Избранная все еще стояла у окна, наслаждаясь утренней свежестью, когда пуля пронзила ее левый глаз и ошметки затылка заляпали зеркало за спиной.
Таниэль не стал ждать, пока часовые разберутся в случившемся. Несколько лишних минут могли сыграть решающую роль: свобода или плен? Он тут же вскочил и пригнувшись побежал вниз по склону напрямик к Тристанской низине. Ка-Поэль следовала за ним по пятам.
Пока девушка вела его через болото, а кезанцы трубили за спиной тревогу, Таниэль мысленно услышал голос отца: «Ты почувствуешь себя виноватым после первого хладнокровного убийства. В конце концов, жертвы даже не видят летящей пули».
Таниэля пробрал озноб, и утренняя прохлада была тут ни при чем.
«Ты почувствуешь себя виноватым и после второго убийства, – продолжал голос отца. – И после третьего. Меня чувство вины покинуло где-то после двадцатого, и с ним, мне кажется, я утратил человечность. Надеюсь, мой мальчик, ты сохранишь ее дольше, чем я».
− Не дольше, – прошептал Таниэль.
Ка-Поэль бросила вопросительный взгляд через плечо.
− Пошли в твою деревню, – сказал Таниэль. – Подготовимся. Рано или поздно они пришлют другого избранного. Я останусь здесь, чтобы убить и его.
Призраки Тристанской низины
Время действия – за 8 месяцев до событий «Кровавого завета»
Таниэль Два Выстрела брел по грудь в мутной воде Тристанской низины, подняв над головой штуцер, ранец и пороховой рожок. Он держался в тени больших кипарисов, высматривая на поверхности рябь, выдающую питонов и болотных драконов. Громкий стук сердца, отдававшийся в ушах звоном литавр, заглушал гудение насекомых, пение птиц и редкие всплески, когда какая-нибудь болотная тварь соскальзывала в воду.
Несмотря на опасения по поводу местной живности – по неосторожности можно было запросто уйти под воду и больше не всплыть – у Таниэля имелись и более серьезные заботы. Если верить проводникам пало, поблизости околачивались восемьдесят кезанских солдат, все вооруженные самыми лучшими мушкетами, и их тоже сопровождали туземцы.
Один из таких солдат стоял спиной к воде на сухом островке не далее чем в двадцати шагах от Таниэля.
Таниэль зацепился носком сапога за торчащий корень и качнулся, опасно окунувшись подбородком в воду. Сердце подскочило к горлу, но он подавил желание шумно глотнуть воздуха и оттолкнулся другой ногой, продолжая держать голову и штуцер над водой. От этого движения у подножия ближайшего кипариса заплескались легкие волны.
Кезанец даже ухом не повел.
Затаив дыхание, Таниэль подождал, пока уляжется рябь, и двинулся дальше. Дно здесь круто шло вверх, и над водой появились сначала его голые плечи, потом грудь и наконец ремень кожаных штанов. Положив штуцер и ранец на берег, он вытащил поясной нож.
В три шага Таниэль налетел на кезанца, зажал ему рот ладонью и приставил нож к горлу.
− Только пикни, и ты покойник, – прошептал он на кезанском. – Кивни, если понял.
Солдат напряженно застыл под ножом. Таниэль стоял так близко, что чувствовал запах пота, грибковой инфекции и застарелую вонь дерьма. Солдату было около двадцати пяти – по крайней мере на пять лет старше Таниэля. Его лицо украшали длинные черные бакенбарды и свежий шрам сбоку на подбородке. Дрожа, он слегка кивнул.
− Хорошо. Я капитан Таниэль Два Выстрела и сейчас в довольно сильном пороховом трансе. Я могу тебя убить, но пока не хочу, поэтому давай не будем все усложнять. – Он убрал руку ото рта кезанца. – Как тебя зовут?
− Рядовой Джиббл, сэр.
Таниэль переложил патроны из ранца Джиббла ему в карман, мягко похлопал по ним и отобрал оружие. Затем сходил за собственным ранцем и штуцером и вернулся к солдату.
Джиббл словно одеревенел.
− Вы пороховой маг? – прошептал он. Легкая дрожь в голосе выдавала страх. – Который убил избранную Слаттерн?
Слаттерн. Знакомое имя. Не слишком значительная избранная из кезанского королевского Совета. Таниэль не ответил и молча ждал, не сводя глаз с болота.
Прошла почти минута, и из-за кипарисов в глубине островка показалась невысокая худощавая девушка из племени, которое помогало Таниэлю и партизанам воевать против Кеза. Ярко-рыжими волосами и пепельными веснушками она внешне походила на пало, но, как и Таниэль, была чужеземкой и из-за напряженных отношений с племенем стала его постоянной спутницей в Фатрасте.
Из-за хрупкого телосложения Таниэль считал ее очень юной, совсем подростком, но ему всегда становилось немного не по себе от дерзкого выражения в умных зеленых глазах. Кроме того, он видел, как она управляется с висящим на бедре мачете.
В зубах у нее торчал стебель тростника, а кожаные штаны спереди пропитались кровью.
− Тебе сегодня повезло, Джиббл, – сказал Таниэль.
− Сэр?
Таниэль указал подбородком на девушку.
− Ты попался мне, а не ей. Что так долго, Поль?
Ка-Поэль улыбнулась, показывая на кровь на штанах. Таниэль находил такую улыбку пугающей.
− Другой часовой? – спросил он.
Глядя Джибблу в глаза, она провела большим пальцем по горлу. Солдат с усилием сглотнул, переводя взгляд с Таниэля на Ка-Поэль, будто не знал, кого из них бояться больше. Ка-Поэль ткнула в Джиббла, вопросительно подняв бровь.
− Нет, – тихо сказал Таниэль, – мы его не убьем. Если не сваляет дурака.
Ка-Поэль небрежно пожала плечами, будто ей все равно.
− Лагерь? – спросил Таниэль.
Ка-Поэль махнула рукой и подняла десять пальцев. Сто ярдов к востоку, на большом островке, которым время от времени пользовались и люди Таниэля. Сзади островок защищен глубоким каналом, по бокам – почти непроходимой кипарисовой рощей. Не хотелось бы через нее пробираться.
− Хорошо. – Таниэль слегка подтолкнул Джиббла в поясницу стволом штуцера. – Идем тихо и осторожно. Поль, передай остальным, чтобы подготовились.
Сложив губы, Ка-Поэль издала громкий пронзительный свист, переходящий в воробьиную трель. Выждав три секунды, повторила сигнал, а потом еще раз через восемь секунд. Спустя мгновение раздался ответный свист. Кивком Ка-Поэль показала Таниэлю, что можно идти в кезанский лагерь, и сама зашагала рядом, заложив руки за отвороты жилета из оленьей кожи, словно джентльмен на прогулке в городском парке.
Лагерь представлял собой скопище покрытых слоями грязи палаток и беспорядочно разбросанных по островку скаток. Смердело болезнью. Таниэль со спутниками прошел мимо отхожего места. Там рядком сидели на корточках человек шесть и жалобно постанывали, свесив головы между коленей. В стороне валялись три трупа – их бесцеремонно отбросили в сторону.
Они добрались почти до середины лагеря, когда их наконец заметили. На корне дерева возле самой большой палатки сидел солдат и что-то строгал. Подняв голову, он вытаращил глаза.
− Враг идет! – воскликнул он на кезанском, вскакивая на ноги. – Враг идет!
Вытащив из-под импровизированного сиденья мушкет, он наставил его на Таниэля.
Поднялся переполох, мужчины и женщины с мушкетами и шпагами наготове вылезали из палаток и покидали караульные посты. Все в панике вопили и озирались по сторонам в поисках врага, ожидая, что из-за кипарисов выскочит армия.
Из самой большой палатки появился пожилой господин в рубашке с расстегнутым воротом. Он был бледен, но, натягивая мундир, сохранял безупречную осанку и не выпускал из рук пистолета. Значки на воротнике указывали на звание майора. Он мгновенно оценил ситуацию, посмотрел на окровавленную одежду Ка-Поэль и оглядел Таниэля с головы до ног. Потом, бросив пистолет, шагнул в сторону от ближайшего солдата.
До него доходили слухи. Он сразу понял, с кем имеет дело.
− Порядок в лагере! – проревел он.
Суматоха понемногу улеглась, и Таниэль обнаружил, что на него направлено по меньшей мере пятьдесят мушкетов, а также решительный взгляд майора.
− Что здесь происходит? – строго спросил майор.
Рядовой Джиббл облизнул губы.
– Прошу прощения, сэр. Он напал на меня на посту, сэр.
− Ты спал?
− Нет, сэр! Он подобрался тихо, как... как призрак, сэр!
При слове «призрак» по толпе солдат пополз шепот. Немного поразмыслив, майор перешел на адроанский:
− Кто ты и что делаешь в моем лагере?
− Я Таниэль Два Выстрела, – громко ответил Таниэль на кезанском. – Капитан «Тристанских призраков».
Толпа зашевелилась – пальцы напряглись на спусковых крючках, ноги удобнее уперлись в землю.
− Если вам интересно, – продолжал Таниэль, – то это я три дня назад убил вашу избранную.
− Мы знаем, кто ты такой, проклятый пороховой маг, – буркнул майор. – Я майор Даксон же Букер, а это сто восьмой полк миротворцев его величества. Ты убил часовых и пришел в мой лагерь с заряженным оружием? Назови хоть одну вескую причину, почему мне не приказать солдатам открыть огонь?
− Я назову две, – ответил Таниэль. – Во-первых, этот островок окружен моими людьми. Во-вторых, я одной мыслью могу взорвать весь ваш порох и убить или ранить всех солдат прежде, чем они успеют выстрелить.
− Тогда почему ты этого еще не сделал? – спросил Букер.
− Я солдат, как и вы, а не мясник.
− Ты пороховой маг. – В тоне майора Букера сквозило презрение. – Не прикидывайся обычным солдатом. К тому же, если бы нас окружили, часовые давно бы меня предупредили.
− Часовые вроде этого? – Таниэль ткнул Джиббла в поясницу.
Букер смотрел на Таниэля с Ка-Поэль, взвешивая шансы. Мушкеты в руках его людей уже подрагивали, но Таниэля слегка беспокоила стальная непреклонность в глазах майора. Честно говоря, трудновато подорвать весь порох одновременно. Нужно хорошенько сосредоточиться, и скорее всего, искра доберется до пули быстрее, чем Таниэль успеет отклонить взрыв.
А пороховых магов нельзя назвать неуязвимыми для пуль.
Ка-Поэль жестом показала, будто стреляет в Букера из пистолета.
− Ты не помогаешь, – тихо заметил Таниэль.
Букер бросил на нее брезгливый взгляд. Кезанские аристократы не слишком жаловали местных дикарей. За время, проведенное среди пало, Таниэль понял, что туземцы платили им взаимностью. Можно и не загадывать, сколько продержится Букер, если оставить его в болотах с Ка-Поэль.