– Бога ради, Джонатан, это значит «да» или «нет»? – спросила Лэйн.
Подняв взгляд, Кворлз улыбнулся:
– Это значит «да», о моя вспыльчивая Артемида. Я рискну даже возможностью безвременной смерти, если это позволит мне греться в лучах твоей божественности еще пару недель.
Дэкерт скрестил руки на груди, все еще не уверенный в правильности того, что он делает. А потом кивнул:
– Хорошо. Мне нужен канал связи. Не под колпаком, а так, чтобы ни один шпион из «Кратера Пири» или Лас-Крусес не подслушал. И мне нужна информация с Земли, из Управления. Нам придется разузнать все, что знают они, о «Молли Хэтчет» и о диверсии на «БС-7», если вдруг они о ней знают, но Стэндэрд не удосужился поделиться со мной этой информацией.
Джонатан на мгновение задумался. Никто лучше его не знал потоковые каналы связи – ни на Луне, ни на Земле.
– Если вы имеете в виду использование потока, у меня есть идея. Я могу запустить сцепленную программу и отправить сообщение на Землю по ПДМ[12], но мне надо немного времени и полное одиночество.
Лэйн стиснула зубы и закрыла глаза.
– А теперь на человеческом языке, пожалуйста.
– Сцепленная программа – это нечто вроде червя, который позволяет помещать информацию в отдельный кластер обычного сообщения электронной почты и извлекать ее оттуда без необходимости встраивать туда исполняемый файл. Будто потайной карман в чемодане. Как только чемодан попадает на серверы на Земле, сцепленная программа соединяется с программой динамической маршрутизации, ПДМ. Можно посылать зашифрованные сообщения кому угодно, и никто не узнает, что они отправлены с Луны. Можно даже проводить простейшие запросы, снимая информацию прямо из потока. Проблема только в том, что ты можешь выходить на связь с серверами лишь тогда, когда пересылаются легитимные сообщения, другими словами, ты ничего не получишь, пока по каналу не пойдет реальное сообщение из другого легитимного источника.
– Но неужели это совершенно невозможно отследить? – спросила Лэйн. – Даже если кто-то специально будет обращать на это внимание?
– Ага, вполне. Я уже некоторое время не общался с правительственными системами слежения, но в последний раз, когда я это пробовал, они отставали от всех года на два. Все ищейки из АНБ – из тех, кто не прошел по конкурсу в Массачусетский технологический. – Он улыбнулся. – Сама знаешь, правительственные технари – второй сорт.
Дэкерт задумался. Ему не нравилась мысль пересылать сообщения через неизвестные облачные серверы на Земле, однако придется рискнуть.
– Хорошо, однако есть ли возможность перенаправить сообщение через Землю на другую станцию на Луне?
Джонатан посмотрел на Дэкерта, потом на Лэйн и дернул себя за ухо.
– Наверное. Черт, сейчас никто не пользуется традиционными имейлами, только такие динозавры, как вы, так что, вероятно, за этим следят не так пристально, как за голограммами и виртуалами. И с кем вы собираетесь пообщаться? С тайным союзником в «Кратере Пири»?
– Нет. В «Новом Пекине-2».
У Кворлза и Лэйн расширились глаза.
– Иисусе. С Лин Цзы? – спросил Кворлз. – В смысле а вас за такое не повесят?
– Сомневаюсь, что на «Кратере Пири» есть виселица, – ответил Дэкерт. – Но да, будет не слишком здорово, если они об этом узнают.
Он положил руку на плечо Кворлзу:
– Слушай, я не собираюсь говорить с Лин Цзы, до того как история с Коулом не будет обнародована, и не собираюсь выдавать государственные тайны. Но мы должны знать, что он знает, и я достаточно ему доверяю, чтобы выходить с ним на связь. Он любит свое правительство ничуть не больше, чем мы – наше. Что важнее, он ценит Луну много больше, чем все те, кто сидит на Земле.
Лэйн с тревогой посмотрела на него:
– Но что насчет его начальства на Южном полюсе? Вы не думаете, что они отслеживают его сообщения?
– Уверен, что отслеживают, но мы уже выработали некий условный код для экстремальных ситуаций, чтобы обходить это. Думаю, мы сумеем не вызывать подозрений у шпионов с обеих сторон – по крайней мере некоторое время, пока не установим другой канал связи.
Лэйн и Кворлз переглянулись, снова удивляясь заговорщическим хитростям, которых никогда не замечали у своего босса.
– Хорошо, – сказала Лэйн. – А что насчет дополнительной информации?
Дэкерт замешкался, понимая, что сейчас сильно разозлит ее. Лэйн как женщина всегда требовала от окружающих ее мужчин одного – не лезть в ее личную жизнь. Сложно на нее обижаться за такое. Жить в тесной подземной базе с несколькими альфа-самцами больше трех лет… Проблема лишь в том, что неприкосновенность личной жизни никак не касалась ее как человека, работающего на Управление космической добычи.
– Я буду искать информацию по поводу «Молли Хэтчет», а ты займись теми отпечатками ботинок с «БС-7», – сказал Дэкерт. – Отыщи мне каждую пару этих треклятых грумбриджских ботинок, которые присылали на Луну за последние десять лет, посмотри, не сможешь ли ты залезть в их корпоративные файлы, чтобы выяснить, что они продавали нам, китайцам, еще кому-нибудь. И…
Он умолк. Сейчас он может потерять ее, после единственной фразы.
– Мне нужно, чтобы ты связалась с твоим другом из пресс-службы Управления в Нью-Мексико.
Лэйн непонимающе поглядела на него, а затем покраснела. Стиснула зубы, и Дэкерт увидел, как у нее на скулах проступили мускулы, а затем пропали. Одна из ее рук скользнула по округлой стене модуля и коснулась ее бедра.
– Каким другом?
– Шелдоном Старксом.
Она открыла рот, потом закрыла. Дэкерту казалось, что она готова влепить ему пощечину. Кворлз с интересом поглядел на них – возможно, в надежде, что пощечина достанется ему.
Она ничего не сказала, и Дэкерт заговорил снова:
– Управление тщательно проверяет всех, кто прибывает на Луну на долгий срок, Лэйн, и ты это знаешь. Мне было приказано прочесть личные дела всех вас, прежде чем вам разрешали работать на «Ясности». Извини.
Если бы он не прочел ее личное дело, он бы не смог в точности сказать, нравятся ли Лэйн мужчины вообще, или женщины, если уж на то пошло. Она не говорила о своей личной жизни ни слова. Однако досье Лэйн придало красок ее сексуальности, которую она тщательно скрывала соблюдением регламента, в деталях поведав о ее недолгом и бурном романе со Старксом, начальником пресс-службы Управления в Лас-Крусес. Она познакомилась с ним на пересадке, после того как прошла обучение в Аризоне по курсу внеземной добычи полезных ископаемых. Согласно досье, они встречались не менее четырех месяцев на момент, когда она отправилась на «Ясность-1». В личном деле было написано, что инициатором разрыва была она – видимо, не согласилась с ультиматумом, который поставил ей молодой перспективный начальник. Они обменивались письмами и сообщениями по виртуалу еще пару месяцев – как это обычно бывает с бывшими любовниками, пока они не осознают, что все кончено, – но она никогда не упоминала о Старксе в разговорах с товарищами по команде.
– Проклятье, – сказала Лэйн, опустив голову, видимо, слишком злая, чтобы даже смотреть на Дэкерта. – Я знала, что они дотошные ублюдки, но не знала, что они, мать их, следят за нами даже вне работы.
Некоторое время она молчала, вцепившись пальцами себе в бедра, а когда, наконец, подняла взгляд, Дэкерт увидел в ее глазах холод стекла и отсутствие доверия. Для нее он стал частью системы. Меньшее зло, чем само УКД, но все равно – часть его.
– Хорошо. Я могу послать ему сообщение на его личный аккаунт. Но не могу сказать, захочет ли он ответить. Вы просите меня, чтобы и он рискнул собой, – а он, по крайней мере, никогда меня не предавал.
Дэкерт выдохнул сквозь сжатые губы. Ощутил холод внутри и быстро заговорил:
– Понимаю. Просто сделай вид, что ты испугалась и хочешь знать, что там происходит. Это должно выглядеть максимально невинно и непреднамеренно, чтобы Старкс всегда мог сказать, что его никто не провоцировал, если вдруг кто-то его прослушивает. А уже по ответу мы сможем судить, как далеко он готов зайти.
– Я не уверена, насколько далеко я готова зайти, – ответила Лэйн, мгновенно становясь холоднее арктического льда. Казалось, тепло исчезло отовсюду, будто кровь отлила вниз, до самого пола. Даже Кворлз не поднимал взгляда и молчал.
– Я начинаю думать, что вообще никому не могу доверять.
«Мне ты можешь доверять, – очень хотелось сказать Дэкерту. – Ты прекрасно знаешь, что я бы не полез в твою личную жизнь, если бы эти психованные придурки из Нью-Мексико и «Кратера Пири» не заставляли командиров станций разглядывать личные дела и психологические профили будущих членов экипажей, будто мух в баночках. Ты знаешь, что я никогда бы ничего не сделал во вред тебе».
– Ты права, Лэйн, – только и смог он сказать вслух, уже ей в спину, поскольку она взялась рукой за ручку люка. – Вероятно, здесь ты не можешь доверять никому.
11
ОТКРЫЛИСЬ ЗАЩИТНЫЕ ДВЕРИ, И СТАЛА ВИДНА темнеющая поверхность Луны. Солнце зайдет через час и не появится над Ахеронскими возвышенностями еще четырнадцать дней. Две недели во мраке, Море Ясности в объятиях космоса. Диск солнца на западе уже был наполовину скрыт хребтами Гемских гор. Его ярко-белые лучи начали преломляться в клубах лунной пыли, поднимающейся над равниной Моря Ясности, будто инопланетный туман. Дэкерт услышал, как Стэндэрд ахнул, глядя на то, как миллиарды крохотных частиц поднимаются на границе света и тени, окутывая все полупрозрачным облаком. Руки инспектора в толстых перчатках скафандра вцепились в трубчатые поручни ровера.
– Все нормально, Стэндэрд, это не галлюцинация, – сказал Дэкерт. – Это лунные фонтаны. Пыль поднимается с поверхности на закате.
– Это… невероятно, – ответил Стэндэрд. Он дышал быстро и неглубоко, будто ему требовалось усилие, чтобы всосать воздух через дыхательный шланг, и глядел на природное явление, которое всегда напоминало Дэкерту песчаные бури на закате в Ливане.