— Я могу поговорить с братом наедине?
Мужчина встречает мой взгляд и отрицательно качает головой:
— Нет, мисс. Распоряжение мистера Колдфилда.
После этих слова комната оглашается истеричной волной смеха, больше похожего на всхлипывания, и я невольно вздрагиваю.
— Они считают, я могу тебе как-то навредить, сестренка. Чушь какая-то. Я бы никогда…
Речь Артура резко обрывается, словно радиоприемник выдернули из розетки, и он растерянно утыкается взглядом в пол.
— Думаю, Кейн перестраховывается, потому что из-за тебя меня похитили, и я несколько дней провела в плену. — несмотря на то, что брат выглядит раздавленным, я не могу сдержать горечь и обиду в голосе. — И ты даже не попытался меня защитить.
— Я пытался. — быстро мотает головой брат, не переставая смотреть в пол. — Разрабатывал план. Мне все нужно было сделать с умом…
— Разрабатывал план? Да меня за это время могли убить!
— Крофт бы побоялся Кейна. — бормочет Артур, не переставая быстро мотать головой, словно не позволяет мысли о том, что мне могли навредить хотя бы на секунду закрасться к нему в голову. — Он бы не стал тебя трогать.
— То есть ты все это рассчитывал на то, что он будет заботится обо мне? Человек, которого ты обворовал? Да что с тобой вообще случилось? Как вообще ты опустился до того, чтобы предать доверие друг друга?
Артур открывает рот, словно пытается мне возразить, но бросив быстрый взгляд на стоящего в углу мужчину, снова его закрывает.
Когда секунд через десять он снова начинает говорить, его голос звучит тихо и повержено, словно он вдруг с чем-то смирился. Или словно решил, наконец, сказать правду.
— Я устал нуждаться с деньгах, Эрика. Когда ты приезжаешь в большой город из захолустья вроде нашего, и видишь, какой на самом деле может быть жизнь, ты понимаешь, что как ничтожен был все это время. Я барахтался как мог, но дела в сервисе шли плохо, и я влез в долги… Тогда я пришел к Кейну. О нем уже тогда гремела слава металлургического магната, и я рассчитывал, что он обеспечит мне на нормальную… — запнувшись, брат быстро проводит рукавом по лицу, и его голос начинает звенеть обидой и злостью: — Но все, чего я, по его мнению, я был достоин, так это должности производственного стажера. Лучший друг сделал меня мальчиком на побегушках.
Даже не сомневаюсь, что Кейн поступил так не для того, чтобы уязвить лучшего друга, а потому что имеет четкие понятия о том, что стоит разделять бизнес с личным. Но сейчас, глядя в искаженное лицо брата, понимаю, что он так не считает. В его глазах Кейн ему должен.
— Он ведь ничем тебе не обязан, Артур. Дружба не подразумевает взаимные услуги, она подразумевает теплое отношение и преданность.
— Ты встаешь на его сторону, — криво усмехается брат. — Ожидаемо. Ты ведь спишь с ним?
От того, что брат, очевидно, пытается внушить мне чувство вины во мне начинает бурлить гнев. Неумолимый, звенящий, от которого руки начинают дрожать, а лицо краснеет.
— А почему бы мне не встать на его сторону, Артур? Из-за твоей жажды легкой наживы на меня охотились, как на зайца! Ты хоть понимаешь, что мне пришлось пережить? На секунду можешь представить? Когда в один прекрасный день мне сказали, что мой брат что-то украл, и я должна буду расплачиваться за него? И нет ни единого человека, которому есть до этого дело! Я была совсем одна, а единственный близкий мне человек не только стал источником всех моих бед, но и отвернулся от меня. Да, отвернулся! Только благодаря Кейну я до сих пор жива и не свихнулась. И мне, черт возьми, стыдно, что мой родной брат мог поступить так со своим другом. Как вообще у тебя язык поворачивается говорить, что он что-то тебе должен, или обвинять в чем-то меня?
Несколько секунд Артур моргает, словно пытается осмыслить услышанное, после чего шмыгает носом и начинает быстро тараторить:
— Я просто не мог появится так сразу, сестренка. Я хотел сбыть товар и увезти тебя. Только вдвоем, ты и я. Колесили бы по свету, ужинали в самых лучших ресторанах, отдыхали на лучших курортах…Жизнь одна, я просто не мог не воспользоваться таким шансом… Жить по-настоящему.
— Любой ценой, Артур? Даже ценой предательства друга и моей жизни?
— Я не мог появится. — бормочет брат. — Кейн очень жесток. Он бы мне не простил.
Он поднимает глаза, и я замечаю в них слезы. Его подбородок нервно трясется, когда он делает шаг ко мне.
— Эрика… Поговори с ним… с меня сняли наручники, когда ты вошла… — он задирает рукава своей толстовки, демонстрируя красные следы на запястьях. — значит, он не хотел тебя пугать. На тебе дорогая одежда…Он хочет оставить тебя себе… ему не плевать. Попроси его… Уговори, чтобы отпустил меня. Он тебя послушает.
С каждым его словом и каждым шагом, я чувствую растущее неприятие и начинаю пятиться к стене. Этот истеричный, дрожащий мужчина со впалыми щеками, кто угодно, только не мой брат.
— Уговори его, пожалуйста… Меня убьют. Как только ты выйдешь отсюда, они меня убьют, Эрика. Только ты сможешь мне помочь.
Слезы начинают литься из глаз, от того как как чудовищно одержимым и напуганным выглядит Артур и от жуткой фразы, что его могут убить. И пусть Кейн и Крофт однажды говорили об этом, сейчас я не могу воспринимать эту предположение серьезно. Тот мужчина, который заботился обо мне, водил меня по приемам, занимался со мной любовью не способен поступить так жестоко, даже по отношению к тому, кто его предал. Кейн сильная личность, а сильные люди умеют прощать.
— Пожалуйста…уговори… — я отшатываюсь, когда Артур пытается уцепиться за мою руку, и тут же оказываюсь закрытой широкой спиной охранника. Одновременно раздается треск рации и его голос:
— Девушку лучше увести.
Слышится скрип распахивающейся двери и через секунду мою талию обвивает тепло знакомой руки.
Ноги меня не слушаются, и Кейну приходится в буквальном смысле тащить меня за собой. Мне хочется зажмурить глаза и закрыть уши, что не видеть перекошенного животным страхом лица Артура и не слышать его полосующие душу крики:
— Спаси меня, сестренка… Пожалуйста. Они меня убьют.
ГЛАВА 39
Когда Кейн меня отпускает, я еще несколько секунд не могу пошевелиться, глядя в захлопнувшуюся дверь, скрывшую от меня мольбы Артура. Меня бьет крупная дрожь, от которой стучат даже зубы, и любая попытка ее сдержать оказывается провальной. Я снова чувствую себя героиня плохого боевика, и пусть жертва сейчас не я, мне от этого ничуть не легче.
— Пусть Элайджа подъедет. — слышу короткий приказ Кейна, отданный Прайду. — Эрику нужно отвезти в гостиницу.
Эта информация заставляет меня выйти из шокированного оцепенения и перевести на него взгляд. Красивое лицо затянуто в маску жесткости, в глазах — знакомый холод.
— Ты не поедешь со мной?
Отрицательный кивок головы заставляет все нервы подобраться в тугой плотный комок.
— Нет.
Я почти вижу эту разверзающуюся пропасть между нами, которая с каждой секундой относит нас все дальше друг от друга: Кейна — в тот мир, где он привык быть один, а меня — во вселенную глухой беспомощности.
В отчаянной попытке залатать неумолимо растущую трещину, в несколько шагов придвигаюсь к нему, останавливаясь напротив.
— Что будет с моим братом, Кейн?
— Он ответит за то, что сделал.
От самого ужасного, что подразумевает под собой эта фраза, мне становится трудно дышать, но мне все же удается выдавить:
— Как?
Не произнося ни слова, Кейн продолжает удерживать мой взгляд, словно дает мне возможность оценить свою непоколебимую решимость, и с каждой секундой моя наивная надежда на благополучный исход тает.
— Ты не можешь убить его. — выговариваю мучительное слово одними губами. — Вы ведь были друзьями…росли вместе.
— Тем хуже то, что он совершил.
Так значит это правда. Кейн хочет ему отомстить самым страшным образом, казнив за предательство. Я чувствую словно меня пнули в грудь. Легкие горят, веки печет и дышать становится невозможно..
— Не делай этого с нами… — вырывается из меня, пока я я лихорадочно обшариваю глазами окаменевшее лицо Кейна. — Пожалуйста. Ты так много дал мне… заставил чувствовать себя счастливой. Не забирай это, прошу… пожалуйста, не забирай.
— Мои дела с Артуром не имеют никакого отношения к тебе и мне, Эрика.
— Имеют. Я не смогу… если ты это сделаешь… я не смогу, Кейн. Он мой брат… пойми… как бы там ни было, он моя единственная семья. Ты слишком многое заберешь у меня. Я не справлюсь. Я не смогу засыпать рядом с убийцей.
Челюсть Кейна сжимается, а в глазах вспыхивает подобие живого огня, когда он придвигается ко мне ближе и, прищурившись, спрашивает6
— Как ты думаешь, что случилось с людьми, что удерживали тебя насильно Эрика. С Крофтом и теми двумя охранниками?
Слезы начинают литься из глаз сильнее и мне хочется заткнуть уши, чтобы те догадки, которые я так много раз старательно отгоняла от себя, не просочились в мою голову. Только не сейчас. Это больше, чем я могу принять.
— Я хочу, чтобы ты отдавала себе отчет в том, кем я являюсь. — неумолимо продолжают звучать слова. — Те люди собирались тебя убить и они мертвы. Уверен, что подобная догадка тебя не раз посещала. А в чем разница между ними и твоим братом? На мой взгляд, вины на нем много больше. Именно он стал тем, кто сделал из тебя пушечное мясо.
— Разница в том, что он мой брат, Кейн. — сиплю, уронив голову на грудь. — человек, который заботился обо мне, когда умерла мама и спивался отец. Покупал еду, одежду и платил по счетам.
— За все в вашем доме всегда платил я.
Я глотаю эту информацию со смирением и слезами, ни секунды не сомневаясь в том, что Кейн говорит правду. Но факт в том, что сейчас это не имеет для меня большого значения. Я не питаю иллюзий на счет непогрешимости Артура, но и ненавидеть его я тоже не могу.
— Он мой брат, а человек, которого я люблю, собирается стать его убийцей. — я поднимаю голову, чтобы встретиться к Кейном глазами. — Как м