– У каждого амаранта, который превратился в человека, есть нечеловеческая форма, – без выражения произнес дворецкий. – Мне запрещено обращаться.
– В кого?
– Тц. Ну ты что, настолько недалекая и сама не догадалась?
Цумико отклонилась назад, желая убедиться, что он не шутит.
– Хочешь сказать, ты – самый настоящий, взаправдашний лис?
– Скажи «да» и сама увидишь.
– Сейчас?
– Твоя комната слишком мала, – покачал головой Арджент, – придется найти место попросторнее.
– Обещаешь, что покажешь?
– Без твоего разрешения не смогу.
– Да, – ответила Цумико. – Хочу увидеть тебя таким, какой ты есть. Однажды.
Он коротко кивнул:
– Госпожа, могу я набраться силы, необходимой для этих перемен?
– Конечно! Обязательно говори, если тебе нужно кормиться.
– Я не могу предъявлять требования своей хозяйке.
– А как мне иначе угадать? Если только есть какие-то признаки…
– Вот этот. – Дыхание лиса овеяло ее кожу.
– Какой?
– Госпожа, я не стал бы прижиматься к тебе, если б мог сдержаться.
Она-то приняла его постепенное приближение за желание сохранить свои тайны, но, выходит, лиса тянуло к ней, как к кусочку мотыльковой бумаги.
– Да, конечно, Арджент. Возьми стул. У тебя наверняка уже болят колени.
– Нет. – Он крепче прижал Цумико к себе, опустил голову и прошептал ей на ухо: – Сиди вот так. Мне нужна буквально минута-другая.
– Может, снять браслет?
Арджент содрогнулся:
– Это было бы неразумно. Майкл еще не завершил чары. Тебе нельзя показываться.
Он обхватил ее поудобнее и уткнулся носом в шею. Цумико постаралась сосредоточиться на обмене. Выходило не очень – лис принялся тереться носом о ее шею. Ощутив легкое царапанье клыков, Цумико невольно охнула.
– Не волнуйся, госпожа. Я тебя не съем. Просто… не двигайся, – попросил он напряженно. – Прошу, еще немного.
Цумико старалась сохранять спокойствие.
– Поможет, если я позволю тебе снова поцеловать меня?
Его губы скользнули по ее подбородку, однако Арджент сказал:
– Это тоже было бы неразумно.
Глава 16Скиталец
Прошло две недели, прежде чем Санса убедилась, что чары Майкла держатся. Пока Особняк и его территория оставались в безопасности. Поэтому Цумико решила бросить вызов порывистому октябрьскому ветру и прогуляться, сунув в каждый карман по сладкой картофелине, чтобы и руки погреть, и пообедать.
Она брела вдоль живой изгороди, мимо садового сарая и пустых беседок. За низкой каменной стеной все яснее слышался шум волн. Лужайка осталась позади, а далеко за краем утеса океан облизывал узкую полоску берега. Перегнувшись через стену, Цумико заметила лестницу, жмущуюся к отвесной скале.
Крепко схватившись за перила, она спустилась на берег. Ветер трепал ее волосы и юбку, и Цумико наконец бросила попытки удержать подол. Пляж пуст. Все равно никто не увидит.
Она добралась до полосы ракушек и пошла вдоль кромки воды, пока не наткнулась на живописную изгородь из коряг. Та тянулась от моря к камню и обозначала границу принадлежащего Цумико пляжа. Девушка оглядела участок пляжа от лестницы до изгороди со смесью восхищения и недоумения. Неужели кто-то может обладать такой властью и деньгами, чтобы владеть собственным кусочком моря? Для нее подобное казалось такой же нелепицей, как заявлять права на другого человека.
Медленно бредя обратно, Цумико достала телефон и написала брату:
А у меня тут пляж есть. Приезжай, увидишь.
Тут же пришел ответ:
Эх, до летних каникул еще так далеко.
А Суузу любит плавать?
Он хотел бы научиться.
Цумико задумалась, как написать про Майкла и Сансу. Технически они тут прислуга, но поместье – и их дом тоже. Разве это не делает их больше, чем просто наемными рабочими?
Дети моих домочадцев тоже приедут на лето.
Есть парни моего возраста?
Я слышала только о двух дочерях.
Спрошу, есть ли у них брат.
Она сфотографировала для брата океан, а он в ответ прислал ей снимок своей комнаты в общежитии. И снова на картинке был Суузу, его когтистая рука приглаживала волосы Акиры.
Чудо из чудес!
С каких пор ты наводишь порядок?
С тех пор, как живу с Суузу.
Он на тебя хорошо влияет.
Ага, подозреваю у него ОКР.
Цумико убрала телефон и присела на песок у подножия скалы. Подтянув колени к груди и натянув юбку на колени, она задумчиво смотрела на воду. Наверное, летом здесь прекрасно играть, но сейчас стальное небо окрашивало море в унылый серый цвет.
Вдруг внимание Цумико привлекло какое-то движение на пляже.
Кто-то еще вышел на прогулку и теперь направлялся в ее сторону. Он не мог не заметить баррикаду из коряг и значки о частной собственности. Мужчина заметил Цумико, поднял руку и пошел прямо к ней. Она запоздало подумала, не грозит ли ей опасность. Но предполагалось, что чары Майкла должны защитить их с Арджентом.
– Доброе утро! Это вы новая хозяйка Особняка?
– Да.
Мужчина приблизился, но остановился, чуть-чуть не доходя. Он был босой, в низко нахлобученной на глаза потрепанной соломенной шляпе.
Глубоко засунув руки в карманы выцветших джинсов, он объявил:
– Меня какое-то время не было, но я вернулся.
Неожиданное сообщение.
– Вы здесь живете? – спросила Цумико.
– Наверное, можно сказать, что я ваш садовник, хотя и за пляжем приглядываю. – Он рассматривал ее из-под провисшего края шляпы. – Вы не знали?
– Когда я только приехала, Майкл упомянул, что у нас есть садовник. Я просто забыла. – Она хотела встать. – Я Цумико Хадзимэ.
– Не нужно подниматься… и переживать об этикете. – Мужчина подошел, сел рядом и протянул ей руку: – Я Гинкго.
Заметив у него когти, Цумико опешила.
– Вам никто обо мне не рассказывал, – вздохнул мужчина.
– Нет.
– Ну еще бы.
Гинкго сдвинул шляпу назад. Он оказался моложе, чем ожидала Цумико, – примерно ее ровесник, может, чуть старше, – и, хотя унаследовал знаменитую красоту нечеловеческих рас, зрачки у него оказались обычными, что лишь сильнее сбивало Цумико с толку, поскольку он был больше похож на человека.
В кривой улыбке слегка обнажился клык.
– Не сказать, что Арджент мной гордится, скорее, наоборот.
– В смысле, ты им гордишься?
– В смысле, он меня стыдится, – фыркнул Гинкго.
Ветер растрепал выбившуюся из-под шляпы крупную прядь, и Цумико невольно прошептала:
– Серебряные?
– Ладно, мисс Хадзимэ. Давайте уже со всем разберемся одним махом.
Гинкго сел на песке по-турецки и снял шляпу. Невзирая на юный возраст, его шевелюра оказалась полностью седой. Какие-то пряди обрамляли лицо, какие-то торчали под странными углами, будто парня вылизывала корова. Вообще его волосы больше походили на шерсть. Гинкго запустил в них обе руки, отчего шевелюра разлохматилась еще сильнее, а потом… навострил уши.
– Они?..
Гинкго озорно ухмыльнулся и пошевелил ушами.
– Они настоящие и точно мои. У меня отличный слух.
Парень немного походил на кота. Или пса – есть такие породы. Но Цумико побоялась обидеть его неверной догадкой.
– К какому из кланов ты принадлежишь?
– А сама не угадаешь?
Он принялся расстегивать рубашку. Цумико напряглась и украдкой бросила взгляд в сторону лестницы.
– Успокойся. Я не опасен. Просто хочу тебе кое-что показать. – Он приоткрыл ворот, демонстрируя голубое пятнышко на груди. – Если прищуришься и посмотришь искоса, то увидишь сходство.
Цумико послушно повернула голову и сузила глаза. Гинкго усмехнулся.
Она удивленно моргнула:
– Ты похож на Арджента.
– Конечно. Он ведь мой отец.
Глава 17Бесстрашный и бесцеремонный
Гинкго склонился ближе и заговорщицки понизил голос:
– А ты куда сильнее прочих.
Он уже вторгся в ее личное пространство, но Цумико отклоняться было некуда – за спиной возвышалась скала.
– Прочих?
– Прежних хозяек папы. – Гинкго ухмыльнулся. – Пошловато звучит, да?
Вообще-то шутка была несмешная. Но слова парня навели Цумико на догадку о его возрасте.
– И скольких ты застал?
– Больше, чем хотелось бы, и ни одна мне не нравилась.
– Я думала, тетя Эими была хорошей, – заметила Цумико, все еще пытаясь соотнести свои знания об амарантах с противоречивым видом Гинкго. – Майкл и Санса любили ее, как родную.
Парень прижал уши и прочертил когтями по песку.
– Она была лучше всех прежних, вместе взятых, но что сотворила с отцом!
– А что она такого сделала?
– Превратила его в британского дворецкого, – с отвращением ответил Гинкго. – Я видел лисов-амарантов. Встретили бы они его в этом отглаженном костюмчике и бабочке, увидели, как он кланяется людям, открывает двери и начищает кухонное серебро, – хохотали бы над ним следующую тысячу лет.
– Ты видел лис? – нахмурилась Цумико. – А сам разве к ним не относишься?
– Ты совсем другая. Сильнее. – Гинкго взял ее за руку и прижал ладонь Цумико к своей груди. – Чувствуешь? Меня давно не было, понимаешь?
Она пока не понимала, какие чувства вызывает у нее парень. Он производил смешанное впечатление. От него не веяло тем же огромным, невыносимым голодом, что от Арджента, но Цумико уловила нечто куда более знакомое. Одиночество.
– Мне тебя тоже покормить?
– Ой, было бы отлично. Спасибо за предложение! – Он приблизился так, что ткнулся носом в ее нос, и игриво поинтересовался: – А что это ты такая смелая?
– Да ну? – Цумико не купилась на уловку.
– Не отступаешь, стоишь на своем, как боец. – Гинкго прильнул еще ближе и прошептал: – Не бойся. Я только… чуть-чуть… Хорошо? – Он прилег на песок рядом с ней, опершись на локоть, и положил голову ей на плечо.
Такое положение позволило Цумико рассмотреть его уши, слегка покрытые пушком внутри и снаружи. Она провела пальцем по краю одного из них, и оно дрогнуло.