когда она глубоко вдохнула, вытягивая дыхание ребенка из легких, которое выходило из ее губ, как тонкий туман. Сила, уже гудевшая внутри нее, становилась сильнее с каждым драгоценным кусочком невинного дыхания, наполнявшего ее собственные легкие.
Через несколько мгновений Элли уже не было.
Но Сиенна никогда не чувствовала себя более живой.
Она бросила нож и поднялась на ноги, повернув лицо к яркому небу, внезапно вспыхнувшему яркими красками, глубокими оттенками фиолетового и малинового в пульсирующих, изменяющихся узорах. Деревья, окружавшие поляну, теперь стали выше, почти достигая небес, их верхушки были окутаны неоново-зеленым оттенком. Она понимала, что видит творение таким, каким оно было на самом деле, во всем его каскадном блеске, обычно скрытом ограниченными возможностями человеческого восприятия. Воздух вокруг нее наполнился неестественной энергией. Онa просочилaсь в ее кожу и зажглa новый внутренний огонь, гудящую, растущую силу, способную вызвать апокалиптические пожары. Тепло, наполнявшее ее, было изысканно, почти невыразимо восхитительно.
Сиенна танцевала над телом, лежащим у ее ног, и взывала к богам, чтобы они вернули ее отца из потустороннего мира, умоляя их голосом, усиленным ее талантом. Это было похоже на рев огромного зверя, величественно раздававшийся на поляне. Но затем все это сияние в небе растворилось в ослепительной, всеохватывающей белизне, и мир, казалось, исчез на какое-то время, Сиенна впала в состояние серого и расплывчатого полусознания.
Ее глаза были открыты, когда к ней вернулось полное сознание, лицо все еще было запрокинуто вверх. Небо над ней, однако, вернулось в свое “нормальное” состояние. Она почувствовала острую боль утраты и пожалела, что не может всегда видеть Вселенную в ее нефильтрованной форме. Световая индикация погасла, но ее кожу все еще покалывало от вливания силы. И хотя этот первый интенсивный прилив энергии исчез, она все еще чувствовала себя сильнее, чем когда-либо, непобедимой и великолепно свободной.
Потом она почувствовала, как маленькие пальчики царапают ее лодыжку, и посмотрела вниз.
Она нахмурилась.
- Хм.
Что ж, это неожиданно.
Элли воскресла.
Она все еще лежала на спине, но ее голова медленно поворачивалась из стороны в сторону, и низкий стон вырвался из ее рта. Ее глаза все еще казались остекленевшими, а кожа - мертвенно-бледной. Она была мертва, но оживлена, как и Арлин. Вид ожившего тела сам по себе не тревожил ее, но в данном случае это было более чем странно. Это был первый раз, когда какое-либо из ее жертвоприношений восстановилось, и сначала она не могла понять этого. Она могла только приписать это небывалому взрыву энергии, вызванному этим ритуалом.
Цепкие пальцы Элли соскользнули с лодыжки Сиены и нащупали нож. Хотя ее воспоминания были смутными, Сиенна знала, что она уронила его во время ритуала. В то время это не казалось важным, ведь Элли была мертва и все такое. Пальцы девушки сомкнулись вокруг основания клинка, крепко сжимая его, его острый край бескровно врезался в ее неживую плоть.
Элли села.
Сиенна нахмурилась.
Ой-ой.
Она отпрыгнула назад, когда маленькая девочка-зомби замахнулась на нее ножом. Лезвие не задело ее голень примерно на дюйм. Несмотря на близкий конец, Сиенна не слишком волновалась. Зомби или нет, Элли была маленькой, и ее легко было одолеть. Она не собиралась поджимать хвост и бежать, пока вопрос о воскрешении ее отца не будет решен.
Очевидный ответ на этот вопрос пришел через несколько секунд, когда клочок земли у ног Элли сдвинулся и вздулся вверх, как будто что-то, погребенное под ним, пыталось подняться на поверхность. Сердце Сиенны заколотилось, и широкая улыбка безудержной радости исказила ее лицо.
Я сделалa это!
Ритуал прошел успешно. Отец наконец-то вернулся к ней. Но мрачные мысли окрасили радость, когда несколько других участков земли были потревожены. Проблема была довольно простой - они были слишком разбросаны, чтобы быть вызванными одним возвращающимся мертвецом. Она слышала рассказы других выживших после резни в Хопкинс-Бенде о том, как армия хоронила мертвых в неглубоких братских могилах. Хотя она не сомневалась в этих рассказах, они никогда не казались ей источником беспокойства. Ее отец был убит в лесу, вдали от других жертв резни. Она предполагала, что он будет один в своей могиле.
Очевидно, она ошибалась.
Несколько пар гниющих рук высунулись из свежих дыр в земле, которая продолжала смещаться и выпирать наружу во многих местах. Из одного отверстия показалась голова, череп, лишь частично покрытый гнилой коричневой плотью. Глазницы были забиты грязью, и в одной из них извивался толстый дождевой червь. Элли поднялась на ноги и сделала несколько неуверенных шагов в направлении Сиены, в то время как мертвые существа под ней продолжали подниматься из земли.
Сиенна начала немного волноваться.
Сила, которую она направила, должно быть, была даже больше, чем она представляла. Или она не сфокусировала его с достаточной точностью, потому что начало казаться, что она воскресила все мертвые твари Хопкинс-Бенда, а не только своего отца.
Упс, - подумала она.
Элли снова замахнулась на нее ножом. И снова Сиенна едва увернулась от атаки, но на этот раз она была не в состоянии так беспечно относиться к потенциальной опасности. Была большая вероятность, что она может пострадать, если не будет уклоняться. Она схватила рюкзак и отступила еще на несколько шагов. Из неглубокой могилы показалось несколько целых туловищ. Одна из мертвых тварей вылезла из-под земли и поползла в ее сторону. С нарастающим отчаянием Сиенна осматривала воскресшие трупы в поисках каких-либо признаков, любой мелочи, которая могла бы подсказать ей, что один из них - ее отец, но вскоре она была вынуждена уступить сокрушительной реальности. Ее сила была огромна, да, но она была недостаточно сильна, чтобы вернуть мертвую плоть в здоровое, первозданное состояние. Эта иллюзия была полностью разрушена. Все они были слишком сгнившими, чтобы опознать их без помощи лаборатории судебной экспертизы. Даже оставшиеся клочья одежды были слишком пропитаны темной землей, чтобы помочь.
Просто тряпки, свисающие с костей.
Слезы хлынули из глаз Сиенны теплым потоком.
Вот дерьмо, - подумала она. - Блядь, блядь, блядь!
И всё это было ради ничего. Все напрасно!
Элли снова была почти в пределах досягаемости. Она продолжала размахивать в воздухе окровавленным ножом.
Сиенна вытерла слезы.
Прощай, папочка, - подумала она. - Мне так жаль.
Она отвернулась от мертвых и покинула поляну.
26.
Парень с бородой ударил Джессику прикладом винтовки по голове. Она вскрикнула и отшатнулась назад, боль взорвалась в ее голове, когда она упала на диван. Нападавший положил винтовку на кофейный столик и навалился на нее, прежде чем она успела оттолкнуть его. Она извивалась под ним и пыталась оттолкнуть его, но наручники, стягивающие ее запястья, мешали этому усилию. Его огромная масса была еще одним серьезным осложняющим фактором. Это было похоже на ловушку под гигантским валуном. Аналитическая часть ее сознания почти сразу осознала невозможность побега или успешного сопротивления. Она ничего не могла сделать, чтобы помешать ему делать с ней все, что он захочет. И его распухшая промежность не оставляла сомнений в его намерениях.
Много лет назад Джессика поклялась никогда больше не позволять мужчине овладевать ею против ее воли. Она скорее умрет, чем позволит этому случиться. Чистота этой клятвы была, может быть, немного запятнана тем, что она сделала с Билли ранее, но она все еще действовала. Она завизжала сквозь стиснутые зубы, пытаясь поднять скованные руки к лицу мужчины, намереваясь выколоть ему глаза, что было едва ли возможно благодаря тому, что Зельда сковала ее руки. Но большой зверь только рассмеялся и оттолкнул ее руки, зажав их между телами. Он качнулся на ней в толчковом движении, и она почувствовала дрожь отвращения, осознав, каким большим должен быть его член. Он казался достаточно большим, чтобы разорвать ее пополам. Это знание только усилило ее решимость не поддаваться насилию. Она скорее оторвет эту чертову штуку и скормит ему, чем позволит этому случиться.
- Похоже, ты собираешься полакомиться этой пиздёнкой.
Это сказал другой реднек, тот, что был в расистской политической футболке. Он был примерно такого же роста, как его друг, и вдвое уродливее, с выступающими бровями, которые делали его похожим на белого пещерного человека. Шрам на его голове был лишь частично скрыт густыми волосами. Его грязные синие джинсы выглядели так, словно их не стирали месяцами. Он ухмыльнулся и потянулся к своей промежности, когда заметил, что она смотрит на него. Джессика снова содрогнулась от отвращения, наблюдая, как он сжимает массивную эрекцию, торчащую из джинсов.
Тот, что сидел на ней, взглянул на своего друга.
- Чертовски верно. По сравнению с ней, та сучка, которую мы поймали сегодня утром, выглядит как мусор. Меня даже не волнует, убила ли она Делмонта.
- Что мы скажем Джоди?
Реднек сверху Джессики посмотрел ей в глаза и сказал:
- Мы скажем ей, что тот, которого я подстрелил - и убил её мужика. Чёрт, ей лучше не знать. А эту я оставлю себе, вот и все.
Он ощупал ее грудь и сорвал с нее топ. Послышался звук рвущейся ткани.
Другой сказал:
- Как думаешь, Флойд, ты будешь делиться ею время от времени?
- Не вижу причин, почему бы и нет.
Флойд закончил срывать с Джессики топ. Он бросил тонкий клочок ткани на пол и снова потрогал ее грудь, скользнув толстыми пальцами в чашечки лифчика. Она взвизгнула и снова попыталась поднять скованные руки, удвоив предыдущее усилие. Он хлестнул рукой по ее лицу, и удар был таким сильным, что затуманил ей зрение и на мгновение лишил ее сознания.
- Хватит с меня этого бардака, мисси, - oдна его рука легла ей на горло и сжала так сильно, что она захрипела. - Обычно мне нравится, когда суки дерутся. Это как бы усиливает мое общее удовольствие. Но я слишком взвинчен для всей этой ерунды с прелюдиями. Итак, вот что произойдет. Я выну свой член и засуну его тебе в рот, а ты хорошенько отсосешь моего "поросёнка", - oн ослабил хватку на ее горле. - Понимаешь, что я говорю, девочка?