И тут же раскаялся, что вспомнил, потому что представил себе на месте Венеры Эмбер, обнаженную до пояса, с ее прекрасными распущенными волосами, в венце из золотистых бабочек, с букетом роз и мирта у груди…
Надо выбросить секс из головы. Ведь это только секс. Гай не собирается отдавать Эмбер сердце, как отдал когда-то Вере. Даже если в Эмбер и есть те черты домашнего ангела, которые так его поразили.
Гай тут же написал Джине. Поблагодарил за работу и попросил перейти к следующему этапу работы. Потом отправил послание Филиппу и пошел искать Эмбер.
Остаток дня они провели в пещере Шове (Амбер призналась, что из всего курса истории искусств помнила только наскальные рисунки), потом вернулись в замок. А вечером Гай сидел на кухне за столом и болтал с Эмбер, пока та хлопотала по хозяйству. И опять спрашивал себя: какова же настоящая Эмбер?
Она выложила на тарелки цыпленка в ветчине с зелеными овощами и соусом.
— Замечательно! — искренне восхитился Гай.
Она пожала плечами:
— Просто я люблю возиться на кухне. А этот рецепт я нашла в Интернете.
Гай был потрясен еще больше, когда она достала из холодильника пудинг.
— Крем-брюле с малиной. Я сделала его сегодня утром, когда ты работал.
— Мой любимый…
— Ты же говорил, что любишь ванильный пудинг.
— Ага. А еще я люблю запах амбры. — И тут же, поняв, что сказал, покраснел до корней волос. — Извини, ангел мой. Я имел в виду амбру — основу духов. Ее запах сильный, теплый и чувственный и одновременно успокаивающий.
— Звучит приятно.
— Так и есть. Чтобы взять амбру за основу, я смешал бы ее с пчелиным воском, потом добавил разные компоненты, смотря по тому, хочу я получить острый или сладкий аромат.
— А ты что предпочитаешь?
— Для женских духов я взял бы ваниль. Стыдно признаться, но это связано с моей верной и неизменной страстью к мороженому.
Она рассмеялась:
— Значит, ты — фанат мороженого?
— А разве ты не поняла по содержимому моей морозильной камеры?
— Мне кажется, — сказала она задумчиво, — что ты чувствителен к запахам, как модный дизайнер, когда он видит человека в одежде, которая тому не подходит, или парикмахер, когда видит женщину с прической, которая ей не идет. Ты, наверное, возмущаешься, когда кто-то использует не те духи.
Да. Так всегда было. Гай мог судить людей в терминах запахов. Но сейчас он не мог довериться своим суждениям, потому что его нос не помогал их проверить. Не желая объяснять все это, он пробурчал что-то неопределенное.
— Слушай, ты не обязан быть джентльменом! Будь со мной откровенен. Поэтому ты не в настроении?
— Кто тебе это сказал?
— Ты то очарователен, то неприступен.
— Да нет, что ты!
— Но это так, Гай. Ты вдруг замыкаешься, как будто ставишь стеклянную стену между собой и миром. Это имеет отношение к творческому гению?
— Я не гений.
— Не скромничай со мной. Все говорят, что ты гений. И что иначе ты не мог бы делать то, что ты делаешь. Ну ладно… Может быть, это был слишком нескромный вопрос, — сказала она и вздохнула. — Либо тебя что-то мучает, либо…
«О, черт! Неужели так заметно?»
— Ты — первый известный мне человек, который не любит говорить о себе.
Ха! Если бы она спросила его о работе полгода назад, он говорил бы, пока у нее не заболели бы уши.
— Некоторые не любят говорить о себе, — сказал он уклончиво. — Давай поговорим о тебе.
— Ты знаешь, — весело сказала Эмбер, — что я просто бездумная пустышка. Но раз уж ты спросил… Скажи мне, — она игриво склонила голову набок, — я употребляю правильные духи?
Это был прямой вопрос. На него надо было дать прямой ответ. Но как? Разве может он ей сказать, что представления не имеет, какие у нее духи?
— По-моему, тебе подошло бы что-нибудь с амброй и ванилью. Может быть, можно добавить немного бергамота. Во всяком случае, что-то теплое и сладкое…
— Ты считаешь меня теплой и сладкой? — Она казалась удивленной, словно не ждала от него такой характеристики. — Обычно я пользуюсь «Шанель № 5». Как Мэрилин Монро и моя мама. По-твоему, они мне не подходят?
Ему казалось, что классический аромат для нее слишком холоден. Но какой совет мог он дать ей сейчас?
— Если эти духи тебе нравятся, значит, они тебе подходят.
Он знал, что это не ответ, что Эмбер заслуживает лучшего. Но, не объясняя, что происходит с его носом, он мог сказать только банальность.
— Но многим нравится то, что им не подходит. Люди идут за советом к профессионалу.
Ему не нравилось, куда клонился их разговор. Она что, хочет спросить у него совета? Но он не может дать ей совет.
— Аромат — нечто более индивидуальное, чем одежда, — пробормотал он.
— Правда? Многие выбирают свои цвета. Было бы неплохо иметь и свои духи.
— Это не одно и то же. Люди по-разному реагируют на запахи. Это связано с ассоциациями, с воспоминаниями. А запах духов зависит от свойств кожи. Одни и те же духи пахнут по-разному на разных людях.
«Надо отвлечь ее. Быстро».
— Ух, сколько пузырьков! — сказала Эмбер, оглядывая рабочий стол Гая в его лаборатории. — И в каждом особый аромат?
— Да. Это называется «орган парфюмера». Во-первых, потому, что пузырьки стоят рядами, как клавиши органа, а во-вторых, потому, что в каждом из них своя нота. Мой орган построен по принципу «высокие, средние и низкие ноты».
— Высокая нота — та, которую чувствуешь первой, средняя — сердцевина духов, а нижняя — то, что остается к вечеру?
— Верно, — сказал он с улыбкой.
— А как ты определяешь, какой запах подходит какому?
— Опыт и эксперимент, — ответил он. — И как я уже говорил, у всех разные вкусы. В конце концов, это личный выбор.
— Все это выглядит очень по-научному.
— Парфюмерия — это искусство. Ты — человек творческий. Давай посмотрим, что у тебя получится?
— А я не устрою на твоем столе беспорядок?
— Ни в коем случае, — заверил он и ободряюще погладил ее по щеке. И опять Эмбер удивила его. Он полагал, что она будет просто радоваться вниманию с его стороны и ни о чем не задумываться. — Садись сюда, ангел мой. Я собираюсь дать тебе на выбор несколько сортов ароматов, а ты будешь нюхать их по очереди и говорить мне, нравятся ли они тебе, или ты не уверена. Это будет наша отправная точка.
— А если я выберу не то, что надо?
— Этого не случится. Я уже говорил: аромат — личный выбор человека. Нельзя выбрать правильно или неправильно. Все на твое усмотрение, — добавил он мягко.
Гай был первым, кто заставил ее почувствовать себя особенной. Как если бы она что-то значила. К этому Эмбер не привыкла. В своем мире она была просто частью толпы, еще одной девочкой на вечеринке. Сейчас Гай тратил на нее свое время. Был к ней внимателен. А если знаменитый парфюмер помогает вам выбрать свой личный аромат, это нечто уникальное. Это надо попробовать.
Она села за его стол. Он поставил перед ней несколько пузырьков темного стекла и положил несколько полосок.
— Это ароматические полоски. Сделаны из парфюмерной промокательной бумаги. Ты можешь чувствовать запах, но он не может случайно попасть тебе на руки и смешаться с другими ароматами.
— И так ты обычно создаешь духи?
— Если я хочу проверить какую-то идею, я капаю по нескольку капель основных ароматов на одну и ту же полоску и даю им смешаться. Конечно, этого недостаточно для выведения точной формулы, но так я могу судить, нравится ли мне результат. Это как музыкант, который пробует разные ноты. Только музыкант работает для слуха, а я — для обоняния.
— Понимаю, — сказала Эмбер с улыбкой. — Метод проб и ошибок.
— Более или менее. Но я заранее знаю, что хочу получить. Когда я учился, то начал с того, что мне говорили, какой эффект должен производить аромат, и мне надо было создать аромат, который производил бы нужный эффект. Мне кажется, это как живопись. Назови художнику цвет, и он увидит его мысленным взором. Может показаться странным, но это проще, чем, почувствовав аромат, определить, от чего он исходит. Тут есть тонкие отличия.
— Потрясающе! — искренне восхитилась Эмбер.
Гай явно любит свое дело. Так почему он был так уклончив раньше, когда она задавала вопросы? Что-то тут не так, но она не могла понять что. А если спросить, он не ответит. Так было уже несколько раз. Что он скрывает?
— Прежде чем начнешь, понюхай это. — Он протянул ей мешочек.
Она понюхала и тут же узнала запах. И опять удивилась:
— Кофе?
— Это старый трюк парфюмеров, но он всегда работает. — Он улыбнулся ей. — Тебе надо будет освежать обоняние между пробами. Я не буду называть тебе запахи, потому что не хочу влиять на тебя. Просто помни: это твой аромат, и важно, что понравится тебе.
— С чего же мы начнем? С основы?
— Нет, с середины. Это даст тебе понять, что ты получишь в итоге. Потом мы попробуем верхний слой, а потом основу, чтобы объединить компоненты и придать аромату глубину.
Он писал на полоске номер, опускал ее в определенный флакон, потом давал ей понюхать.
— Этот аромат мне нравится, — сказала она, взяв одну из ленточек.
Он улыбнулся:
— Молодец! Это амбра. Я ее тоже люблю.
— Ох! — Эмбер не могла оторвать взгляд от его губ.
Он заметил и поцеловал ее:
— Продолжим, ангел мой.
Следующий аромат, отложенный в кучку «очень нравится», был одним из ароматов основы.
— Этот мне нравится. И я его узнаю. Это ваниль.
— Пахнет как твой крем шантильи. Или крем-брюле.
— В конце концов, у меня получится рецепт пудинга, а не духов, — заметила она.
— Это твои духи, — напомнил Гай. — Если ты хочешь пахнуть как пудинг, очень хорошо. Ароматы для гурманов очень популярны. — Он поцеловал ее в шею. — Хотя такие духи могут внушить мужчине желание попробовать тебя. — И в подтверждение своих слов Гай опять поцеловал ее.
Она вздрогнула:
— Гай… Я где-то читала, что Шанель говорила так: «Надо брызнуть духами туда, куда вы хотите, чтобы вас поцеловали».