– Я сейчас схожу в магазин, а потом поговорим. – Себастьян хотел выбраться из машины, но дверь, на удивление, не поддалась. – Открой дверь.
– Нет.
– Это не просьба.
– Я в курсе, – горько усмехнулся брат. – Когда отец рассказал мне о твоей связи с Лианой, я даже не поверил. Как это, родной брат спит с любимой женой.
– Ты избивал ее, ублюдок!
– Заткнись и слушай! Я не поверил, пока отец не показал фотографии! Ты ее трахал, Фарух! Трахал у меня за спиной!
– Я не Фарух, – процедил Себастьян, яростно глядя на брата.
– Срать я хотел! Тебя отец выбрал преемником, ты был всегда любимчиком, а в ответ сбежал из семьи и утащил мою жену с детьми!
Желчь так и сочилась из уст брата. Если бы не железная выдержка Себастьяна, то давно бы уже убил оболтуса.
– Ты же в курсе, что Браун собрал компромат на отца? – спросил Абдул.
Нет, не знал. Патрик говорил, что занимался каким-то важным расследованием. Он несколько месяцев судорожно собирал материал, порой засыпая в кабинете. Попросил разрешение на публикацию. У Себастьяна не было оснований не доверять своему лучшему работнику. Но о том, что дело касалось его отца, понятия не имел.
– Ясно, – не стал дожидаться ответа Абдул. – Тогда прощай, братик.
– Какого…
Но брат тут же газанул с места и погнал на полной скорости, пересекая двойную сплошную, наплевав на сигналы других машин. Он ехал целенаправленно к стоящему впереди серому «шевроле».
Аварии не избежать. Себастьян быстро сполз вниз и сгруппировался. Толчок. Сильный. Лобовые стекла тут же полетели осколками в салон, грохот столкновения стоял в ушах. К счастью, Себастьян лишь ударился головой о сиденье.
Он осторожно скинул осколки с волос и пальто, поднял голову и увидел перед собой окровавленного Абдула. Его голова покоилась на руле, по вискам стекала кровь, глаза открыты. Он умер? Но это совсем неважно. После того, как хотел убить Себастьяна.
На улице поднялся шум. Себастьян выкарабкался из машины и увидел помятый «шевроле». А за рулем сидел…
– Патрик!
Рядом с визгом затормозила скорая, но это не волновало Себастьяна. Он побежал к пострадавшей машине, расталкивая толпу. Голова слегка кружилась, люди плотным кольцом окружили место аварии. Он должен пробраться к нему. Должен спасти его. Должен.
Кое-как открыл дверь машины, подхватил друга на руки и понес к неотложке. Патрик дышал, держал глаза приоткрытыми, пытался что-то говорить. Из его груди торчал большой осколок. Он выкарабкается. Патрик не может погибнуть из-за ошибок Себастьяна. Что же натворил Абдул, черт возьми!
– Он умирает! Помогите ему! – Себастьян положил Патрика Брауна на каталку, пока работники неотложки везли женщину. Его жену. Она лежала без сознания, совсем не двигалась. При виде этой картины грудь Себастьяна, казалось, сдавил пресс с обеих сторон.
Из-за него страдают другие люди. Снова.
– Себ-басть-ян, – едва слышно позвал Патрик.
– Молчи. Береги силы.
– Позабо-ться о де… о детях… – прохрипел друг, прежде чем выдохнуть в последний раз и закрыть глаза.
– Остановка сердца! Срочная реанимация! – закричала женщина в медицинской форме, отодвинув Себастьяна. – Садитесь. Вашего водителя уже везут в ту же больницу.
Себастьяну было абсолютно плевать, как себя чувствует Абдул. Этот идиот навредил важному человеку в его жизни. Другу. Заместителю. Навредил за грехи их отца, которого Себастьян ненавидел по сей день. И за свои грехи, о которых он жалел на протяжении многих лет.
«Я позабочусь о его детях», – подумал Себастьян, надеясь, что все эти последние слова перед смертью – бредни из кино, а Патрик останется жив вместе со своей женой.
Но судьба распорядилась иначе…
Я внимательно слушаю историю Себастьяна, впитываю каждое сказанное им слово и… не верю. Не верю, и все тут. Доктор Коннор наверняка не будет в восторге, что я сейчас переживаю события прошлого по новой, волнуюсь из-за этого и отсрочиваю момент выхода из стен клиники. Но по-другому просто-напросто не получается.
На глазах уже давно навернулись слезы, стекают по щекам, в груди гулко бьется сердце. Пульс на аппарате выдает меня с потрохами. Мне обидно. Обидно не только за себя, но и за Себастьяна. За его боль. За его отчаяние. За его чувство вины перед моими родителями.
Не спрашиваю, почему он ничего не упомянул об одной важной детали. О том, что он не желал их смерти. Все и так ясно, как дважды два.
– После аварии я понял, что Фарух не оставит вашу семью в покое, он захочет уничтожить всех вас, – продолжает Себастьян. – Адам сам себя сгубил, а ты оставалась на плаву. Фарух хотел через долги Адама надавить на тебя и забрать в собственный бордель. Я не мог позволить этому случиться. Я уговорил отца поручить мне это задание. Мне удалось снова его обмануть и сделать так, чтобы ты не страдала.
– Но я страдала, – перебиваю его. – Помнишь наше знакомство? Помнишь тот договор? Помнишь, на что я была вынуждена пойти, чтобы оплатить операцию Адаму?
Тогда я решила любыми путями спасти своему умирающему брату жизнь и зарегистрировалась на эскорт-сайте. Но встретила человека, который заплатил вдвое больше. Только без условий не обошлось. Главными требованиями были: выполнять все, что прикажет хозяин, получать удовольствие от физического контакта и не видеть его лицо.
Но спустя месяц, когда успела привязаться к странному незнакомцу и к нашим «свиданиям», я узнала истинное его лицо. Человека, который помог оплатить операцию брата… по-своему. Я узнала Себастьяна.
– Не хочу об этом говорить.
– Но почему?! – тут же повышаю голос. – Мне нужно знать, зачем ты пошел на этот шаг? Почему просто не одолжил деньги, когда они были так нужны? Почему заставил пройти через все это и…
– Потому что помешался на тебе! – выкрикивает он неожиданно. – С того самого сочельника ты из головы не выходила! Не знаю, что произошло со мной, может, ты меня приворожила или еще что-то сделала, но… Меня тянуло к тебе. Очень сильно тянуло. Я должен был поступить правильно: дать тебе денег, а потом исчезнуть, но что-то перемкнуло во мне, когда увидел твою анкету на том сайте. Я не мог позволить тебе связаться с теми извращенцами! Не мог!
Он все это время кричит, а внутри меня распускается узел, связывающий до этого руки. Вроде бы я должна испытывать обиду, но вместо нее наступает облегчение, которого я так долго ждала.
Потому что он не врет. Себастьян говорит правду. Тогда нам обоим снесло крышу. Наши отношения выходили за грани разумного, не поддавались какому-то объяснению. И эта связь, соединившая нас, не прерывается уже пять лет. Она лишь растянулась, превратившись в тонюсенькую, едва заметную ниточку. Стоило Себастьяну снова появиться в моей жизни, она окрепла, оплела себя новыми нитями, превратилась в сильный канат, который связал нас неразрывными узлами.
– Я уже говорил, что никогда не исчезну из твоей жизни. – Себастьян наклоняется надо мной и аккуратно обхватывает ладонями мое лицо. – Я не идеален, Элли. Я не принц из сказки, не мужчина мечты. Но я люблю тебя, люблю нашу дочь и хочу быть с тобой. Ты готова мириться с моими тараканами?
На самом деле ответ ему не требуется. Потому что он ясен и без лишних слов. Я молча тяну мужчину на себя и целую его чуть полноватые губы. Целую того, кто защищает меня, дарит надежду, предвкушение, наслаждение. Он не голубоглазый блондин, о котором я мечтала в детстве, он не похож на Кена. Но и я не Барби.
Мы две неидеальности, связанные друг с другом до конца наших дней…
Себастьян не сминает мои губы жестко, наоборот – двигается медленно и нежно, учитывая мое состояние. Словно хочет подольше насладиться моментом единения наших душ. Затем он отстраняется, оглядывает меня и вздыхает. Неужели остались еще какие-то недопонимания между нами?
– И еще кое-что.
Мужчина отходит к дивану, где лежит его портфель, достает оттуда какие-то бумаги и возвращается ко мне.
– Здесь наш договор с Адамом и наброски твоего отца во время расследования, – кивает на документы. – В контракте с твоим братом прописано, что ты находишься под моей защитой. В разработках Патрика есть детали из личной жизни Фаруха, но моего имени, как его ребенка, там нет. Твой отец не успел найти связующую нить между нами – я слишком хорошо себя защитил. Возьми, почитай, чтобы потом между нами не стояли эти детали.
Как странно. В том смысле, что чувства странные. Сейчас в руках моего мужчины находятся прямые доказательства его невиновности. Все в одной папке. Она расставит все по местам, позволит окончательно довериться Себастьяну.
Я бы с удовольствием взяла эти бумаги и прочитала их, но впервые в жизни я говорю единственно верную фразу:
– Не надо. Я верю тебе.
– Уверена? – Он приподнимает темные брови. – А если они попадут в руки недоброжелателей?
– Хм… Тогда мы сделаем вот что.
Забираю у Себастьяна папку, вытаскиваю из нее все бумаги и рву каждую на крохотные кусочки. И договор Себастьяна с братом, и компромат папы на Фаруха. Все доказательства, которые когда-то могли помочь нам быть вместе, превращаются в шелуху. Подкидываю клочки бумаги вверх, они опускаются медленно на пол, как снежинки в Рождество. Волшебная картина, правда? Картина, построенная на горечи и боли.
На пути к истинному счастью нам пришлось преодолеть множество препятствий. И они закончились. В этот самый момент.
– Теперь точно все в прошлом, – говорю я. Аккуратно притягиваю своего мужчину свободной рукой и сливаюсь с ним в поцелуе. Чувствуя родной аромат древесного одеколона и мяты с легкой примесью медикаментов.
Все осталось позади. Недопонимания, обиды, злость. И я с уверенностью могу сказать, что мы заживем счастливой жизнью.