Он не мог представить себе, чтобы Лэйн работала под началом человека, который не делал бы этого.
– Внимание всем, отсчет до Игры – одна минута, – сказал Хейл. – Начинаем проверку.
– Двигатели в норме, – отозвался Кворлз.
– Пассивный радар работает в режиме переднего обзора, – сказала Лэйн. – Аппаратура противодействия включена.
– Они на траектории ко второму этапу, – сказал Тэтч. – Смена курса два-четыре-ноль, пятьдесят одна секунда по отметке пилота.
Хейл кивнул.
– «Призрак», как поняли?
– Э-э, вас понял, «Дом-1», – ответила Кабрера спустя пару секунд. – Все системы в норме, начинаем отсчет до Игры по моей отметке.
Дэкерт переключил канал связи на внутренний, обращаясь к Уотерсу на летной палубе.
– Вернон, это Дэкерт. Мы готовы к ПСО?
– Подтверждаю, коммандер. Шаттл номер два прогревается, на борту три скафандра с двигателями, полетный план «Бета-1» загружен.
– Принято, – сказал Дэкерт, кивнув и поглядев по сторонам. Услышал ли его кто-нибудь в ЦЕНТРе? Если и услышали, то не подали виду. Было решено, что в случае необходимости поисково-спасательной операции полетят Хейл, Дэкерт и Тэтч, а Уотерс примет командование станцией. Уотерсу это не понравилось, но Дэкерт понимал, что не может еще раз подвинуть в сторону Тэтча, а еще ему было нужно, чтобы Вернон и Лэйн остались на «Ясности-1» – на тот случай, если все окончательно полетит к чертям. Кворлз настроил двигатели на скафандрах, согласно его указаниям, спрятавшись в Дыре, чтобы никто не заметил, что именно он сделал. Десантники установили вокруг станции противоракетные установки, лазеры и ЭМИ-защиту; теперь станция ощетинилась, будто крепость викингов, очутившаяся на мертвой поверхности Луны. Все было готово, но Дэкерт молился Богу, чтобы все это не понадобилось. Если его что и успокаивало, так это совершенно расслабленная речь Кабреры, держащей связь со станцией.
– Игра – три, два, один, старт.
Шаттл опустил нос и снизился, накренился, поворачиваясь влево, и развернулся почти на сто восемьдесят градусов.
– Сбрасываю до 1300 узлов, полет на дистанционном, маршрут «Альфа-1», – сказала Кабрера. – Сто сорок кило до кратера Арат.
Они увидели скалистые отроги Лунных Апеннин в инфракрасном изображении, огромные массивы в размытом зеленом свете. Прямо впереди была изъеденная временем громада горы Хэдли. «Интересно, – подумал Дэкерт, – ведь где-то там, в темноте, остались ровер и посадочный модуль «Аполлона-15». «Аполлон». Что там сказал Армстронг, когда первым ступил на Луну? Огромный шаг для всего человечества?»
«А теперь мы делаем шаг назад», – подумал Дэкерт.
– Все хорошо, «Призрак», – коротко и четко сказал Хейл. Дэкерт огляделся. Все они надеялись, что так оно и есть.
18
СИГНАЛ ТРЕВОГИ ПРОЗВУЧАЛ ЧЕРЕЗ ДВЕ МИНУТЫ после того, как шаттл начал полет между горами, точно так, как в худших кошмарах Дэкерта. Не низкий сигнал общей тревоги «Ясности-1». Но одиночный, будто сам не знал, на какую опасность указывает. И еще раз. Мучительная секунда, в течение которой он был единственным звуком, раздававшимся в ЦЕНТРе. А потом канал связи будто взорвался.
– «Дом 1», предупреждение об угрозе. Нас замазали, – сказала Кабрера.
– По правому борту, – произнес другой голос с шаттла.
– Подтверждаю, – сказала Лэйн. – Стрельбовой радар. Высокочастотный импульсный. Активная ИК-система, высокая вероятность обнаружения.
Адреналин хлынул по жилам Дэкерта, грудь сдавило. Он поглядел на Хейла, который сжимал и разжимал челюсти, стоя рядом с пультом и схватившись за столешницу так, что побелели костяшки пальцев.
– Переключайте радар в активный режим, – сказал он. – Широкая диаграмма, широкополосный импульсный режим.
– Вас понял, – ответила Кабрера, и они услышали сквозь шум помех, как второй пилот диктует цифры. Датчики шаттла переключились в активный режим, раскидывая свои электромагнитные щупальца над Лунными Апеннинами в поисках вражеского радара. Это не заняло много времени.
– Подтверждаю пусковые установки ракет, первая отметка на два часа, пеленг два-три-ноль, вторая отметка на два-тридцать, пеленг два-четыре-один. Подтверждаю высокочастотный импульсный.
Хейл кивнул. Лишь одна страна до сих пор использовала высокочастотный импульсный сигнал для наведения ракет «земля – воздух». Страна, которая предостерегала их от того, чтобы приближаться к ее территории, что на Земле, что на Луне. Китайская Народная Республика.
– Захватите сигнал и готовьте вооружение, – сказал Хейл. – Смените курс на один-три-пять, защита от ЭМИ на полную мощность. Прием.
– Вас понял, готовность вооружения. Меняю курс на один-три-пять, набираю скорость до двух тысяч узлов. ЭМИ-защита на полную.
Дэкерт и Тэтч поглядели друг на друга, а потом снова на главный монитор. Хейл решил увести их оттуда, приказав Кабрере резко свернуть влево, прочь от радаров управления ракетами, вцепившихся в корпус шаттла своими лучами. Кабрера свернула влево, и шаттл полетел над неровной колонной рассыпающихся лунных гор. Пассивное действие, призванное показать китайцам, что она не намерена затевать драку. Но шаттл был всего лишь в ста восьмидесяти километрах от «Нового Пекина 2» – в пределах того расстояния, о котором сказал Стэндэрд, рассказывая об ультиматуме китайцев.
– Вы их уводите? – спросил Стэндэрд. – Капитан, я не уверен, что вы…
Хейл бросил на Стэндэрда молниеносный угрожающий взгляд, но сказать ничего не успел. На смену переливчатому сигналу тревоги пришел новый, пронзительный визг, как у кардиографа, когда линия вдруг становится ровной. Изображение с камеры переднего обзора покрылось помехами, и шаттл резко дернулся вправо и завертелся, будто от удара. Лунный горизонт на экране весь перекосился.
– Черт. ЭМИ, – крикнул кто-то на шаттле сквозь шум помех. – Сфокусированный ЭМИ.
– Черт.
– ЭМИ-удар, – сказала Кабрера, все еще спокойно, начиная выправлять траекторию полета шаттла. Сделала крен влево, сильнее, чем надо, потом немного вправо, выравнивая корабль. – Главный контур вылетел, буду перезапускать.
– Перезапускай.
– В норме.
Кворлз поглядел на Хейла.
– Капитан, по ним жахнули со всей силы, не меньше пятидесяти киловольт на метр, – сказал он. – Двигатели заработали, но неравномерно. Я не могу гарантировать, что они и дальше будут работать, и не думаю, что системы ЭМИ-защиты смогут поглотить следующий удар.
– Лейтенант, выходи на суборбитальный, – сказал Хейл, не дожидаясь дальнейшей информации. – Набирай тридцать тысяч и выходи на курс один-один-ноль. Выполняй.
Он повернулся к Дэкерту и Тэтчу, ища у них поддержки, и в то же время начал объяснять, что делает:
– Пусть наберут высоту, на случай если двигатели выйдут из строя. Если понадобится, поисково-спасательная команда сможет их и на орбите подобрать.
– Правильно, – сказал Дэкерт. Тэтч кивнул.
Если двигатели шаттла выйдут из строя на низкой высоте от следующего электромагнитного импульса, десантники просто врежутся в горы. Но если Кабрера как-то ухитрится вывести их на низкую орбиту и увести подальше от Апеннин, это будет не так страшно. Команда с «Низкой лунной орбиты-1» или даже из кратера Пири сможет спасти их. Дэкерт глядел, как увеличиваются цифры в строке высотомера шаттла в нижней части экрана, и молча молился, чтобы они поднимались быстрее.
Но в тот момент, когда Кабрера боролась за высоту, зазвучал другой сигнал тревоги. На ясном и понятном всем языке. От такого у кого угодно мозги вскипят: пронзительный прерывистый писк, настолько высокий, что человеческое ухо просто не могло его не услышать.
Ракеты.
– Запуск ЗУР! – заорала Лэйн, и Кабрера подтвердила ее слова спустя секунду, каким-то чудом сохраняя самообладание.
– «Призрак» в обороне. Пеленгую две ракеты на шесть часов, высота низкая, дальность пятнадцать километров, – сказала она. На этот раз девушка-лейтенант не стала дожидаться приказа Хейла. – Прижимаемся, прижимаемся.
Она резко наклонила нос шаттла вниз, прибавляя тяги, и ринулась обратно к поверхности Луны, в широкую долину. Аппарат летел вниз, будто сложивший крылья сокол. Ни одному пилоту не захочется лететь носом в землю после ЭМИ-удара, но у Кабреры не было выбора. Оставаться на большой высоте, когда в тебя запустили зенитные ракеты, – самоубийство. Дэкерт вспомнил рассказ командира эскадрильи о том, как нужно лететь, когда на тебя уже навелись ракеты. «Прижмись к Земле, как к мамочке родной, поскольку твой папочка-воздух здесь тебе не помощник».
– Ракеты на пять часов, дистанция шесть километров, скорость две четыреста метров в секунду, – сказала Лэйн.
– С наведением на ЭМИ, – сказала Кабрера. – Наверное, HQ-40.
– Разрешаю применить оружие, – со сдерживаемой холодной яростью сказал Хейл, доставая из кармана старомодный секундомер и включая его. – Запустить системы противодействия и открыть ответный огонь по точкам запуска.
– Захват наземных целей один и два, оружие в готовности, – сказала Лэйн.
– Вас понял, «Дом-1», – ответила Кабрера. – Захват цели, ракеты в готовности. Пуск. Пуск.
– Выпускаю противоракетный трассер, – произнес другой голос с шаттла. Дэкерт решил, что это второй пилот. У него был более нервный голос, чем у Кабреры.
Они увидели на экране переднего обзора яркие вспышки. Шаттл выпустил две ракеты по китайским пусковым установкам и сбросил антибаллистическую кассету, которая начала наводиться на летящие в шаттл ракеты, чтобы выпустить залп из крохотных самонаводящихся ракет размером с пулю. Они должны были схлопнуться вокруг зенитных ракет, будто складывающиеся зонтики, чтобы заставить их взорваться раньше времени, не долетев до цели, однако китайские ракеты тоже были оснащены ИИ – и были в состоянии обнаружить летящие навстречу снаряды, увернуться от них и продолжить преследование цели. Здесь уже начинало играть роль то, у кого программисты лучше.
Цифры потоком струились сквозь сознание Дэкерта. Ракеты делают 4700 узлов, шаттл – не больше 2600. Расстояние чуть больше пяти километров, ракеты идут вдогон. Сколько еще у них времени? Секунд пять или меньше?