Карл непонимающе смотрел на Гектора, но постепенно боль в его глазах сменилась ужасом, когда он сообразил, к чему клонит Гектор.
– Нет! – прошептал он, качая головой. – Пожалуйста, не говорите так. Я отдам вам все. Деньги? Хотите денег? Я отдам вам шестьдесят миллионов долларов.
– Во всем мире не хватит денег, Карл, – с сожалением сказал Гектор и повернулся к Полу Стоуву, который закончил привязывать Джонни к стулу.
– Тебе понадобится помощь всех твоих людей, чтобы отнести эту жирную тушу к самолету. Но он еще три часа не придет в себя, так что проблем не будет. Мы с Пэдди и Настей отведем Карла Бэннока туда, куда ему и дорога. Вероятно, мы догоним вас раньше, чем вы доберетесь до «Кондора», а если нет, грузите Джонни на борт и скажите пилотам, чтобы ждали нас. Мы сильно не задержимся. – Он хлопнул Пола по плечу. – Отправляйтесь!
Он подождал, пока импровизированные носилки не вынесли из прихожей в туннель. Потом вернулся туда, где лежал Карл.
– Как зовут твоих любимых крокодилов, Карл? Будь добр, напомни.
– Нет, вы не можете так со мной поступить. Послушайте. Я все объясню. Вы не понимаете. Мне пришлось это сделать. Саша и Брайони отправили меня в тюрьму. Отец бросил меня, мать тоже. – Он говорил почти бессвязно, торопливо, плача и протягивая руки к Насте. – Помилосердствуйте! Пожалуйста, пожалейте меня! Я очень страдаю. Посмотрите на мои ноги. Я никогда больше не смогу ходить.
– Ганнибал, вот как! – Гектор щелкнул пальцами, делая вид, что вспомнил. – Ганнибал и Алина. Спустимся в сады? Ты сможешь познакомить нас с Ганнибалом и Алиной.
Неожиданно по рации послышался голос Джо Стенли. Он звучал резко и гневно.
– Гектор, я слышу каждое твое слово. Ты не можешь сделать то, что задумал. Как бы он ни был виновен, нельзя его убить. Ты опустишься до его уровня. Совершишь преступление против закона божьего и человеческого. «Мне отмщение», сказал Господь. То, что ты собираешься сделать, – варварство и жестокость.
Гектор заговорил в микрофон, и голос его прозвучал резко.
– Прости, Джо, дорогая. Мы тут очень заняты. Больше не могу говорить. Конец связи.
Он отключил свой «Биркин» и жестом приказал Пэдди сделать то же самое. Когда оба отключили связь, он сказал Пэдди: – Хватит болтать, давай заканчивать.
Он схватил Карла за запястье и завел ему руку за спину. Пэдди сделал то же самое со второй рукой. Настя наклонилась и прочно связала кисти за спиной.
Затем мужчины подняли Карла и поволокли вверх по лестнице в туннель. Настя несла за ними их оружие.
Они протащили Карла по лабиринту. Его ноги волочились по земле.
Карл продолжал кричать, что раскаивается, молить о милосердии и прощении, и все это перемежалось резкими криками боли, когда его ноги за что-нибудь задевали и кости терлись о кости.
Добравшись до задних ворот, они вышли наружу. Вновь попав на солнце, остановились перевести дух и осмотреться. Гектор посмотрел на стены замка высоко над ними. Туннель, ведущий из темниц, был пробит под этими стенами. Они попали в сады.
– Вы с Джонни здесь славно потрудились, – похвалил Карла Гектор. – Превратили этот уголок в рай. Какая жалость, что ты больше не сможешь им наслаждаться.
Перед ними лежал аэродром, и они видели, как Пол и его люди несут Джонни по извилистой дороге.
Они повернули и шли вдоль холма, пока не обогнули выступ черной вулканической скалы. Перед ними открылись водяные сады. На фоне голубого африканского неба фонтаны сплетали кремовые кружева брызг. Водопады стекали по черному склону скалы, низвергаясь в бассейны, и подземными путями возвращались в большое озеро, лежавшее внизу, точно гигантский серебряный щит.
Миновав заросли гигантских папоротников и стрелиции, покрытой гроздьями экзотических цветов, окраской и формой напоминавших хохлатые головы райских птиц, они наконец дошли до каменной стены, ограждавшей логово крокодилов. Крики боли Карла Бэннока и мольбы о прощении и милосердии стихли, когда Гектор и Пэдди положили его животом на стену. Пэдди держал его за ноги, чтобы Карл не перевалился через стену и не упал в зеленую воду в двадцати футах под ним. Гектор рядом с ним перегнулся через стену.
На песчаном пляже, дугой огибавшем дальний край пруда, грелись на солнце два крокодила. Огромные челюсти Ганнибала были широко раскрыты, и маленькие черные цапли сидели на его нижней губе, жадно склевывая пиявок, присосавшихся к деснам. Рядом лежала Алина, неподвижная, словно высеченная из камня. Глаза за прозрачными мигающими веками у нее были блестящие и застывшие, как полированный оникс.
– Ты когда-нибудь думал, Карл, что испытала твоя сестра, когда ее заживо пожирали свиньи? – негромко спросил Гектор. Карл издал сдавленный звук. – Что ж, тебе предстоит это узнать, верно? – продолжал Гектор. – А знаешь, каково потерять того, кого любишь, Карл? – И тут же ответил на свой вопрос. – Нет, конечно, откуда. Ты ведь никогда никого не любил, кроме себя.
А я знаю, каково это. Я потерял жену. Ты ведь знал мою жену, Карл? Да, конечно, знал. Ну-ка назови имя моей жены.
Карл молчал, и Гектор взглянул на Пэдди.
– Надо освежить его память, Пэдди. Дерни его за ногу, пожалуйста.
Пэдди сильно дернул, и Карл взвыл.
– Начнем снова, Карл, – сказал Гектор. – Так как звали мою жену?
– Хейзел. Ее звали Хейзел.
– Спасибо, Карл. Теперь, пожалуйста, помолчи. Хочу, чтобы это имя стало твоим последним словом.
Гектор кивнул Пэдди, тот схватил Карла за ноги, высоко поднял их и перевалил Карла головой вперед через стену. Карл ударился о воду и ушел под поверхность. И вынырнул, задыхаясь и отплевываясь.
На песке Ганнибал со щелчком закрыл пасть, и цапли с криками разлетелись, высоко поднявшись над стрелициями. Ганнибал на коротких лапах повлек свое массивное туловище к озеру и бросился в мутную воду. За ним последовала Алина.
– Тебе легче, Гектор? – спросила Настя, когда они сверху наблюдали бойню.
– Нет, Настя. Легче мне уже не будет.
Он отошел от стены и отвернулся. Остальные встали с боков от него, и втроем они побежали вниз по холму туда, где у начала полосы стоял готовый к взлету «Кондор».
Берни и Нелла увидели их и включили двигатели. Потом вывели самолет из-под защиты здания и остановили в самом начале взлетной полосы.
Как только все трое оказались в грузовом трюме «Кондора», Берни поднял рампу, а Нелла по внутренней связи сказала:
– С возвращением на борт, Гектор. Найди ближайшее место и пристегнись. Взлетаем.
Гектор прошел вперед и, войдя в пассажирский салон, увидел, что он заполнен. На полу лежали три мешка с телами тех, кого они потеряли. Рядом на носилках – перевязанные раненые. Гигантская туша Джонни Конго с опущенной на грудь головой все еще оставалась на стуле. В качестве дополнительной предосторожности Пол Стоув накрыл Джонни нейлоновой грузовой сетью.
– Я не хотел рисковать, сэр. Не нужно, чтобы он проснулся и разнес самолет и всех нас. Но из этой сетки не вырваться даже слону.
– Отлично! – одобрил Гектор.
– Я оставил для вас места впереди.
Пол показал где.
– Где Джо Стенли? – спросил у него Гектор.
– Думаю, в кухне, на откидном сиденье за туалетом.
«Кондор» поднялся в воздух и повернул на север. Пройдя сквозь облака, они набрали полетную высоту, и Берни включил сигнал «отстегнуть ремни». Сразу после этого Гектор встал и прошел за занавеску на кухню. Джо одиноко сидела на откидном сиденье у окна, бледная и печальная. Она посмотрела на Гектора, и он улыбнулся. Джо отвернулась и уставилась в окно. Гектор опустил соседнее сиденье и сел на него.
– Привет, – сказал он. – Хочешь поговорить?
– Не особенно, – ответила она, по-прежнему не глядя на него.
– Как хочешь, – сказал он и сложил руки на груди. Так они сидели некоторое время, но наконец Джо нарушила молчание.
– Не хочу слышать, что ты с ним сделал.
– С кем? С человеком, который убил Хейзел и замышлял убить Кэтрин Кайлу?
Джо не ответила, продолжая смотреть в окно. Тут он понял, что она плачет. Осторожно коснулся ее плеча, но она отстранилась.
– Пожалуйста, уходи, оставь меня в покое, – всхлипнула она.
– Просто уйти или уйти навсегда?
– Да! – сказала она. Гектор встал и пошел к пассажирскому салону.
– Нет! – остановила она его. – Не уходи.
Гектор остановился и повернулся к ней.
– Да или нет? Что будет, Джо?
– Ты убил его.
– Убил или казнил? Наш мир часто зависит от точного значения одного слова, Джо.
– Ты не имел на это права, Гектор! Ты преступил закон и нарушил нормы поведения.
– О каком законе мы говорим, Джо? О законе Аль-Кизаса, законе мести, изложенном в Торе в «Исходе» и подкрепленном пророком Мухаммедом в Коране?
– Я говорю о законе Америки, которого придерживаюсь и который высоко ценю.
Она плакала, и он собрался с духом, чтобы возразить ей.
– Однако ты назвала меня убийцей. Ты уже осудила меня, хотя закон Америки говорит, что я невиновен, пока не доказано обратное.
– Да, здесь можно усомниться. Но ты собираешься убить еще и Джонни Конго. Я слышала по радио, как ты хвастал этим. Если ты это сделаешь, Гектор, я никогда не смогу простить тебя. Не смогу оставаться с тобой.
– Что же мне – освободить Конго? Ты этого от меня хочешь?
– Я этого не говорила, – яростно отказалась она. – Я хочу, чтобы ты передал его в руки закона. Выдай его американской судебной системе, которая уже признала его виновным и вынесла приговор.
Она вскочила и схватила его за руки.
– Пожалуйста, Гектор! Пожалуйста, дорогой! Ради меня! Нет, ради нас обоих. И мы сможем идти дальше вместе.
Он долго смотрел ей в глаза, прежде чем сдержанно кивнуть.
– Хорошо. – Но губы его были сжаты, и по голосу чувствовалось, каких усилий Гектору стоили эти слова. – Я отдаю Джонни Конго тебе в доказательство своей любви. Делай с ним, что захочешь.
Министерство юстиции США выслало из Вашингтона в аэропорт Абу-Зары специальный самолет «Грумман». На борту находились четверо федеральных приставов США с ордером на арест и заключение Джонни Конго.