— Потом расскажу, — коротко ответил Сол. — Сейчас я хотел бы отдохнуть.
— Может быть, я больше не буду выступать за закрытие «Золотых врат», — неожиданно сказал Джим.
— Что? — изумленно переспросил Сол.
— Возможно, я вел себя слишком жестко, слишком по–пуритански. Я бы предпочел не лишать его средств к существованию. Мне кажется, он их честно заработал.
Он словно впал в оцепенение, не в силах по–настоящему думать на эту тему. Однако вовсе не вид Джорджа–Уолта, распадающегося на два существа, искусственное и настоящее, поразил Джима и заставил его изменить мнение. Виной тому было признание Лэртона Сэндса, говорившего о множестве искалеченных гибов.
Брискин отчаянно пытался найти хоть какой–то выход. Естественно, если жертвам Сэндса и предстояло когда–либо пробудиться, то лишь в последнюю очередь. Возможно, до этого времени удалось бы найти недостающие органы в банке ООН. Но была и другая возможность, пришедшая ему в голову как раз во время визита на спутник. Совместное существование Джорджа–Уолта подтверждало работоспособность полностью механических органов. Именно в этом Джим Брискин видел решение. Стоило попытаться заключить договор с Джорджем–Уолтом. Его — или их — оставили бы в покое, если бы они сообщили, где были изготовлены крайне сложные и успешно работавшие искусственные части их организма. Вероятно, в одной из западногерманских фирм, тамошние концерны проводили весьма продвинутые эксперименты подобного рода. Но их могли изготовить и инженеры, имевшие контракт лишь с самим спутником и работавшие там постоянно. В любом случае четыреста жизней стоили любых усилий, направленных на их спасение. Нужно было заключить сделку с Джорджем–Уолтом, независимо от условий с их стороны.
— Пойдем выпьем чего–нибудь горячего, — сказала Пэт. — Я продрогла до костей. — Она направилась с ключом в руке ко входу в штаб–квартиру Либерально–республиканской партии. — Можно сварить нетоксичного синтетического кофе.
— Почему бы не позволить спутнику умереть естественной смертью? — размышлял вслух Тито, пока они стояли вокруг кофейника, ожидая, когда он закипит. — Если начнется волна эмиграции, спутник мог бы послужить постоянно сокращающемуся рынку труда. Вы что–то упоминали на этот счет в своей речи в Чикаго.
— Ладно, — сказал Джим. — Если Джордж–Уолт оставят меня в покое, я тоже не стану их трогать. Но если они выступят против меня или не согласятся на договоренность насчет производства органов, тогда я предприму соответствующие меры по ликвидации «Золотых врат». В любом случае благополучие тех четырехсот гибов важнее всего.
— Кофе готов, — сообщила Пэт.
— Неплохо, — одобрительно сказал Сол, отхлебнув.
— Да, — согласился Джим.
Чашка горячего нетоксичного синтетического кофе (только цветные из низших слоев общества пили настоящий) была именно тем, в чем он сейчас нуждался. Он сразу почувствовал себя лучше.
Несмотря на позднее время, Майра Сэндс решила позвонить Арту и Рэчел Чаффи. Она приняла определенное решение, и настала пора им об этом сообщить.
— Прошу прощения, что звоню так поздно, — сказала Майра, когда на экране появилось лицо Арта.
— Ничего страшного, — сонно ответил Арт, они явно уже легли спать. — Слушаю?
— Думаю, вам следует иметь ребенка, — сказала Майра.
— Вы в самом деле так считаете? Но…
— Если бы вы слушали выступление Джима Брискина, то знали бы почему. Вскоре возникнет потребность в новых семьях. Все изменилось. Советую тебе и твоей жене подать в «ЗР» заявление на эмиграцию. Возможно, вы станете одними из первых, вы этого заслуживаете.
— Эмиграция? — растерянно переспросил Арт Чаффи. — Значит, все–таки нашли какое–то место? Нам не нужно оставаться здесь?
— Выйди из дома, — терпеливо сказала Майра, — найди торговый автомат, купи гомеогазету и прочитай выступление. Оно на первой полосе. Потом начинайте собирать вещи.
Она знала, что «ЗР» будут вынуждены согласиться. После речи Брискина выбора у них уже не было.
— О, спасибо, миссис Сэндс, — ошеломленно бормотал Чаффи. — Сейчас разбужу Рэйчел и передам ей эту новость. Спасибо за звонок.
— Доброй ночи, и желаю удачи, — сказала Майра и, довольная, отключилась.
«Жаль, что я не могу никак это отпраздновать, — подумала она. — К сожалению, все мои друзья в это время уже спят».
Впервые за многие годы она уснула с чистой совестью.
8
Семьдесят лет Леон Тэрпин руководил крупной сетью компаний, составлявших корпорацию «Земные разработки». В свои сто два года он был уже стариком «джерри», однако до сих пор отличался ясным умом, хотя физически чувствовал себя не лучшим образом и нетвердо держался на ногах. А ведь самая большая опасность для человека в его возрасте — несчастный случай. Сломанное бедро никогда больше не срастется, и он окажется прикованным к постели.
К счастью, до сих пор ничего подобного с ним не случалось. Как обычно, в восемь утра Тэрпин прибыл в центральное управление «ЗР» в Вашингтоне. Водитель остановился перед личным подъездом Тэрпина, откуда специальный лифт доставил старика наверх, где у него было целое созвездие кабинетов. Из одного в другой он перемещался на трехколесной электрической коляске.
Поднимаясь на двадцатый этаж, шеф «ЗР» дрожал от плохо скрываемого волнения. Накануне вечером он услышал, как кто–то, вероятно какой–то кандидат–политик, рассуждал о том, что Тэрпин считал величайшей тайной, известной лишь его корпорации. А теперь оказалось, что в «ЗР» есть утечка. Раздраженный Леон Тэрпин пытался представить себе, каким образом информация могла просочиться наружу. Политики — враги здоровой экономики. Новые законы, повышенные налоги, вмешательство государства в управление… а теперь еще и это. А ведь даже он сам еще не успел взглянуть на новое открытие.
Сегодня Леон Тэрпин должен был стать свидетелем технологического прорыва. Если это безопасно, возможно, он и сам перейдет на другую сторону.
Тэрпин любил лично осматривать новые изобретения. Иначе невозможно в полной мере понять происходящее.
Осторожно выходя из лифта, он увидел своего помощника по административным вопросам, Дона Стэнли.
— Мы можем туда проникнуть? — спросил Тэрпин. — Это безопасно? Хочу увидеть все собственными глазами.
— Прежде чем мы туда отправимся, мистер Тэрпин, — ответил Стэнли, полноватый и лысый, в очках с массивной оправой, — я хотел бы показать вам снимки неба, которые мы там сделали. — Он поддержал шефа под руку. — Сядем и поговорим.
— Я не собираюсь разглядывать фотографии, — разочарованно сказал Тэрпин. — Я хочу убедиться воочию.
Однако он все же сел рядом со Стэнли, который между тем открыл большой серый конверт.
— Расположение звезд показывает, что наша первоначальная оценка была ошибочной, — заявил Стэнли.
— То есть это Земля, — с явным неудовольствием сделал вывод Леон Тэрпин.
— Да, — подтвердил Стэнли.
— В прошлом или будущем?
— Ни то ни другое, — сказал Стэнли, потирая нижнюю губу. — Если вы посмотрите на снимки…
— Просто скажи, — прервал его Тэрпин.
Зрение у него было уже далеко не столь острым, как прежде, чтобы пытаться расшифровывать фотографии звездного неба.
— Мы можем отправиться туда прямо сейчас, — сказал Стэнли. — Постараюсь вам все показать. Переход полностью безопасен. Наши инженеры усилили и удлинили соединительное звено. Теперь мы экспериментируем с более мощным источником энергии.
— Ты уверен, что мы вернемся? — язвительно спросил Тэрпин. — Судя по тому, что мне известно, там живет девушка, которая уже кого–то убила.
— Наши полицейские ее поймали, — торжествующе сообщил Дон Стэнли. — С ними, к счастью, она не пыталась сражаться. Сейчас она в Нью–Йорке под охраной. — Он помог Тэрпину встать. — Что касается снимков звездного неба, я чувствую себя вавилонянином, когда начинаю говорить о небесных телах и их координатах, но… — Он посмотрел на Тэрпина. — Нет ничего такого, что отличало бы небо по ту сторону трубы от неба по эту.
Леон Тэрпин пока мало что понял из слов собеседника, однако степенно кивнул:
— Понятно.
Он знал, что рано или поздно его заместители и квалифицированные специалисты, в том числе Стэнли, все ему объяснят.
— Я скажу, кто должен повести вас на ту сторону, — сказал Дон Стэнли. — Чтобы все прошло благополучно, мы наняли Фрэнка Вудбайна.
Эти слова произвели на Тэрпина впечатление.
— Отличная идея, — согласился он. — Это тот самый знаменитый исследователь космоса, который летал к альфе Центавра, Проксиме и… — Он не мог вспомнить третьей звездной системы, где побывал Вудбайн. Память явно подводила Тэрпина. — Специалист по другим планетам, — неуклюже закончил он.
— Вы будете в хороших руках, — кивнул Стэнли. — И думаю, вам понравится Вудбайн. Это человек компетентный и уравновешенный, хотя никогда не знаешь, что он скажет. Он видит мир совершенно по–своему.
— Ладно, — сказал Тэрпин. — Ты наверняка сообщил нашим специалистам по связям с общественностью, что мы намерены сотрудничать с Вудбайном?
— Конечно. Здесь будут представители всех средств массовой информации. Они возьмут на карандаш каждое слово, которое произнесете вы или Вудбайн. Не беспокойтесь, мистер Тэрпин. Ваше путешествие на ту сторону будет хорошо освещено.
Тэрпин довольно захихикал.
— Чудесно! — воскликнул он. — Хорошая работа, Дон. Вот это будет приключение! Пройти на другую сторону, на… — Он озадаченно замолчал. — Куда, говоришь? На Землю? Я все понимаю, но…
— Лучше вам все самому увидеть, — сказал Стэнли. — Так что подождем, пока не окажемся там.
— Да, конечно, — согласился Тэрпин.
Он знал, что в любом случае стоило поступать в соответствии с планами Стэнли. Полностью полагаясь на мнение своего помощника, Тэрпин с возрастом все больше ему доверял.
На втором подземном уровне вашингтонского комплекса «ЗР» Леон Тэрпин встретился с космическим исследователем Фрэнком Вудбайном, о котором так много слышал. К немалому удивлению Тэрпина, Вудбайн оказался человеком утонченным и элегантным, с небольшими усиками и часто моргающими глазами. Рука его, когда Тэрпин ее пожал, была мягкой и слегка влажной.