно шел ее возлюбленный супруг и аккуратно вел под ручку Оленьку! Парочка направлялась домой и, вероятно, о наблюдении Клавдии не догадывалась, потому что Кака как-то уж слишком близко склонялся к девичьему ушку и, вероятно, что-то нашептывал.
– Так, значит, вот с кем ты романтику разводишь, паршивец недокормленный!
И она приготовила орудие возмездия.
Не успел Акакий Игоревич, уже без Ольги, ступить на порог, как на его голову обрушилась разделочная доска.
– Ах ты дрянь пакостливая! Ах ты кот мартовский!! Ишь ты – с девками он у меня гуляет, паскудник!!
– Клава!! Да ты что – сдурела?!! – возопил несчастный, прикрывая голову. – Ты ж по голове прямо попала! Это хорошо еще, что я шапочку с помпоном надел, прямо по помпону! А если б… Ай-й-й!!! Тимка!! Царапни ее за ногу! Убьет ведь!!
Тимка только лениво щурил глаза и по-кошачьи вздыхал – то есть раскрывал пасть до ушей.
– Клавдия!! Опомнись!! Я был на задании!! – удалось наконец отскочить бедняге подальше от жестоких кулаков жены. – Мы гуляли на задание! Сначала мы ездили в страховую компанию, ну надо же вытрясти деньги за нашу машину! А потом я хотел познакомить Оленьку с Даниилом… ну а чего? Лучше уж с ней, чем неизвестно с какими женщинами. А она… она вдруг захотела устроиться к нему секретаршей.
Клавдия прищурила от гнева глаза.
– Между прочим, кто-то недавно на этом самом диване захлебывался слезьми по несчастной Лиле, а теперь этот же «кто-то» уже несется сватать нашего сына первой встречной! – с презрением бросила она мужу.
– Я не сватать! – от волнения Акакий Игоревич даже пустил петушка. – Я просто так – познакомить. И устроить на работу, если повезет. А сам между делом хотел с сыном повстречаться. И задать ему волнительный вопрос! Я хотел вот так вот посмотреть ему в глаза… вот так вот… – Акакий Игоревич старательно прищурился и уставился на Клавдию. – Хотел вот так его сразить взглядом, а потом поинтересоваться – а почему это, милый сынок, ты мне вовсе вчера дверь не отпёр?! И он бы мне ответил! Да! Но… Он почему-то и сегодня не отпёр… А между прочим, его соседка снизу говорила, что ей по голове каждый вечер кто-то ходит!
– Правильно, Даня же возвращается когда-то домой, – вздохнула Клавдия. – Я так поняла – с Оленькой ты его не познакомил?
– Нет. Мы его так и не увидели. А соседка сказала, что надо бежать в милицию, потому что там по ее голове кто-то ходит даже тогда, когда Даня на работе, – добавил со значением Акакий. – А вот Оленька сказала, что ни в какую милицию не надо, и вообще – она страсть как ненавидит всех этих милиционеров. Вот. Лучше, говорит, мы сами еще раз придем.
Клавдия фыркнула:
– Конечно! Она теперь каждый день с тобой к Даниилу таскаться станет. Она же не хотела секретаршей. С чего это вдруг такая тяга к труду появилась?
– Наверное, кушать хочет, а у меня денежки кончились, – невольно проболтался супруг.
– Ах, у тебя кончились! – поднялась на новую волну Клавдия. – А до этого, стало быть, имелись, да? А где ты их выскребал, душа моя? Уж не в моей ли сумочке? И, значит, кормил несчастное дитя – Оленьку? А я, дура такая, тебя содержу, родителей твоих…
– Не ты, Даниил, – поправил Акакий. – У нас одинаковая пенсия.
– Ну и пусть Даниил! А кто его воспитывал? Кто, отвечай мне, горе мое! Не-е-ет, ты теперь будешь долго наказан, – пыхтела от злости Клавдия. – Завтра мы с Жорой едем в бильярдный клуб, а ты… будешь варить манную кашу для своей приемной дочери!
– Я тоже поеду! – браво выкрикнул Акакий Игоревич и дернул кадыком. – Потому что я… ревную тебя! Да! Я не могу отпустить свою единственную половину в сомнительное заведение! Я буду ревновать!
– Сколько угодно, но только дома!
Развернуть дальнейшую дискуссию Распузоны не успели. В двери позвонили, и вошла Аня с Яночкой.
– Ой, кто к нам плисол! – засюсюкал Акакий Игоревич, чмокая внучку. – Ой ти моя холёсенькая, давай снимем сапоски!
– Деда, ну че ты, как инвалид какой? – насупилась девочка. – Чего язык ломаешь? Говори как большой.
Деда с досады крякнул, облился багровым румянцем и распорядился:
– Анна. Раздевай ребенка, а я пойду… соображу ужин.
– Ой, пап, не надо, мы ели дома! – крикнула Аня на кухню.
– Надо, дед, у тебя котлеты, а мама меня опять пельменями слипшимися угощала, – пискнула Яночка, за что тут же схлопотала от матери непедагогичный шлепок по попе.
За столом все больше говорила Клавдия. Она то и дело подкладывала дочери котлеты и салатик из консервных банок, а Яночке не забывала мазать хлеб маслицем. При этом язык ее не умолкал ни на минуту.
– Ань, ну что там у вас? Скоро Лилю-то отыщут? Дане, видно, совсем уже невтерпеж, женщин каких-то стал к себе таскать прямо пачками. Соседи только за голову хватаются. Не знаю, что и делать. Завтра придется самой все узнавать, вас ведь пока дождешься…
– Мам… – поперхнулась Аня. – Не надо ничего узнавать. Все уже нашли.
– Кого вы нашли? Лилю? – повысила голос Клавдия. – У подруги на даче? Да не было у нее никаких подруг! И дач никаких тоже нет! Это вам небось Ирина наговорила, да?
Дочь как-то мялась и говорила без особого энтузиазма. Похоже, ей и вообще сказать было нечего, поэтому она врала, как умела, то есть – ни к черту.
– Мам, ну чего ты всполошилась-то? Ну… Лилю нашли.
– Ты вот сейчас сидишь и лжешь мне! – величественно дернула подбородками Клавдия. – А все, чтобы я не ходила завтра в клуб! Но ты так и знай! Я не успокоюсь, пока Лиля не будет дома! У себя.
Аня опять проглотила ком в горле и произнесла с величайшим трудом:
– Она и так… дома. Только я тебя очень прошу – не надо ничего никому говорить, ладно? Пусть пока… как будто ее нет дома.
Клавдия подозрительно покосилась на дочь. Что это еще за новости? Нельзя говорить, что Лиля находится в собственном доме? А Даня водит к себе не каких-то посторонних баб, а собственную жену? Неужели лучше, чтобы люди думали на них что попало? А может, это и на самом деле так надо?
– Аня! Ты даже не думай! Мы никому не скажем! – ожил Акакий Игоревич. – Я тебе ручаюсь – и сам буду молчать, и Клавдии рот раскрыть не дам!.. Клава! Немедленно ступай в комнату и включи ребенку мультики!
Клавдия только отмахнулась поварешкой.
– Мам, я у тебя Яночку оставлю до завтра, а? Завтра суббота, а нас сегодня пригласили с Володей на новоселье, мы уже сто лет никуда не выходили. А завтра мы с утра за ней заедем.
– Оставляй, конечно, – охотно согласилась Клавдия. – И гуляйте спокойно, не волнуйтесь, Кака с Яночкой сейчас мультики смотреть будут, а с утра на улицу – шайбу с мальчишками гонять. Оставляй.
Аня еще немного посидела для приличия, а потом рванула в прихожую.
– Ну все, пап-мам, я убежала.
Вечер обещал быть тихим и спокойным. Клавдия уселась теребить старый Данин зимний свитер, чтобы связать Акакию новый летний выходной пуловер, возле ног Яночка расчесывала Тимке хвост, а Акакий Игоревич намеревался всхрапнуть в кресле.
– Вот, Кака, видишь, все как славно получилось, – тихо улыбалась Клавдия. – Все наладилось само собой. Завтра Аня Яночку заберет, и мы с тобой обязательно сходим к Дане, поздравим их с Лилечкой… Ой, а чего ж я сижу?! Надо же Ирину успокоить!
Клавдия лихо подскочила к телефону, и вскоре ее голос приятно забурлил:
– Алло, Ирина?.. Конечно, это я, Клавдия. Отгадай, какую новость я тебе сообщу!.. Нет… Нет, Кака сегодня трезвый… Нет, и Катерина Михайловна не вернулась, а что, собиралась?! Ой, прям напугала… Да не жалей ты денег, у тебя все равно все входящие бесплатно!.. Думай, думай, да ты все равно не догадаешься. Лиля вернулась к Даниилу!.. Да!.. Да, уже дома. Аня сказала… Нет, ну это строжайший секрет, ты ж понимаешь!.. Не знаю, наверное, еще операция какая-то идет, но я тебе как матери, потому что знаю – ты ж ночей не спишь… Ага… А Аня с Володей сегодня на новоселье, а у нас Яночка, так что… Хорошо, завтра еще позвоню… Нет, не приеду, а позвоню, я завтра сама к ним собираюсь. Хорошо, скажу, чтобы тебя навестили.
Клавдия положила трубку и почти сразу же схватила ее обратно.
– Алло, Жора? Ты где, тебя так плохо слышно!.. Повез брата Маши к себе на историческую родину?! Я надеюсь, это не зарубежье? Ах, в Минусинск… Жор, ты б его куда подальше, а? Из Минусинска он, как пить дать, обратно сбежит… Жор, я ведь чего звоню, Лиля уже вернулась, живет с Даней, и, мне кажется, у них скоро будет пополнение!.. Никто не сказал, я сама так решила… Нет, ну если без пополнения, так она опять куда-нибудь… Аня сказала. Они сейчас с Володей на новоселье… Ага, приедешь, позвони.
И, уже совсем успокоенная, она уселась снова теребить свитер.
– Баб, ты прямо как маленькая, – тихонько ворчала на нее Яночка под мерное похрапывание деда. – Тебе вот что ни скажи, ты всему веришь.
Клавдия продолжала тянуть нитки, а сама с ласковой улыбкой воспитывала внучку:
– Я не всему верю, я только правде. Ты, детонька, думаешь, у тебя бабушка совсем глупенькая, да? Не-е-ет, чтобы твою бабушку провести, надо знаешь сколько соли съесть… Баба Клава любую неправду насквозь видит, как рентген. Вот, когда ты меня надумаешь обмануть, я только в глазки тебе посмотрю и сразу же увижу – ай, какая у нас Яночка лгунишка, ай, какая врунишка, надо ей по попе а-та-та!