Существует ли вероятность получить передозировку от чрезмерного желания? Что-то вроде гормональной перегрузки, от которой теряешь сознание, или что-то в этом роде? Потому что каждый раз, когда я думала, что достигла того предела, когда хотела Джесси Мэйса больше, ему удавалось завести меня еще сильнее.
Какая прекрасная, сводящая с ума пытка.
Я написала Деви, чтобы сообщить ей: «Моя вагина влюблена, а мы еще даже не сделали этого».
И моя лучшая подруга ответила: «Какая глупая вагина».
От чего я рассмеялась так сильно, что чуть не заплакала, и все посмотрели на меня и захотели узнать, что же тут такого смешного. Особенно Джесси.
Но, к счастью, ребят кое-что отвлекло.
Пеппер чуть не разгромил наш автобус, буквально набросившись на Джесси, Мика и Рафа, не умолкая о своем дне рождения. Вообще-то он прошел два дня назад, но мы отпраздновали его с недостаточным для него размахом, и теперь, когда у нас выдастся выходной, парень хотел оторваться по полной.
Ребята в конце концов сдались, и мы перенаправили оба автобуса в Саванну, хотя должны были ехать до самой Тампы. Мы приступили к выпивке, но я заметила, что Джесси отдавал предпочтение воде, поэтому решила лишь пригубить и не пить то, что ребята постоянно передвали мне. К тому времени как мы ввалились в клуб, они уже были навеселе. Всего нас было пятнадцать. Тринадцать полупьяных рок-н‐ролльщиков, Джесси и я.
Толпа тут же разбрелась в поисках женщин, за исключением женатых парней, которые отправились в VIP-зону вместе с Джесси и мной. Пеппер отрывался на барабанах; видимо, того, что он почти каждый вечер отдавался на сцене без остатка, было недостаточно, чтобы выпустить весь пар. Он был так счастлив, что мы праздновали его тридцатилетие, что пытался осчастливить всех остальных, включая Джесси. И было так приятно снова видеть этот блеск в его глазах, обнажающиеся в улыбке зубы. Он держал меня за руку, и я прижималась к нему, потому что была удивительно хороша в своей работе. А еще потому, что он Джесси. И когда мы делали это напоказ, сложностей не возникало.
Только когда мы оставались наедине и границы были не так четко очерчены, все становилось сложнее.
Несколько часов спустя я, пошатываясь, покинула танцпол, когда ноги стали ватными от долгого танца. Я рухнула рядом с Джесси, и он, улыбаясь, обнял меня одной рукой.
– Веселишься?
Я убрала влажные от пота волосы с шеи.
– О да. Пеппер словно обезумел. – На самом деле я была уверена, что он вот-вот лишится штанов, и нас всех выгонят. – Этот парень умеет рассмешить. – Моя улыбка застыла, и я слегка прикусила губу, вспомнив наш разговор о том, как я флиртовала с тем парнем прошлой ночью.
– Он – бунтарь-одиночка, – согласился Джесси. – Если бы Дилан не был лучшим барабанщиком, чем он, его бы точно взяли в Dirty. Но не говори ему, что я так сказал. – Тут он подмигнул, и я поняла, что у нас все в порядке. Сегодня никаких пьяных ссор, никто не ляжет спать взбешенным. Я также заметила, что он все еще пьет воду. Я не видела, чтобы он за весь вечер выпил что-то покрепче.
И это здорово. Я оценила его сдержанность. Во всех отношениях.
Он убрал волосы с моей щеки, его взгляд скользнул вниз по моей груди, которая все еще тяжело вздымалась под топом с оборками.
– Поцелуй меня, – сказала я. Может быть, я просто хотела посмотреть, сделает ли он это по первой просьбе.
Сделал.
Его губы нашли мои, и мы слились в медленном, разжигающем пламя страсти, поцелуе. Моя рука скользнула вверх по его груди и сжала мягкую футболку.
– Прости за прошлую ночь, – выдохнула я ему в губы.
– Не извиняйся, – сказал он. А после снова поцеловал и не отрывался от меня около получаса, так что больше ничего не говорил. Я почти забыла, за что пыталась извиниться, или зачем, или что-либо еще. Все потеряло смысл, кроме ощущения его губ на моих, его языка у меня во рту и забравшейся ко мне под юбку руки. Большим пальцем он задел мои трусики, посылая волну удовольствия к клитору. – И я заерзала.
– Джесси…
– Кэти. – Он снова провел большим пальцем у меня между ног, и я чуть раздвинула бедра, желая большего. Затем он наклонился, чтобы что-то сказать мне на ухо. – Видишь всех этих девушек?
Я уже задыхалась от желания, и мне не было дела до каких-то там девушек вокруг нас.
– А‐ха.
Он поцеловал меня в шею, затем в ухо и сказал:
– Я знаю, что мог бы выбрать, с кем провести сегодняшнюю ночь. – Он убрал руку с моей юбки, коснулся подбородка и повернул лицо к себе, так что мы оказались нос к носу. – Но не буду, – сказал он, касаясь моих губ своими.
– Знаю, – выдохнула я. – Мы заключили сделку.
– К черту сделку, – сказал он и снова поцеловал меня, на этот раз с напором.
Я не совсем поняла, что это значит, но, что бы это ни было, моему телу это очень, очень понравилось. Я позволила ему целовать меня, позволила прикасаться ко мне, позволила ему притягивать меня все ближе и ближе к себе.
Затем я начала мысленно перечислять пункты.
Ночь за ночью, лежа в постели в темноте всего в нескольких дюймах от него, я составляла для себя список. Список всех причин, по которым я, черт возьми, даже подумать не могла о том, чтобы влюбиться в Джесси Мэйса.
Пунктов было много. И не последним из них было тот, в котором значилось, что он нанял меня, чтобы я притворялась в него влюбленной. Он ни разу не спросил меня, испытываю ли я к нему что-то на самом деле.
А я испытывала. Я чувствовала, как что-то разгоралось в моей груди, словно крошечная, доставляющая дискомфорт искра. Каждый раз, когда он входил в комнату. Каждый раз, когда он смотрел в мою сторону. Каждый раз, когда он целовал меня, словно не мог насытиться, и я была его последней в жизни трапезой.
Я убеждала себя, что это не его вина, что он феерически целуется, что от его прикосновений у меня учащается пульс, кружится голова и поджимаются пальцы на ногах. Не его вина, что моя вагина посылала в мозг противоречивые сигналы и я выдавала странные реакции. Иногда я сходила по нему с ума. Иногда держалась отстраненно. Иногда перегибала палку и становилась неправдоподобно задорной.
Сегодня отсутствие перепалок окутало меня сладкой негой, и я была так рада снова оказаться в его объятиях, что сходила по нему с ума и даже не пыталась сдерживаться.
Так что мне не стоило удивляться, когда после закрытия бара и того, как мы все разошлись по автобусам, Джесси тут же затащил меня в заднюю спальню.
И…
Он захлопнул дверь, запер ее и повернулся ко мне, полыхая, словно разъяренный бык.
Я чувствовала, как от него исходит жар. Его темные глаза переливались настолько голодным блеском, что я громко сглотнула. Он сорвал с себя рубашку, словно она воспламенилась, отбросил ее в сторону и стоял, тяжело дыша, как будто только что пробежал несколько миль. И если он продолжит так смотреть на меня, мои трусики спадут сами примерно через три с половиной секунды.
Мы слились воедино. Мы целовались так, словно хотели поглотить друг друга. Его грудь была скользкой от пота, и я отчетливо слышала его пульс. Я цеплялась за него, пока он подводил нас к кровати, и затем бросил на нее.
Джесси в считаные секунды сорвал с меня юбку и трусики, застонав от вожделения. Затем опустился на колени у меня между ног и раздвинул мои бедра своими крепкими руками.
– Эм! А как же пари? – ахнула я.
Джесси опустился между моих ног, одарив меня самым страстным в моей жизни взглядом.
– К черту пари, – сказал он и приступил к ласкам.
При первом же скольжении его языка я резко втянула воздух и рухнула на спину. Мои руки дрожали, я не смогла бы удержаться, даже если бы попыталась. Малейшие мысли о сопротивлении улетучились.
Все мысли улетучились.
Мужчина целовал меня там так же, как целовал мое лицо.
Как будто изголодался.
Держа мои бедра широко раздвинутыми, он ласкал меня языком. Он посасывал мой клитор, ласкал мою нежную плоть и проникал в меня своим языком, пока я извивалась и задыхалась. Он тяжело дышал в процессе, словно это сводило его с ума от желания, и я совершенно не могла этого вынести. Я так сильно хотела, чтобы его твердый член оказался внутри меня, что долго не продержусь.
Я извивалась, борясь с удовольствием, которое нарастало подобно цунами.
– Черт… Джесси… – Затем он обхватил своими теплыми губами мой пульсирующий клитор, пососал его, и все закончилось. Я ахнула. Он поднял взгляд и встретился с моим, затем медленно лизнул мой клитор, отчего меня накрыла волна наслаждения. Я запрокинула голову и закричала, когда начала кончать.
Он прикрыл мне рот рукой, потому что гастрольный автобус еще даже не тронулся с места, а по другую сторону очень тонкой двери находились ребята, которые разговаривали, кричали, все еще пили и, вероятно, услышали, по крайней мере… что-то. Я не отличалась сдержанностью, когда кончала. Может, мне следовало предупредить его?
Вместо этого я прикусила палец, который он засунул мне в рот, пососала его и постаралась не закричать, когда меня насквозь пронзило наслаждение. Я схватила его за волосы и как бы оседлала лицо, изо всех сил стараясь не извиваться как сумасшедшая.
– О боже… о… боже… – Я слышала, как пару раз произнесла это.
Он нежно лизнул меня, когда я кончила, и разрозненные фрагменты моего сознания, которые он только что разбросал повсюду, постепенно снова собрались воедино.
Когда ко мне уже почти вернулось здравомыслие, он скользнул в меня пальцем. Я была настолько чувствительна, что со стоном насадилась на него, потеряв дар речи. Он ввел в меня еще один палец и начал поглаживать меня в агрессивном ритме, чтобы соответствовать тому, что все еще делал со мной его язык. Я снова кончила, прежде чем успела осознать, что происходит. На этот раз я схватила его руку и зажала свой рот. Автобус наконец-то тронулся, так что, по крайней мере, всем сидящим в автобусе и находящимся примерно за две мили отсюда будет труднее услышать, как я получаю оргазм.