Трейн подошел к Флойду и протянул руку для рукопожатия.
- Что происходит, ребята? Они называют меня Пузом.
Флойд перехватил рукоять топора, поднял его высоко над головой и со всей силы опустил. Лезвие рассекло запястье Пуза, отделив его кисть от руки с ошеломляющей легкостью. На мгновение Пузо оцепенело уставился на кровь, хлынувшую из обрубка ярко-красной дугой и забрызгавшую фланелевую рубашку Флойда. Затем он начал кричать, упав спиной на дверцу "Мустанга" и захлопнув ее. Следующий взмах топора пробил ему шею и снес голову с плеч. Еще больше крови взметнулось в воздух, когда голова Пуза пролетела по крыше "Мустанга" и упала на землю с другой стороны. Его тело начало сползать на землю.
Парень с бензопилой засмеялся над испуганным выражением лица Джеймса.
- Это был какой-то пиздец, а? А знаешь что? Ты следующий, сука.
Джеймс был в шоке, что было неудивительно в свете того, чему он только что стал свидетелем. Он дрожал сильнее, чем когда-либо, и пистолет пытался выскользнуть из его руки. Но теперь его охватил гнев. Один из его лучших друзей был мертв, убит на его глазах без всякой причины. И он перестал вести себя как скулящая сучка.
Джеймс покачал головой.
- Нет, это ты следующий, ублюдок.
Он нажал на курок "Магнума", боёк щёлкнул и...
Ничего не произошло.
Джеймс нахмурился и снова нажал на курок.
И снова ничего не произошло. Вместо ожидаемого крупнокалиберного выстрела, за которым следовали дыры, разрывающие плоть его противников, каждый раз раздавался лишь этот безрезультатный щелчок. А теперь здоровенные деревенщины хохотали так от души, что можно было подумать, будто они никогда не видели ничего смешнее.
Флойд, наконец, взял себя в руки и сказал:
- Этот пистолет не заряжен, парень. Я отсюда вижу пустой барабан.
Джеймс пригляделся к пистолету, его живот скрутило, когда он подумал: Черт, он прав.
Парень с бензопилой прижал основание бензопилы к своей промежности и, крича от безумного ликования, ткнул лезвием в Джеймса, как огромным серебряным фаллосoм.
- Теперь тебе пиздец, парень!
Джеймс знал, что здесь у него не так уж много вариантов. На самом деле был только один. Но сначала он предупредил своего друга, от которого не было ни звука с самого начала этой стычки.
- Харли! Беги, спасай свою гребаную жизнь!
Это был почти наверняка бесполезный жест. Харли был затерян в облаках и, вероятно, не подозревал о трагедии, разворачивающейся вокруг него. Джеймс больше ничего не мог для него сделать. Он только убьет себя, потратив время на то, чтобы вытащить его из машины. И вот Флойд наклонился, чтобы заглянуть в "Мустанг".
- Харли, блядь! Беги!!!
Теперь он мог только бежать. Бежать и неистово молиться.
Ну, было еще кое-что.
Джеймс перехватил длинный ствол "Магнума" и швырнул его в парня с бензопилой. Пистолет просвистел в воздухе и ударил мужчину в лоб. Удар отбросил его назад на дюйм или два, а пистолет отскочил от его головы и упал на улицу. Глупая ухмылка исчезла с его лица, и он дернул за стартер бензопилы.
Онa мгновенно ожилa.
Джеймс повернулся и побежал в лес.
Бег не был чем-то, чем Джеймс обычно занимался, быстрое бегство от выродков-дегенератов с бензопилами не было частью описания работы, когда ты делаешь татуировки, зарабатывая на жизнь. Но чистый ужас и избыток адреналина толкнули его вперед со скоростью звездного полузащитника, прорывающегося через линию и бегущего к дневному свету. На бегу он сбросил с себя черную рубашку на пуговицах, которая была расстегнута поверх футболки "Misfits". Это позволило ему сильнее размахивать руками и бежать еще быстрее.
Также она отмечала путь его бегства через лес.
Через некоторое время жужжание бензопилы затихло, и он начал верить, что все-таки доживет до следующего дня. Он ловко перепрыгивал через лианы и плечами пробирался сквозь низко нависшую зелень. По мере того как он углублялся в лес, его охватывало радостное возбуждение. Он ненавидел себя за то, что не смог спасти жизни своих друзей, но, черт возьми, он выбирался из этого дерьма. Эта мысль пронеслась в его голове, когда он ступил в покрытую листьями яму и сломал лодыжку, упал вперед и ударился о землю.
Джеймс застонал от боли, осторожно вытащил ногу из ямы и перекатился на спину. Он вскрикнул, упираясь ладонями в землю и отталкиваясь назад, пока не смог прислониться спиной к дереву. Когда он в первый раз хорошенько рассмотрел свою сломанную лодыжку, ему захотелось плакать и кричать одновременно, настолько неестественным был этот неестественный угол. Но огорчение, которое он испытал в этот момент, было ничем по сравнению с тем, что он почувствовал, услышав жужжание бензопилы, работающей на холостом ходу. С нарастающим отчаянием он огляделся вокруг в поисках подходящего укрытия - возможно, какой-нибудь густой чащи - но ничего подходящего не нашел.
Холостой ход бензопилы становился все громче.
А потом вдали показался парень с бензопилой, пробираясь сквозь деревья и зелень. Джеймс беспомощно покачал головой и отошел от дерева, пытаясь встать и подпрыгнуть на единственной здоровой ноге. Но он закричал от боли, когда инстинкт заставил его поставить больную ногу на землю. Он снова упал на землю и перекатился на спину.
Парень с бензопилой теперь стоял прямо над ним. Он повысил голос, чтобы его было слышно сквозь жужжание бензопилы.
- Мне давно хотелось сделать несколько новых татуировок.
Затем он захихикал, как маньяк, которым он и был, и поставил огромную ногу в сапоге на живот Джеймса, чтобы удержать его на месте, пока он будет работать с длинным, жужжащим лезвием бензопилы. Джеймс закричал и почувствовал, что сойдет с ума от боли, когда лезвие вонзилось в плоть и кости, оторвав ему обе руки.
Парень с бензопилой заглушил двигатель бензопилы и схватил отрубленные конечности. Он небрежно зашагал обратно к дороге, насвистывая "Дикси"[19], как самый довольный человек на земле.
Этот звук был последним, что услышал Джеймс, истекая кровью на лесной подстилке.
16.
Запах разложения становился все сильнее. Держа фонарик на уровне плеч и вытянув пистолет перед собой, Джессика осторожно завернула за угол и продолжила путь по более короткому коридору. Примерно полдюжины шагов привели ее к другой двери. Эта была заперта, но не на висячий замок. Она легче поддалась ломику, чем наружная дверь. За дверью была большая кладовая. Именно здесь она нашла казненных сотрудников.
Она насчитала семь иссушенных тел. Однo из них оказалoсь пожилым человеком. На нем был белый лабораторный халат главного фармацевта. Hа нашивке над нагрудным карманом было вышито имя: Лен. Возможно, более молодой мужчина был одет в окровавленный синий халат. Имени не было, но он, вероятно, был помощником аптекаря. Все остальные жертвы были женщинами. У всех на рабочих халатах были прикреплены бирки с именами. Кто-то загнал всех семерых в эту комнату и застрелил их.
Было слишком легко представить их ужас и замешательство. Не все в Хопкинс-Бенде были причастны к убийствам так называемых "старых семей", но оперативное подразделение, направленное соратниками ее отца, предпочло тщательную зачистку города, а не хирургический удар. Эти люди, вероятно, понятия не имели, почему их убивают.
Но я знаю, - подумала Джессика. - Вы все мертвы, потому что я позвонилa своему отцу и попросилa его спасти меня, только я никогда не догадывалaсь, что это будет значить.
Но это было всего лишь очередное упражнение в самообмане. Правда, она только позже узнала, что весь город будет стерт с лица земли, но она знала, что умрет очень много людей. У нее было много сомнений в целесообразности приезда в Хопкинс-Бенд. Это начинало казаться полной противоположностью идеального укрытия, и не только из-за близкого контакта с реднеком в патрульной машине. Куда бы она ни посмотрела, она сталкивалась с большим количеством доказательств последствий своих действий здесь.
Джессика отвела луч фонарика от тел и быстро осмотрела остальную часть комнаты. Она провела лучом по рядам металлических полок, забитых остатками товаров, которые никто никогда не купит - игрушками, коробками с консервированными товарами, предметами домашнего обихода и множеством товаров для здоровья и красоты. Джессика была удивлена, что все это не увезли и не выбросили где-нибудь на свалке. Это было очевидное свидетельство очень поверхностной операции по зачистке, которая, по-видимому, ограничивалась вывозом всех автомобилей и блокировкой зданий.
Оставлять тела позади было настолько ошеломляющим актом высокомерия, что это наводило на мысль о чем-то ином, чем просто небрежность. Люди, которыми командовали друзья ее отца, не были глупыми или неумелыми. Для этого была какая-то причина. Что это за причина, оставалось загадкой,но она могла рискнуть догадаться. Возможно, они уже много лет рассматривали возможность проведения подобных учений в каком-нибудь захолустном маленьком городке, возможно, в качестве проверки того, какие операции они могут реально проводить и сдерживать на родной земле. Возможно также, что они еще не закончили с Хопкинс-Бендe, как ей сказали. Они не беспокоились о том, что обнаружат тела, потому что...
Потому что, они все еще здесь.
Из-за нарастающей паранойи у Джессики не было никакого желания продолжать свое исследование магазина. Ей хотелось только вернуться на свет и подальше от обвиняющих взглядов мертвых. Последнее, конечно, было не чем иным, как продуктом воображения, но осознание этого не уменьшило ее беспокойства.
Нахуй всё это.
Джессика вышла из подсобки и поспешила по темному коридору, пока через несколько секунд, тяжело дыша, не оказалась у задней двери. Хлопнув дверью и выйдя на яркий свет заходящего солнца, она бросила лом в кузов грузовика и забралась в кабину.
Билли нахмурился, когда она вытащила ключ от наручников из заднего кармана.