Вошёл старший дворцовый евнух, неся деревянный поднос, накрытый ярко-красным атласом, на котором лежала программа выступления. Он подошёл к столу четвёртого брата. Тот не глядя бросил евнуху несколько слов. Тогда он с блюдом подошёл к десятому брату, который выслушал до конца, но ничего не сказал, только кивнул головой, взял программу и небрежно просмотрел её. А после вернул её дворцовому евнуху, предварительно что-то начертав внизу кисточкой. Тот вернулся к столу четвёртого брата, который тоже что-то написал внизу. Потом дворцовый евнух с подносом подошёл к восьмому брату и попросил выбрать пьессу. Но он махнул рукой, говоря этим, чтобы тот ушёл.
В результате всех этих усилий, на сцене наконец-то начали петь. В это время пекинская опера ещё не появилась, и сейчас пели куньцюй[31]. Жаль только, что через триста лет, он уже не имел широкое хождение. Я была знакома с пьесами «Западный флигель»[32], «Пионовая беседка»[33], самыми известными из них, ну и вдобавок вчера ночью я познакомилась с «Желающей долгой жизни Ма Гу»[34]. Однако, глядя на театральные костюмы, я поняла, что сейчас показывают акт из пьесы «У Сун убивает тигра»[35]. Думаю, что её выбрал десятый брат, чтобы немного развлечься. Как раз начали показывать, как У Сун, сидя верхом на тигре, поднял кулак собираясь ударить, когда старший дворцовый евнух громко выкрикнул:
– Прибыл наследный принц!
И в считанные секунды все сразу, и актёры на сцене, и зрители, низко поклонились.
Я выглянула из толпы, склонившихся людей, и увидела человека одетого в халат из жёлтого узорчатого шёлка. Его черты лица были сдержаны и прекрасны. Он не спеша прошёл мимо.
После этого люди поднялись и снова уселись за свои столы. Старший дворцовый евнух вновь взял театральную программу и подошёл к наследнику престола.
– Сегодня день рождение десятого брата. Пусть именинник будет первым! – чётко произнёс тот.
– Я уже выбрал, – встал десятый. – И сейчас мы ждём второго брата.
Наследник престола взял театральную программу и стал внимательно её рассматривать.
На этот раз я не знала, что за песню начали петь на сцене. Но две девушки, сидящие рядом, со мной смотрели с восхищением.
Старшие сыновья императора перебрасывались шутками, и пили совсем немного. Однако у десятого и младших вино лилось словно река. Они подошли к столу тринадцатого брата, желая с ним выпить. Тот тоже не отказывался. И подняв бокал, произнеся тост, осушивал его до дна. А после громко говорил:
– Сегодня вечером мы обязательно должны преподнести ещё несколько чарок имениннику.
И все братья один за другим, повернувшись к десятому, поднимали свои бокалы! Я подумала, что вот уж действительно, он играет с огнём.
Я уже вдоволь наелась, к этому времени на сцене сменился акт пьесы, но я всё ещё не знала, что там пели. Тогда я и заметила, что десятый брат покинул банкет. Я взглянула на старшую сестру, та смотрела спектакль и одновременно разговаривала с фуцзинь[36]. Я сразу же поднялась и последовала за десятым братом. Цяохуэй хотела пойти со мной, но я сказала:
– Ты подожди меня здесь, я скоро вернусь.
Впереди шёл молодой евнух с фонарём, указывая дорогу. Десятый брат следовал за ним, виляя из стороны в сторону. Я подумала, что в выпивке ему никогда не угнаться за тринадцатым. Другие всё ещё бодры, а десятый брат уже совершенно пьян. Только увидев перед собой дом, я поняла, что он вышел помочиться. Я торопливо отвернулась и немного отошла назад.
Спустя какое-то время он вместе с евнухом вышел наружу. И увидел меня.
– Почему вы здесь стоите? – спросил он, подойдя.
– Хочу сделать подарок имениннику! – ответила я.
– Где он? – поинтересовался он, видя, что в моих руках ничего нет.
Я многозначительно взглянула на евнуха.
– Иди вперёд! – приказал десятый ему.
Молодой дворцовый евнух спокойно ушёл.
Я пошла впереди, указывая дорогу, десятый брат последовал за мной.
– Подарок? – опять спросил он.
Я проигнорировала его, продолжая идти вперёд, и вывела его к беседке на берегу озера. Нельзя сказать, что сцена отсюда была далеко, она была ярко освещена, и людей на ней всё-таки можно было разглядеть, но песни были чуть слышны, в конце концов, акустические колонки ещё не существовали. Я остановилась и указала на деревянную скамью у перил, сказав десятому брату:
– Садись!
Он выглядел озадаченным, к тому же ещё немного и его терпение готово было лопнуть, но всё же он, прислонившись к перилам, сел. Повернувшись к нему лицом, я серьёзно и официально его поприветствовала, пожелав благополучия. В беседке не было фонаря, она освещалась лишь полумесяцем. Десятый брат сидел в тени, и видеть его лицо я не могла. В этот момент я услышала, как он спросил:
– Только и не говори, что весь твой подарок заключается лишь в этом официальном приветствии.
В ответ я прочистив горло и нежно запела:
Поднимается вверх дым от курений,
И длинны тени от свечей дня рождения.
В нефритовом кубке вино долголетия,
А на блюде лежит персик бессмертия.
Долгих лет жизни желаю и счастья.
Пусть вместе Цин Лу и Юй Чжи и Жуй Цао[37]
Продлят твою жизнь, уберегут от ненастья.
В праздничном зале так много веселья.
Как бусы сплетаются в ожерелье,
Так сыплются тост за тостом бесконечно,
И в каждом слова о жизни долгой, беспечной.
Смех слышится всюду, здесь радость, веселье.
Состязаются гости в своих поздравлениях.
Едва затихло последнее слово, как я услышала аплодисменты, доносящиеся снаружи беседки.
– Мне было интересно, куда ушёл десятый брат! А оказывается, он устроил здесь индивидуальное представление, – сказал четырнадцатый брат, заходя в павильон и всё ещё продолжая хлопать. Позади него я увидела улыбающееся лицо тринадцатого брата.
Я поприветствовала их. Но мне было неловко, и не знала, что сказать в ответ. Десятый брат как ни странно не произнёс ни единого слова возражения. Он лишь встал и сказал:
– Винные пары несколько ударили мне в голову. Поэтому я решил немного отдохнуть здесь. Возвращаемся!
Четырнадцатый брат обошёл меня кругом, смерив оценивающим взглядом.
– Когда ты споёшь для меня?
– Когда у вас будет день рождение, и если вы не погнушаетесь, то, конечно, ваша раба споёт для вас, – я немного рассердилась на него.
Он рассмеялся и хотел ещё что-то сказать, но десятый брат предостерегающе крикнул:
– Четырнадцатый!
– Хорошо, хорошо, хорошо! Пойдёт тогда! – сказал тот с улыбкой, замахав рукой.
Трое мужчин один за другим покинули беседку.
Я села на скамью. И что же всё это значило?
Глава 7
Некоторое время я просто сидела на месте. Но потом решила, что если скоро не вернусь, то Цяохуэй может подумать, что случилось что-то серьёзное. Поэтому я встала и пошла обратно. Я старалась выглядеть весёлой, но в моей душе царила пустота. Мне казалось, что я смотрю спектакль на какой-то громадной сцене. И если трагедия, которую там разыгрывают, меня не растрогает, то для меня не будет иметь значения, как всё это закончится. Да вот только я уже полностью поглощена этим спектаклем и не в силах ничего уже исправить.
Опустив голову, я медленно шла, как вдруг я услышала крик:
– У тебя глаза есть? Ты мешаешь мне пройти!
Испугавшись, я поспешно остановилась. Подняв глаза, я увидела гэгэ из семьи Гололо. И если быть точнее, то она находилась в десяти шагах от меня. Сзади за ней стояла служанка. Не понимая логики этой гэгэ, я решила просто быстро пройти мимо. Но она, сделав два шага, преградила мне путь.
– Вот уж действительно «дикарка». У тебя нет никакого представления о приличиях, – сказала она с усмешкой.
Я отошла в сторону, решив обойти её. Она сделала шаг вслед за мной, по прежнему преграждая мне путь. Мне это уже начало несколько надоедать, и я, подняв голову, посмотрела на неё, чтобы понять, чего она от меня на самом деле хочет.
– Слышала, что ты повредила голову, – сказала гэгэ с самодовольным видом.
– Некоторым и этого не надо, у них и так с головой не всё впорядке, – ответила я с улыбкой.
– Бывает же, что у некоторых дикарок есть мать, которая их родила, но нет матери, которая привила бы им правила приличия, – выдохнула она и улыбка исчезла с её лица.
– Но бывает и так, что даже при наличии матери, которая их воспитывает, некоторые ведут себя хуже дикарок! – сказала я, взглянув на неё, и рассмеялась.
Она разозлилась. И чем больше я смотрела на неё, тем сильнее она сердилась. Однако мне всё это казалось очень забавным. Действительно, она вела себя как маленькая девочка! Всего несколько слов и она уже рассердилась! Как-то прошлом я поспорила со своей соседкой по парте. В ход пошли и бранные слова. С одной стороны я сыпала ругательствами, а с другой не прекращала спокойно улыбаться. Эффект в итоге получился потрясающий! Я продолжала смотреть на гэгэ, улыбаясь, и неожиданно у неё сорвалось с языка:
– И твоя сестра точно такая же! Ни у кого из вас нет даже представлений о хороших манерах!
Одно дело, когда принижали меня, в таком случае у меня просто пополниться словарь ругательных слов, и не более. Однако другое дело, когда это касалось старшей сестры. Когда я в этой эпохе впервые открыла глаза, она была рядом со мной. Она с внимательностью и любовью выхаживала меня. И понемногу, капля за каплей, я начала чувствовать кровное родство с ней. В этом времени она стала самым важным и единственным родным человеком для меня!
– И от кого вы услышали такое? – спросила я, холодно посмотрев на гэгэ.