– Какой падыезд, девюшка?
– Первый вроде.
– Здэс? Этат?
Да откуда я знаю, блин!
– Да, здесь остановите.
Так, что там в ватсапе? Онлайн. Короче, кофе попью и все. Не буду с ним спать. Я не шлюха. Да хрен с бельем красивым, надела так надела.
Блин, дурацкий Т9. Че, такой умный телефон, да? Умнее маленькой сучки Наташи, которой просто хочется секса после всех этих никчемных кафешных встреч с тиндера?
Я приехала, внизу.
Две синие галочки.
Я просто хочу, чтобы меня отымели. Блин, я даже думаю, точно шлюшка. Хоть бы он не оказался жирным уродом или вон, как этот водила, таким… А что мы будем делать дома? О чем говорить?
Пи-пи-пи-пи… Дверь?
Вот он.
– Привет, Наташа. Я Дмитрий.
О, он в костюме. Ему идет. Хорошо сидит. И нетолстый, ну слава богу.
– Привет, Дима.
Черт, зачем я приехала? Может, никуда не идти? Я…
– Пойдем, Наташа. Кофе уже готов, осталось только сварить.
Он приятный на ощупь, такой уверенный. Губы открылись, и вместо «я никуда не пойду, я передумала», сказали:
– Ты будешь готовить его сам?
– Конечно, я же обещал.
Как во сне все… Бабка так смотрит, сейчас прям клеймо взглядом выжжет… Да, блин, я проститутка, а ты – старая карга!
– Здравствуй, Дима. Какие у тебя каждый раз девушки красивые!
Оба, спалила Димочку. Ха-ха. Как-то странно, эта фраза даже расслабила. Ой, я уже улыбаюсь.
– Ай, Дима, спалила ловеласа старушка.
– Точно, Наташа, если забуду пароли, явки, имена, будет у кого спросить.
Приятный такой. Все равно спать с ним не буду. Нет. Пусть кофе сварит, попью и поеду. Это не дело – трахаться, как животным. Надо сначала узнать человека, вот будет себя хорошо вести, будет еще предлагать встретиться, тогда может быть…
Тамбур такой темный. Он смотрит так странно… Странно, что мне нравится этот взгляд.
– Я не боюсь тьмы.
Я ужасно боюсь темноты еще с детства.
Хлоп.
– Дима, я…
А-а-а-а-а…
Боже он меня целует. Он маньяк, да? А-а-а-а-а-а…
Коридор, да? Мы уже внутри? Ой, здесь кот! Толстенный какой.
А-а-а-а-а…
Хочу, да. Я хочу…
Не могу дышать. Почему я уже на коленях? Продолжай. Да! Хочу! Теплый. Твердый. Хочу. Все мокрое.
Хочу в себе.
Да, давай! Хочу задыхаться! Что это внизу, хвост? Это кот под кроватью? Кот тоже извращенец? На хер платье! Давай быстрей. Да порви их, если хочешь…
О-о-о-о-о…
Я конченая… Вот я б. дь!
О-о-о-о-о! Да, хочу так, да!
Сильнее. Да сильнее же! Да! Какой он сильный, скрутил, руки зажал. Люблю так. Да!
М-я-я-я-у-у-у-у-у-ф!
Блин, кот орет. Ему тоже что ли досталось?
– Котик, сука! Че ты под ногами путаешься? Пошел! Давай-давай, толстяк!
Властный голос такой. Хлопок двери. Где он? Может, надо уйти? А смысл, уже все случи…
А-а-а-а-а-а-а! Да! Как сильно. Глубоко.
Да! Что он говорит? Что?
«Ты моя сука», – да? ДА?!?»
Да! Да! ДА!
«Чья ты сука?»
Твоя сука. Я сучка. Да! ДА!
…
Пять минут осталось ехать.
На смартфоне нерусского водителя такси зеленая дорожка неуклонно уменьшалась, а стрелка, словно компас судьбы, указывала на юг.
«Через 150 метров резкий поворот направо», – голос строгой женщины в приложении навигатора заставил меня задуматься.
Блин, вот я шлюшка. Я неприличная. Я… Так хорошо мне сейчас… Так… Приятно тебе, да? Да кто ты теперь для него? Девка. Очередная. Так долго у меня не было еще. Сколько раз? Да два точно… Ноги дрожали полчаса. А вкусный кофе. Он не обманул. Вот, Наташа, ты конченая… Да пошло все это…
WhatsApp. Так. Заблокировать абонента? Заблокировать абонента? Блин, так все было вкусно… Я так скучала по этому всему… И что? Заблокировать?
Фу! Что за запах? Где-то внизу. Фу, тут кошка что ли где-то? В такси? Туфли? Мои туфли!
Сцена третья. Усатый-полосатый
Только коты умеют спать по-настоящему. Я люблю спать даже больше, чем есть. Нам, котам, всегда снится двойной сон. Представьте, что вы спите, и вам снится, как вы спите, а в том сне видите, как же хорошо, когда вы спите. О-о-о-о-о. Лучше всего залечь на стуле в кухне. В идеале, конечно, на столе, но одного раза тапком по морде мне хватило. На стуле тоже стратегическая точка. И корм, стоящий в пакете на холодильнике, хоть чуточку, но ближе. Сейчас, правда, что-то растолстел: то лапы падают, то попа свисает, пару раз даже свалился. А на кровать главный не пускает. А ведь там самое кошачье место! Неужели он не видит? Эти вкусные волокна энергии. Их то много, то мало, но они там всегда есть, а уж когда главный кот помнет самочку, вообще видимо-невидимо. Самки громкие, не люблю их, почти всегда орут. Приходится вытягивать лапы, отталкивать шум. Глаза закатываются.
– Здорово, Алекс. Да не особо сейчас свободен. Ага, девочка должна приехать. Как закончу, позвоню. Ага.
Ой, опять в гости ждет, сколько можно этих самок сюда таскать? И каждая норовит меня потискать.
«Какой котик, какой котик!» Чего тебе надо, самка? Не люблю эти нежности. Обычно терплю, потому что главный двуногий кот запросто даст тумака. За ним не заржавеет. Сначала будут на кухне сидеть, смеяться. Сгонят со стула на холодный пол. Потом лижутся языками. Зачем? У кого во рту вкуснее? Все равно же пьют какую-то бурую жижу. Фу.
Самки все пахнут по-разному. Одни – мягко, другие – резко. Особенно их руки. Начинают гладить – все запахи в ноздри бьют. Одна пришла как-то, принесла с собой прямо темный запах. Страх и злость, а сама сидит такая тихая. Я ее укусил. Главный кот меня тапком огрел, а я все равно еще кусал, пока самка не запрыгнула с ногами на стул.
– Ты знаешь, Оля, мы тут с котиком решили, что будем тебе только друзьями.
О, молодец, правильно. Аж от сердца отлегло!
И эти движения задом. Зачем они так делают? Хвоста-то у вас нет, убогие! Хотя один раз я подсматривал в щелку и видел в самке хвостик на железке такой круглой. Хоть на нормальную кошку стала похожа. Пахнет этот хвост живностью, но я такую не встречал. По-честному, боюсь этой штуковины, как-то раз мимо лотка наделал, так главный грозился мне вставить тоже, чтобы двухвостый был. Станешь, мол, звездой ютюба. Что за ютюб такой?
А на некоторых ошейник надевает и на поводке держит, как тех псов, что я из окна видел. Но самки не лают, просто кричат. Я еще напрягся тогда, думал, собаку двуногий хочет себе. Фу, собаки мерзкие, чур меня! Жизни не будет.
И водит, и водит он их. И мнет каждую. Я всегда думал, чего они барахтаются, в чем тут прикол? Пару раз пробовал с подушкой так сделать, думал, может, пойму? Так двуногий закричал, согнал. Еще потом меня спрашивал, как, мол, я без яиц так могу. А что за яйца имел в виду? Эти что ли болтушки свои между ног? Фу, мерзкие, лысые, как те коты, что по телеку видел.
Скоро придут. Слышу их шаги внизу. А бывает, двуногий один приходит, злой весь.
Идут. Пойду до лотка схожу. Все равно теперь спать не дадут.
М-я-а-я-а-я-а-я-у-ф!
Пес тебя дери, смотри, куда наступаешь! Ой, блин, куда бежать. Вот ведь неуклюжие двуногие! Сюда. Под кровать.
Пыльно здесь, хоть бы вытер. Уф-ф-ф-ф-ф. Лапа вроде отошла.
Ой, что это? Капелька. Бам! Упала. Следующая свисает… Ну! Ну! Почти-почти. Я поймаю. Главное – не высовываться далеко, чтобы не выгнал. Хотя он сейчас занят.
Ух. Кровать скрипнула. А ноги главного кота еще здесь. Вот залезет к самке, и я пойду к лотку. О, тут шарик в пыли. Вот он куда делся!
М-я-а-я-а-я-а-я-у-ф!
Блин, повернулся, а забыл, что хвост высунулся прямо ему под ногу. Ай-й-й, отпусти!
– Котик, сука! Че ты под ногами путаешься? Пошел! Давай-давай, толстяк!
Ещё и пихается! Вот и лоток. Лапой, лапой наполнитель. Я люблю рыхлое. А это что?
Пахнет самкой и кожей чьей-то. Они ж эти штуки на лапы надевают. В них сделаю вместо лотка. Пусть знает, что я здесь не последний кот! Это и моя территория! Э-х-х-х, попасть бы. О-х-х-х-х…
Каменное лицо
Сцена первая. Чайная церемония
– Давай-ка милая, оторвись на минутку и… включи чайник.
Его рука еще жестче схватила меня за волосы, останавливая движение.
Кажется, эту фразу он повторил уже раза два, но со слухом, да и вообще с восприятием внешнего мира у меня в такие минуты определенные проблемы.
– Прости, что ты сказал?
Непослушные слова нехотя, вместе с ниточной слюны, соскальзывали с горячих губ. Я с удивлением чувствовала, как бьется его жилка под пальцами. Интересный способ – измерить мужчине пульс на таком пикантном месте. Какие странные мысли сейчас в моей голове…
Его язык властно, по-хозяйски ворвался внутрь и, удостоверившись в покорности, спустя короткое мгновение коснулся моего уха. Колебания воздуха превратились в слова, негромкий тембр которых заставил кожу на бедрах покрыться мурашками.
– Сходи на кухню, поставь чайник.
– Ты хочешь попить чай? Тебе разве не нравится?
– Что ты, детка. Ты меня очень порадовала. У тебя, можно сказать, талант, но я хочу добавить немного огня в этот великолепный процесс.
Коридор. Кухня. Воды в чайнике на треть. Хватит, наверное. Щелчок. Красный огонек горел в сумраке помещения, словно гневный глаз циклопа. Белая кружка. Треугольник пакетика на дне. Щелчок. «Циклоп» заснул. Одна рука ощутила ласковый шепот пара на коже, вторая скользнула на бедра и вниз. Удивительное сочетание – пар на кухонном столе, теплые капли, стекающие с пальцев.
Кружка в руке. Полутемный коридор чужой квартиры. Спальня. Кровать. Его силуэт.
– Поставь кружку рядом с собой. Встань на колени и продолжай.
Сильные руки подвинули меня вперед, пожалуй, слишком резко, так что обожгло колени. Волосы скручены в узел. Мне снова стало трудно дышать. Иногда властная рука прижимала меня очень сильно, и выдох вырывался наружу сдавленным хрипом.
– А теперь дыши! Одно наслаждение сменяется другим. Правда, это великолепное чувство, детка?