— Благодарю за рекомендацию, мистер Колдфилд, но вряд ли я ей воспользуюсь.
От того, что даже спустя пять лет он ведет себя со мной словно с его личной ручной зверушкой, я чувствую подкатывающую волну злости и поднимаюсь на ноги. Плевать на приличия, я собираюсь уйти.
— Знаете, я внезапно вспомнила, что даже не взяла с собой резюме, поэтому продолжать собеседование не имеет смысла. Простите, что заняла ваше…
— Сядь. — его слова звучат совсем негромко, но они производят на меня такой же эффект как дуло пистолета, приставленного к голове: меня парализует и ладони становятся влажными. — Ты здесь не просто так и это не случайность, и уж точно не судьба. — мои колени внезапно слабеют, и я, сама того не замечая, послушно опускаюсь в кресло.
Кейн встает, давая мне возможность оценить идеально сидящий серый костюм, застегнутый на одну пуговицу, несгибаемую осанку и то, что я не ошиблась, когда полагала, что прошедшие годы он много времени уделял спорту: его былая худощавость исчезла, сменившись налитым объемом мышц, угадывающийся даже по слоями дорогой ткани. Неспеша обходит стол и, поравнявшись с моим креслом, нависает тенью, погружая меня в аромат селективного парфюма, будто созданного специально для него: нотки перца и мускуса, перекликающиеся с чем-то неуловимо терпким, от чего голова немного плывет, а в животе завязывается неуютным ком.
— Ты здесь, потому что я так захотел. — слова вбиваются мне под кожу, словно клеймо раскаленного металла, заставляя ежиться и вжиматься в кресло. Что это значит: потому что я так захотел? Это Кристин дала мне записку, и я своими ногами по ошибке пришла к нему на собеседование. — Так вышло, что твой единственный оставшийся в живых родственник забрал то, что принадлежит мне, предав мое доверие. Поэтому я решил, что будет справедливо взамен забрать у него то, что имеет значение для него…
Я в изумлении вскидываю глаза, встречаясь с давящим груза взгляда сверху и дергаюсь, когда слышу финал фразы:
— Тебя.
Меня? Он, черт побери, из ума выжил? Или же штамп вседозволенности — это обычное явление для человека, наделенного деньгами и властью? Я понятия не имела, что у Артура были какие-то дела с Кейном. Брат открыл в Нью-Йорке небольшой сервис по починке автомобилей, но вряд ли его бизнес мог как-то пересекаться с деньгами КейКей Индастрис.
— Люди — это не вещи, Кейн. — как я не стараюсь не выдавать своего негодования, мой голос начинает дрожать. — Что значит забрать? Я что, пачка сигарет или ручка, которую можно просто сунуть в карман и унести, куда вздумается.
Кейна мои слова явно забавляют. Он облокачивается на край стола и, расстегнув пуговицу на пиджаке, и с подобием ухмылки на ярких губах кивает:
— Верно подмечено, Эрика. Станешь чем-то вроде моей карманной ручки.
Больше я терпеть не намерена. Мало того, что он, очевидно, заманил меня в свой офис под предлогом липового собеседования, так он еще и открыто унижает меня.
— Я ухожу. — резко взмываю с кресла, но в ту же секунду две стальные руки перехватывают мои плечи и, больно сдавив, фиксируют на месте.
— Ты выслушаешь меня до конца. — холодно произносит Кейн, царапая мое лицо льдинами взгляда. — Потом поедешь домой, соберешь необходимые вещи и будешь ждать, когда мой водитель тебя заберет. В противном случае, твоего брата, который наивно полагает, что я не знаю о том, что он месяц прячется по отелям Вайоминга, найдут на помойке с простеленной головой.
И пока я безуспешно сглатываю ужас и подкатывающую в горлу тошноту, усиливающиеся давлением пальцев на моей коже, Кейн добавляет:
— И пусть это не мои методы, но ведь для лучшего друга можно сделать исключение, правда?
— В кого ты превратился? — шепчу, все еще не в силах поверить, что это происходит на самом деле. Что человек, которые был гостем у нас дома и который знал мою семью способен угрожать моему брату смертью и шантажировать ей меня.
— Превратился? — Кейн слегка приподнимает брови, демонстрируя удивление. — Я всегда тяготел к справедливости.
Он отпускает мои плечи, и я как выброшенный камень падаю в кресло.
— Не советую идти в полицию. — невозмутимо продолжает Кейн, словно дает инструкцию о том, как мне найти нужную улицу. — Хотя ты можешь попытаться, чтобы получить представление о безвыходности своего положения.
— И чем я буду заниматься у тебя? — уточняю пересохшими губами. — Стирать твои рубашки? Выгуливать твоих собак?
— Мои рубашки стирает домработница, и собак у меня нет. — жестко разбивает мои предположения Кейн. — Я планирую тебя трахать, пока ты мне не надоешь. Мы ведь с тобой так много всего не попробовали.
Огонь от унизительности и издевки его слов опаляют лицо, заставляя кулаки сжиматься. Как он может так со мной? Как вообще можно быть таким жестоким с человеком, который не сделал тебе ничего плохого?
— Мы бы могли начать прямо сейчас, но, боюсь, сейчас у меня нет на это времени. — застегнув пуговицу, Кейн обходит стол и возвращается в кресло. — Ты можешь идти. Водитель заедет за тобой в девять.
Меня штормит и в горле невыносимо сухо, когда я, опираясь на подлокотники кресла, встаю, и, прижав к груди, сумку иду к выходу. Мне нужно покинуть это здание, вернуться домой и решить, как быть дальше. А здесь, рядом с ним, я просто не могу думать.
— Передай мои благодарности Кристин. — вонзается мне в спину. — Она всегда была редкой дурой.
ГЛАВА 6
Едва я переступаю порог нашей с Кристин квартиры, необходимость держать эмоции под контролем исчезает, и я тихо оседаю по стенке прихожей. Я словно нахожусь в дурном сне, от которого никак не могу очнуться: вонзаю ногти в ладони и дергаю волосы, но морок не отступает, оставляя меня наедине с угрозой Кейна и моим отчаянием.
Сделав несколько глубоких вдохов, приказываю взять себя в руки и лезу во внутренний карман сумки за телефоном. Мне нужно позвонить Артуру и потребовать объяснений. В душе теплится надежда, что Кейн просто меня разыграл, и брат, помучив меня пару минут, признается, что это была всего лишь их совместная шутка. Горько усмехнувшись, я отпинываю от себя эту иллюзию вместе со звуком сбрасываемой туфли. Человек, которого я сегодня встретила, точно не из тех, кто снизойдет до чего-то настолько человеческого как шутка или розыгрыш.
Поднявшись с пола, обхожу квартиру и убедившись, что дома я одна, набираю номер Артура, с которого он звонил мне в последний раз. С момента его затяжной командировки я ни разу не перезванивала ему сама, чтобы не отвлекать от дел и не выставлять себя потерянной школьницей, по ошибке оказавшейся без родительского надзора, и сейчас надеюсь, что он все еще использует этот телефон. Сжимаю трубку во влажной ладони и до боли прикусываю щеку, когда слышу бездушный голос автоответчика, информирующего, что абонент недоступен. Набираю еще и еще, но ответ остается без изменений — единственный человек, который мог меня успокоить, не собирается выходить на связь.
Несколько секунд разглядываю потемневший экран, смиряясь с поражением, после чего вновь оживляю его движением пальца и набираю номер Кристин. Я уже не сомневалась, что никакого объявления о работе не было и что телефон приемной КейКей Индастрис попал в мои руки из крохотных ладошек подруги целенаправленно, вот только отказывалась верить, что она сделала это со злым умыслом. Скорее всего, ее как и меня вовлекли в эту авантюру обманом. Я верю, что Кристин не могла меня предать.
— Пожалуйста, скажи, что мои сексуальные туфли оказались эффективнее твоей пуританской блузки и тебя приняли на работу. — журчит ее звонкий голос в трубке. Судя по размеренному музыкальному биту и шуму разговоров на заднем плане, подруга расслабляется в очередном модном кафе. Первое время Кристин и меня пыталась таскать с собой, но я регулярно отказывалась. Не потому, что предпочитала затворнический образ жизни, а потому что жалела потраченных денег на неоправданно дорогую чашку кофе. Пока не решилась моя проблема с трудоустройством, мне необходимо было строго контролировать свои финансы.
— Это Кейн попросил тебя вручить мне номер его приемной? — не утруждаю себя словесными прелюдиями.
В трубке повисает ошеломленное молчание, с каждой секундой убеждающее меня в том, что я права, и подруга действительно знала, куда она меня отправляет.
— Пару дней назад в кафе ко мне подсел парень и представился помощником Кейна Колдфилда. — быстро начинает говорить Кристин, которая, судя по исчезнувшим шумам, сменила место своей локации. — Костюм ценой в пару тысяч баксов, дорогие часы… Он не был похож на шарлатана. Сказал, что в виду отъезда Артура мистер Колдфилд хотел посодействовать тебе в поиске работы, но не желает, чтобы ты восприняла это как подачку и просил оставить встречу в секрете. Он и дал мне номер телефона. Дома я вбила имя Кейна в Гугл, и, скажу тебе, друг твоего брата теперь важная шишка… металлургические заводы в Канзасе и Аризоне, несколько строительных объектов, международные контракты. Ну и я, разумеется, решила, что было бы здорово тебе устроиться к нему.
А пока я быстро обрабатываю услышанную информацию, она виновато уточняет:
— Что-то случилось? Собеседование не задалось?
Как бы мне не хотелось злиться на Кристин за ее простодушие, я не могла: что-то мне подсказывает, что в случае неудачи Кейн нашел способ добиться желаемого другим способом. Первый шок отступает и на меня вдруг накатывает сильнейшая усталость. С каждой минутой я все больше убеждаюсь, что Кейн не шутил и не блефовал в своем обещании меня забрать. Слова Кристин, человек, подсевший к ней в кафе, молчащий телефон Артура. Артур… Чудовищное предположение простреливает виски, заставляя спину леденеть. Почему его телефон недоступен? Господи, а вдруг Кейн привел в действие свою угрозу и брата уже нет в живых.
— Эрика, — слышится взволнованный голос Кристин. — Ты здесь?
— Нет никакой вакансии. Кейн сказал, что Артур сильно подвел его и исчез, а за его проступок должна буду расплачиваться я.